Вот как характеризовалась национальная политика меньшевистской Грузии в отношении армян: «Усиленно культивируется национализм в очень диких формах. В учредительном собрании армянам не разрешают говорить по-армянски. В детях с малых лет воспитывается презрительное отношение к армянам».

"... в Грузии не грузинского ничего не должно быть. Не грузин тоже должен стать грузином. Он должен уметь говорить по-грузински, должен воспитываться на грузинской литературе, в грузинском духе и, наконец, если всего этого нет, он не должен считаться гражданином Грузии...." (А.Силагадзе, Газ. "Литературули Сакартвело". 11 сентября 1988 г.).

"…Когда святая Нина и некоторые из ее учеников прибыли в их страну Грузию, тогда называемую Иберией, от имени апостолов и особенно от имени апостола Фаддея, то они нашли грузин погрязшими в смрад.. и другую постыдную деятельность. Именно сразу же после их прибытия один из их товарищей умер и он был сразу же сварен и съеден.." LIBELLUS DE NOTATIA ORBIS IIV ГРУЗИЯ (глава 11)

Армянский Норашен и грузинские «доказательства»

В этой части статьи рассмотрим претензии на армянские архитектурные памятники, волею судьбы находящиеся на территории современной Грузии, на примере оказавшейся в эпицентре бурных событий октября-ноября 2008-го Норашенской церкви Сурб Аствацацин.

Напомним ее историю. Сурб Норашен - одно из наиболее примечательных армянских культовых сооружений Тбилиси, представляющее собой тип купольной базилики с фасадами из декоративных арок. Находится церковь в старом центральном квартале города рядом с площадью Мейдан на нынешней улице имени Леселидзе по соседству с главной грузинской епархиальной церковью Св. Сион и греческой (огрузиненной) - Джварис мама. Над западным фасадом имеется ажурная ротонда колокольни. Ктиторская надпись гласит: «В лето 956-го (армянского летоисчисления – Pandukht) именем Бога я, Садаб, построил церковь в память мою и родителей моих - отца моего, парона Султана, деда моего, парона Тавакала, супруги моей Вишель, сыновей моих - Наримана, Султана и Шаримана». Кроме вышеозвученной ктиторской, имеются еще три надписи общего содержания, составленные по поручению католикоса Нерсеса. Надписи, как и многочисленная эпиграфика, относящаяся к церкви, исследованы и расшифрованы профессором Паруйром Мурадяном (Институт Востоковедения АН РА). Священник Гют Аганянц также указывает эту дату основания церкви: «В 1467 г. человек, которого звали Норашен Садаб, построил Армянскую церковь». Согласно грузинскому исследователю И. Иоселиани, «в западной части царского каравансарая есть церковь, называющаяся Норашен, построенная во имя Богоматери, церковь купольного типа, построена из хорошего кирпича».

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0004hg4t.jpg
http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0004k6d7.jpg




Эти фотографии внешнего и внутреннего убранства - красноречивые свидетельства армянской принадлежности храма

Следующие серьезные строительные работы происходили в церкви уже в XVII веке. «В 1650 г. Ходжа Назар построил и передал в мои руки все полномочия, связанные с церковью с заверением и подписью усопшего Ашхарбека Бебутова, письмо №1714». Об этом событии имеется соответствующая запись и в грузинских источниках, в частности, у Э. Иоселиани: «Начата строительством фундамента неким Ходжой Назаром, возведена на средства, собранные женщинами и мужчинами тифлисского прихода. И после строилась, и поныне все еще продолжает достраиваться». Надпись на хачкаре, находившемся внутри церкви, гласит: «В году 1650 Святой крест принадлежит мастеру Петросу Джугаеци, который построил Святую церковь. Попросите Господа помиловать. Аминь». Она относится к строительству купола. Посетивший Тифлис в 1672 году во время своего путешествия по Кавказу француз Жан Шарден также упоминает Норашенскую церковь. Поэтапное строительство храма было завершено только к 1737 году.

Исторические свидетельства утверждают, что церковь восстанавливалась армянами и после нашествий на Тифлис Ага-Магомет-хана: в 1795-ом – священником Григором по приказу Мелик-Аветика Бебутова, а в 1808-ом, согласно другой надписи, – под руководством уполномоченного Святым Эчмиадзином благочинного Тер-Газара при содействии господина Мкртума Мунтояна. В церкви проводились ремонтные работы и в 1830 году. В 1852 г. старший священник церкви Тер-Срапион вместе с ктитором обратился с просьбой о реставрации, однако ответа не получил. В 1857 г. католикос Нерсес V-ый пишет: «Только теперь, чувствуя вред моей забывчивости, напишу консистору дать приказ священнику Срапиону и почтенному Согомону Оганесяну-Ротиняну реставрировать церковь Норашен». По велению католикоса Нерсеса в 1875 году реставрировалась черепичная кровля, а в 1895-1897 гг. братьями Бегларом и Карапетом Варданянцами были осуществлены некоторые работы по восстановлению внешних стен церкви.

Интерьер церкви украшен фресками работы художников Овнатанянов. Внук художника и поэта Нагаша, Овнатан Овнатанян был придворным художником царя Ираклия II-го. Он и начал расписывать церковь Норашен. Его работу завершил сын Мкртум, который выполнял живописные работы и в Сионском соборе. Юный Акоп, в будущем великий портретист, самый знаменитый из Овнатанянов, помогал отцу. В 1899-1900 гг. ктитором Никогайосом Байсоголянцем была составлена схема внутренней части церкви и смета предполагаемых расходов на ее восстановление. Приглашенный художник Вардан Мирзоянц завершил работы за восемь месяцев. Их высокое качество было подтверждено другим известным художником - Шамшинянцем.

В записях, оставленных армянскими и чужестранными посетителями, Норашенская церковь Сурб Аствацацин упоминается, как одна из главных армянских церквей Тифлиса. Представители многих поколений тбилисских армян крестились в Норашене, под ее стенами покоятся останки достопочтенных граждан Тифлиса – князей Тумановых, Тамамшевых, Вартановых, Фридонян. Здесь захоронены и останки настоятеля данной церкви Бажбеук-Меликова.

Во дворе церкви располагалось двухэтажное здание церковно-приходской школы. На втором этаже здания школы проживала семья известного создателя детских песен Азата Манукяна, чья супруга являлась заведующей школы. А в нижнем этаже частично располагались склепы состоятельных людей, которые представляли собой отдельные помещения.

Последним священником действующего прихода Норашенского храма был отец Саркис Шиоянц.

Спустя полвека, 2 июля 1925 года, образованный в связи с перестройкой «Армянского базара» совет специалистов, большинством голосов (заведующий Отделом охраны памятников С. Какабадзе, Г. Чубинашвили, Г. Читая, Ш. Чхенкели, начальник городского отдела благоустройства С. Курдиани, контролеры Абашидзе и Агладзе) принял решение о сносе церкви Норашен. Но благодаря непреклонной позиции архитектора Н. Северова, проголосовавшего «против», решение не было утверждено, а церковь избежала гибели.

В советское время до 1931 года Норашенская церковь Сурб Аствацацин находилась под юрисдикцией епархиального совета. В годы войны здание церковной часовни было отдано для проживания беженцам. Также, специально для беженцев в жилые помещения были переделаны склепы, располагавшиеся в нижнем этаже приходской школы. В эти же годы в вестибюле церкви была устроена мыловарня. Затем церковное строение было превращено в библиотеку, а после - в книгохранилище Академии Наук. По положению на 1962 г. Норашенская церковь Сурб Аствацацин считалась третьим книгохранилищем первопечатной литературы после Москвы и Киева.

С 1983 года начались «преобразования» Норашенской церкви Сурб Аствацацин. В ходе работ по благоустройству окрестностей церкви и улицы Леселидзе, которые осуществлялись сотрудниками Главного управления по охране памятников Грузии под руководством главного архитектора города Ш. Кавлашвили, был разрушен северный парадный вход с каменной резьбой, как «архитектурное излишество», а оставшиеся там могилы - заасфальтированы. В это же время был вырван красивый бронзовый бюст Лидии Петровны Тамамшевой с западной стены родовой часовни Тамашевых. Еще позже предпринималась попытка разрушить южный вход и, одновременно с ним, прекрасную часовню Фридонянов. Мотивировалось это тем, что цвет часовни якобы не сочетается с цветом церкви. Армянские священнослужители сообщили о происходящем в Совет Министров Грузии. Прибывшая комиссия остановила разрушение.

В 1989 году зам. начальника управления по охране памятников Джансуг Бабунашвили стал первым грузинским государственным служащим, который объявил церковь Норашен «грузинской православной церковью, построенной в XIII веке».

17 марта 1989 года исполнительный комитет Совета народных депутатов Кировского района г. Тбилиси просьбу тбилисских армян - разрешить богослужение в армянских церквях Сурб Норашен и Сурб Ншан, не удовлетворил, сославшись на то, что вопрос об освобождении зданий этих церквей, отведенных под библиотеки и книгохранилища, будет поставлен перед Министерством Культуры Грузии и лишь потом просьба может быть рассмотрена.

В 1991 году под обращением к тогдашнему президенту Грузии Звиаду Гамсахурдиа и католикосу-патриарху Грузии Илие II-му было собрано несколько тысяч подписей проживающих в Тбилиси не только армян, но и русских, грузин, осетин, греков, езидов с просьбой вернуть Армянской Апостольской церкви храмы Сурб Норашен и Сурб Ншан.

Начиная с 1994 года, посягательства в отношении Норашена приняли постоянный характер. 29 декабря того же года из церкви начали выносить книги. Прибывших в связи с этим в Тбилиси из Еревана художника Хачатура Геворкяна и журналистку Екатерину Казарян принял секретарь католикоса Грузии отец Теодорос Джохадзе. Короткая беседа, к сожалению, превратилась в спор. Джохадзе, не предложивший гостям даже присесть, объявил, что существование армянской церкви по соседству с грузинским Сионом, непозволительно. «Мы превратим ее в грузинскую, - и затем добавил, - грузины выстроили и продали армянам». В ответ на возмущение Х. Геворкяна: «Это что за выражение - возьми, да продай церковь! Она что, вещь? Кроме того, не армянин, не русский, не даже европеец, а грузин - профессор Т. Квирквелия прямо указывает, что она армянская!», - Джохадзе, не попрощавшись, оставил гостей и спешно ретировался.

25 января 1995 года армяне - жители близлежащих домов - заметили, что уже несколько дней внутри церкви ведутся какие-то работы. Интересующимся был дан ответ, что, дескать, на алтаре имеется трещина и проводятся ремонтные работы.

2 февраля, получив известия о разрушении и подменах, свой протест грузинскому священнику Тариелу пришли выразить председатель культурно-благотворительного общества грузинских армян Г. Мурадян и поверенный в делах РА в Грузии Л. Хачатрян, однако отец Тариел отнесся к их визиту с пренебрежением, и продолжил свои действия по разрушению внутреннего убранства храма.

5 февраля в центре уже к тому времени полностью разрушенного алтаря воздвигается выполненный из мрамора крест в грузинском стиле, а в предалтарье – сводчатое ограждение, характерное для грузинских церквей.

8 февраля в церкви были демонтированы и уничтожены два укрепленных в стену прекрасных хачкара 1650 года с надгробными эпитафиями и важным упоминанием о строительстве джугинским мастером Петросом церковного купола. Была превращена в пыль облицовка стены, на которой находились две фрески кисти представителя школы Овнатанянов – Мирзояна (начало XIX в.).

12 февраля группе местных армян, в числе которых был и фотограф, пожелавшей войти в церковь, оказали сопротивление отец Тариел и собравшаяся вокруг него толпа грузинской молодежи. Раздались крики: «Убирайтесь в свой Ереван, жалкий народец, рассеянный по всему свету, хватит с вас и двух церквей, что мы вам подарили (имелись в виду церкви Сурб Геворг и Эчмиадзнецоц на Мейдане и Авлабаре)! Эта церковь была нашей, вы купили ее; наш Илия - большой патриот и хочет Мейдан превратить в православный центр!» Один из армян подвергся избиению за то, что попытался сфотографировать разорение церкви.

Наконец 15 февраля 1995 года церковь была освящена согласно грузинскому ритуалу. Церемонию провел беженец из Абхазии священник Даниел, а храм был переименован в Хареба (Аветянц). В связи с этим поверенный в делах Армении в Грузии Левон Хачатрян передал МИД республики ноту протеста. Свой протест по этому поводу выразили русская, еврейская и греческая общины Грузии.

17 февраля группа возмущенных армянских женщин из Ортачала (район Тбилиси), ворвавшись в церковь, напала на отца Тариела, выдрав тому бороду. Тот, кое-как вырвавшись из рук женщин, прокричал: «Куда вам, Сурб Геворг и Эчмиадзнецоц тоже отнимем!»

20 февраля группа членов армянской общины Тбилиси обратилась с жалобой к депутату грузинского парламента Вахтангу Гогуадзе, который заявил, что будет всячески содействовать решению этого вопроса, и направил специальное письмо католикосу-патриарху Илие II-му.

21 февраля представители армянской общины Тбилиси добились, наконец, аудиенции у Илии II-го, который лично пообещал прекратить всякие работы в церкви Сурб Норашен.

Однако уже 22 февраля священник Тариел самовольно продолжил свою деятельность, и, в частности, были заколочены окна западного фасада.

23 февраля верующая Вартануш Микаэлян, войдя в церковь, увидела, что на месте разрушенного алтаря зияет полутораметровая яма, возле которой разбросаны кости. Подошедший к женщине Тариел столкнул кости ногою в яму и прикрыл ее деревянным щитом, а саму Вартануш грубо вытолкал из церкви.

24 февраля старший священник Мейданской церкви Сурб Геворг Егише Арутюнян и прибывший из Эчмиадзина дьякон вошли в церковь в тот момент, когда Тариел, стоя на ступенях лестницы – в одной руке металлический ломик, в другой – паяльник (в прошлом он был свечником), что-то выламывал из стены. На просьбу Тер-Егише спуститься для разговора, грузинское духовное лицо ответило: «Я, как и ты – священник, мне поручена работа, и я ее выполняю», - и продолжило свое дело.

28 февраля из церкви была грубо выставлена библиотекарь Офелия Санамян, которая, также взволнованная известием о разрушениях в храме, захотела увидеть, что там происходит. Таким образом, вход в церковь для армян оказался под запретом.

13 марта, встревоженная посягательством на армянскую церковь, в Тбилиси направляется делегация членов Верховного Духовного Совета Эчмиадзина в составе глав Араратской и Ширакской епархий архиепископов Гарегина и Григориса, вардапета Езраса, а также члена постоянной комиссии ВС РА по правам человека Рафаэла Папаяна. Спустя два дня они встретились с Илией II-ым и пришли к соглашению о временном закрытии церкви до создания особой группы, состоящей из армянских и грузинских специалистов для обследования церкви на предмет ее принадлежности. При этом Илия II-ой не позволил армянской делегации посетить церковь Сурб Норашен, аргументируя это тем, что «грузинский народ не спит, а армяне встревожены, стало быть, не нужно нагнетать страсти».

17 марта к южной стене церкви был подогнан экскаватор, который всего в метре от церковной стены вырыл яму двухметровой глубины. На вопрос местных армян рабочий ответил, что здесь должны построить церковный магазин и швейную мастерскую.

19 марта в церковный двор были завезены огромные бетонные трубы, которые, очевидно, предназначались для замены канализации.

А 20 марта с наружной стороны окон церкви Норашен, как издевка, были выставлены грузинские иконы, чтобы «верующие могли зажигать свечи».

28 марта в газете «Ахали таоба» была опубликована статья под заголовком «По ком звонит колокол?» и подзаголовком «Закрыли грузинскую церковь», где автор статьи - Георгий Шалуташвили сетует, что в Грузии армянам удалось добиться закрытия уже освященной и действующей грузинской церкви и выражает недовольство проявленной армянской общиной Грузии активностью.

29 марта в Тбилиси увидел свет новый номер звиадистской газеты «Марджи», в которой анонимный автор в статье под заголовком «Перед тбилисскими грузинами закрыли церковные двери» сожалеет, что новоиспеченная грузинская церковь была закрыта и критикует грузинские власти за то, что уступили давлению армян. В конце этой статьи проводятся неуместные параллели с батальоном имени Баграмяна в Абхазии и армянами Джавахка в свете их «антигрузинской деятельности» и подчеркивается, что грузинские власти в очередной раз проявляют излишнюю мягкость по отношению к армянам.

18 апреля в выходящей в Тбилиси газете «Закавказские военные ведомости» была напечатана статья Михаила Айдинова, где содеянное отцом Тариелом квалифицируется как вандализм, поскольку в целях присвоения храма были уничтожены алтарь и бесценные фрески начала XIX века (ничего, правда, не сказано об уничтоженных хачкарах). Айдинов пишет, что Сурб Аствацацин – Норашен – уже седьмая армянская церковь, огрузиненная в последние годы только в Тбилиси, и что теперь настанет очередь церкви Сурб Ншан.

Весной 2005 года возле южной стены церкви вдруг появляется новое кладбище – пять надгробных плит с вырезанными на них надписями на грузинском языке.

В мае 2008 года под непосредственным руководством священнослужителя грузинской православной церкви отца Тариела Сикинчелашвили начинается строительство забора вокруг Норашена, который украшается символами и крестами, характерными исключительно для грузинской православной церкви. Благодаря многочисленным обращениям, жалобам и усилиям армянской общины, 22 октября городская мэрия Тбилиси выносит решение о демонтаже забора, которое и по сей день остается неисполненным. Более того, вопреки решению, забор продолжает строиться.

Наконец, 16 ноября представителями грузинской православной церкви под руководством отца Тариела, предпринимается попытка с помощью тяжелой техники вывезти надгробные плиты, принадлежащие представителям семьи армянских благотворителей Тифлиса – Тамамшянов – Михаила Ивановича и Лидии Петровны, чей прах вот уже более ста лет покоится в церковном дворе Норашена. Такова трагическая история этого храма.

Итак, помимо визуальных следов армянского происхождения Норашена (армянские настенные надписи, надгробные плиты с армянской эпиграфикой, фрески с армянскими подписями) с армянской стороны имеются бесчисленные документы, свидетельства очевидцев, синодальные записи, описания в литературе (и в грузинской, в частности). Так, в статье доктора архитектуры профессора Тенгиза Квирквелия «Старотбилисские названия», говорится о том, что Норашен - армяно-григорианская церковь. Да и во всех справочниках-путеводителях по Тбилиси Норашен упоминается как армянская церковь (см., например, здесь, или здесь).

А теперь посмотрим, что, кроме свежедоставленных из Душетского района надгробных плит, предъявляется в качестве доказательства грузинского происхождения храма православной стороной. «Доказательства» эти, на наш взгляд, достаточно надуманы, противоречивы и жалки. Итак, процитируем грузинские источники (наиболее впечатляющие фразы выделены мной – Pandukht):

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0001qkb6.jpg

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0001rg75.jpg

Грузинские могильные камни: только привезенные и уже установленные

«В этой так называемой ктиторской надписи конкретно Норашен не указан, так, что она может быть выдана за ктиторскую надпись любой армянской церкви...»

«Так как оригинал армянской ктиторской надписи церкви Норашен утрачен, трудно довериться неизвестному переписчику».

«Построили грузины и продали армянам».

«С какой целью ставились в грузинских церквах камни с древними армянскими надписями, ясно, как день».

«Информация Э. Иоселиани о тбилисских армянских церквах, видимо, опирается на устные предания. Что касается сведения о «собранном женщинами и мужчинами тифлисского прихода» для строительства церкви Норашен, то и оно, оказывается, приведено грузинским автором ошибочно».

«Существование армянской церкви в соседстве с грузинским Сионом непозволительно. Мы должны ее превратить в грузинскую».

«Грузинская православная церковь считала армянскую григорианскую и ее последователей еретиками. Сомнительно, чтобы главы грузинской православной церкви позволили тбилисским армянским духовным лицам в десятке метров от грузинской церкви построить армянскую григорианскую. Стало быть, рядом с церковью Джварис Мама стояла грузинская православная, неважно, большая или малая, которую в годы лихолетья для грузин присвоили армяне, произвели ее коренную реконструкцию, обратили в армянскую и назвали Ахалшени – Норашен».

И, наконец, шедевр грузинской тупости и цинизма. Он стоит того, чтобы быть приведенным полностью:

«Можно предположить, что тбилисская армянская церковь Норашен надстроена на более древней церкви или на ее месте. Естественно поставить вопрос - кому принадлежала первичная церковь, стоявшая на этом месте, - православным грузинам или григорианам-армянам. Как мы видели, для установления этого факта приведенное сведение Э. Иоселиани служить не может, в имеющихся у нас на руках исторических источниках по этому вопросу ничего обнаружить не удалось но, к счастью (!!!), в моем архиве оказалась запись одного устного сказания. На улице Леселидзе, в сквере напротив синагоги, я увидел двух стариков. Подошел, заговорил с ними. Они оказались старыми тбилисцами. Я спросил, кто они и сколько им лет. Один - Георгий Зангурашвили, 93 лет, второй - Вано Гулдамашвили, 89 лет. На ослабление памяти не жалуются. Прекрасно помнят все виденное и слышанное.

- А что вы скажете об этих церквах, - показал я рукой на церкви у пересечения улиц Леселидзе и Рижинашвили.

- Вот эта маленькая - церковь Джварис Мама, грузинская. А другая, большая - армянская, - показал он палкой на кирпичную стену Норашена. - В детстве я часто слышал, что прежде на ее месте стояла грузинская церковь. Армяне облюбовали ее и, воспользовавшись тем, что она разорена врагом, завладели ею. Потом переделали, достроили, обновили. Так церковь и стала армянской, - завершил Георгий Зангурашвили.

- Что вы об этом скажете? - обернулся я к Зангурашвили.

- Сынок, я слышал то же самое. Я в этом околотке и родился, и вырос. То же и мой отец, дед, прадед и более далекие предки... и не только эта церковь, но и Сурб-Геворг, Сурб-Ншан и Бетлеми были прежде грузинскими, - добавил Вано Гулдамашвили...

1962 г., 23 августа, Тбилиси. На этом запись кончается. Это фольклорное предание, конечно, не может служить твердым доказательством первоначальной грузинской принадлежности церкви Ахалшени - Норашен, но считаться с этим фактом все-таки нужно. Отрицать его или принимать можно лишь с опорой на археологическое изучение храма. Но одно можно утверждать уже сейчас: церковь вторична, а стоявшая на ее месте первичная, - учитывая вышеприведенное предание и в то же время факт, что не существует (и сомнительно, что вообще когда-нибудь существовал) оригинал ктиторской надписи, - церковь была грузинской православной, а не армянской григорианской».

Итак, ни документов, ни доказательств. Лишь вызывающая улыбку байка 1962 года от тифлисских старцев о событиях начала XVI века да позорная фраза о продаже церкви из уст государственного мужа, радость по поводу утери оригинальной ктиторской надписи (можно подумать, существует подобная грузинская надпись!) да наглая уверенность в собственной безнаказанности грузинских церковников.

В связи с вышесказанным нам думается, что создание двухсторонней комиссии, которая на основании экспертиз и археологических раскопок должна изучить вопрос принадлежности памятника и вынести соответствующее заключение, по своей сути напоминает гипотетическое создание комиссии по установлению факта Геноцида армян в Османской империи. Какой эффект можно ожидать от комиссии, в состав которой, несомненно, войдут "тариелы" от науки, без всякого зазрения совести соскабливающие со стен наших храмов и втаптывающие в пыль бесценные и неповторимые сокровища, созданные величественной рукой армянских Архитекторов и Художников.

Сегодня в Грузии уничтожаются следы нашего присутствия, распинается наша история, разрушаются уникальные произведения искусства по той лишь причине, что они негрузинские.

И хотелось бы еще сказать то, о чем не принято говорить в армянском обществе. Понятно, что разнузданное варварство по отношению к беззащитному храму некоего грузинского церковного Рамиля Сафарова – это всего лишь частный случай, а сам «святой отец» - лишь винтик в работающей на уничтожение системе. Система – это продуманная политика грузинского государства, давшего огромные полномочия Грузинской православной церкви, и поддерживающего ее во всех неблаговидных делах. Самое же прискорбное состоит в том, что руководит всеми позорными действиями по уничтожению и захвату нашего культурно-исторического наследия, целенаправленно претворяет эту мрачную программу в жизнь высокопоставленное духовное лицо. Мы утверждаем, что Католикос Грузии с молчаливого согласия государственного управления по охране и реставрации памятников встал во главе развернутой в стране вакханалии вандализма. И доказательством тому – сделанное им еще в 1992 году заявление: «Все находящиеся на территории Грузии памятники, а тем более памятники, имеющие религиозный характер, являются собственностью Грузинского государства и Грузинской православной церкви».

Очень заблуждаются люди, которые считают своего духовного пастыря, разрушающего и присваивающего наследие соседнего народа, и позволяющего делать это своей пастве, «большим патриотом». И искренне жаль тот народ, который начинает путать вандализм с патриотизмом. Тем более, что грузинскому народу есть, чем по праву гордиться, он имеет свои ценности, вошедшие в сокровищницу мировой культуры. Но, выбрав преступный и постыдный путь уничтожения и присвоения культуры своего ближайшего соседа, нынешнее поколение грузин сильно рискует. Расплата может оказаться очень горькой.

Источник: https://pandukht.livejournal.com/5947.html

Источник: https://pandukht.livejournal.com/tag/%C ... B...%C2%BB

Тифлисский Сурб Ншан



Очередной громкий скандал последних дней в бесконечной веренице посягательств на Норашенскую церковь Сурб Аствацацин, некоторым образом увел в тень не менее трагическое положение других армянских церквей, как в Тбилиси, так и на всей территории современной Грузии. Власти соседнего государства всеми правдами и неправдами уклоняются от решения этих животрепещущих для армянского народа проблем. Церкви же, бесхозные и одинокие, тем временем, умирают на глазах. А то, что еще не разрушило бесстрастное Время, разрушают люди, подобные герою новостных лент священнику Тариелу, которые заняты созданием «неопровержимых доказательств грузинского происхождения» армянских храмов. В третьей части нашей работы хотелось бы остановиться на истории и нынешнем состоянии одной из таких так называемых «спорных» церквей - тбилисской церкви Сурб Ншан.


Церковь Сурб Ншан или Святого Крестного Знамения – трехалтарный армянский храм, строительство которого было начато танутером Амиром Бебутяном и его сыном Асламазом в 1701 году.


Сурб Ншан трудно не заметить, учитывая, что расположен он в самом центре, в густонаселённом квартале старого города, неподалеку от площади Геракла, на перекрестке старинных узких улиц Серебряной и Акопяна. Церковь по праву считается одним из наиболее примечательных армянскиx культовыx сооружений, сочетая элементы декора как традиционно армянского, так и восточного.

Основная ктиторская надпись церкви гласит: «Иисус Христос, благодатью Святого духа совершено основание и строительство сей церкви Сурб Ншана в лето 1152 (армянского летоисчисления - Pandukht) в царствование Левана-хана и его сыновей, в патриаршество владыки Нахапета» (1691-1705 - Pandukht).

В 1720 году, когда надпись высекалась, строительство было доведено до купола и, как явствует из записи в синодике, церковь в течение 50 лет оставалась без купола, построенного в будущем. Однако уже в 1763 году в «Джамбре» католикоса Симеона Ереванци она упоминается в числе семи основных церквей Тифлиса. Престол церкви праздновался на третий день Пасхи, в ней издревле хранилась частица черепа апостола Андрея.

В начале XVIII века Тифлис продолжал оставаться многонациональным городом с оригинальным местным колоритом, в котором ощутимы были культурные традиции как христианских народов, так и персов-мусульман. Поэтому в отделке фасадов армянскиx церквей Тифлиса того времени xарактерно применение элементов персидского декоративного искусства. Фасады церквей отделывались стрельчатыми арками, барабаны куполов украшались поливными изразцами. Вот что писал о церкви грузинский историк П. Иоселиани:

«Сурб Ншан по имеющейся на ней армянской эпиграфической надписи, был возведен в царствование Леона, отца Вахтанга VI, в 1701 году. Заново возводился в 1703, 1789, 1868 годах. Церковь великолепная, с куполом, воздвигнута в честь святого Николая, покоится на четырех колоннах. Купол ее покрыт зелеными кирпичами, а сама церковь и притворы - черепицей. Имеются три хорана: средний - большой - в честь святого Николая, северный - в честь апостола Андрея и южный - в честь святого Георгия. Здесь есть множество различных изображений святого Николая, весьма великолепных...»

История возведения, последующиx обновлений и переделок подробно описана в соxранившейся до нашиx дней эпиграфике памятника. В ограде церкви имелось множество эпитафий, основная часть которых либо разрушена, либо была закрыта поздними жилыми пристройками. Уцелели лишь те, что были расположены в непосредственной близости от стен церкви или сохранились в виде надгробных плит, прикрепленных к церковной стене.



Подробные сведения об истории работ, связанных с церковью, узнаем от Г. Аганянца. Вот некоторые из них:

«Была построена танутером Амиром и его сыном Асламазом, после чего в 1703 году восстановлена меликом Гиоргом, Меграп ага Шарипекян построил купол в 1784 году».

«Танутер Амир и его сын Асламаз построили церковь Сурб Ншана со своим притвором и оградой. Колокольня Сурб Ншана и кельи построены на средства ходжи Пархудара и его супруги Дареджан».

«Танутер Асламаз и его супруга Шахрубан обновили церковь».

«Мелик Гиорг вновь построил и обновил от основания, увеличил аркообразно и красивой композицией церковь Сурб Ншана в 1703 году, освятили в 1741 году и отслужили службу, и в том же году скончался мелик Гиорг».

«Мелик Гиорг, супруга Хамперван и сыновья Зурап и Пап построили кирпичный завод и подарили церкви».

«Танутер Гиорг отодвинул ограду церкви».

«В 1719 году дочь Пархудара Еагунд обновила построенную отцом колокольню».

«Парон Перихан возвел иконостас церкви».

«Мастер Бана Якоб при строительстве церкви подарил ей своего ученика по имени Саргис, дабы служил тот, ежегодно отдавая церкви 1 литр масла и 1 чарек воска».

«Хозоенц Аракел для церкви купил место под кельи и кладбище».

«Священник Тер-Никогос-Авак обновил вход церкви новым тесаным камнем».

«Сыновья Мурада Алагулунца Мартирос и Панос построили большую дверь притвора».

Исключительное значение имеют и надписи на стенах церкви. Вот фрагменты надписи, высеченной над северным входом (полностью она состоит из 13 строк): «Я, Мелик Гиорг, сын танутера Асламаза, построил сей храм, посвященный святому Николаю, в память мою и моих родителей, братьев моих и моей супруги Хамперван, сыновей моих - Зурапа и Папа, дочерей моих и моего неутомимого священника Тер-Мовсеса. И я, мелик Гиорг, заплатил всю стоимость сего [строительства] в 1169-м (армянского летоисчисления - Pandukht) году. Остался купол - в неизгладимую память тех, кто [его] завершит».

Все упомянутые в письменных и лапидарных источниках танутеры - Амир, Асламаз и Гиорг - по наследству занимали должности городского головы Тифлиса и принадлежали к роду Бебутянов.

Представляют ценность также надписи, извещающие о строительстве и реставрации купола (1780), двери (1781), новой двери (1833), часовни (речь идет о южном входе 1861 г.). В 1868 году был отреставрирован хачкар и произведена побелка внутренних помещений.



http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0001x6sp.jpg

Горельеф с головой тигра - в верхнем углу преддверия.
Обломки надгробья, установленного в память Шушан и Закарии - родителей городского головы Абисогомонянца.

В советские времена здание церкви использовалось по-разному. В годы войны здесь находился склад макаронных изделий. Затем - книгохранилище Грузинской национальной библиотеки, большей частью в нем хранилась армянская досоветская, а также русская и немецкая периодика.

Постепенно церковь Сурб Ншан пришла в упадок. Газета «Голос Армении» в номере от 26 сентября 1998 года писала: «Сегодня церковь в аварийном состоянии, разрушается вход с северной стороны, но, как обычно, и армянская община, и епархия никаких мер не принимают. А недавно группа людей, представившаяся сотрудниками Общества по охране памятников, предъявила ультиматум жителям двора: если армяне в течение месяца не предпримут меры, церковь перейдет к грузинской епархии».

Рассказывает актер, режиссер и драматург Слава Степанян:

«Церковь Сурб Ншан — это потрясающей красоты памятник. Когда я в свое время читал «Волны счастья» Зурабяна, понял, что там есть фрески художника из рода Овнатанянов. И я всегда думал — когда-нибудь откроются эти двери, чтобы я увидел фрески. Церковь все время стояла закрытой. Рядом действовала грузинская церковь, а про Сурб Ншан нам говорили, что там очень много книг и она используется как книгохранилище.

Однажды прохожу — двери открыты. Была вторая половина 90-х. Прямиком туда, и что я вижу — на лесах стоят двое рабочих-грузин с зубилами в руках и сбивают эти фрески. Нельзя смотреть на это варварство — неважно, Овнатанян там или нет. Как минимум, ты - христианин. Брат, что ты делаешь? Не говорю уже о том, что это исторический памятник. Спрашиваю: «Что вы делаете?» — «А ты что здесь делаешь, армянин? — отвечают мне очень грубо. — Давай, выходи, здесь не твое место». Спустились и пошли на меня со своими молотками. Я вышел, нашел грузинского священника. «Святой отец, Вы знаете, что там происходит?» — «Это не ваше пространство, прошу освободить». Единственное, что я мог сделать — позвонить председателю Союза армян Грузии Г. Мурадяну. Он на машине мчится туда — смотрит, убеждается, что происходит. Решить вопрос не удавалось, пока он не обратился к католикосу Вазгену. Вазген обратился к грузинскому патриарху Илии — все останавливается, двери закрываются, и этот вопрос до сих пор не решен. Что там внутри, никто не знает».

В храме, на десятилетия брошенном без ремонта и малейшего присмотра, 20 октября 2002 года имел место сильный пожар, который тушили несколько пожарных расчётов. Версия о неисправности электропроводки была сразу отметена, поскольку напряжение сюда уже давно не подавалось. По версии грузинских правоохранительных органов храм и находившаяся в нем периодика сгорели из-за того, что дети неосторожно играли со спичками. В это не слишком-то верится, учитывая, что пожар начался в 3 часа ночи.

Так сгорел армянский Сурб Ншан – храм, стены которого уже много лет не слышали звуков службы. Литературы внутри было так много, что весь пол просторной церкви покрылся полуметровым слоем золы. Однако пожар поглотил не только книги. Фрески художников Овнатанянов были покорежены и потеряли свой первоначальный облик. К сожалению, под действием огня вся штукатурка и весь верхний слой фресок осыпались, что привело к их гибели. А из-за того, что церковь постоянно была закрыта, их не удалось в свое время сфотографировать и увековечить. В итоге на стенах остались лишь следы от языков пламени, а над головой - почерневший купол.

Пожар фактически поставил точку в деле уничтожения исторического памятника, превратил храм в развалины, а нелюди превратили его в отхожее место. Разрушены двор церкви, окрестности, которые в некотором плане уже сливаются с жилыми домами двора. Возле входа в Сурб Ншан имеется вывеска, говорящая лишь о названии церкви, и больше ни о чем. Стены входа на грани обрушения, надгробия перед входом застланы деревянными опорами.



http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/000212ec.jpg

Сурб Ншан была крупной и просторной церковью, но нынче, расположенная между полуразрушенными домами узких улиц и старых дворов, израненная пожаром, она производит гнетущее впечатление. Когда обходишь здание, в памяти невольно всплывают картины разрушенных церквей и хачкаров Западной Армении, которые послужили местному населению обычным строительным материалом. А то, что не разрушил пожар, разрушает время и «соседи». Люди, проживающие окрест, так увлеклись возведением пристроек вокруг церкви, что кажется, будто она совершенно не имеет никакой связи с Богом.

И это в Грузии, где народ с великим трепетом относится к собственным церквям. Сложно это как-то объяснить, особенно памятуя, что Грузинская православная церковь пытается представить Сурб Ншан именно в качестве православной церкви Святого Николая. Так, утверждается (как обычно, наиболее впечатляющие фразы выделены мной – Pandukht), что «Сурб Ншан был построен не в XVIII веке, как гласят надписи, а в XVI-ом, и до середины XIX века существовал как грузинская церковь. Потом местные армяне прибрали ее к себе за долги».

Или вот еще перл:

«Нужно думать, и небезосновательно, что, по древней грузинской традиции, имя святого Николоза сохранилось в названии исконно грузинской, но обращенной в армянскую церкви Сурб Ншан. Гораздо ранее 1700-х годов эта церковь была грузинской молельней, но в годы лихолетья перешла в руки армян. По какой причине это произошло, трудно сказать, но, несмотря на армянскую ктиторскую надпись 1703 года, за ее возведение заново взялся некто мелик Киорк. А еще ранее определенную работу выполнили также отец мелика Киорка Асламаз и его дед Амира. Благодаря их должностному положению (они были мамасахлиси - старосты) им нетрудно было завладеть оставшейся без присмотра грузинской церковью. Хотя не исключено еще более раннее присвоение».

Складывается ощущение, что армяне в Тифлисе строили свои церкви исключительно на грузинских руинах: то ли им места не хватало, то ли современным грузинским «историкам» элементарно не хватает фантазии. Все-таки скорее второе. К тому же стало «доброй традицией», что грузинская сторона свои претензии на армянское историческое наследие не подкрепляет ни единым архивным документом.



http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/00023bta.jpg

Мугну Сурб Геворг

Следующий в списке армянских храмов, ожидающих решения своей судьбы – тбилисский Мугну Сурб Геворг. О нем и пойдет речь в пятой главе нашего повествования.




Мугну Сурб Геворг – старинная армянская церковь в Тбилиси на бывшей Абасабадской площади на Могнинской улице (ныне улица Ахоспирели).

Согласно сведениям второй половины XIV века, церковь под названием Мугну Сурб Аствацацин – Мугнинская церковь Пресвятой Богородицы - была основана в 1356 году. Исторических документов, подтверждающих эту дату основания церкви, не сохранилось. Однако в следующем - XV веке - она неоднократно упоминается именно под названием Мугну Сурб Аствацацин. Собственно, само название храма ассоциируется с армянским селением Мугни, что находится между городом Аштарак и селением Карби. По всей видимости, к основанию храма имели отношение выходцы именно из этого села. В некоторых случаях помимо сохранения в памяти народной названия местности, откуда переселялись основатели того или иного культового сооружения, подобные названия вносили ясность в количество прихожан и в пределы паствы – благодаря чему, собственно, и определялись доходы данной обители.

Согласно данным, приводимым священником Григором, первоначально Мугни являлся трехалтарным храмом. Все три алтаря были небольших размеров, над ними нависал довольно низкий потолок здания. В те давние времена в храме хранилось множество ценных рукописей и книг, часть из которых дошла до наших дней. Самая старая из них – рукописное Евангелие, увидевшее свет в далеком 1447 году.

В 1751 году, во времена правления грузинского царя Теймураза, церковь подвергается коренной перестройке по плану, представленному Святым Престолом. Согласно историку XIX века П. Иоселиани, за образец был взят Эчмиадзинский храм. Причем строительство велось исключительно на частные средства представителей трех именитых тифлисских армянских родов - Мунтоянов, Бастамянов и Башинджаговых. Докладная записка об этом подписана Мкртумом Мунтояном, Мелконом Бастамяном и Григором Башинджаговым. О полной перестройке рассказывают как документальные материалы, так и литературные источники. В частности, одно из стихотворений Арутина Саят-Новы посвящёно именно новому храму Мугни.

В обновленном храме были размещены, доставленные в Тифлис из армянского села Мугни, частицы мощей святого Георгия. Новая церковь в связи с этим событием стала носить имя Сурб Геворг и постепенно завоевала огромную популярность в армяно-грузинской среде, чему немало способствовали мощи святого Георгия, а также особо почитаемая у верующих икона с изображением святого. Поэтому можно смело констатировать, что в старом Тифлисе церковь Мугну Сурб Геворг являлась своеобразным центром армянской культуры.

В 1789 году при церкви была возведена колокольня.

Мугну Сурб Геворг оказалась наименее пострадавшей от нашествия на Тифлис Ага-Магомет-хана в 1795 году церковью, в сравнении с другими тифлисскими храмами. Связано это прежде всего с тем, что старшему священнику церкви - Григору Тер-Шмавоняну, - с риском для собственной жизни, удалось спасти то, что находилось в одном из двух церковных тайников. Однако многочисленная утварь и бесценные рукописи были подвергнуты разграблению.

Во дворе церкви находятся могилы многих замечательных представителей тифлисского армянства. Здесь захоронен прах известного редактора и педагога Никогайоса Хостовяна, находятся надгробья Барсега Ходжаянца, Ованеса Худадянца, Егора Пугинянца и других уважаемых тифлисских меценатов, также здесь нашли упокоение настоятели церкви - священники Тер-Шмавон, Тер-Абраам, Тер-Григор и другие.

Во времена советской власти церковь действовала как музей Народного искусства; после закрытия музея в 1980 году все экспонаты были перенесены в другое здание.


Внутренний вид церкви


Фото 1990 г.

Постепенно недействующий храм стал приходить в упадок. Уже начиная с 1980 года по стенам пошли серьезные трещины, а в 1990 году здание церкви была признано аварийным. В 1991 году трещины по фасаду здания, достигшие угрожающих размеров, дали грузинским специалистам повод вынести решение о необходимости полного разрушения церкви Мугну Сурб Геворг.

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0002ya5z.jpg
Храм в процессе разрушения

В наши дни состояние церкви иначе, как плачевным, назвать сложно: храм интенсивно разрушается, вываливаются кирпичи, трещины по всему фасаду прогрессируют. Древний армянский храм ждет решения своей дальнейшей судьбы.





http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/00032zw4.jpg

Армянский Тифлис. Расцвет, величие и падение



Сказать, что положение с армянскими культурно-историческими памятниками в Тбилиси удручающее, значит, не сказать ничего. Хуже дела обстоят, возможно, только на территориях Западной Армении - современной Турции, где в рекламно-пропагандистских целях была отреставрирована церковь Сурб Хач на острове Ахтамар, тогда как все остальное - уничтожено или медленно уничтожается, и Азербайджана, где вначале были объявлены «албанскими», а затем стерты с лица земли практически все свидетельства армянского присутствия.

Между тем, до 20-ых годов прошлого века, Тифлис являлся одним из крупнейших центров армянской политической жизни, культуры и искусства, о чем свидетельствуют многочисленные исторические материалы. В этой части работы мы представим на суд читателя исторический обзор Армянского Тифлиса, его взлетов и падений, а также расскажем о малоизвестных и нелицеприятных фактах из истории армяно-грузинских отношений.
Одно необходимое добавление: в этой главе мы сознательно не касались вопроса армянских церквей. Частично он рассматривался нами в предыдущих главах, будет рассматриваться и в последующих.

Армяне живут в Тбилиси с незапамятных времен. Первоначально небольшая армянская община располагалась у подножия крепости Нарикала возле минеральных источников и занималась производством войлока. Начало бурной деятельности армянского элемента в грузинской столице приходится еще на эпоху раннего средневековья. Вначале это было обусловлено первыми проявлениями упадка Анийского царства, жители которого устремились в Тифлис, где оседали в районе нынешнего Авлабара. Расцвет грузинского царства в XI-XIII веках в период царствования Давида Строителя (1089-1125) и, особенно, царицы Тамары (1184-1207), дал колоссальный стимул к развитию города. Большое число армян устремилось в Тифлис после разрушения Ани в 1239 году.

Как писал Г. Майсурадзе, «этот процесс приобрел широкий характер сначала в XI, потом в XV вв., когда завоеватели-кочевники почти полностью заняли жизненное пространство в Армении». С увеличением числа переселенцев расширялись районы их поселения — основным кварталом с преимущественно армянским населением стал Сололак, расположенный под одноименной горой. Грузинские правители поощряли переселение армян: это способствовало развитию ремесел и торговли, что, в свою очередь,содействовало укреплению экономического благосостояния Тифлиса. Плодотворная деятельность армянских купцов и ремесленников часто выходила за узкоспецифические рамки и приобретала государственное значение: в средневековой Грузии они играли большую роль в хозяйственной жизни страны и находились под покровительством грузинского царя.

Капиталисты из армян были известны уже в период самостоятельного существования грузинского царства: Мдиван Манучар при Ираклии II, Ванели Геурк и Артем Богданов при Георгии XII выдавали ссуды именитым аристократам под залог земельной собственности. Разорение Тифлиса Ага-Магомет-ханом хотя и привело к определенному уменьшению численности армянского населения, но с присоединением Грузии и других областей Закавказья к России, последовавшие за этим миграции армян в Грузию на рубеже XVIII-XIX веков создали специфическую картину этнического состава населения города, в котором преобладающим являлось армянское население. Это тенденция сохранялась до середины 20-х годов прошлого века.

Г. В. Вейденбаум в своем «Путеводителе по Кавказу» утверждает, что «в этнографическом смысле Тифлис есть, и был с отдаленных времен городом армянским. Грузины жили в нем только по служебным обязанностям: это были военачальники и придворные чины, жившие каждый со своим обширным штатом, дворяне различных степеней, домашняя прислуга и крестьяне, занимавшиеся обработкой садов своих господ. Они были только временными и случайными обывателями города. Главная оседлость их находилась в родовых вотчинах. Собственно же горожане или так называемые «мокалаки», то есть ремесленники всякого рода и торговцы были армяне, которые в общей цифре тифлисского населения всегда составляли большинство. Грузины никогда не имели склонности к городской жизни и связанными с нею занятиями».

Посетивший Тифлис в 1672 году во время своего путешествия по Кавказу француз Жан Шарден отмечает, что из 20 тысяч жителей города 14 с половиной тысяч – армяне. Французский путешественник Жозеф Турнефор, оказавшийся в Тифлисе в 1701 году, пишет: «Жителей в Тифлисе приблизительно считается 20 тысяч, из них 14 тысяч армян (т. е. около 75%), 3 тысячи мусульман, 2 тысячи грузин и 500 римских католиков. Последние также состоят из армян, перешедших в католичество и находящихся в сильной вражде с армяно-григорианами. Аббат Иосиф Делапорт, побывавший в Тифлисе в 1768 году, так описывает национальный состав города: «Есть армяне, греки, евреи, турки, персияне, татары, русские и другие, но армян больше всех».

Такая же картина отмечалась с наступлением XIX века - в 1800 году армяне занимали первое место по численности - до 20 тысяч душ или практически три четверти всего населения города.

А вот данные из «Путеводителя по Кавказу» М. Владыкина: «Почти невероятно, но вместе с тем достоверно, что в 1803 г. в Тифлисе считалось до 2700 домов, - только 18 домов принадлежало грузинам, остальные же принадлежали армянам; таким образом, столица составляла тогда вполне собственность армянскую».

По сведениям востоковеда, академика Российской Академии наук Генриха-Юлия Клапрота, «в Тифлисе насчитывается, не считая русских чиновников и гарнизона, 18 тысяч жителей, из коих половина армяне. Тифлис, как и вся Грузия, прежде был очень беден. Но армянская промышленность, значительные денежные средства из России и всегда оживленная торговля с татарами и персиянами подняли его благосостояние».

Согласно переписи, произведенной духовенством в 1821 году, в Тифлисе оказалось дымов: грузинских и русских - 417, армянских – 2951.

По данным официальной переписи 1864 года в Тифлисе числилось 47,4% армян, 24,76% грузин, 20,47% русских. «Цифры населения по народностям, — пишут Д. Бакрадзе и И. Бердзенов, — дают, между прочим, следующий вывод: число армян превышает все другие национальности, отдельно взятые».

По однодневной переписи, произведенной 25 марта 1876 года, население города разделялось следующим образом: «армян - 40,7%, грузин - 23,6%, русских - 21,24%, прочих народностей (немцев, персиян, татар, греков, евреев) - 14,46%». Характерно отметить, что соотношение числа населения столицы по национальностям в последующие годы вновь начинает изменяться в пользу армян. По данным первой всероссийской переписи населения 1897 года, в Тифлисе проживало 50 тысяч армян. А уже к 1905 году их стало 120 тысяч.

По данным городского статистического бюро за 1910 год «преобладающую часть населения составляли армяне — 40,9%, затем шли русские — 22%, грузины (картвельцы) — 17,7% и прочие национальности — 19,4%».
Главным занятием проживавших в Грузии армян было предпринимательство, в котором они всегда преуспевали. Торгово-промышленный класс, представленный в основном купцами и ремесленниками, был в целом армянским поприщем, занимавшим почти безраздельное привилегированное положение в Грузии. В социальном отношении он соответствовал так называемому третьему сословию. «Армяне, живущие в Грузии, очень деятельны и предприимчивы. Не только вся торговля края, но и все хозяйственные промыслы, хлебопашество, скотоводство, шелководство, огородничество, садоводство и почти все ремесла находятся в их руках», - такие выводы делает русская писательница Вера Желиховская.

«Торговля тифлисская находится исключительно в руках армян», - свидетельствуют русские писатели Зубов и Муравьев. Советник Российского посольства Александр Негри в дневниках 1816-1817 гг., делясь впечатлениями о столице Грузии, пишет: «Число его [Тифлиса - Pandukht] жителей свыше 20 тысяч. Из двух тысяч находящихся в нем домов едва лишь 150 или 200 грузинских: все остальные принадлежат армянам. Наиболее крупные торговые операции совершают армяне - только среди них и встречаются наиболее зажиточные».

Подробную картину этого явления отражает Ш. Чхетия: «Торговый и ростовщический капитал к началу XIX века в Грузии был сосредоточен главным образом в руках армян. Последние взяли в столице в свои владения почти всю частную собственность и торговлю. Подобное положение имело место и в дальнейшем. В 1860 году в Тифлисе числилось около 3 тысяч лавок и торговых заведений - большинство из них содержалось армянами. Так, из 17 караван-сараев 14 принадлежало им (Бехбутянц, Арцруни, Ананянц, Херодинянц, Корхмазянц, Шиоянц, Шадинянц, Мовсесянц, Саркисянц, Варданянц, Халатянц, Гамамшянц и др.). Армянам же принадлежало большинство гостиниц, винных складов, духанов. Приблизительно две трети торгово-промышленного класса составляли армяне».

«Армяне занимали доминирующее положение не только в численном, но и в социальном отношении, как по своему значению, так и по разнообразию, - это уже свидетельства Д. Бакрадзе и И.Бердзенова. – В Тифлисе они почти исключительно образовали особое городское сословие — нечто вроде почетных граждан под названием мокалаков, что буквально значит «горожанин». Вели они свое начало от тех промышленных и торговых армян, которых царь Вахтанг-Горгаслан вызвал во вновь устраиваемую им столицу и, чтобы привязать к ней, предоставил им разные выгодные и почетные привилегии, впоследствии к ним присоединились новые пришельцы, вызванные царицею Тамарою».

По словам Ю. Анчабадзе и Н. Волковой, «звание мокалака было приложимо к наиболее состоятельной части населения Тифлиса. Не будучи однородным слоем, мокалаки делились на первостепенных и второстепенных. Еще при грузинских царях первостепенными мокалаками были Шадиновы, Абесаломовы, Юзбашевы, Харазовы, Тамамшевы, Татоевы, Измировы, Кишмишевы и другие».

«Такими же называли себя в конце XVIII и начале XIX вв. тифлисские жители Ипрумовы, Закарбековы, Шамарзановы, Амировы,Такоевы, Мнацакановы, Шакар-Меликовы, Ратиновы, Питоевы, Бузгаловы и другие, - вторит им Ш. Месхиа. – Главными составными для присвоения этого знатного и избранного почетного звания были, как правило, происхождение («фамилия»), величина недвижимого имущества и капитала, а также несение службы при царском дворе». Цари оказывали мокалакам особенное внимание и уважение, позволяли им владеть крестьянами на общих местных правах; за уголовные преступления мокалаки не подвергались подобно людям низших сословий, казни, а откупались денежной пеней. Во времена, когда из Грузии персидским шахам посылался арбаб, то есть дань девушками и мальчиками, они также избавлялись от нее взносом денежных средств. Мокалаками в адрес царя уплачивалась «махта» (подать); мокалаки могли поступать на службу, впрочем, они охотнее служили по гражданской, чем по военной части. Занимались мокалаки преимущественно торговлей, однако бывали они и ремесленниками.

Некоторые армянские роды, как, например, Бебутовы или Каргановы, уже с XVII века имели достоинство грузинских азнауров. К слову, Овсепом Каргановым в конце XVIII века был составлен новый порядок престолонаследия грузинских царей. Этот факт красноречиво свидетельствует о влиянии армян и на жизнь царского двора.

Вплоть до 1801 года, то есть до вхождения Грузии в состав Российской империи, грузинские цари традиционно назначали почетных граждан-армян меликами и меликами-мамасахлисами. Мелики являлись хранителями ключей от всех пяти ворот города. С конца XVII века мамасахлисами чаще всего оказывались представители рода Бебутовых. В частности, при последнем грузинском царе Георгии XII-ом, городом управлял мамасахлис князь Дарчо Бебутов. Кроме обязанностей по наблюдению за благочестием в городе, мамасахлис ведал и городской казной. С приходом в Грузию наместника русского царя, городского голову (мэра) стали выбирать. Абсолютное большинство градоначальников, управлявших городом до 1917 года (45 из 47), были армянами.

21 августа 1840 года первым тифлисским городским головой был избран Иван Измиров (Ованес Измирянц). В последующие годы этот пост занимали С. Хатисов, М. Тер-Грикуров, И. Шадинов, Ф. Придонян, З. Гуласпов, З. Амирагов, И. Мириманян, А. Свечников, С. Сараджев, А. Мананов, В. Аршакуни, С. Абесаломов, С. Мириманян, Е. Придонян, К. Шармазан-Вартанов, И. Арцруни, Н. Аладатов, Д. Туманов, Я. Туманов, А. Матинян, П. Измаилянц, Г. Евангулов, Н. Черкезов и, наконец, последним эту должность занимал А. Хатисянц.

Некоторые из градоначальников сыграли выдающуюся роль в процветании города. Я. С. Абесаломову удалось успокоить тифлисских торговцев, учинивших в 1865 году беспорядки по случаю увеличения налога на питейные заведения. Генерал-майор И. Арцруни, выбранный в декабре 1866 года, устраивал наиболее одаренных армянских юношей в школу Нерсисян и брал на себя связанные с их обучением расходы; кроме того, он оказывал всяческое содействие нуждающимся ученикам, в частности, выплачивал им высокую стипендию, обеспечивал одеждой и письменными принадлежностями. При Я. Туманове (1870-1875 гг.) было введено городское самоуправление и основано Михайловское ремесленное училище (впоследствии — 2-ая мужская гимназия, Нахимовское училище и средняя школа № 25). Но самым известным и любимым, несомненно, был Александр Матинян, четыре раза избиравшийся мэром Тифлиса в период с 1879 по 1891 гг. По его поручению в 1880 году было спроектировано здание городской Думы, а в 1890-м — дворянский земельный дом. Ему город обязан и строительством водопровода в 1887 году. Знаменитая конка с трамвайными путями, мосты, бойня и первый телефон — тоже его заслуга; при нем же город впервые совершил ряд крупных займов..

Накопленные за 10 лет личные деньги Матинян вложил в создание в Тифлисе университета. А когда после его смерти в 1909 году вскрыли завещание, оказалось, что все свои деньги - более 200 тысяч рублей - Александр Матинян оставил в полное распоряжение городского управления. Не забудем упомянуть и о градоначальнике Погосе Измаилянце, также избранном на этот пост четыре раза. Вот что писал о нем Георгий Церетели в журнале «Квали»: «Любая нация захочет иметь людей, подобных Измаилянцу. Человек с такими способностями и энергией, к какой бы нации он ни принадлежал, все равно — феномен». Популярность Измаилянца среди горожан была так велика, что после его кончины городская Дума приняла решение повесить в думском зале его портрет, переименовать бывшую Кирпичную улицу в Измайловскую и установить на его могиле серебряный венок. Нельзя не вспомнить и Александра Хатисянца, бывшего мэром Тифлиса с 1910 по 1917 гг. и возглавившего впоследствии Армянское Национальное Бюро. Прокладка канализации, асфальтирование и газовое освещение улиц — все эти новаторские мероприятия были проведены и вошли в жизнь города благодаря именно ему.

На рубеже XIX-XX веков из восточного поселения Тифлис превращается в романтический европеизированный город. Тогда же этот город становится неформальной армянской столицей. Здесь была резиденция наместника, сюда устремлялись предприимчивые люди со всего Кавказа и сопредельных территорий.

Низший класс тифлисского армянского населения был представлен веселыми и энергичными кинто, занимавшимися главным образом торговлей вразнос, содержанием духанов, продуктовых лавок, небольших винных погребов и харчевен. Кинто, выделявшиеся своим внешним видом, составляли любопытную прослойку среди тифлисских торговцев, их товары располагались на табахе - деревянном подносе, который кинто носили на голове. Кинто обычно неистово рекламировали свой товар, громко зазывая к себе покупателей. Они также были не прочь обмануть покупателя, и в этом смысле за кинто утвердилась весьма дурная слава. Обмеры и обвесы в соединении с мощным напором на покупателя были главными методами работы этих веселых и предприимчивых людей. Они были в большой моде — вели кулачные бои, пользовавшиеся огромной популярностью у городских жителей, обладали притягательными человеческими свойствами. Все это в совокупности делало их любимцами, а зачастую и героями среди населения города, причем не только армянского.



Галерея славных городских ремесленников была представлена не только кожевниками-«дабаханщиками», но и гончарами, ткачами, портными, ювелирами, «оружейных дел мастерами», сабельниками. Искусство оружейников-армян пользовалось большим спросом, и было известно далеко за пределами Грузии. Самыми известными мастерами сабельных и кинжальных дел были члены семейства Элиазаровых, которые владели секретом особой булатной стали и первыми в России стали выделывать из нее клинки. О качестве изготовляемых ими сабель говорилось так: «При испытании этого булата отсекали одним ударом голову быка или коровы». Прославленным мастером оружейных и серебряных дел считался также Иосиф Папов, который, будучи участником многих выставок, в 1862 году получил право изображать государственный герб Российской империи на вывеске и своих изделиях. Среди ювелиров пользовались известностью изделия «золотых и серебряных дел мастера» Мнацакана Белибекова, также участника многих международных выставок.

Приобретение качественного, натурального вина в сельских местностях и их последующая продажа в городе являлось предметом деятельности «скраджи». «Важным событием бывал приезд покупщиков вина из Тифлиса, - пишет в своих воспоминаниях Д. Шаликашвили, - покупщики эти – скраджи - были из года в год одни и те же, и в большинстве случаев - армяне».
Среди представителей влиятельного и именитого тифлисского купечества стоит назвать Г. Завриянца, С. Абесаломова, М. Тер-Григорянца, А. Мелик-Азарянца, М. Мирзоянца, М. Ростомянца, К. Мнацаканова, братьев Тамамшевых, Цовьяновых, Кетхудовых. Некоторые из них в своем деле достигали поразительных успехов. Армянские купцы Мириманов, Мирзоев, Ананов, а позднее И. Питоев держали в своих руках нити рыбного промысла на реке Куре.

Серьезными капиталовложениями состоятельных людей и достигался экономический рост города. Самый основательный слой городского купечества и промышленников составляли армяне, которые в стремительно богатеющем городе приобретали огромные состояния. Но наибольший расцвет экономической жизни столицы и в целом Грузии связан с появлением плеяды крупных армянских капиталистов. И здесь нельзя не упомянуть имена Манташева – самого богатого человека в Грузии, Арамянца, Мелик-Казарянца, Питоева, Тамамшева. По статистическим данным, в конце XIX века 62% предприятий торговли и промышленности Тифлиса принадлежали армянскому капиталу, его доля в обороте составляла 73%. 66% акционерных банков также были собственностью армянских капиталистов. К 1858 году в столице Грузии насчитывалось 71 промышленное предприятие, к 1879 году - 214, большинство из которых принадлежало армянам. В Тифлисе армяне имели 2 чугунолитейных (Карапетов, Яралов), 3 цементных (Аракелов, Багдасаров, Мнацаканов), 2 кирпичных (Мартиросов, Хангельдянц), маслобойный (Басенцовы), полтора десятка клее-мыловаренных, 5 кожевенных (Адельханов, Вартазарьянц, Заргарьянц, Сумбатов, Басенцовы), минеральных и углекислых фруктовых вод (Мамулов), кишечный (для струн) заводы, бумагопрядильную, 2 мебельных (Костандов, Мириманов), 2 фанерных (Еганов, Егиазаров), 2 бумажных (Мкртумов, Читахов), 4 конфетных (Атовмьян, Гозалов, Фридонян, братья Дадамянц), 3 обувных (Адельханов, Парсаданов, Тер-Закаров), 4 табачных (братья Бозарджянц, Сафаров, братья Сейлановы, Энфианджианц), 7 лесопильных, паркетную (Мириманов), макаронную (Петросовы), красильную и войлочную (Адельханов) фабрики. Среди них были сравнительно крупные предприятия, на которых работали сотни, а иногда и тысячи рабочих. Так, на заводах Адельханова трудилось 2 тысячи, на механическом заводе Яралова - 900, на фабрике Энфианджианца - 600 человек.

Армянам, кроме того, принадлежал приоритет открытия новых городских предприятий. К примеру, Г. Мирзоев основал в Тифлисе первую бумагопрядильную фабрику, с 1870 года усилиями местных капиталистов Азнаурова, Корганова и Энфианджианца было начато внедрение табаководства с последующим открытием табачной фабрики, в 1875 году Г. Адельханов запустил первый кожевенный завод, в 1892 году И. Таиров и К. Алиханов стали эксплуатировать первый на Кавказе мыловаренный завод, а П. Придонов и А. Гозалов стали пионерами производства конфет.

Некоторые предприятия, принадлежавшие армянам, занимали особо важное место в промышленности Тифлиса, как по размаху своего производства, так и по большому спросу выпускаемой ими продукции. К их числу, в первую очередь, относился кожевенный завод Г. А. Адельханова. Выпуская в лучшие годы до 72 тыс. штук крупных и 100 тыс. штук мелких кож европейского типа, он стал крупнейшим поставщиком этого сырья для Кавказского военного округа. На базе кожевенного завода в 1885 году была создана обувная, а в 1889 году открылась и войлочно-бурочная фабрика. С 1896 года предприятие уже именовалось «Кожевенное и войлочное акционерное общество на Кавказе Г. Г. Адельханова» и имело капитал в полтора миллиона рублей. В немногочисленный реестр акционерных предприятий столицы Грузии также входили нефтепромышленные и торговые общества «А. Н. Милов и А. Н. Таиров», «Братья Мирзоевы и К», «И. Е. Питоев и К», «Кавказское товарищество торговли аптекарскими товарами К. М. Алиханова» и другие.


Целый ряд жилых, общественных, промышленных, торговых и религиозных сооружений, принадлежащих армянам, считался вне конкуренции в своей монументальности. Так, например, самым большим церковным зданием был Ванкский собор, самым большим домом считался дом Манташева по ул. Гановская (ныне ул. Галактиона), самой большой гостиницей — «Мажестик» (дом Арамянца), самым значительным мостом был Мнацакановский, а самыми крупными торговыми объектами считались торговые ряды Манташева и караван-сарай Тамамшева.

В 1815 году католикосом Нерсесом Аштаракеци создается первая в Тифлисе начальная школа. А в 1824 году им же открывается первое в городе среднее общеобразовательное учебное заведение - Тифлисская армянская школа, с 1837 года преобразованная в духовную семинарию Нерсисян.

Старые тифлиссцы могут назвать имена первых владельцев домов на бывшей Сергиевской (Мачабели) – Маркоса Долуханова, генерала Тер-Гукасова, братьев Маиловых, Александра Манташева. Именно здесь - в Сололаках - в начале прошлого века строилось и селилось богатое армянское купечество. Углубившись в улицы этого района, понимаешь, почему Тифлис стали называть «кавказским Парижем» - благодаря особой атмосфере покоя, смешению языков, благодаря космополитической архитектуре рубежа XIX-XX веков. Тифлисские дома того времени пышностью и качеством не уступают европейскому модерну: амбициозные владельцы заказывали строительство особняков самым лучшим архитекторам города. Армянскими архитекторами в Тифлисе выстроено и множество элитных зданий. Так, трехэтажный особняк братьев Бозарджянц на улице Чонкадзе получил специальную архитектурную премию конкурса, организованного тифлисской мэрией - за лучший фасад. Александр Тер-Микелов возводил роскошный отель «Мажестик» (нынешний «Мариот») и виллу в итальянском стиле для «икорных королей» братьев Маиловых. А выпускник Петербургского института гражданских инженеров Газарос (Лазарь) Саркисян был автором едва ли не самых блестящих архитектурных сооружений города: Народного театра Зубалова (сейчас театр им. Марджанишвили), здания Офицерского общества, торговых рядов Манташева на Армянском базаре. Он же построил по заказу Александра Манташева здание торгового училища (Манташевского), ставшего впоследствии знаменитой 43-ей школой. А дом, известный в Тифлисе как «Салон Смирновой-Россет», был дан в приданое внучке зажиточного купца Егора Тамамшева Елизавете, вышедшей замуж за М. Н. Смирнова. Как бы ни сложилась судьба армянского Тифлиса, есть дом, который всегда будет напоминать о прошедших годах славы, богатства и расцвета. Это гигантское, раскинувшееся на квартал здание, принадлежавшее купцу первой гильдии Александру Мелик-Азарянцу, которое и до сих пор зовется именем своего первого владельца. Еще в начале ХХ века здесь имелись собственные электро- и водоснабжение, система отопления, телефонная сеть, детский сад, кинотеатр, фотосалон, художественная галерея и сад с фонтаном и экзотическими растениями.

Знаменитые серные бани, о которых с восхищением отзывались Дюма, Пушкин и другие известные личности, составляли гордость столицы и в основном также принадлежали армянам. Часть из них была построена еще в первой половине XVII века.
Армянская финансовая элита того времени успешно сочетала предпринимательскую деятельность с благотворительностью, покровительствовала искусству, образованию, театру, строила школы, больницы и синематографы, воплощая в жизнь мудрое наставление нашего великого соотечественника, крупнейшего миллионера и мецената XX века А. И. Манташева: «Армянин-предприниматель! Дом, в котором ты обретешь бессмертие, - твоя многострадальная родина. Ты создан для благотворительной деятельности во имя нации».

Состоятельные тифлисские армяне, в первую очередь промышленники и купцы, сделали немало не только для своих соотечественников, но и для общего развития и процветания родного города. На средства главного редактора газеты "Мшак" Г. Арцруни в 1879 году на Дворцовой улице (ныне проспект Руставели) было сооружено здание театра, в течение ряда лет называвшегося «Театром Арцруни». И. Ананов, имевший миллионные торговые обороты, пожертвовал на создание и поддержание местного армянского духовного женского училища «Мариамян-Овнанян». Крупный промышленник-винодел М. Ананов построил на свои средства дом для глухонемых и детский дом, а деньги, вырученные на выставках, передавал в фонд обездоленных и сирот. Генерал-майор Корганов приобрел водоподъемную паровую машину, которая снабжала водой несколько фонтанов города и орошала Александровский сад - любимое место гуляний тифлисской публики. Торговец Эфендиев завещал свои средства на обучение талантливой армянской молодежи. В. Егиазаров являлся попечителем тифлисских тюрем и инициатором открытия больницы при Метехской тюрьме. Известный деятель культуры и меценат И. Е. Питоев построил два роскошных здания для Артистического общества. М. И. Тамамшев при жизни подарил городу свою библиотеку из 41 тысячи томов, которая в дальнейшем стала основой для создания Тбилисской публичной библиотеки. Умерший в 1897 году Н. Худадов завещал Армянскому благотворительному обществу 169 тысяч рублей. Бывший в течение 5 лет городским головой Г. Евангулов свой двухэтажный дом, располагавшийся на улице, названной в честь него Евангуловской, завещал жителям города. Княгиня Е. М. Эристави (урожденная Тамамшева) отписала большую сумму на поддержание малоимущих грузинских писателей, вносила пожертвования в общество распространения грамотности среди грузин, на ее деньги ежедневно выдавались бесплатные завтраки в двух учебных заведениях. Княгиня М. Туманова в апреле 1910 года передала городу здание на Авлабаре для устройства бесплатной столовой для бедствующих детей.

До 1917 года существовал также Армянский благотворительный комитет, куда входили Цовьянов, Корганов, Айвазов, Завриев, Тамамшев, Аргутинский, Бебутов, Евангулов, Милов, Егиазаров и другие известные городские благотворители. В 1918 году по инициативе Г. Сундукяна и Б. Навасардяна было организовано Армянское благотворительное общество, которое оказывало помощь сиротским домам и школам Тифлиса, причем не только армянским.


Немало городских объектов носило армянские названия: Эриванская и Мадатовская площади, улицы Мадатова, Арцруни, Шелковникова, Лорис-Меликова, Тер-Гукасова, Лазарева, Бебутовская, Аргутинская, Коргановская, Нерсесовская, Долухановская, Аштаракская, Эчмиадзинская, Могнинская, Шамкорская, Ванкская, Сурб-Ншанская, Сурб-Минасская, Сурб-Карапетская, Норашенская, Армянский базар, Худадовский лес.

Из семи действующих до революции мостов два имели «армянское» происхождение — Мадатовский, соединявший одноименный остров с правым берегом Куры, и Мнацакановский (на месте нынешнего 300 арагвинцев).
К середине XIX века в Тифлисе появляются первые фешенебельные магазины, например, в 1845 году в «Темных рядах» - магазин «Кавказского кустарного производства» Иосифа Берутчева. Из широко известных в конце XIX - начале XX вв. магазинов стоит отметить «Персидский и кавказский магазин» Г. Ахшарумова и Г. Джанинова, размешавшийся на Эриванской площади под гостиницей «Кавказ» и магазин С. и Г. Чарахчиановых, где продавались модные парижские товары. Подобные магазины размещались также в домах Арцруни, Тер-Асатурова, Тамамшева, Харазова и др. Помимо них в дореволюционный период функционировало немало других магазинов различного профиля, как например, молочные магазины торгового дома Г. Шадинова, магазин вин Б. Ахшарумова, магазины Жигулевского пива фирмы Л. Мамулова, канцелярские магазины И. Тер-Саркисяна, магазин музыкальных инструментов И. Сузанаджяна и другие.


Представители высшего класса тифлисского армянского населения составляли большинство гласных (депутатов) и в городской Думе. В частности, на 1 января 1909 года из 77 гласных 37 было армянами.

В 1823 году создается первая армянская городская типография, в которой поначалу печаталась только художественная литература. С 1846 года здесь начинают издаваться армянские газеты и журналы, число которых к началу периода большевизации достигало 180 наименований.

И, конечно, нельзя не вспомнить, что именно Тифлис стал местом зарождения первых армянских политических организаций и партий, в частности, старейшей социал-демократической партии в Российской империи – Армянской Революционной Федерации Дашнакцутюн, позднее пришедшей к власти в Армении.

Тифлис вообще, в более широком смысле, долго являлся ареной для выражения армянского духа. Это был особый город, где все чувствовали себя по-домашнему, и в первую очередь армяне. Они принимали активное участие в торгово-деловой и культурной жизни города — содержали промышленные и торгово-ремесленные предприятия и культурно-просветительские учреждения, воздвигали жилые и общественные здания, посещали свои церкви и театры, читали свои газеты, журналы и книги, учились в своих школах и гимназиях. Необходимо отметить, что и после признания Грузии независимым государством, Тифлис продолжал оставаться армянским городом.

Ванкский кафедральный собор

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0003dd54.jpg

В этой и последующих главах речь пойдет об остальных армянских православных храмах старого Тифлиса – и о тех, которых больше нет, и о тех, которые в одночасье превратились в грузинские молельни.

Армянский историк XI-XII вв. Матеос Урхаеци повествует, что еще во времена самого известного из грузинских царей - Давида Строителя, представительству Армянской церкви в Грузии был предоставлен высокий статус епархии с административным центром в Тифлисе. И уже с 631 года в городе существовал армянский кафедральный собор Сурб Геворг.

К началу XX века в Тифлисе насчитывалось около 30 армянских церквей, которые были расположены как на территории города, так и за его пределами. В конце 30-ых годов прошлого столетия специальным постановлением Лаврентия Берии многие из них были уничтожены. В восьмой главе мы рассмотрим историю одного из таких храмов – главного армянского храма старого Тифлиса - Ванкского собора.
Ванкский собор, Аранцванк или Паша-ванк – Собор Святых Отцов, впоследствии – Сурб Аствацацин (Пресвятой Богородицы) - армянский кафедральный собор, крупнейшее культовое сооружение старого Тифлиса.

Собор располагался на хорошо обозреваемом со всех сторон месте в старом городе в районе Тапитах (в грузинском варианте - Гареубани - «Внешний квартал») в нескольких метрах от правого берега реки Куры. Тапитах, в свою очередь, делился на несколько кварталов, один из которых был известен под названием «Ванкского». Помимо дворцов, особняков и садов, принадлежавших представителям знатных родов города, в районе Тапитах находились, также, ремесленные и торговые ряды, караван-сарай и ещё несколько армянских церквей, в частности, - Камоянц и Зркинянц Сурб Геворг. Сам Ванкский собор располагался на Большой Ванкской улице (позднее - Гареубанская, ныне - Атонели).





Собор был выстроен из высококачественного кирпича. Композиция сооружения считается уникальной для средневековой армянской архитектуры. Согласно характеристике профессора, член-корреспондента НАН РА М. М. Асратяна, храм представлял собой купольную базилику с тремя нефами и тремя парами куполов. Все три нефа заканчивались на восточной стороне полукруглыми аспидами равной величины, не выступающими из прямоугольного контура наружных стен. Нефы, перекрытые сводами с отдельными двускатными кровлями, пересекались перед этими аспидами трансептом, над которым были возведены три купола. Три алтаря храма были украшены прекрасными фресками и посвящались, соответственно: средний – Пресвятой Богородице, северный – Святым Апостолам, южный – Святому Григорию Просветителю. В отделке храма были использованы, помимо собственно армянских, также элементы персидского декоративного искусства. Русский писатель и путешественник Евгений Марков писал, что главная святыня армян - Ванкский собор был гораздо своеобразнее Сионского. Он отмечал колокольню, крытую красивыми голубыми изразцами, входы с арками, расписанными красками и позолотами, врезанные в наружные стены хачкары со скульптурными изображениями. «Внутри храма алтари идут в линию иконостаса. Места для женщин сзади отделены особенною оградою, и хоры их закрыты от взоров частою решеткою. Вообще в этой местности во всех окружающих улицах живут почти исключительно армяне». А вот как описывает это замечательное сооружение профессор Л. Меликсет-Бек: «Трехнефный, трехалтарный и трехкупольный Ванкский собор подобен трехнефному притвору-молельне, пристроенному к церкви Аствацацин Санаинского собора».

Документальных исторических свидетельств о дате основания и постройки первоначальной Ванкской церкви не сохранилось. Имеется несколько достаточно противоречивых и взаимоисключающих версий. Наиболее ранняя дата основания дается армянским священником Гютом Аганянцем. Согласно его сведениям, первоначальная церковь была построена еще во времена Святого Григория Просветителя в IV веке, от неё, по его словам, в последующем сохранились фрагменты церковной стены в восточном фасаде храма. Дата же основания самого собора Аганянцем приводится на основании реестра армянских древностей Тифлиса. Согласно этим данным, собор был построен в 931 году духовными братьями - Умеком, Суджапом, Арюцем и Джалапом.

По данным члена венецианской конгрегации мхитаристов М. Бжишкянца, первоначальная церковь была основана в начале VII века и именовалась церковью Катогике. Она была разрушена во время одного из османских нашествий на Тифлис.

В 1480 году собор был восстановлен, и сделано это было настолько основательно, что позднее некоторые исследователи (в частности, И. Иоселиани) стали считать этот год датой основания: «Здание построено затратами тифлисских мокалаков Авсаркисова, Бастамова, Назарбегова и Окаева, а также грузинского тавада Солагова в 1480 году».

Существует версия, что первоначальный храм был основан гораздо позже – в последней четверти XVI века.
В 1630 году храм был обновлён «неким Папой Иосифовичем Шергилянцем». Причем указывается, что при этом он увеличился в размерах троекратно. В 1715 году собор вновь подвергся реставрации – на этот раз по инициативе Георгия Перигуляна и Мелкона Бастамяна.

Согласно эпиграфической надписи на южной стене храма, в 1720 году, в период царствования Вахтанга VI-го, на фундаменте древней церкви начинается строительство нового храма. Строительство происходило в эпоху правления Армянской церковью католикоса Аствацатура I-го (1715—1725 гг.): «Благодаря Господу нашему Иисусу в царствие царя грузинского Вахтанга и сына христомогучего Баграта и патриаршество србазана Аствацатура, при предводительстве же астапатского вардапета Петроса построена святая церковь имени Просветителя нашего, средствами его благочестивого ходжи Гиорга Гулунца, в память его, и родителей его, и жены и богокрепших сыновей всех. Ныне, читающие сие, просите Господа о помиловании». Из другой, относящейся к храму эпиграфики, отметим надпись о восстановлении одного из куполов в 1199 году армянского летоисчисления (1750 г.), а также о комплексной перестройке храма, совершенной в период царствования царя Ираклия II-го в 1237 году (1788 г.). В 1800 году собор, согласно И. Иоселиани, был обновлён «большим усердием тифлисского мокалака, протоирея Тер-Казара Лазарова».

В XIX веке Ванкский собор подвергается не только многочисленным изменениям, но и пополняется дополнительными сооружениями: музеем, воротами и резиденцией, надпись о которой высечена на стене уцелевшей до сегодняшних дней колокольни: «В завершение словесного наставления духовного отца моего народолюбивого католикоса всех армян Нерсеса, окончил резиденцию Тифлисскую в году 1861-ом я, Саргис, смиренный епископ Хасан-Джалалянц, и молю помянуть меня в день, когда слова иссякнут и воцарится дело».

В 1882 году рассматривался проект полного разрушения храма и строительства на его месте совершенно новой церкви. Однако 4 марта 1884 года комиссия в составе О. Читхяна, А. Манташева, И. Цовьянова, А. Шамхарянца, Г. Сундукяна и А. Сундукянца приняла решение о реставрации собора, которая была выполнена к 1901 году. Новопомазание храма произвел предводитель епархии архиепископ Геворг Суренянц.

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0003kyf5.jpg

В случае с Ванкским собором, речь, фактически, идёт не об одном храме, а о целом религиозном комплексе. В соборный комплекс, помимо собственно храма, входили, также, резиденция настоятеля, жилые помещения (по сведениям 1816 года их было 23), саркофаг Тер-Гукасова, трехъярусная колокольня, часовня, церковные ворота и ограда обводной стены. Вплотную к соборному комплексу прилегало большое армянское кладбище, известное со времен средневековья. Ванк длительное время служил кафедральным собором армянских архиепископов Грузино-Имеретинской епархии Армянской церкви.

Французский путешественник XVII века Жан Шарден писал: «Паша-Ванк – то есть «Монастырь Паши». В этом монастыре обитает армянский епископ Тифлиса. Церковь так называется по той причине, что, по словам армян, построена неким пашой, бежавшим из Турции и в этом городе принявшим христианство». Легенда, конечно, красивая и занимательная. Однако, учитывая то обстоятельство, что армяне – граждане Османской империи – тоже, случалось, носили титул «пашей», нам представляется, что Шарден заблуждался, и храм, конечно же, был основан армянами – возможно, выходцами из Западной Армении.

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0003edfd.jpg

Известно, что Ванкский собор изучался и германским естествоиспытателем и путешественником Иоганном Гюльденштедтом, который скопировал и перевел на немецкий язык некоторые имевшиеся здесь эпиграфические надписи.

Член венецианской конгрегации мхитаристов М. Бжишкянц, побывавший в Тифлисе 20-е годы XIX-го столетия, сообщал относительно Ванкского собора следующее: «Находится в квартале Тапитах и является резиденцией архиепископа. Имеет три однорядных алтаря и пять куполов, украшенных внутри разными фресками». Упоминал о Ванкском соборе в своих воспоминаниях и последний российский император Николай II-ой.
В ограде Ванкского собора – знаменитом в то время Ванки айате - был захоронен прах многих армянских общественных, политических и религиозных деятелей и благотворителей, в том числе, второго лица в номенклатурной иерархии Российской империи, автора первой Российской конституции, графа Михаила Лорис-Меликова (умер в 1888 г.), предводителей епархии - архиепископов Габриела Айвазяна (1880), Есаи Аствацатуряна и Гарегина Сатуняна (1910), епископа Хорена Степаняна (1890), а также героев русско-турецкой войны 1877-1878 гг. генералов Арзаса (Аршака) Тер-Гукасова (1881), Ивана Лазарева (1879) и Бебута Шелковникова (1878), главного редактора газеты «Ардзаганк» Абгара Иоаннисяна (1904), главного редактора газеты «Мегу Айастани» Петроса Симонянца (1891), городских голов – Погоса Измаилянца (1895) и Александра Матиняна (1909), статского советника Давита Горганянца (1900), драматурга Габриела Сундукяна (1912; его прах перезахоронен в Пантеоне деятелей армянской культуры Тбилиси), мецената Овсепа Эфендиева (1862) и многих других. Здесь же в ограде находились фамильный склеп (мавзолей) и часовня, возведенные над могилой знаменитого армянского промышленника и мецената Александра Манташева (1911; прах был перезахоронен во дворе церкви Сурб Эчмиадзнецоц).



В 1815 году в одной из небольших помещений храма католикосом Нерсесом Аштаракеци была открыта первая начальная школа на 20 учеников. В 1822 году на территории Ванкского кладбища в Тапитахе началось строительство духовной семинарии, которое завершилось в 1825 году. Во дворе семинарии была основана армянская типография, где в 1858 году была издана книга «Раны Армении» Хачатура Абовяна - первая книга на ашхарабаре. В 1893 году по инициативе Михаила Тамамшева и на средства мецената Аветиса Гукасяна в ограде соборного комплекса началось строительство религиозно-исторического (Гукасяновского) музея, который был торжественно открыт в день праздника Вардананц 21 февраля 1902 года католикосом всех армян Мкртичем Хримяном. В годы Геноцида Ванки айат являлся местом, где обычно собирались армянские беженцы из Османской империи - люди искали друг друга и свои семьи.

После советизации Грузии храм некоторое время находился в заброшенном состоянии. В 1938 году по решению городских властей религиозный комплекс Ванк, в числе прочих культовых сооружений старого Тифлиса, был попросту стерт с лица земли. Причем предварительно с местного армянского населения обманом и угрозами собирались подписи в поддержку этого решения. Вот как об этом писалось в грузинской советской прессе: «Представительство Тифлисского совета удовлетворило ходатайство тифлисских рабочих-армян, которые просили разрушить здание Ванкской церкви. Земельный участок будет отведен для постройки армянской полной средней школы». Итак, на месте храма была построена действующая и поныне средняя школа №104; в 1939 году уничтожено здание Гукасяновского музея. В это же время коммунисты сравняли с землей и знаменитое Ванкское церковное кладбище. Безмолвные могилы безжалостно вскрывались и разрушались. Многие ценные вещи покойных пополнили фонды местных музеев. Вот что рассказывали потом очевидцы:

«Лорис-Меликов лежал в гробу как живой, но, через несколько секунд после того, как с гроба сняли крышку, прах почернел и рассыпался. Тогда же, видимо, дети утащили для игр эполеты с парадного мундира и епископский крест из соседней могилы. Но поскольку крест был золотым и украшен драгоценными камнями, за ним быстро пришли... Куда подевались эполеты с мундира Лорис-Меликова, никто не знает. Прах удалось позже перезахоронить во дворе церкви Сурб Геворг, сегодня - главной армянской церкви Тбилиси». Добавим, что кроме праха графа Лорис-Меликова, во дворе церкви Сурб Геворг удалось перезахоронить также останки генералов Тер-Гукасова, Лазарева и Шелковникова.

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0003pbr1.jpg



Старого Ванка сегодня нет. Все, что осталось от Ванкского церковного комплекса в наши дни – это шпиль чудом уцелевшей колокольни, да часть здания резиденции, которая ныне является обычным жилым домом

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0003ht08.jpg

Ходживанк. Торжество православия на армянских костях



То, что церковные и политические власти соседней Грузии занимаются последовательным разрушением армянских исторических, культурных, религиозных и иных материальных и духовных ценностей, находящихся на территории их страны, уже давно ни для кого не является секретом. В предыдущих главах мы привели множество тому доказательств. Наиболее полно и цинично эта, направленная на уничтожение армянского культурного наследия политика, проявила себя в трагической судьбе некогда величественного, а теперь исчезнувшего армянского архитектурного комплекса Ходживанк. В судьбе Ходживанка, как в зеркале, отразилась судьба всего старого Тифлиса и его армянства.

Если Авлабар – центр старого Тифлиса, откуда, собственно, и начиналась его история, то Ходживанк – его сердце, его душа. Ходживанк - армянский архитектурный комплекс на северо-восточной окраине Авлабара, включавший в себя обширное мемориальное кладбище и церковь Сурб Аствацацин (Пресвятой Богородицы).

Этот участок земли с очень давних времен принадлежал предкам Ашхарбека Бебутова (он же Аслан Мелик-Бебут) – казначея грузинского царя XVII века Ростома (1633-1658 гг. – Pandukht) и первоначально был родовым кладбищем Бебутовых. Грамоту об этом от самого Шах-Аббаса еще в 1621 году получил его отец – Бебут-бек. Грузинский царь высоко ценил преданность и честное служение Ашхарбека и потому стал называть его Ходжой Бебутом (букв. Большим Бебутом). Ашхарбек, по данному ему царем праву, расширил кладбище, уложил трубы для поднятия сюда воды, засадил деревья, а в 1655 году построил на кладбище церковь Сурб Аствацацин, которую народ стал называть «Ходживанком», то есть обителью, построенной Ходжою.

Впоследствии Ходживанком стало называться все кладбище. Сохранилась составленная на грузинском и персидском языках грамота царя Ростома, согласно которой зарабтухуцес (начальствующий над чеканщиками монет) Ходжа Бебут обратился к царскому двору с просьбой о разрешении построить церковь на родовой усыпальнице, находящейся «на городском кладбище в сторону Авлабара, под горой Махата». Ростом, помимо того, пожаловал своему казенному человеку и сад, расположенный выше храма рядом с усыпальницей Бебутовых.

Грузинская редакция грамоты составлена рукой мдиван-мцигнобара Биртвела Туманишвили и датируется 1654 годом. Как явствует из грамоты, в означенном году церковь уже была построена. Персидская редакция составлена через 3 года - в 1657 году, поэтому в ней в основном речь идет о признании насаженного сада и кладбища собственностью Бебута. Ничего в ней не говорится о строительстве церкви, ибо оно к тому времени уже было завершено. Церковная строительная надпись сохранилась и ныне находится в Историко-этнографическом музее города Тбилиси. Она гласит: «В лето армянское 1104-ое, волею Бога я, Ходжа Бебут, и брат мой Хатин, и супруга моя Лали построили эту святую церковь пригожего Аслана».

Впоследствии грамота была возобновлена и подтверждена царем Теймуразом II-м. Еще позднее – в 1756 году - ее подтвердил и Ираклий II-ой. Согласно историческим описаниям, церковь Сурб Аствацацин, посвящённая «Всесвятой багряной Богородице», была «великолепной купольной», «обведённой оградой», и «неоднократно обновлённой», имела красивые стены, сбоку к ней прилегал цветущий сад.



Как это встречается во многих других культовых сооружениях, в стены церкви Ходживанка были вставлены хачкары, снабжённые поминальными надписями. Имеющиеся в Историко-этнографическом музее два хачкара, по всей видимости, были вделаны в процессе последующих реконструкций сооружения на рубеже XVII-XVIII веков. Однако право быть похороненными в настоящей церкви имели только представители рода Бебутовых.

С течением времени раскинувшееся вокруг церкви кладбище вышло за рамки родового и превратилось в самое большое, известное и богатое - главное армянское кладбище Тифлиса. По рассказам тифлисских армян-старожилов – этих своеобразных летописцев города – это был настоящий музей под открытым небом, где наряду с выдающимися личностями и классиками армянской культуры обретали свое последнее пристанище и вполне обычные люди. По большим и малым эпиграфическим надписям на бесчисленных надгробных плитах, по вырезанным на камнях изображениям и орнаментам можно было получить разнообразные сведения о старом Тифлисе, его армянских жителях, родах, семьях, их занятиях, о различных сторонах общественной жизни.

Здесь нашли упокоение представители видных армянских родов – Бебутовы, Каргановы, Сараджевы, Калантаровы, Кузановы, Амировы, Шароевы, Агаджановы, Тер-Давидовы, Бериевы, Мурадовы, Тер-Гевондяны, Амираговы, Питоевы, Тархановы, Тумановы, в их числе основатель Ходживанка Ашхарбек Бебутов, генерал Василий Бебутов (ум. в 1858 г.), известный грузинский поэт, первый переводчик Пушкина на грузинский язык князь Михаил Туманов (ум. в 1875 г.), организатор грузинского театрального общества и Тифлисского политехникума, редактор газеты «Новое обозрение» князь Георгий Туманов (ум. в 1920 г.), герой русско-турецкой войны 1877-1878 гг. генерал-лейтенант Никита Шахназарян, просветитель и меценат Исай Питоев (1904). Здесь же покоятся виднейшие общественные деятели и корифеи армянской культуры – филолог, врач, общественный деятель, исследователь и издатель песен Саят-Новы Геворг Ахвердян (1892), поэт Акоп Агабаб (1926), поэт, прозаик, публицист, педагог Газарос Агаян (1911), публицист, критик, литературный и общественный деятель, редактор газеты «Мшак» Геворг Арцруни (1892), великий армянский классик, поэт, прозаик, литературный и общественный деятель Ованес Туманян (1923), поэт и переводчик Александр Цатурян (1917), прозаик и публицист Церенц (1888), писатель и драматург Мурацан (1908), прозаик Нар-Дос (1933), художник Степанос Нерсисян (1884), прозаик и педагог Перч Прошян (1907), романист Раффи (1888), драматург и общественный деятель Габриел Сундукян (1912), гусан и поэт Дживани (1909), композитор, дирижер и педагог Макар Екмалян (1905), историк и археолог Александр Ерицян (1902), художник Вано Ходжабекян (1922), городской голова Геворг Евангулян (1901), один из основателей партии Дашнакцутюн Симон Заварьян (1913), командир Кери (1916), писатель Баграт Айвазян (1937), поэт Акоп Акопян (1937), один из известнейших художников-фресочников своего времени Нагаш Овнатан (1722), еще один представитель школы Овнатанянов - Мкртум (1846), актер, народный артист Армении и Грузии Исаак Алиханян (1946), актриса Ольга Майсурян (1931), народный герой Никол Думан (1914) и многие-многие другие. Так же заслуживают упоминание мавзолеи-усыпальницы, воздвигнутые на могилах Овсепа Ханунца (1904) и Смбата Тер-Аракеляна.



Поиски ходживанкских эпиграфий до первых десятилетий XIX века к ощутимым результатам не привели. Первым исследователем и издателем наследия Саят-Новы Г. Ахвердяном была опубликована эпиграфия супруги поэта, похороненной в Ходживанке: «Хроникона 456 (1768 г.). В сей могиле нахожусь супруга Саят-Новы Мармар, благословите». Профессор Л. М. Меликсет-Бек в 20-е годы прошлого века в старейшей части Ходживанка искал оригинал эпитафии жены Саят-Новы и не нашёл её, но он прочёл и опубликовал другую эпитафию на грузинском языке из той же старой части Ходживанка: «Здесь нахожусь жена протоиерея Мугнисской церкви Тер-Давида Мармара. Кто прочтёт - помяните. В лето 420-е (1732 г.)». Грузинские эпитафии из Тифлиса не свидетельствуют об огрузинивании части армян, скорее они служат доказательством приобщённости к грузинской культуре. Характерной иллюстрацией могут служить многие тексты надписей XVIII-XIX вв. Когда высекались строительные и поминальные надписи, составлялись родовые эпитафии, при выборе языка эти немаловажные моменты обязательно учитывались. Эпитафия похороненного в родовой усыпальнице Ходживанка Иосифа Бебутова выполнена на грузинском языке, эпитафия же находящейся рядом с ним супруги Мариам, дочери амилахвара Иосифа Корганова, представлена на двух языках - грузинском и армянском (оба надгробия находятся в Историко-этнографическом музее). Сохранился также текст эпитафии строителя и протоиерея церкви Эчмиадзнецоц Иоанна Воскерчянца, похороненного здесь же.

В XIX веке Тифлис становится центром развития культуры и общественной жизни армянства Кавказа. С целью сохранения чистоты и порядка, вокруг довольно разросшегося к этому времени Ходживанкского кладбища, в 1899 году была выстроена крепкая обводная стена. Каждый день, начиная с полудня, с кладбища слышалась красивая поминальная музыка.

Армяне с давних времен приглашались грузинскими царями специально в качестве «градообразующего элемента», многие из них носили почетные звания «мокалаков», именно они развивали производство, торговлю, и другие городские структуры, без которых нормальный город существовать не может. И совершенно естественно, что где бы армяне не жили, они не теряли свою культуру, открывали школы, строили церкви, хранили свой язык и литературу. Они работали усердно, верой и правдой, имели, конечно, и кладбища, не сомневаясь в том, что после смерти удостоятся вечного покоя в соответствии с христианскими традициями благочестия. Но ожидания были обмануты: их могилы оказались временными.

С конца 20-х годов ХХ века по решению городских властей хоронить в Ходживанке практически прекратили. С 1934 года, после приказа небезызвестного Лаврентия Берии, кладбище начинали активно разрушать; были взорваны сооружения армянского монастыря Ходживанк, располагавшегося на кладбище, уничтожены все часовни и склепы (в работе, посвященной истории развития и застройки Тбилиси указывается, что церковь была разрушена по плану «перестройки города»). Могилы сравняли с землей; уникальные надгробные памятники, представлявшие поистине музейную ценность, в числе которых и камни усыпальницы армянского княжеского рода Бебутовых, были конфискованы советской властью и использовались грузинами в качестве строительного материала для подпорок стен, лестничных пролетов, стеновых оград и т. д. Были уничтожены богатые памятники из редких сортов мрамора и скромные надгробия бедняков, мраморные и каменные хачкары. Исчезли металлические решетки прекрасной кузнечной работы. Специальные бригады НКВД Грузии, подчиненные Берии, денно и нощно глумились над могилами, мародерствовали, выискивая драгоценности в усыпальницах. Кладбищенскую землю разровняли. Все это продолжалось до 1938 года. Так каменная летопись прекратила свое существование. Лишь небольшую часть захоронений удалось спасти, перенеся останки на другие (в основном, Петропавловское) кладбища. Были спасены, в частности, надгробие с могилы О. Туманяна и обелиск Раффи.

Несмотря на обилие растительности, произвели дополнительные лесопосадки и вырубки, организовали дорожки. На плане города Тифлиса 1934 года место Ходживанка именуется – «Парк культуры и отдыха района 26-ти комиссаров». Но, в итоге, на месте кладбища появился тбилисский городской парк с издевательским названием «Дружба», в котором парапеты лестниц и обводные стены были выложены из украшенных орнаментами армянских надгробий, переломанных гробов, обломков могильных камней с вырезанными на них надписями. Множество надгробий, могильных плит и хачкаров телегами беспрерывно свозилось на строительство и оформление залов института истории Партии - филиала института Марксизма-Ленинизма, что на проспекте Руставели (ныне – здание грузинского парламента), другими, по большей части из черного мрамора, были «украшены» стены уборной в доме Берии по улице Мачабели 11 – известном, как здание ЦК комсомола Грузии. Указанные могильные камни и по сей день находятся там. Ограда, разделяющая территорию построенной в 1961 году средней школы №98 и водокачку, была полностью выложена из могильных камней, на большинстве из которых свободно читалась надгробная эпитафика. Позже здесь появились детский сад, окружной дом пионеров и школьников, столовая, бассейн. Часть надгробий использовалась для постройки ступеней в парке на острове Медатена.

Некоторые ходживанкские надгробия с фрагментами эпиграфий оказались вделанными в стену 7-ой эксплуатационной конторы ливневого и канализационного хозяйства на улице Лазаревской (ныне Месхишвили), школы на той же улице, а также в подборной стене госцирка Грузии. На надолбах лестницы, ведущей к находящемуся на правобережье Куры мемориальному комплексу «Дедаена» («Родной язык») и сегодня можно прочесть надписи с армянских надгробных плит. А на Циацановском подъеме (теперь – им. Бараташвили) ими был вымощен тротуар перед дворцом пионеров. Бесследно исчезли и огромный надгробный камень в виде утеса с могилы Григора Арцруни и могильный камень Газароса Агаяна, сделанный, как он и завещал, из обломка скалы с надписью «друг детей Газарос Агаян».

К сожалению, имевшиеся на кладбище памятники мемориальной архитектуры (прежде всего надгробия) и тексты существовавших эпиграфий до снесения не стали предметом специального исследования или хотя бы подробного описания, вследствие чего история города Тбилиси лишилась важного источника - материалов старого городского кладбища. Ни переписанные в 20-е годы и опубликованные в Вене А. Еремяном эпиграфии второй половины XIX и начала ХХ столетия, ни сохранившиеся отдельные ходживанкские надгробия в Историко-этнографическом музее г. Тбилиси не могут дать более или менее цельного представления о функционировавшем по крайней мере с XVI века кладбище. По словам того же Еремяна, «в Ходживанке имелись тысячи гранитных, мраморных скульптур и стел, тысячи коротких, но волнующих надписей, грустных стихотворений и четверостиший».

Итак, Ходживанк был разрушен. Но человеческая память невероятно сильна, и армяне стали посещать парк «Дружбы»: зная места захоронения своих предков, у деревьев ставили свечи в память усопших.

И только 17 марта 1962 года, чтобы подсластить горькую пилюлю, из собранных на территории бывшего кладбища надгробий был открыт символический Пантеон деятелей армянской культуры, где ныне находятся три десятка скромных могильных плит. В действительности же этот Пантеон – просто группа спасенных надгробий, и под большинством из них ничего нет. Ежегодно 13-14 апреля по инициативе армянского отделения союза писателей Грузии здесь проходят дни Памяти. В эти дни сотни учеников армянских школ Тбилиси, учителя, родители, горожане отдают дань уважения заслуженной памяти деятелей армянской культуры и искусства, возлагают венки, декламируют прозу и стихи армянских писателей. В этих торжествах также принимают участие и артисты Армянского государственного драматургического театра Тбилиси.

И хотя раны, нанесенные тифлисскому армянству, еще кровоточили, казалось, все кончилось – больше не будет актов безбожия и вандализма. Кости граждан старого Тифлиса смогут навсегда успокоиться. Но нищему, разоренному государству, держащему на голодном пайке образование, здравоохранение и армию, вдруг понадобилось строительство нового грандиозного храма. И не просто храма, а непременно самого большого на Кавказе – эдакого нового «чуда света». И в огромном городе для этого не нашлось иного места, чем священный для армян Ходживанкский холм (теперь – Элиа), где покоились кости уничтоженного большевиками Ходживанкского кладбища. Вероятно, оказалось недостаточно отнятых у армян, русских и греков десятков разнообразных храмов. К слову сказать, к этому моменту одна церковь под названием Самеба (Троица) в городе уже имелась – это была отобранная у русских Троицкая церковь.

И в 1994 году началась новая серия надругательств над бывшими гражданами города. Авлабарское армянство с самого начала было введено в заблуждение. Говорилось, что грузинская церковь будет построена возле кладбища, и захоронений не заденут. Первоначально умолчали и об огромных размерах будущего «святого» храма. Таким образом, согласно новой технологии изощренного вандализма, останки армян - граждан города - лишились своего последнего приюта, останки тех самых граждан, которые на протяжении столетий жили и творили во имя экономического развития, благоустройства и украшения родного для них города. Первым делом была снесена выстроенная из надгробных плит обводная стена «парка Дружбы». Ее заменила новая – бетонная. Вывалившиеся из разрушенной старой стены надгробия спешно утащили. Под строительство была занята гигантская территория. За этим 28 октября 1995 года последовало торжественное и шумное шествие патриарха Илии и официального руководства Грузии в армянонаселенный квартал. Они появились вовсе не для того, чтобы на месте Ходживанкского кладбища открыть, что было бы справедливо, обелиск для увековечения памяти пострадавших в 30-е годы - живых и мертвых.

С благословения Илии, точно в том месте, где стояла взорванная церковь Сурб Аствацацин, был освящен закладной камень и дан старт «богоугодному делу» - строительству грузинской православной церкви Самеба. Официальная грузинская пресса по этому поводу разразилась серией восторженных публикаций. Так, в газете «Тбилиси» от 8 февраля 1996 года была напечатана статья под заголовком «Самая высокая в Грузии». Помимо слов о том, что будущий храм будет «символизировать идею объединения грузинской нации», автор раскрыл и несколько тайн, тщательно скрывавшихся властями от тифлисского армянства. Выяснилось, что на начальном этапе церковь планировалось строить в элитном районе Ваке, и место строительства даже успели освятить. Но позднее решили, что означенный район для такого огромного сооружения будет тесен. К слову сказать, к этому времени в Тбилиси уже строились несколько православных объектов, в их числе кладбищенская часовня во дворе Госуниверститета и грузинская церковь на месте разрушенной армянской Хрештакапетац на Мейдане.

В этой связи нужно напомнить, что тот же патриарх всея Грузии непосредственно перед закладкой фундамента кафедрального собора счел своим долгом пригласить в Ходживанк католикоса всех армян Гарегина I-го с целью ознакомить его с проектом храмового комплекса и выяснить позицию главы Армянской Апостольской Церкви по столь щепетильному вопросу. Теперь сложно сказать наверняка, какой практический смысл могла иметь эта встреча в случае, если бы Гарегин I-ый выразил свое несогласие. Но, заявив, мол, «сие есть ваша территория и вы вольны поступать с ней, как считаете нужным», он, тем самым, как полагают многие тбилисские армяне, дал добро на строительство «храма на костях».

С первых минут и все то время, пока шло строительство, а шло оно быстрыми темпами и с грандиозным размахом, были осквернены тысячи и тысячи могил, в отвалах земли можно было найти то, что осталось от захоронений прошлых веков. Помимо обломков высыпанных из самосвалов орнаментированных базальтовых надгробий, из слоя земли торчали переломанные части человеческих костей – тазовых, берцовых, черепов, ребер, позвонков, челюстей. Все эти останки, вперемешку с пустыми консервными банками, тряпьем и другим бытовым мусором являли собой поистине ужасающее зрелище. Люди, собиравшие дрова на месте разоренного парка, все чаще вместо срубленных ветвей натыкались на человеческие кости. Но соединение набожности и кощунства никого не тревожило - за несколько лет строительства кафедрального собора никому и в голову не пришло перезахоронить останки. Тонны человеческих костей в качестве самого обыкновенного строительного мусора были перевезены на городскую свалку. По свидетельству очевидцев, кости грузились в кузова самосвалов, как обычный грунт или мусор. Что касается могильных плит, то их – валяющиеся, где попало, можно было видеть на всей территории огромной стройки и ее окрестностей, даже на Авлабарской площади и в прилегающих дворах. Например, надгробная плита с надписью «Григорий Долуханов (1800-1881 гг.)» несколько лет провалялась прямо напротив здания Армянского театра, и никто этого не хотел замечать. Действующие в Тбилиси многочисленные армянские организации были настолько заняты выяснением отношений между собой, что просто не располагали временем обращать внимание на подобные мелочи. Возмущались только рядовые тбилисские граждане. Несколько женщин в первые дни строительства в знак протеста сидели в яме, отрытой экскаваторами, стараясь защитить останки своих соотечественников и родных. Но этого сопротивления было попросту недостаточно. Единственное, что оставалось делать - с болью следить за земляными работами, да в целях сохранения, перевозить вырванные из земли надгробия во двор действующей церкви Сурб Геворг.

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0003xata.jpg



Однако недовольство и многочисленные протесты армянского и русского населения Грузии были настолько сильны, что преступное строительство на какое-то время приостановилось. Но католикос Илия решил добиться своего любой ценой. Ведь помимо строительства православного храма на кону стояла и вторая его заветная цель – уничтожение следов армянского присутствия в Тифлисе. А где еще, как не на кладбище, искать эти красноречивые следы? Совершенно очевидно, что Илия II-ой уже давно ведет целенаправленную политику по уничтожению армянских исторических памятников по всей территории Грузии. Везде, где обнаруживается хоть одна армянская буква, она тут же спешно затирается. Вероятно, и целью его визита в Армению было - сгладить протест тбилисских армян и «согласовать» преступное строительство. Неизвестно, как католикос Илия уговаривал католикоса Гарегина I-го дать это согласие, но на сцене ереванской филармонии можно было наблюдать обнимающихся и целующихся католикосов. И с июня 1997 года строительство Самебы возобновилось. Как свидетельствуют очевидцы, на их возмущение производителями работ был дан ответ примерно такого содержания:

«От Северного Кавказа до Германии кругом сплошные захоронения погибших во второй мировой войне. Но взгляните, какие на этих землях теперь высятся города! А здесь времени прошло даже больше, и покойники давно превратились в прах, так что уже можно строить то, что мы задумали. Никакого греха в строительстве собора нет. А вообще, это – наша грузинская земля, если не нравится – езжайте к себе на родину и оставьте нас в покое».


Вокруг строящейся церкви появились целые холмы из черепов и костей


Вытащенные из земли надгробия, которые грузили в самосвалы и увозили

Информационная служба Эчмиадзина согласие Гарегина на подобное строительство объявило несоответствующим действительности и вымышленным. Однако, факт остается фактом: 12 июня 1997 года грузинский патриарх Илия II-ой, вернувшись из Армении, сообщил по телевидению, что 15 июня церковь Самеба будет освящена им лично, а также во всеуслышание объявил, что это «богоугодное дело» приветствовал и армянский католикос Гарегин I-ый. И действительно, 15 июня состоялось пышное торжество, на месте уничтоженной церкви Сурб Аствацацин был установлен крест, а место строительства освящено вторично - теперь уже в присутствии президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе. Были принесены в жертву волы, мясо которых роздали собравшимся. Понятно, что во всей этой истории удивительно не поведение грузинских президента и патриарха. Их антиармянская политика известна давно. Удивляет молчание нашего президента и имевшее или не имевшее место (хотя, какая теперь разница?) благословение нашего католикоса. Удивляет, хотя, казалось бы, пора уже и перестать удивляться. Ну да Бог им всем судья...

Все то, что произошло с Ходживанком имеет вполне конкретное определение - вандализм. Причем вандализм государственный. И совершен этот акт вандализма был в столице государства, именующегося на словах правовым и демократическим. Причем заметим, что в грузинской столице могилам грузинских общественных деятелей абсолютно ничто не угрожает. Развитию Тбилиси мешают исключительно армянские усопшие. Нам непонятно одно: при всей своей ненависти к армянам, неужели сложно было все эти останки хотя бы цивилизованно ПЕРЕЗАХОРОНИТЬ в любом другом месте?! В конце концов, отправить, как ненужный демократической Грузии, израсходованный материал, в Армению. Но, как бы то ни было, строительство продолжилось.

Так, на месте княжеской усыпальницы над ветхим одноэтажным Авлабаром на Ходживанкском холме взгромоздился кафедральный собор Святой Троицы. Самый высокий на Кавказе. Колоссальное строение поражает воображение и пугает своей масштабностью. Вовсе не обязательно быть провидцем, чтобы предсказать будущее и огромной территории, прилегающей к храму: это будет город в городе, эдакий картвельский Ватикан. Здесь же, на армянских костях, возведена духовная семинария, строится новая резиденция патриарха всея Грузии, рядом, на Авлабаре, находится и новая резиденция грузинского президента.

23 ноября 2004 года в Тбилиси состоялось освящение кафедрального собора во имя Святой Троицы, возведенного в ознаменование 2000-летия христианства.

Несомненно одно. Храм, который построен таким преступным образом, принесет Грузии не славу, а вечный несмываемый позор. Какое бы оправдание ни придумали себе строители нового храма, и как бы ни называли его грузинские богопочитатели, на нем будет лежать вечное проклятие тифлисских граждан-армян и их потомков, а в историю он войдет не иначе как «храм, возведенный на костях армянских граждан Тифлиса». О том же говорят и различные мистические происшествия вокруг нечестивого храма. Неоднократно водружаемый на куполе громадных размеров крест во время строительства постоянно падал. А это, как полагают многие, – было знамением. Еще пример. 25 декабря 2002 года, в день празднования 25-летия патриаршей интронизации предстоятеля Грузинской православной церкви Илии II-го, в строящемся храме состоялось первое богослужение. В этом богослужении участвовала и делегация Московского патриархата во главе с митрополитом Волоколамским и Юрьевским Питиримом. Так вот, по возвращении в Россию, митрополит Питирим стал угасать и в скором времени скончался. Такая же судьба ожидала и участвовавшего в освящении Самебы председателя правительства Грузии Зураба Жванию, который после этого события прожил всего два месяца и умер при загадочных обстоятельствах.

А что же патриарх-разрушитель Илия? С ним все хорошо:

«Мое духовное воспитание происходило в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, под покровительством преподобного Сергия Радонежского. Восемь лет, проведенных в Московской духовной семинарии и затем академии, оставили глубокий след в моей душе, в моей жизни. Я прошу господа, чтобы наступил такой день, что Грузия будет опять единой. Мы должны трудиться, сеять добро на нашей родине. Храм Самеба является символом силы Грузии. Я часто говорю, что он является автопортретом грузинского народа. Вот такая красивая душа у грузинского народа».

Что ж, символ силы, автопортрет народа и его красивая душа. Точнее и не скажешь!



Спасенные надгробия во дворе Сурб Геворга

Сегодня от большого армянонаселенного района и кладбища Ходживанк практически ничего не осталось. Нынешний Пантеон армянских писателей - это лишь клочок земли, и сейчас в Пантеоне покоятся останки немногих деятелей культуры. Здесь отметим, что на протяжении последних лет, и он также подвергся целой серии надругательств и издевательств со стороны безвестных «хулиганов». Так, в 2001 году группой неустановленных лиц на кладбище был совершён очередной акт вандализма и святотатства по отношению к армянским захоронениям. Были разбиты и разбросаны надгробья, сорваны и похищены таблички с них, украдены мраморные плиты с семи могил деятелей армянской культуры. Злоумышленниками также был перевернут постамент на могиле Раффи. Что касается многострадального постамента, то его давно уже можно назвать излюбленным местом игрищ грузинских недоносков: помимо регулярных опрокидываний самого постамента, портрет писателя постоянно служит мишенью для тренировки навыков меткости стрельбы резвящихся местных недорослей. Все это происходит, несмотря на то, что пантеон, согласно законодательству Грузии, находится под покровительством государства, подобно аналогичному пантеону грузинских писателей. Но, как это не покажется удивительным, помимо грузинских светских и церковных властей, мемориал пострадал и от действий тех, кто называет себя союзом армян Грузии.

После святотатственного погрома кладбище (а вернее то, что в результате предыдущих надругательств от него осталось) нужно было восстанавливать. За это взялись мэрии Еревана и Тбилиси, а также грузинские армяне. Союз армян России объявил о том, что выделяет 100 тысяч долларов на эти цели. Армянскими архитекторами был разработан план восстановления, составлен проект. Но тут инициативу взяли в свои руки предприниматели Генрик Мурадян, Ван Байбурт и другие господа из союза армян Грузии, поддерживаемые армянским посольством в этой стране. Сначала, «в знак солидарности с грузинским народом», они демонстративно отказались от финансирования российскими армянами, затем отстранили от проекта другие армянские организации и армянскую общественность, полностью изменили и извратили первоначальный проект реконструкции. Как результат, уникальный по своей исторической значимости Пантеон восстановлен с грубыми отклонениями от проекта и вопиющими нарушениями технологии проведения строительных работ.

К сказанному можно добавить, что в городе, немалый процент жителей которого составляют армяне, ни в одном путеводителе по городским достопримечательностям вы не найдете Пантеон Ходживанка, да и вообще, ни одного армянского архитектурного памятника или церкви. Это – политика грузинского государства.



В настоящее время в Грузии продолжается махровый вандализм и грубейшее богохульство, ибо как еще назвать систематическое уничтожение и расхищение церквей и кладбищ, принадлежащих соседнему народу. Но эта азбучная истина, похоже, неведома церковному руководству Грузии. Да и сам грузинский народ, видимо, не может, или попросту не хочет разобраться в азбуке элементарной общечеловеческой морали и благочестия. К нашему глубокому сожалению, ни армянские власти, ни соответствующие ведомства, ни Армянская Апостольская Церковь по настоящему активных действий по пресечению творящегося в Грузии государственного беспредела не предпринимают. И история строительства грузинской церкви Самеба на месте исторического армянского кладбища Ходживанк в этом плане более чем показательна.

Исчезнувшие церкви Тапитаха



О дате основания церкви мы узнаем из справки реестра армянских памятников. В нем говорится, что основана она была в 1727 году священнослужителем Тер-Габриэлом Камоевым на месте, выделенном для этого представителями знатного армянского рода Бежанбеков. В последущие годы церковь была восстанавлена усилиями Карапета Xотаковянца.


О строителе храма священнике Тер-Габриэле сведений до нас дошло очень мало; известно только, что он являлся одним из активных деятелей армянского освободительного движения, возглавляемого Иосифом Эмином. О самой же церкви Камоянц Сурб Геворг сохранились сведения в «Памятной книге» Эчмиадзинского католикосата, где имеется запись, сделанная в декабре 1765 года. Она звучит так: «Вне города Тифлиса была церковь, называвшаяся Камоевской, священники и прихожане которой не могли там молиться во всякое время из-за боязни безбожных лезгин. Тогда старший священник той церкви Тер-Габриэл задумал при помощи горожан церковь внутри города». В исторических хрониках церковь описывается как красивое массивное сооружение из красного кирпича. Упоминает о ней и католикос Симеон Ереванци (1763-82) в своем «Джамбре»: «В стране Грузинской город Тифлис, а вместе с ним: семь церквей в городе Тифлисе, то есть Ванки, Сурб-Ншани, Джркрашен, Саакашен и две церкви – Камоенц и Карапи, каждая со своей общиной, не считая также нескольких небольших церквей вместе с ними; все они престольные».



Таким образом, новое здание церкви было построено уже в границах защищаемого города в квартале Тапитах. Квартал также носил название «Калосубани», а позже - «Гареубани». Здесь находились многочисленные ремесленные мастерские, торговые ряды, каравансарай и культурные сооружения. В квартале располагались и несколько армянских церквей. Помимо Камоянц Сурб Геворга, это были Зркинянц Сурб Геворг, Текенам, и, конечно же, главный тифлисский армянский храм – Ванкский собор с прилегающим к нему кладбищем. Здесь же, в Тапитахе, на территории Ванкского кладбища в 1825 году была торжественно открыта знаменитая духовная семинария Нерсисян, построенная по проекту военного архитектора Лазарева и названная так в честь выдающегося деятеля Армянской церкви католикоса Нерсеса Аштаракеци. Позднее во дворе семинарии была основана первая армянская типография, где в 1858 году вышла книга Хачатура Абовяна «Раны Армении» - первая книга на ашхарабаре. Конкретно же здание церкви Камоянц Сурб Геворг находилось прямо напротив нынешней станции метро «Площадь Свободы».



Церковь Зркинянц Сурб Геворг - Святого Георгия Зркинянцев - находилась на улице Грибоедовской по соседству с академией художеств Грузии.



Об основании этой церкви имеются противоречивые данные. Так, согласно строительной надписи храма, церковь была построена в 1713 году мокалаками Камазовыми. Реестр армянских архитектурных памятников Тифлиса приводит текст этой надписи, размещавшейся на южном портике: «Я, сын Зураба, махтеси Петрос и мои братья - Овсеп, Саак и Давид, построили эту новую усыпальницу - церковь Сурб Геворг в память нашу и родителей наших в царствование Вахтанга в лето 1162-е» (армянского летоисчисления).

Однако, как известно, с 1712 по 1719 гг. царь Вахтанг VI был отстранен от власти персидским шахом и до своего отречения от веры христовой в качестве заложника находился в Персии, то есть фактически царем на момент строительства храма не являлся. В строительной надписи, по существу, была отражена позиция армян в вопросе грузинского престолонаследия, бурно обсуждавшемся в обществе в те годы.

Согласно другим данным, ктиторы церкви принадлежали к роду Зркиновых, а не Камазовых, что и было отражено в названии храма. Фамилия Камазовых же попала в реестр благодаря их участию в восстановлении кафедральной церкви в Тифлисе.

Зарехну Сурб Ншан





Зарехну Сурб Ншан (Сурб Вардананц) – церковь Святого Знамения Зарехни, церковь Святого Полководца Вардана – купольный армянский храм XV века, расположенный на возвышенности в квартале Марда города Ахалцха.

Точная дата его основания доподлинно неизвестна. Одно из первых упоминаний о церкви относится к 1575 году: «В 1024 году (армянского летоисчисления) некий паломник (в Иерусалим) Мкртич приходит на поклонение к дверям Сурб Ншана Ахалцхи, устанавливает новый алтарь и оставляет об этом запись, моля помянуть его в литургии».

Сведения о следующем восстановлении церкви находим в записи, сделанной в 1619 году, и добавленной к рукописи, датированной 1445 годом: «И был обновлен Божий храм Святого Знамения, что разрушен был неверными в давние времена». Церкви было пожертвовано «два креста, одна прекрасная золототканная риза с полным облачением, одна власяница, одно покрывало амвона, одна кадильница».

К середине XIX века холм, на котором располагался Сурб Ншан, хотя и продолжал носить это название, однако сама первоначальная церковь за прошедшие два с лишним столетия, превратилась в не подлежащие восстановлению руины. Литературно-политический журнал «Русский Вестник» в №27 за 1862 год сообщал: «С каждым годом все более ощущалась потребность в церкви, но из планов, вынашиваемых духовными властями, ни один не удался из-за отсутствия финансовых средств. Всем оставалось надеяться на мецената, который, вдохновившись благочестием, взялся бы за это большое дело». И такой человек нашелся. Им оказался почетный гражданин Ахалцхи, переселенец из Карина прапорщик Вардан Варданянц. После того, как средства нашлись, было принято верное по своей сути решение о строительстве на фундаменте древней церкви совершенно нового храма. Согласование проекта и разрешение на строительство были получены в 1861 году: «В городе Ахалцха на месте, называемом Сурб Ншан, начато строительство новой церкви во имя Святого полководца Вардана…доходами и расходами патриота и благочестивого чиновника махтеси Вардана Варданяна, по совету которого наместник епархии того же города вардапет Григор Сагинянц испросил и получил согласие Святейшего Синода Святого Эчмиадзина к тому, что доход новопостроенной церкви будет отводиться местной школе - для восполнения недостатка средств на учебу неимущих детей».

Строительные работы длились чуть более двух лет и были завершены в 1864 году. Торжественное открытие состоялось 27 февраля 1864 года: «Проведение торжественной церемонии было назначено на 27 февраля, то есть в масленичную пятницу, когда Армянская церковь справляет праздник Сурб Вардананц; в вечер церковного торжества викарий Ахалцхи – облаченный епископ Григор - со всей церковной братией, выйдя торжественной процессией из церкви Сурб Пркич, направился к новопостроенному храму.

Следом за духовной процессией двигались жители Ахалцхи и прибывшие из других мест по случаю этого праздника мастеровые, стоя вдоль всей дороги, по обеим ее сторонам, со своими флажками, являли собой чудное зрелище; солнечные лучи, словно чтобы придать еще большее великолепие этому зрелищу, пробиваясь сквозь красноватые облака, отражались в золотых и серебряных святых сосудах, колокольные звоны смешивались с благозвучным хором псаломных песнопений, крыши и окна домов по обе стороны проходящей процессии были заполнены по возможности нарядно одетыми женщинами и детьми. Достигнув новой церкви, духовенство провело вечернее богослужение в канун предстоящего праздника. А 27 февраля в 10 часов утра, в присутствии всех гражданских и военных чинов, коих пригласил строитель церкви господин Варданянц, святейший епископ Григор вместе с духовенством совершил освящение церкви и окрестил ее во имя Святого полководца и великомученика Вардана…

По завершении религиозного праздника пристав города Ахалцха подпоручик Исаак Хазарапетянц от имени переселенцев из Арзерума произнес речь на армянском и русском языках».

Строительство церкви стало действительно значительным явлением в жизни армянского населения Ахалцхи.

С 1864 года священником церкви был Ованнес Арванянц. 13 января 1879 года в священники церкви был рукоположен дьякон Тигран Сисакянц, до этого в течение десяти лет служивший в школе Варданян. В 1888 году ктитором церкви являлся Александр Боракчянц. В 1904 году священниками церкви упоминаются Геворг Тер-Сисакянц (рукоположен в священники в 1879 г.) и Минас Азнавурян (11 октября 1897 г.).

Внешне церковь представляет собой прямоугольную композицию с трехскатным центральным куполом, нашедшую широкое распространение в армянской церковной архитектуре средних веков. Выстроена она из гладко высеченного камня, стены изнутри оштукатурены. «Ее высота – 5, длина – 7,5, ширина – 5,5 локтей, толщина стен – 5 пядей». Храм имеет три входа – с северного, южного и западного фасадов, и две пары внутренних опор, а также ризницы по обе стороны алтаря. Шестигранный барабан, заканчивающийся остроконечным шпилем, изнутри поддерживают сводчатые арки, опирающиеся на колонны. К западному фасаду примыкает трехъярусная колокольня, на уровне первого и второго ярусов стоящая на четырех, а на уровне третьего яруса - на шести колоннах. Внешние размеры – 15,35 х 10,83 м.

В четвертом выпуске «Материалов по археологии Кавказа» (XIX в.), по поводу архитектурного облика церкви, говорится: «Наверху на холму, над крепостью, новая армянская церковь в стиле Эчмиадзинского храма с пролетным и боковыми колоколенками».

Лапидарные надписи, относящиеся к первичной церкви Сурб Ншан, не сохранились. Все сохранившиеся надписи относятся уже к новой церкви. На восточном фасаде имеется надпись в девять строк:

«Храм славного государства во имя Святого Вардана,
что воздвиг своими собственными затратами Вардан Варданянц
бессмертной памяти во имя души его и его любимого
отца – Агапапа, матери – Тагуи, благочестивой родительницы,
супруги – Мареам, брата - Степана, дяди (по матери) – Пепроне,
родного свободного сына – Амазаспа, дочери – Гаянэ,
невестки – Эрануи и дяди ее (по отцу) – махтеси Акопа,
новорожденных внуков – старшего – Амаяка, младшего – Вардана.
Начат в 1861 году и освящен в 1863 и завершен – в 1868 г.».

Другая надпись гласит:

«Высочайшим надзором властью государевой
воздвигнут этот храм Святого Вардана
в память титула рода Варданянц
кропотливыми трудами того же Варданянца
со святою церковью этою Армянской
во владычество государя избранного католикоса Маттея I-го
и викария епископа Тер Григориса рода Сагинян».

Церковь Сурб Ншан обладала не облагаемой налогом на недвижимость собственностью. Согласно описям имущества, произведенным 27 мая 1866 г. и 15 февраля 1875 г., церкви принадлежали прилегающая к ней территория, школа (постр. в 1864 г.), два ларька (преподнесены в дар Варданом Варданянцем), одноэтажное каменное здание с прилегающей к нему территорией, часть плодового сада и огород (преподнесены в дар Аракелом Сагинянцем), амбар под зерно (построен в 1869 г.) и два надела пахотной земли, приобретенные 2 сентября 1868 г. епископом Григором Сагинянцем и подаренные им церковной школе.

В 1887 году в церковном дворе был похоронен меценат церкви - почетный гражданин Вардан Варданянц.

http://pics.livejournal.com/pandukht/pic/0005edef.jpg

В период развала большой страны армяне Ахалцхи прибрались в церкви и попытались восстановить ее прежние функции. 24 апреля 1989 года при большом стечении народа в церкви впервые за долгие годы была проведена поминальная служба. Однако проведение армянской литургии в древней церкви не для всех стало праздником. Армянский храм, рельефно расположившийся на возвышенности, словно парящий над окрестностями, давно не давал покоя грузинским экспроприаторам. По всей Грузии разлетелись слухи о том, что армяне в Ахалцхе якобы объявили войну, взорвали грузинскую школу, что есть большие жертвы среди грузинского населения. Были перекрыты дороги, связывающие Ахалцху с Арменией и Ахалкалаком, также была заблокирована почта. В Ахалциху начали стягиваться войска. И, вследствие робкого поведения иерархов нашего духовенства, у этого чудотворного памятника вскоре появились новые владельцы. В апреле 1990 года церковь была объявлена грузинской, ей даже успели дать новое вымышленное название - «Иоване Натлисмцемели» («Иоанн Креститель»). Параллельно с этим был объявлен памятником грузинской архитектуры и знаменитый учебно-образовательный комплекс при храме Сурб Ншан.

В январе 2002 года неизвестными лицами черной краской были обведены рельефные углубления букв лапидарной надписи на восточном фасаде, отчего она приобрела вид новой, буквально недавно высеченной. Кем была затеяна эта провокация, выяснить, в итоге, не удалось, однако это действие вызвало приступ истерии в грузинском обществе. Средства массовой информации с быстротой молнии растиражировали «вопиющий факт», разоблачающий пресловутых армян, которые решили отобрать у грузин православную церковь. Газета «Алиа» писала: «Армяне думают, что сделанной на церкви надписью они присвоили церковь себе». Профессор, доктор наук Тина Ивелашвили, обращаясь к данному факту, заявила: «Из конфиденциальных источников нам стало известно, что эта надпись высечена членами нелегальной организации «Джавахк» по непосредственному указанию из Еревана».



В апреле 2004 года рядом с церковью Сурб Ншан был установлен Хачкар, посвященный памяти жертв Геноцида армян в Османской империи. Однако через некоторое время Хачкар был демонтирован сотрудниками правоохранительных органов Грузии якобы ввиду отсутствия разрешения на установку, хотя такое разрешение имелось. И лишь за день до открытия (24 апреля) вопросы, связанные с установлением памятника, удалось уладить.

В апреле 2005 года во дворе церкви появились надгробные плиты с эпитафиями на грузинском языке. Знакомый почерк, не правда ли?

30 декабря 2005 года Святой синод Грузинской православной церкви на своем собрании принял следующее воззвание: «Заявления некоторых представителей армянского народа о существовании на территории Грузии большого количества армянских церквей лишены исторического и научного основания. Подобные заявления обостряют взаимоотношения армянского и грузинского народов и церквей. Грузинская православная церковь призывает Армянскую Апостольскую Церковь воздержаться от подобных действий и отмечает, что не допустит обострения отношений».

27 сентября 2007 года в Образовательном центре Ахалцхи состоялась дискуссия-обсуждение на тему «Статус Армянской Апостольской церкви в Грузии», которая была организована Офисом омбудсмена Грузии и Фондом Генриха Белля и в которой приняли участие представители местной армянской и грузинской общин, а также прибывшие из Тбилиси представитель Офиса омбудсмена Грузии и члены неправительственных организаций. Уже упоминавшаяся выше Тина Ивелашвили, участвовавшая в дискуссии, сокрушалась: «Стыдно, в конце концов, сколько можно выслушивать ваших историков?! Недавно какой-то армянский историк из Канады заявил, что грузинская церковь Самеба в Тбилиси якобы была построена на армянском кладбище. Стыдно, в конце концов». А директор грузинской школы №6 г. Ахалцхи Заза Тамарашвили и вовсе заявил, что если даже на государственном уровне будет принято решение о передаче церкви Сурб Ншан Армянской Апостольской Церкви, то проблема все равно не будет считаться решенной: «В связи с этой церковью нужно учесть мнение местных грузин: готовы ли они уступить эту церковь, которая, как отмечают наши грузинские историки, построена на фундаменте грузинской церкви?». И вновь, ставшие такими знакомыми, слова о мифическом грузинском фундаменте...

Нужно отметить, что такие обсуждения, дебаты и другие мероприятия периодически проходят в Грузии. Однако армяне, которые посредством своих работ пытаются представить реальное прошлое своего народа на этой земле, квалифицируются в Грузии как «провокаторы», «армянские националисты» и т. д. и, по этой причине, подобные встречи остаются бесплодными и бессмысленными, а армянские церкви, имеющие национальное, историческое и духовное значение - закрытыми и запущенными.

В последние годы некоторые грузинские авторы, вопреки наличию многочисленных неопровержимых исторических документов и фактов, старательно пытаются взять под сомнение армянскую принадлежность как церкви Сурб Ншан, так и других армянских церквей на территории современной Грузии. Хотя, справедливости ради, скажем, что есть грузины, считающиеся с исторической правдой. Так, например, грузинский омбудсмен Созар Субари, побывав в Ахалцхе, заявил: «Увидев церковь Сурб Ншан, лично у меня нет никаких сомнений, что это армянская церковь, - и по архитектуре, и по сути. В любом случае, кому принадлежит церковь Сурб Ншан, можно выяснить в течение недели».

Сегодня церковь, пополнившая издевательский список «спорных», ждет создания пресловутой «комиссии», которая, дескать, должна определить ее «национально-конфессиональную» принадлежность. А пока решено держать церковь открытой как для верующих армян, так и для верующих грузин.

Тем не менее, джавахкские армяне до сих пор продолжают чувствовать себя хозяевами своей земли и этого центра своей веры. Вопрос в том - надолго ли?

Продолжение следует...

Серьезные противоречия между армянами и грузинами, переросшие с течением времени во взаимную неприязнь, берут свое начало в церковном расколе, каноническом отпадении грузин в халкедонизм, а также последовавшем за этим переходе Грузии под политико-церковный протекторат Константинополя в 607 году. Первым актом «войны» стало запрещение виркским католикосом Кирионом армяноязычного богослужения в главном городе Гугарка Цуртаве.

Ответом Армянской церкви стала знаменитая «Двинская анафема на Кириона»: «Так распорядились мы относительно иверов: вовсе не общаться с ними, не молиться вместе с ними, не есть, не пить, не вступать с ними в родство, не брать кормилиц, не ходить на паломничество ни к кресту, что в Мцхете, ни к другому, что в Манглисе, не пускать их в наши церкви, не свататься. Лишь покупать у них и продавать, как евреям. Итак, если кто будет общаться с ними, невзирая на этот запрет, да будет он проклят душой и телом, и отлучен в течение всей жизни своей. Все те, кто будет обходить это повеление да снизойдут они во мрак и да будут преданы на съедение вечному огню».

В последующие века после окончательного раскола, отношения двух церквей приняли характер противостояния. Для поисков путей примирения между сторонами организовывались встречи. В первый раз в 1046 году в Джавахке. Во второй - в 1204 году в Тифлисе. Однако компромисса на них достичь не удалось.

Шедшие с переменным успехом межконфессиональные «войны», вкупе с наслаивающимся визуальным рядом армянина – недавнего переселенца, стремительно встающего на ноги, удачливого предпринимателя, талантливого строителя, к тому же более безболезненно адаптирующегося к изменяющимся политическим и экономическим реалиям, только усиливали этот антагонизм. В исторической литературе имеется достаточно много описаний армяно-грузинского взаимодействия и помощи армянского населения, оказываемой грузинским войскам. Эти факты всем известны. Мы же остановимся на фактах, которые редко становятся достоянием широкой публики и на протяжении многих лет по понятным причинам замалчиваются армянской и, тем паче, грузинской историографией.

Вот исторические свидетельства некоторых событий, наглядно иллюстрирующие, что отношения двух народов были, мягко говоря, неоднозначными.

Сирийский автор - яковитский патриарх Абул Фарадж сообщает, что в 1197 году в Тифлисе произошло столкновение между грузинами и армянами по поводу Цур Затика (Кривой Пасхи - «кривой» армяне называли православную пасху, что означало - «неверной» - Pandukht). Спор возник из-за того, что армяне не соглашались следовать грузинам и праздновать Пасху на неделю раньше. Спор привел к столкновениям, в результате которых около сорока армян было убито. В ответ на это убийство собралась огромная толпа разгневанных и жаждущих мщения армян, но грузины за каждого убитого заплатили по десять динаров, и инцидент был исчерпан.

Грузинская хроника повествует, что кахетинский царь Теймураз I-ый (1629-1634 гг.), воспользовавшись продолжавшимися османо-персидскими войнами, двинулся на Партев, где навстречу ему вышли с дарами ар­мянский гандзасарский католикос и правитель Гандзака Давид-хан. Желая направить энергию Теймураза с разрушительных действий на более полезные мероприятия, католикос посоветовал ему, используя благоприятный политический момент, - двинуться с 40-тысячным войском на Атрпатакан. Однако Теймураз нашел более удобным взять в плен и католикоса, и гандзакского правителя и увести их с собой в Грузию. При этом Теймураз ограбил также церковные сокровища.

Следующий серьезный инцидент описывается в хрониках 1779 года:
«... разрушено было опять спокойствие жителей. Грузинский царь Ираклий потребовал от ериванского хана дани; но он в том ему отказал. Ираклий собрал войско и пошел на Ериван войною. При вступлении его в область Араратскую патриарх Симеон вышел ему на встретение в деревню Аштарак и употреблял всевозможные убеждения отклонить его от сего предприятия, представляя ему, что требуемая им дань и отказ хана вовсе не стоят того, чтоб вести за то войну, требующую великих издержек и крови многих тысяч людей; что он постарается употребить посредство свое склонить хана к удовлетворению его требования и надеется в том успеть; но Ираклий не внимал ничему; восемь самых богатых армянских селений удалились к Баязиту на турецкую границу, а прочие, по христианству, приняли сторону Ираклия. Ираклий начал неприятельские действия стрелянием из пушек противу крепости; но сие не произвело в персиянах ни малейшего страха. Ираклий, отвергнувши советы патриарха, принужден был отстать от своего намерения и против воли. Наступающая зима грозила ему погибелью всего его войска от стужи и голода. Неудача сия раздражила его до жестокости; он оказал ее особливо над армянами, которые, хотя и полагали на него всю надежду, что он избавит их от ига персидского, и для сего оказывали ему всякое при сем случае усердие и сделались бунтовщиками противу своих властелинов. Ираклию казалось мало разорить только тех, которые остались при своих селениях; он разослал своих чиновников уговорить удалившихся к Баязиту возвратиться к своим местам и, поставляя порукою патриарха, уверял, что он пришел в область их единственно для их освобождения; что ни о чем так не думает, как о их благосостоянии, и будет прилагать о том всевозможные попечения; и, наконец, чтобы они, отложа всякий страх, возвратились в свои дома. Несчастные, убежденные поручительством патриарха, к коему имели полную доверенность и любовь, прибыли к своим местам только для того, чтоб соделаться жертвами самых ужасных насилий.

Кроме Вагаршапата и еще нескольких ближайших к Эчмиацину деревень, заключившихся для безопасности в крепость монастыря, все прочие были разорены или сожжены; имения разграблены; бедные и богатые отведены пленными в Тифлис и разделены Ираклием между его князьями. Но этого еще не довольно: несмотря на то, что и персияне при всех грабительствах своих никогда не касались мест священных и уважали храмы, воинство Ираклия разорило и ограбило все монастыри и церкви на Аракатской горе и в других местах находившиеся, так, что кроме пустых стен, ничего в них не осталось. Из числа пленных, взятых Ираклием, большая часть следовала за ним в самом ужасном состоянии; они не имели ни одежды, ни обуви, все у них было отнято и ограблено, многие погибли на дороге от голода, а многие спаслись бегством; приведенные же в Тифлис, одни расселены были по разным самым опасным от разбойников местам, а другие - розданы князьям и прочим грузинским дворянам, коих они называют ныне своими крепостными и, стараясь лишить свободы, угнетали их всякими притеснениями, и нередко до крайности.

Следствия сего разорения были не менее плачевны, поля остались в запустении, и от того целые два года продолжалась такая дороговизна, что лидер (10 фунтов) хлеба продавался по 15 пиастров на турецкие деньги, да и того взять было негде. Посему бедные и богатые, приведенные в бедность, должны были питаться былиями и умирать с голода. Царь Ираклий в один час и одним ударом разрушил все. Повсюду видны были следы запустения, нищеты и губительства; а оставшаяся часть народа представляла не людей, но образ истомленных скитающихся теней».

Еще в 1868 году аббат Делапорт писал: «Между грузинами и армянами продолжается ненависть, которая питается разностью в нравах и обычаях».

Особенно много антиармянских выпадов зафиксировано на рубеже XIX и XX вв. Так, например, газета «Иверия», публиковавшаяся в Тифлисе в 1897 году, в одной из статей, посвященных армянам, задавалась риторическими вопросами: «В каком смысле Тифлис является армянским городом: географическим местоположением, по территориальным канонам, или какому-либо государственному или международному праву? Где армяне, и где Тифлис? Откуда и докуда доходят их руки? Принадлежат ли им купленные ими дома, это еще выяснится. Но Тифлис находится на территории Грузии. Здесь армянин не смеет пикнуть. Здесь армянам ничего не принадлежит».

Масла в огонь подливали и эмоциональные, напоминающие стенания, откровения таких грузинских интеллигентов, как Илья Чавчавадзе или Акакий Церетели, обвинявших армян во всех мыслимых и немыслимых грехах.

Нарывавший столетия гнойник лопнул в 1918 году, когда грузинское правительство не позволило спасающимся от турецкого ятагана людям перейти через горы Трехка (Триалети). Более того, большая часть Северного Лори, с немецкой помощью, была грузинами захвачена. Армянская сторона в связи с проблемами транспортного сообщения, могла выражать свой протест лишь телеграммами. Кроме того, отметим крайне враждебное отношение грузинских военных к мирному армянскому населению захваченных районов, которое сопровождалось разбоем, злодеяниями и изнасилованиями. 5 декабря 1918 года после ухода турок, оговоренного Мудросским миром (30 октября 1918 г. - Pandukht), грузинские войска вступили в разоренный турками Ахалкалакский уезд. Правительство Армении потребовало их немедленного вывода. 9 декабря началась Армяно-грузинская война; 14 декабря армянские войска перешли в наступление и вытеснили грузин из Ахалкалака. На другом направлении воинские части Дро (Драстамат Канаян) к 20 декабря достигли Шулавери. Затем, одерживая победы, Дро двинулся на Тифлис. 25 декабря при содействии англичан было подписано перемирие, которое вступило в силу с 31 декабря. Таким образом, только английское вмешательство спасло грузинскую столицу от взятия армянскими войсками.

К этому моменту в самом Тифлисе началась дикая антиармянская истерия. Под предлогом разгрузки городов и наличия у рабочих иностранного подданства, армянское население планомерно выселялось за пределы Грузии, при обысках грабилось и расхищалось их имущество. Были арестованы члены Армянского Совета Грузии, армяне - члены грузинского парламента, деятели партии «Дашнакцутюн». По дороге заключенных подвергали издевательствам и унижениям. Все армяне-милиционеры Тифлиса были обезоружены и освобождены от работы. Так прошел первый этап деарменизации Тифлиса.

Во время Армяно-турецкой войны 1920 года Грузия объявила нейтралитет и закрыла свои границы для армянских беженцев, обрекая их тем самым на неминуемую гибель, а сама, воспользовавшись наступлением турок на Александрополь, начатым после взятия Карса (30 октября), ввела свои войска в Лори. В конце декабря 1920 года подразделения Армянской бригады КА под руководством Иосифа Лазьяна выбили захватчиков из так называемой «нейтральной зоны». Благодаря этому, исконно армянский край Лори вошел в состав Армении.

Вот как характеризовалась национальная политика меньшевистской Грузии в отношении армян: «Усиленно культивируется национализм в очень диких формах. В учредительном собрании армянам не разрешают говорить по-армянски. В детях с малых лет воспитывается презрительное отношение к армянам».

Историк Леван Тактакишвили на основе анализа исторических фактов, хотя и подтверждает, что город Тифлис был построен армянами и на армянские деньги, но, вместе с тем, отмечает, что этот факт всегда был источником недовольства грузинской националистически настроенной элиты.

«Половину населения сегодняшнего Тбилиси составляют армяне. Торговля в их руках. Городская земля принадлежит им. Почти все дома, построенные на этих землях, принадлежат армянам. Лишь немного мегрелов и имерелов можно было встретить среди должностных лиц или мелких торговцев, основная часть торговли принадлежала армянам.
Следует отметить, что грузины и русские вместе выступали против армян. Грузины знали, что лишь в союзе с русскими они смогут справиться с армянами. Наша победа в том, что для богатых армян советское правление было неприемлемо и они, дабы спасти свои деньги, убежали в зарубежье. Русские же поселили на их месте грузин, живущих в горах. Как видите, судьба все же была благосклонна к нам, и Тбилиси вновь стал грузинским городом. Хотя нельзя забыть и тех людей, которые довольно-таки многое сделали для этого города».

С обретением независимости процесс грузинизации города пошел гораздо активнее. Согласно новым веяниям в грузинской историографии, выяснилось, что, оказывается, «армян в Грузию 200 лет назад переселил Паскевич». По всей стране прокатились митинги с требованиями «деарменизации», упразднения всех автономий, и даже необходимости государственного регулирования рождаемости негрузинского населения с целью его ограничения. Сам Гамсахурдия был предельно откровенен: «Они должны быть выселены, должны быть выжжены каленым железом… Сила на нашей стороне, грузинская нация с нами, приютившихся тут негрузин выгоним из Грузии! Грузия – не проходной двор».

Цену грузинской независимости на собственной шкуре испытали и армяне Абхазии во время известного конфликта. Весь мир облетело название армянского села Лабра, распятого и уничтоженного грузинскими националистами в марте 1993 года.н Абхазии.

Ныне армянская составляющая Тифлиса сведена к минимуму. Лишь Авлабар пока остается главным историческим центром компактного проживания армянской общины Тбилиси. Бурный и плохо управляемый процесс урбанизации, с ненасытной прожорливостью поглощающий пространство исторической зоны города, в грузинском варианте исполнения приобретает окраску этнического выдавливания. За годы независимости последовательно закрывались исключительно армянские и русские школы, контингент учащихся которых на 95% составляли армяне. Зато в самом центре Авлабара вырос пятиэтажный Еврейский культурный центр, а напротив - суперсовременное здание немецкой Новоапостольской церкви. Но если за общественными зданиями городские власти еще присматривают, то старинные особняки Сололака ветшают на глазах.

Приведем один из последних примеров, характеризующих нынешнюю обстановку в Тбилиси. Осенью 2006 года в Авлабаре открылся магазин под названием «Арарат». Казалось бы, во всем мире есть множество магазинов, кафе и ресторанов с аналогичным названием, но ни в одной стране они не вызывали таких припадков бешенства, как в Грузии. Сразу же после открытия этого магазина в грузинской газете «Асавал-Дасавали» вышла грязная антиармянская статейка, в которой анонимный автор напоминает об известном футбольном девизе советских времен «Жми, Арарат!» и отмечает, что это является ярким проявлением захватнического характера армян. «Да, «Арарат» уже пришел к нам в гости и в Тбилиси (и теперь уже из Авлабара) «наступает» на забытый правительством грузинский язык. "Арарат", хуп ту! – гремит и грохочет стадион, и, словно волны, напирает на все и вся!!! Цель одна, большая и ясная - восстановление «Великой Армении» за счет половины Грузии!»

К сожалению, замечательная на бумаге, но полностью неосуществимая на практике, идея «дружбы народов», положенная в основание советской армянской историографии, породила масштабную, однако полностью несостоятельную и антинаучную теорию о братстве между армянами и грузинами и даже о некоем былом «сотрудничестве армянских и грузинских царств». Эта теория, с точки зрения собственно исторической обоснованности, попросту смехотворна, а отношения между двумя народами никогда не строились на братстве. На терпимости, да, но никак не на братстве. Немалая часть вины за произошедшие с армянским Тифлисом (и Грузией в целом) метаморфозы лежит и на самих армянах, в которых за прошедшие времена прочно засел стереотип о многовековой армяно-грузинской дружбе. У грузин же отношение к Армении и армянскому народу, даже при поверхностном взгляде откровенно недружественное, временами переходит в открыто враждебное. С одной стороны, армяне грузинской национальной элитой воспринимались и воспринимаются как элемент, имеющий притязания как в отношении собственно Тбилиси, так и в отношении части подконтрольной сегодняшней Грузии территории (Самцхе-Джавахк). С другой стороны, грузинские и, в частности, тифлисские армяне прекрасно осведомлены о своем социально-экономическом и политическом доминировании в городе на рубеже XIX и XX вв.

На наш субъективный взгляд, так часто и беспричинно проявляемая по отношению к армянскому народу ненависть, является для грузин своеобразным бегством от собственного прошлого. Для грузина, будь он профессор истории или рядовой обыватель, вопрос проникновения и влияния армянской культуры, письменности, архитектуры, духовности, общности царских родов, и т. д. на грузинскую цивилизационную составляющую, в силу особенностей национального менталитета этой нации, является настолько болезненным, что приводит к рефлекторному, чуть ли не на генетическом уровне, яростному отрицанию существования этого влияния. Сюда наслаиваются многочисленные легенды о спасении армян от притеснений, о предоставлении им неких территорий для проживания, они усугубляются довольно осязаемыми угрозами блокирования коммуникаций. Параллельно с этим ведется оголтелая кампания по дискредитации образа армянина.

“…Уже в VII веке до н.э. в Закавказье осела значительная масса скифов - далеких предков осетин”. (Г. Меликишвили. “К истории древней Грузии”, Тбилиси, стр. 22).

“Здесь, под скифами и сарматами следует понимать северокавказские племена, составляющие основную массу внутренней Картли до освоения его иберами…” “Очерках истории СССР” (т. 1, Москва 1963г, стр. 425)

“Положение исследователя грузинского народа еще более осложнено тем обстоятельством, что Кавказ не был первоначальной родиной грузин и остатки его культуры не надо искать здесь. Но до тех пор, пока не будет восполнен вышеназванный недостаток, у специалиста истории Грузии нет другого пути, как пользоваться недостаточными фактами”. (И. Джавахишвили. “ История наинского народа”, книга 1, Тбилиси, изд. Сил. Таварткиладзе, 1928, стр.5)

Г.Кoраношвили (филосов, языковед): «»… если грузинские историки упорно отрицают факт наличия хотя бы отдельных маленьких групп абхазского населения на территории к югу от реки Риони, то они не могут претендовать на высокое звание историка … и им остаётся признать, что они играют роль идеологов ( худшем смысле…) и «трудам» их грош цена…»". («Молодежь Грузии», 10 октября 1989 года, С.3.)

«… До сих пор не установлено, кто мы и откуда, поскольку на земле у нас нет родственных народов. Мы не знаем, куда нас несет наша судьба… Правда говорят, что мы жили на берегах Евфрата и Тигра, но и там нас не любили, не давали жить соседи, они ненавидели нас. Мы не знали, куда нам податься. Вот так мы проводили наши дни в одиночестве – словно спустились с неба. Наш язык отличается от языка других народов, отличается наше мировоззрение, наш характер, у нас есть свои особенности и традиции. Правда, мы были изгнаны из наших земель нашими соседями, они ничего не оставили нам, а аланы (предки нынешних осетин) нас пожалели и приютили, дали нам земли и приласкали, обучили нас своему военному делу, передали свою культуру, свои обычаи, защитили нас от внешних врагов»
Доктор исторических наук, профессор Геронти Кикодзе, газета «Сакартвело», 1917 год

"...С древнейших времен грузины себя называют картвелами, а страну свою Сакартвело. Слово "картвели" происходит от "Карду" - название страны, являющейся первой родиной грузинских племен. В истории эта страна известна под названием Халдей. Из грузинских племен, обитавших в Халдее, Месопотамии и Малой Азии, в ассирийских клинообразных надписях раньше всех упоминаются месхи, каски, или колхи и т.д. Соседом в эту эпоху было Ассирийское Царство. С VI по II вв. д. н. э. шла борьба между турбо-месхи-колхами и ассирийцами. Вследствие этой борьбы грузины и их сородичи в давние времена покинули Малую Азию для переселения на север, в Закавказье, в котором грузинские племена и обосновались".
(БСЭ: В 65 т. / Гл. ред. О. Ю. Шмидт, зам. гл. ред. Ф. Н. Петров, П. М. Керженцев, Ф. А. Ротштейн, П. С. Заславский. Т. 19: Грациадеи - Гурьев. - М.: Сов. энциклопедия, 1930. - 843 с.: ил. С.550 558, авторы статьи И. Джавахишвили, Ф. Махарадзе, С. Какабадзе, С. Хундадзе).

«Грузины — древний семитский (еврейский — К.Ч.) народ, предки которых жили в долине Евфрата.» Дж.Стейнбек. Газета «Молодёжь Грузии»

Ученый Маат давно в 30х годах доказал, что грузины симиты, за что и был ими убит в 38 году, его родной язык был грузинский по матери. Он и по анторпологии это вывел.

«Кавказ оказывается не является первоначальной родиной грузин..»
И.Джавахишвили

«Когда-то жили в Междуречье и слышали шум воли Тигра и Евфрата. Обильно пили живое солнце юга и вдыхали воздух пустыни. Но оттуда сильные и многочисленные соседи нас (грузин) выгнали. Не оставили ив ущелье Каппадокии, ни на возвышенностях Малой Азии. И если на сегодняшний день мы остались на нашей теперешней родине, этому, наверное, причина то, что другого выхода у нас не было: ccевера препятствовали непроходимые горы, с запада — море, а с юго-востока — населенные врагами местности или однообразные пустыни.»
Г.Кикодзе (246)

«»… на территории Западной Грузии картвельским племенам предшествовали абхазо-адыгские племена… …мигрировавшие занские племена оседали на территории, где бытовала абхазо-адыгская речь…»". (А.С.Чикобава. Соч., том II. Тбилиси. 1998г., стр. 263.)

«»… Грузины и их сородичи с давних пор покидали Малую Азию для переселения на север, в Закавказье, в котором грузинские племена и обосновались. По археологическим данным, до появления в Закавказье грузин страна была заселена различными племенами, которые были оттеснены грузинами на Северный Кавказ…»" (И.А.Джавахишвили. БСЭ. том XIX. М., 1930г., стр.558.)

«Одни из исследователей грузинской истории говорят, что самым первоначальным названием картвелов было «инвери» — так называли их греки. Известно, что ассирийские и вавилонские цари переселили в Закавказье значительные колонии евреев из Палестины. Мусульмане всегда назвали и называют реку евреев Иордан-Гур (Гу-ра Кура), а иберов, т.е. пере-С селенных евреев — гурджи а страну их Гурджистан.» (223. c. 168-169)

«Для исследователей истории грузинского народа ситуация осложняется ещё тем обстоятельством, что Кавказ, оказывается, не является первоначальной родиной Грузии и поэтому здесь (в Грузии — К.Ч.) не надо искать источников их культуры.»
И.Джавахишвили (187. c.47-48)

И это не удивительно: Отец истории Геродот (5 век до н.э.) и Ксенофонт (4 век до н.э.) ни разу не упоминают Иберию, вместо этого они подробно описывают все народы и. страны, расположенные вплоть до Индии. Это значит, что к югу от Кавказских гор такой страны ещё не существует.

«Как видим, грузины проникли в Закавказье и поселились здесь в древнейшее время. Только та территория, которая известна ныне как наша территория, постепенно закреплялась в результате постепенного продвижения на север. Трудно судить о времени проникновения грузин на Кавказ. Независимо от этого нет смысла искать на Кавказе древние следы грузин. Раньше грузин здесь жила «раса длинноголовые» которые на этой территории прошла обе эпохи камня и бронзы.
М.Церетели (234. c. 229-232)

Тот факт, что страна гористая страна на северо-востоке от Междуречья называлась Халдеей, находит свое подтверждение в Книге Юдифи. В этой неканонической повести, написанной, по-видимому, во 2 веке до н.э. и дошедшей до нас только в греческой копии, содержится воистину супер-откровеннический абзац о субстрате возникновения ибри-евреев — «Этот народ происходит от Халдеев. Отсюда перешли они в Египет, так как голод накрыл лице земли Ханаанской» (Юдифь 5)

LIBELLUS DE NOTATIA ORBIS IIV ГРУЗИЯ (глава 11) "…Когда святая Нина и некоторые из ее учеников прибыли в их страну Грузию, тогда называемую Иберией, от имени апостолов и особенно от имени апостола Фаддея, то они нашли грузин погрязшими в смрад.. и другую постыдную деятельность. Именно сразу же после их прибытия один из их товарищей умер и он был сразу же сварен и съеден.."

"Принадлежавшие к грузинскому сословию были, собственно, холопами. Они преимущественно приобретались из Грузии, оттуда или увозились в плен, или же приобретались посредством покупки, отчего они и получили свое название "гурзиак", т. е. грузинец. Это сословие алдары продавали и дарили, как полную свою собственность." Газета "Терские ведомости". 1889. № 69 (161, c. 328)

Источник: https://justpaste.it/1440z

НЕгрузин Сталин о шовинистической Грузии
Что имелось в виду? Об этом И.В. Сталин докладывал на предыдущем, XII съезде партии:
"Возьмем Грузию. Там имеется более 30% негрузинского населения. Среди них: армяне, абхазцы, аджары, осетины, татары. Во главе стоят грузины. Среди части грузинских родилась и развивается идея - не очень считаться с этими мелкими национальностями: они менее культурны, менее, мол, развиты, а потому можно и не считаться с ними. Это есть шовинизм - шовинизм вредный и опасный, ибо он может превратить маленькую Грузинскую республику в арену склоки" (И. Сталин, Соч., ОГИЗ, 1947 г., т.5, стр. 249-250).

Сталин, конечно, выразился деликатно - "в арену склоки", тогда как на самом деле, стремясь "грузифицировать" прочие нации, грузинские партийные бонзы превратили республику в арену геноцида. Для чего и потребовались жесткие методы обуздания республиканского партаппарата, иначе ситуация грозила превратиться в чрезвычайную.

"Если бы Советская власть не сумела в Закавказье поставить орган национального мира, могущий урегулировать трения и конфликты, мы вернулись бы к эпохе... когда люди жгли и резали друг друга". (Там же, стр. 251-252)

Говоря о резне во всем Закавказье, Сталин говорит о подобной дикости и со стороны Грузии: "Вы знаете грузино-армянскую войну", - напоминает Иосиф Виссарионович.

"Тифлис - столица Грузии, но в нем грузин не более 30%, армян не менее 35%, затем идут все остальные национальности. /.../ Ежели бы Грузия представляла из себя отдельную республику, то тут можно было бы сделать некоторое перемещение населения, например, армянского из Тифлиса. Был же в Грузии принят известный декрет о "регулировании" населения в Тифлисе /.../. Имелось в виду некоторое перемещение населения произвести так, чтобы армян из года в год оказывалось меньше... чем грузин..." (Там же).

В общем, дайте только Грузии "свободу рук", и шовинизм там превратится в отъявленный геноцид. Как отмечает И.В. Сталин, "...соблюдая видимость интернационализма", там продолжается скрытая политика "разгрузки".

"Этот грузинский шовинизм, перешедший в наступление", обнаглел до такой степени, что требует для Грузии определенных "привилегий" за счет Армянской, Азербайджанской и Дагестанской республик".