В.К.Иванников

Ложь об убийстве Иваном Грозным его сына изначально принадлежит некоему Антонию Поссевину, монаху-иезуиту, который приехал в Москву в 1581 году от польского короля Стефана Батория, взявшего к тому времени Полоцк, Великие Луки и осадившего Псков. Монах, ведя переговоры о перемирии, пользуясь случаем, требовал подчинить Русскую Церковь Папе Римскому.

Иван Грозный отверг это требование, после чего и появились на него наветы.

Иезуит стал рассказывать, что лично стал свидетелем скандала, в котором Русский Царь рассердился на свою невестку - жену Ивана - и гонял ее по палатам. А затем посохом ударил Царевича, который тут же умер.

Иноземцу самому вскоре стало понятно, что бытовая версия никуда не годится, как излишне наивная. И тогда появилась другая версия. Мол, Царевич возглавлял политическую оппозицию непримиримому курсу Царя на переговорах с посланником Батория, да еще и состоял в боярском заговоре. А Грозный, дескать, прознал про заговор и убил сына.

Оппозиция, может быть, и существовала - врагов на Руси хватало. Но при чем тут Царевич? Он сам был видным опричником, то есть состоял в ряду тех, кто охранял Православие и противостоял всяким заговорам. Царевич лично бился и с поляками, и с ливонцами, посягавшими на независимость Руси.

Никаких других свидетельств «убийства» не было ни в одном из дошедших до нас документов.

Получается, что вся историческая наука вынесла приговор Ивану Грозному лишь со слов лгуна-иностранца. Трудно сказать, что заставило Илью Репина написать известную картину об убиении Иваном Грозным Царевича - авторское ли тщеславие, политический ли заказ определенных сил, понимающих то, как искусство влияет на людское сознание, но факт остается фактом: на картину Репина до сих пор ссылаются, словно на летопись или фотографию.

Но самое замечательное заключается в том, что злонамеренный иезуит Поссевин вообще не мог быть очевидцем смерти Царевича, ибо прибыл в Москву спустя четыре месяца после того, как Царевич умер- Однако и это еще не все. Считается, что Царь проломил сыну голову в Кремле. А умер он, как известно, в Александровской слободе в ста верстах от Москвы. И, якобы, через четыре дня после удара посохом, как следует из обновленной версии монаха. Зачем понадобилось перевозить смертельно раненого за много километров? Абсурд. После таких ударов человеку необходим строжайший покой, и никакой врач, никакой психически здоровый человек не повезет смертельно больного за сто верст от Кремля в Александровскую слободу.

На самом деле есть реальные документы, позволяющие утверждать, что Иван Иванович никуда из Александровской слободы и не уезжал, а умер там своей смертью. Болел. Чем - неизвестно, но болел тяжело, долго и загодя готовился к переходу в иной мир. Например, Царевич пожертвовал Кирилло-Белозерскому монастырю целую тысячу рублей - несметное по тем временам богатство (корову тогда можно было купить меньше, чем за два рубля, а на полкопейки - питаться целый день). И завещал «за этот вклад его поминати».

Трудно судить об исторических событиях по прошествии стольких лет. Мы приглашаем Православных историков продолжить тему об Иоанне Васильевиче Грозном и его убиенном сыне Иоанне.

Следующая статья     Содержание номера