Глаза в глаза

Он ждёт в тени у перекрёстка,
Надвинув на глаза картуз:
Пальто и шарф – одет неброско,
Но там – за пазухой – был «туз».

Несёт монах свой крест в обитель,
Вздыхает барышня в манто,
А рядом статный утешитель
На ушко шепчет о Бордо.

В сугроб небрежно скинув ранец
Резвится школьник: на щеках
Играет розовый румянец
И шалость явная в глазах.

А он всё ждёт в тени, скрывая
Глаза свои под козырьком,
Как будто шайка воровская
Его искала за углом.

Но вот, виднеется карета:
В упряжке – пара лошадей,
В окне – шифровка эполета
И гордый взор из под бровей.

И он, не мешкая, несётся
Карете той наперерез,
И думать только остаётся,
Что мужика попутал бес!

До цели уж совсем немного,
Чтоб снять ответственности груз,
И видно: нет во взгляде Бога,
Когда слетел с него картуз!

Глаза в глаза – лишь на мгновенье:
В одних – безудержный порыв,
В других – простое удивленье…
Замах, бросок, и тут же – взрыв!

Если хотите так сказать читательский отзыв, то извольте.
С точки зрения техники стихосложения все безупречно: чистый ямб с четкой метрикой, при некоторой избыточной безударности, что нормально. Ну и художественность тоже на высоте.
Но вот что. При первом прочтении кажется, что это символизм. Для символизма характерна неопределенность интерпретации, неопределенность смысла, когда видно, что некий смысл все же есть.
Но вот читаем до конца, и как бы в резонанс с символическим впечатлением слово "взрыв". Откуда, почему ? Читаем заново, имея ввиду концовку, и видим, что речь идет о дореволюционном террористе, убивающем некоего государственного деятеля.
Тут могу высказать два моих возражения.
1. Просто мне не нравится такой стиль, где начало не понятно без конца.
2. Если православный поэт (а у вас так указано вероисповедание) пишет о революционном экстремисте, он, думается, должен вынести ему моральный приговор. Но этого не проглядывается. Персонажи: террорист и тот, кто в карете, в лучшем случае представляются морально равноправными. Автор как бы понимает обоих.

Спасибо за разбор! Возможно, нужно читать полностью сборник, чтобы был ясен смысл, поскольку, это стихотворение имеет свою последовательность. Я не силëн в стилях, но кое-кто этот сборник почти приравнял к акмеизму.
Насчёт моих убеждений: я — православный, но мой образ жизни, к сожалению, далëк от канонического. Потому и немогу назвать себя православным поэтом. Вот Николай Зиновьев — это православный поэт, и именно этим он известен. Мои неизвестные стихи — радикальны, и некоторые из них вряд ли когда нибудь будут в официальной печати, хотя, как поэт, я стараюсь действовать в интересах России, а если точнее — в интересах народа. Вот например:

Кому в России жить хорошо

Рукой, не ведавшей труда,
Хозяин праздно держит блюдце,
И в волны прессы окунуться
Зовёт холёную мама́.

Гарцует рядышком лакей —
Не в меру преданный невольник —
И откликается угодник
На унизительное "эй"!

А за окном звенит коса,
И после каждого замаха
К литому телу льнёт рубаха,
Да смотрят честные глаза.

Мудры не по годам

Не нюхав пороху, но нюхав кокаин,
"Мыслители" — как будто от природы —
Нам объясняют принципы свободы,
И уточняют нам: кто — раб, кто — господин.

Как правило, недотянувши до седин,
Но расточая молодые годы,
"Мыслители" особенной породы
Пророчат череду безрадостных годин.

Рисуя сотни обличительных картин,
Задрав носы, на поводу у моды
Они в пример приводят нам народы,
И постоянно осуждают лишь один.

Я не критик и ни техник по разбору стихов , не хватает знаний.
У меня другие оценочные категории .
Мне нравится.
Последнее четверостишие прям про тутошнего Сергея.

Спасибо! Писал не с натуры, так сказать, но по наблюдениям и событиям последних десяти лет.

Беда

Не возвращайся никогда,
Коль выбор сделал — пароход
С кричащей надписью "Беда",
Откинув трап, уже зовёт!

Бегут такие же, как ты,
Тараня "нищенской сумой",
И там — на палубе "Беды" —
Народ пугают Колымой.

В раздумьях барышня — конфуз:
Иль Машу взять с собой в Париж?
Иль более весомый груз? —
Бишона с прозвищем Малыш.

Кидает жребий нервный франт:
Какие взять с собой тома?
Вольтер, Мольер, быть может, Кант?..
Но лишь не "Горе от ума"!

Бегут, как крысы с корабля,
За ними следуешь и ты,
И бе́ды Родине суля,
Своей не ведаешь беды.

Ремесленник

Вставать привык я спозаранок,
Чтоб сделать то, что не успел,
И после — вновь беру рубанок
Для начинанья новых дел.

Трудом не сломлен, не обижен:
Рука – крепка, душа – чиста!
А дом не хуже пьяных хижин,
Дворцов не лучше неспроста.

Но вот, набат сбивает с лада
И тянет выглянуть в окно,
А там – толпа – большое стадо –
Гонима франтом и махно!

И мне кричат: бросай работу,
К царю наведаться пора!
Сорвём с него всю позолоту,
И наградим тебя – раба!

Идите мимо, я не с вами.
И я не раб, – ответил я.
Рабами лжи вы стали сами,
Лжецов поставив у руля.

Стишки незрелые

Стишки незрелые младых капитулянтов,
Не знающих где ставить точку с запятой,
Но ожидающих оваций, грамот, грантов...
Я, полистав немного, раздавил пятой.

Полны страницы несуразных оборотов:
Их ум не переварит — лишь исторгнет рот,
И на своём веку подобных идиотов
Не видел Достоевский, и наоборот.

Незрелые стишки, бросающие вызов
И прошлому и настоящему, — в цене.
В цене и лозунги крамольных спиногрызов,
Но самый модный и продажный — "нет войне"!

На крючке потертый ватник
На стене Вождя портрет
Развернув конфетки фантик
Тяпнул рюмку наш поэт

Вбил стаканом таракана
Вынул старую тетрадь
Думу русского Ивана
Борзо начал он писать

Не о дамах о прекрасных
То - незрелые мечты
О врагах хохлах ужасных
Что грозят из темноты

На углу залаял Бобик
За стеной храпит жена
Я поэт, не алкоголик!
Вы ответите сполна!

Восемь лет мы грызли лапоть
Шли в подвалы умирать
Снится мне распятый мальчик
Шапиро не даст соврать!

Я пишу вам не о мире
В топку Плотника мечты!
Русский бог обрел уж силы
Марс, Ярило! С нами ты!

Хай трясись Степан Бандера
Вождь Плешивый дал набат!
По Крещатику поедет
На Армате наш солдат!

Думу грозную крапая,
Не заметил наш поэт
Как к нему зашел военный
В форму НАТО он одет

Разбежались тараканы
Замяукали коты
- Пощади нас, добрый пане!
Мы же братья, я и ты!!!

Русская весна

Столичный инфантил, обременëнный жизнью праздной,
Не видел дальше собственного носа.
Не видел нищих, тюрем и полиции опасной.
Не слышал лозунгов, мольбы, доноса...

Все восемь лет он был слепым, глухим и туповатым,
А главное — немым, но вдруг... О Боже!
Что делает тиран с его австро-венгерским братом! —
Не родины, а родинки похожи.

Все восемь лет он был слепой, глухой и туповатый:
Кутил, беды не чуя, допоздна,
Пока не заявила о себе февральской датой
Начавшаяся русская весна!

Ивану П

Это вы про себя написали?
"Думу русского Ивана
Борзо начал он писать"

Вань, не пытайтесь со мной состязаться — проиграете. И задеть "за живое" у вас не получится, учитывая то, что о моих политических и поэтических взглядах вы ничего не знаете.

Толпа

Когда бесчинствует толпа
Не хлеба требуя и зрелищ,
А низвержение герба, —
Звучит ответная пальба,
Звучит... и явно не со стрельбищ.

Когда в толпе какой-то франт
Визжит, указывая пальцем
На примитивный транспарант,
С него сползает галстук-бант,
И всем он кажется страдальцем.

Когда толпа, как свора псов,
Схватив блюстителя порядка,
И бьёт, и рвёт без лишних слов —
Мольба бессмысленна и взятка,
И тень грядущего упадка
Не охладит сорвиголов.

Было настроение - написал... Ничего личного, просто взгляд с иной стороны на ваш текст...
Меряться чем-то там резона нету, тут вон некоторые поэты в день по несколько страниц выдают, у меня столько времени и желания наблюдается))
Я сильно в поэтические дрязги не встреваю...