В ответ на статью Виктора Митрофановича Острецова “Художественная литература как орудие духовного разложения” в редакцию пришло множество писем. Мы ожидали этого, так как тема, затронутая автором статьи, для многих должна была стать откровением. Ожидали мы и того, что мнения читателей разделятся, и поэтому заранее договорились с Виктором Митрофановичем продолжить эту тему и одновременно ответить на те письма, которые будут поступать. Но количество писем превзошло все ожидания. Откликов пришло столько, что мы не успели ответить всем, как это у нас принято. Положительных отзывов было много больше. Недовольные читатели компенсировали количественный недостаток обилием оскорблений и руганью. Более всех иных опечалил нас писатель Вячеслав Станиславович Шумский, некогда - один из наших авторов. Опечалило даже не то, что г-н Шумский изменил своё отношение к “Чёрной Сотне”, а то, что письмо его оказалось образцом удручающего невежества и изобиловало огромным количеством ругательств и грубых обвинений. Впрочем, подобный отзыв писателя имеет и свои преимущества: он вместил в себя практически все претензии, предъявляемые к В.М. Острецову его оппонентами по проблеме художественной литературы и её влияния на российское общество. Те, кто невнимательно читал статью, сделали скоропалительный вывод о том, что В.М. Острецов предлагает запретить литературу как таковую. Такого ни у кого и в мыслях нет, да это и невозможно. Надо только понимать одно: художественная литература не является душеспасительной. И не надо делать тщетных поповских попыток через чтение художественной литературы духовно вырасти. Вот и всё.

Итак, мы предлагаем читательскому суду письмо г-на Шумского (исключив наиболее грубые выражения) и ответ на него историка В.М. Острецова.

Борьба с Христом и человеческим в человеке принимает в России по мере бесовско-сионистской оккупации самые уродливые формы. Появились те, кто под прикрытием Христа и Православия скрывает свое богоборчество, свое, как говорил Иоанн Златоуст, христоубийство.

У автора этих строк давно возникло неприятие буквально всего, что натужно внушает читателям публицист В.Острецов, и особенно на страницах газеты "Черная Сотня", которая по существу стала его рупором. В интересующем нас номере (9/51,1997) даны сразу три его публикации. Это в общей сложности 7 газетных полос из 13. Не многовато ли на одного? Редактор "Черной Сотни" А.Штильмарк (сколько же нерусского люду "слетелось" править, казалось бы, русские газегы) пишет об 0стрецове с явным подобострастием, заявляя, что его оценки всегда (?) верны и исторически выверены. Мы же с этим никак согласиться не можем. То короткое личное общение с Острецовым автора этих строк, а также отзывы о нем хорошо знающих его людей создают облик человека с неуемной гордыней, оценки которого не то что выверены, а вопиюще неверны до такой степени, что вызывают не только несогласие (это куда бы ни шло), а возмущение, ибо они оскорбительны в отношении великого русского народа и его величайшей культуры, которая больше всего воплощена в непревзойденных гениях нашей нравственно целительной литературы.

Чтобы это показать, достагочно коснуться статьи 0стрецова в указанном номере "Черной Сотни", которая названа так: "Художественная литература как орудие духовного разложения". Из заголовка острецовской статьи видно, что он не делает никакой разницы между литературой высокой, истинной и литературным чертополохом, между русской литературой или литературой на русском языке, т. е. литературой оккупационной, сионизированной, ожидовленной. Было бы понятно, если бы Острецов повел речь о русофобской псевдолитературе, которая нагло и преступно узурпировала трон самой одаренной и самой нравственной литературы в мире. Так нет. Острецов, словно злобный тюремный надзиратель за уголовниками, загнал в число тех, кто духовно разлагает народы, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Толстого, Чехова... Как видно, Острецов из тех, кто через труп матери перешагнет, не моргнув глазом. Он утверждает, что наши классики отреклись от Христа, впав "в состояние апостасии", и все это ради "похотей примитивного бездуховного ума, ради удовлетеворения своих греховных наклонностей". И пишутже такое поганые и бесстыжие руки! Получается, что Острецов духовен, верен Христу, а Пушкин, Гоголь, Достоевский, все гиганты и пророки не только русской, но и мировой литературы - бездуховные и примитивные придурки и развратники.

Ну, ладно бы так думал только Острецов. Но нет. Есть у него и союзники по части глумливого сатанинства. Редактор газеты Штильмарк все это одобряет и поощряет, а с ним и те, кто, ориентируясь на "Черную Сотню", являются людьми воцерковленными. Все это они говорили мне с глазу на глаз и по телефону. Штильмарк мне, например, сказал: "А вы так не думаете? Странно".

Пройдемся по тексту самой статьи, дабы не быть обвиненными в огульности. Попробуем противопоставить мракобесию Острецова и его "единомышленников" свои аргументы. Сразу же отметим, что Острецов обладает удивительной способностью "расписываться за грамогных", судить о человечестве по себе и нагнетать элементарную ложь и муть, разбавленные, казалось бы, правдой. Но сегодня немало тех, кто, если и говорит правду, то ради лжи. Так, у Острецова получается, что истинного русского языка нет со времен не только Пушкина, но и раньше, и что его неистово корежили розенкрейцеры, т. е. масоны. Верно, масоны всегда корежили русский язык, но не настолько они сильны, чтобы его уничтожить. 0стрецов "величаво" (в смысле безмозглости) прошел мимо шолоховского "Тихого Дона", язык которого превосходит все романы мира по своему совершенству и божественной красоте, в том числе и "Войну и мир". Там есть места, которые без слез не могут читать даже матерые мужики, которые забыли, когда плакали в последний раз. Кроме того, Острецову следовало бы знать, что розенкрейцеры и масоны корежили не только русский, но и другие языки: английский, французский, немецкий, итальянский и т. д. Однако им было не под силу одолеть Шекспира, Сервантеса, Данте, Гете... (Не беремся судить о первых двух, но два последующих сами были масонами... -ред.). Что же касается русского языка, то Россия 19 века, несмотря на все масонские происки, остается самой крупной в мире литературной державой. Язык Пушкина и других наших гениев бессмертен, и он до сих пор занимает доминирующее положение в мировой литературе. А злобствующий пигмей Острецов поставил масонских крыс выше величайших выразителей и душеведов рода людского. И здесь не имеет значения, почему так поступил Острецов: сознательно или неосознанно. Суть от этого не меняется.

В качестве "неприкасаемого авторитета" Острецов избрал мало кому известного протоиерея и кандидата богословских наук Михаила Труханова. Дал из него несколько (простите!) дебильных цитат, придав им всеобъемлющий вселенский характер, а вы, читатели, не смейте возражать, вы обязаны беспрекословно согласться. А вывод Труханова (а фамилия-то "говорящая") сводится к "объективной лжи сочинительской литературы". Классики русской литературы - это, оказывается, "авторы, которые сами будучи рабами плоти, рабами страстей... уловляют читателей в плотские похоти". Если бы это было сказано о современной сионизированной литературе, то и возражений не было бы. Но о них вообще ни слова, а все, что действительно свойственно ей, возлагается на творцов высшей культуры человечества. Я не удивлюсь, если статью Острецова взахлеб перепечатают жидовские газеты, ибо образчики острецовского зомбирования почерпнуты у литературы русофобской, сионистской, сатанинской.

Острецов смеет утверждать (по смыслу), что в России Православие затмило художественные произведения, которые "духовно мертвы, бесхребетны и безвольны".  Если бы (допустим на минуту такое), что это так, то можно было бы возразить в том смысле, что слаба сама вера в России. Значит, литература оказалась более востребованной и более нужной народу. Но это не так. Русская классическая литература - плоть от плоти дитя Православия, а высшей ее ценностью всегда был Иисус Христос. Разве не так у Достоевского, Гоголя, для которых не было ничего святее Христа, что так гениально пронзительно отмечал В. Розанов? И не только он. Острецов гнусно и лживо утверждает, что великая русская литература не прибавила читателям благородства и духовности. Вот что сказано о Пушкине: "Даже приобщение к "солнцу земли русской" - Пушкину ни в коей мере не сообщает никакой святости человеку".  По Острецову, "нет никакой разницы между поклоняющимися Пушкину  (а их не миллионы, а миллиарды. - В.Ш.) и полным невеждой"  (Поклоняться надо Христу-Богу и Царю нашеиу, а не поэту. Мы же не язычники!-ред.) В одной из своих статей я писал: представим себе гипотетически, что у какого-то народа нет литературы, но есть один Достоевский, то у этого народа была бы великая литература. Достоевский - это литературная вселенная! А нам говорят: "Долой их всех и даешь Труханова с Острецовым!" Но у дебилов есть одно "преимущество": их быстро распознают и говорят: "А что с них взять?"

А Гоголь, по Острецову, ссылающемуся на С.Аксакова, скончался потому, что, якобы, "исповедовал две религии". Какие?! Гоголь был абсолютно по духу русским и Православным. Он написал гениальную "Божественную литургию". Незыблемая и ничем незамутненная православность Гоголя могуче явствует из "Тараса Бульбы". Какие же две религии усмотрел Острецов у Гоголя? А если он свято следует за Аксаковым, то одно из двух: либо сам Аксаков "зарапорговался", либо сам Острецов плутует. И вообще о гигантах литературы надо судить не потому, что о них говорят пигмеи, а по их делам, т.е. их немеркнущим творениям. Острецов напоминает осатанелого карлика, который, чтобы дотянуться до гигантов, рубит им ноги.

К чему призывает Острецов? К мертвящему однообразию, к убийственной скуке. 0н внушает: "Должны быть единые эталоны поведения, единая гамма чувств и образцы их выражений". Отбросим словесную заумь и увидим, что Острецов - поборник казарменного бытия. И не случайно, что он - враг культуры.

И гении, по Острецову, не нужны. Он вещает, "забывая", что сверхгениальным человеком был сам Христос при его земной жизни. "А что нам  (и опять 0стрецов свое невиданное узколобие распространяет на всех - В.Ш.) от этой гениальности, что получает наша душа от глубоких переживаний героев и замечательных описаний природы... Всякая ли гениальность полезна для человека и общества?"  И этот минимракобес заключает вслед за своим протоиереем М.Трухановым: "Не читать вовсе".  Я лично впервые сталкиваюсь с человеком, антидуховную шкуру которого никто из гениев не пробил. И что же творится в его задубелой душе, которая не может и не хочет ничему удивляться и радоваться незамутненно. "Будьте, как дети", - говорил Христос. "Будьте, как Труханов, как я", - говорит Острецов.

Духовно кастрированный не может понять сущности гениальности. Талант может быть и от сатаны. Таких действительно полно: Евтушенко, Вознесенский, Ахмадулина, Клыков, Астафьев, Церетели, Неизвестный, Шемякин и пр. А гении - всегда от Бога. Сатана на талант повлиять может, а на гения - никак. Острецов знает и молчит, что говорил Пушкин о том, что гений и злодейство несовместимы. Один близкий мне священник, хорошо знающий Острецова, явно тяготеет к его оценкам. Он сказал, что слово "гений" языческого происхождения, желая тем самым влить в это понятие отрицательный смысл. Уверен, что этот Православный и образованный священник глубоко ошибается, даже если слово "гений" человечество заимствовано у язычества. Но и это не так. "Гений" происходит от латинского "genius". Священник, о котором я говорю, еще достаточно молод, и я надеюсь, что он еще сумеет преодолеть в себе тлетворное влияние Острецова.

В XIX веке в России было более 60 гениев только в области гуманитарной (Как Вам удалось столь точно подсчитать, Владислав Станиславович? - ред.). И сколько они дали не только России, но и человечеству и прежде всего Православной Вере, будучи призванными для этого Промыслом Божиим! Назовем некоторых из них: Достоевский ("Легенда о великом инквизиторе" в "Братьях Карамазовых"), Гоголь ("Божественная литургия"), Иванов ("Явление Христа народу"), Глинка ("Жизнь за Царя"). Их много и все они создавали "труды, завещанные от Бога".

Примеров огромного, возвышающего и подчас решающего влияния русской литературы на души, сердца и умы людей - миллиарды. Мы же возьмем один из них, относящийся к человеку, связанному только с наукой. Когда Эйнштейна спросили, кто больше всех повлиял на него, как на физика, он, отвечая, указал не на самых выдающихся физиков и математиков, не на супергениального Гаусса, а на... Достоевского. Что, казалось бы, было общего между теорией относительности и величайшим писателем. Эйнштейн был евреем, иудеем, сионистом, а Достоевский был крупнейшим разоблачителем иудейства и масонства. И тем не менее оказалось, что образ мышления и видения Достоевского обладали такими свойствами, что раскрепощали и усиливали научное мышление Эйнштейна. А "великий" (в глазах Штильмарка) Острецов утверждает, что "сегодня вряд ли кто-нибудь из нас  (и снова Острецов отождествляет себя с человечеством - В. Ш.) верит в то, что через знание художественной литературы человечество становится лучше и чище".  И неведомо Острецову, что без литературы люди полностью уподобились бы диким обитателям джунглей. (Что же делал наш несчастный народ лет пятьсот назад без художественной литературы? Правильно, был Православным и строил храмы.- ред.). Без всяких колебаний утверждаю, что суждения Острецова - на уровне патологии и кощунства. Вспомнил бы (а если не читал, то срочно прибегнул бы к этому) величайшего мудреца XIX века Н.Федорова, человека наиправославнейшего и вместе с тем самого эрудированного и уникально мыслящего. Все великие того времени почтительно снимали перед ним шляпы. Не было человека, который рискнул бы его оспаривать, не встретив всеобщего осуждения. Куда там какому-то кандидату богословия Труханову, которого за его образ мышления, столь "милый" сердцу Острецова, следовало бы изгнать из сана за фактическое богоборчество.

Острецов "не заметил", что подлинная культура (во всяком случае в Европе, на Западе) на 99 процентов состоит из сюжетов, навеянных Христом и особенно Новым Заветом Библии. (Фильм "Последнее искушения Христа тоже навеян этой темой. Нам от этого легче? - ред.) А Острецов безапелляционно утверждает, что "невозможно совместить мирское и духовное".  Ведь главная суть учения Христа и сводится к тому, чтобы именно мирян направить на путь истинный. Без этой миссии вера, Православие теряют свой смысл! Острецов же пытается лишить Православие его главной роли! Вера и приходит к нам, мирянам, на помощь именно тогда, когда нам надо освободиться от греховности. Разве не об этом свидетельствуют великий пример Марии Магдалины, которая, преодолев благодаря Христу, свое падение, стала святой? Как же после всего этого Острецов осмеливается браться за перо?! (Действительно, Виктор Митрофанович, как же Вы так? - ред.) А.Штильмарк, называющий свою газету Православной и патриотической, предоставляет духовно свихнувшемуся Острецову ее страницы без каких-либо ограничений.

Имеют ли такие люди право поучать людей, не понимая, что мирское и духовное едино (как смыкающиеся ипостаси), ибо все от Господа, все Им попущено, даже сатанинство, чтобы в неустанной борьбе с ним активно творить Добро. Без мирского Добро немыслимо и нереально!

Острецов и возносящая его "Черная Сотня" Штильмарка показали, что сегодня нередко под самыми высокими знаменами людям навязываются крайнее мракобесие и осатанелое безумие. Острецов "проповедует": живи или по-Православному, или никак. Ну, и начни с себя, Острецов! Знаем мы, сколько мирского греха на тебе висит (Неужели знаете? - ред.). Ты жаден и весь запутался в непробиваемой гордыне. И знаем, что ты не только не убавляешь грех, но и ужесточаешь его! И доказательств тому - тьма, включая и твою "концептуальную" статью, рядом с которой по духовному падению трудно что-либо и кого-либо поставить.