Зарегистрирован: Вт фев 13, 2007 3:00 am Сообщения: 4987 Откуда: Церковно-сектантский кулацкий актив
Вероисповедание: Православный христианин
|
Владислас писал(а): Маресьев тоже?  А разве Маресьев был обитателем описываемого явления - Архипелага ГУЛАГа ? С той или другой стороны колючей проволоки ? Понимаю, если бы вы привели ссылки на маршалов Егорова, Тухачевского, Блюхера - дескать, неправ был Александр Исаевич в таком-то томе, в такой-то главе. Почему вы не поставили в пример открытые письма Солженицыну от генерал-лейтенантов Понеделина П.Г. и Качалова В.Я., а также от генерал-майора Кириллова Н.К. ? Почему молчат как рыба об лёд Горбатов, Мерецков и Рокоссовский ? Маресьев - человек уважаемый. Спору нет. Только после войны в лагере он не был, вертухаи по морде лица его не били. А Мерецкова коммунисты - били и ссали ему в лицо с матюками. Иногда подобное обращение коренным образом меняет мировоззрение... Лев Влодзимирский Лев ШварцманМерецкова поместили в одну из камер внутренней тюрьмы НКВД. За полночь его доставили в допросную комнату, где находились Меркулов и начальник Следственной части по особо важным делам майор госбезопасности Л. Е. Влодзимирский.
Это были опытные чекисты бериевской школы.
Бывший прапорщик царской армии Всеволод Меркулов с 1921 года пришелся по нраву органам ВЧК Закавказья. Его отличали решительность и жестокость. Он прочно вошел в так называемую «грузинскую мафию», возглавляемую Берией, и стал одним из лучших его учеников и особо доверенным лицом.
Лев Влодзимирский, поляк по национальности, с молодых лет посвятил свою жизнь борьбе с врагами советской власти. С приходом в НКВД Берии стал его верным подручным, прослыл мастером пыток подследственных. Не случайно был назначен начальником Следственной части по особо важным делам НКВД СССР.
Меркулов предъявил Мерецкову обвинение в принадлежности к антисоветской военно-заговорщической организации и сотрудничестве с германской разведкой — статья 58, пункты 1б, 7, 8, 11 УК РСФСР. На него было заведено следственное дело № 981697.
Первый допрос — первый вопрос: признает ли предатель-генерал, что состоит в преступной организации врагов народа?
Мерецков задохнулся от негодования: его назвали предателем.
— Как вы смеете...
Меркулов не дал ему договорить, резко ударил кулаком в лицо. Да так, что генерал залился кровью.
— Признаешь?
— Ни в какой антисоветской военно-заговорщической организации не состою.
И новый удар. Теперь — Влодзимирский... Попеременно они избивали его до утра, требуя признания. После бессонной ночи Меркулов отправился отдохнуть, а Влодзимирскому поручил подобрать «мастеров» из числа лучших следователей, которые продолжили бы следственные «мероприятия».
Мастера были подобраны что надо: заместители начальника Следственной части по особо важным делам НКГБ Б. В. Родос и Л. Л. Шварцман.
Неуч Родос (в 1953 году в ходатайстве о помиловании он себя так назвал, поскольку имел всего четыре класса образования) был «профессором» по разработке арестованных. Он давился этим еще в 30-е годы. Применяя разнообразные изощренные пытки, он «расколол» в свое время С. В. Косиора, П. П. Постышева, А. В. Косарева и других видных партийных деятелей, признавших себя врагами народа.
Заправским палачом был и неудавшийся журналист Шварцман. Его садизм и полное отсутствие чувства сострадания к людским мукам поражали даже его сообщников. Чудовищными издевательствами он мог добиться от арестованных любых показаний.
«Лучшие следователи» Родос и Шварцман под руководством Влодзимирского рьяно взялись за дело. Они работали сразу с несколькими арестантами высокого звания. Однажды Кирилла Афанасьевича привели в допросную, и он увидел там трех новых людей. Это были Шварцман и следователи Зименков и Сорокин. Допрос начался с беспричинного избиения.
В 1955 году Лев Шварцман даст показания, будучи подсудимым: «Физические методы воздействия применяли к Мерецкову сначала высокие должностные лица Меркулов и Влодзимирский, а затем и я со следователями Зименковым и Сорокиным. Его били резиновыми палками». На вопрос судьи: «Вы отдавали себе отчет в том, что избиваете крупнейшего военачальника, заслуженного человека?» Шварцман ответил: «Я имел такое высокое указание, которое не обсуждается».
В другой раз Мерецкову была устроена очная ставка с начальником управления ПВО РККА Г. М. Штерном и командующим войсками Прибалтийского особого военного округа А. Д. Локтионовым, наркомом вооружения Б. Л. Ванниковым. «Значит, схватили и их...» — мелькнула мысль.
Очную ставку проводили Влодзимирский и Родос. И снова — избиения.
Впоследствии Мерецкова, Штерна, Локтионова, Ванникова неоднократно подвергали перекрестным допросам Влодзимирский, Шварцман и Родос или Шварцман, Зименков и Сорокин. В конце допросов от жестоких побоев арестованные теряли сознание, а следователи приводили их в чувство, мочась им на голову.
Вот свидетельство бывшего следователя НКВД Семенова: «Я лично видел, как зверски избивали на следствии Мерецкова и Локтионова. Они не то что стонали, а просто ревели от боли... особенно зверски поступали со Штерном. На нем не осталось живого места. На каждом допросе он несколько раз лишался сознания... Локтионов был жестоко избит, весь в крови, его вид действовал и на Мерецкова, который его изобличал. Локтионов отказывался, и Влодзимирский, Шварцман и Родос его продолжали избивать по очереди и вместе на глазах Мерецкова, который убеждал Локтионова подписать все, что от него хотели...»
После своего ареста в 1953 году Берия признал, что действительно «в отношении Мерецкова, Ванникова и других применялись беспощадные избиения»: «Это была настоящая мясорубка, и таким путем вымогались клеветнические показания. Нарком госбезопасности СССР Меркулов играл главную роль, и у меня нет сомнений, что он лично применял пытки... Мне вспоминается, что, говоря со мной о деле Мерецкова, Ванникова и других, Меркулов преподносил это с позиций достижений, что он раскрыл подпольное правительство, организованное чуть ли не Гитлером».
Следствие торопилось завершить дело с «изменниками», и поэтому на арестованных оказывалось такое жесткое физическое воздействие. Зверски избитые жертвы «признали» в конце концов (кроме Локтионова) то, чего от них добивались. Оставалось уточнить некоторые детали и оформить материалы в суд.
18 августа заместитель наркома внутренних дел СССР комиссар госбезопасности третьего ранга Б. 3. Кобулов утвердил постановление о продлении срока следствия по делу Мерецкова до 23 сентября 1941 года. В постановлении отмечалось, что по обвинению в принадлежности к антисоветской военно-заговорщической организации и в сотрудничестве с германской разведкой Мерецков «виновным себя признал» и «изобличается» показаниями ряда заговорщиков, в связи с чем необходимо продолжить с ним следственные действия для выявления его советско-шпионских связей. Кирилла Афанасьевича ожидало продолжение достаточно пристрастных (судя по уже сделанному им «признанию») «следственных» действий и неминуемый расстрельный приговор.Великанов Н. Т. Мерецков — М.: Молодая гвардия, 2013 «Ходит, не сгибаясь, под пулями и минометным огнем, а сам туша — во! — Товарищ командующий, вы бы побереглись. — Отстань. Страшно — не ходи. А мне — не страшно. Мне жить противно, понял? Неинтересно мне жить. И если я захочу что с собой сделать — не уследишь. А к немцам я не побегу, мне у них искать нечего. Я уже у себя нашел. Я ему говорю: — Товарищ командующий, забудьте вы о том, что я за вами слежу и будто бы вам не доверяю. Я ведь все сам, как вы, испытал. — А тебе на голову ссали? — Нет. Этого не было. — А у меня было. Мне ссали на голову. Один раз они меня били, били, я больше не могу: сел на пол, закрыл руками голову вот так руками, сижу. Они кругом скачут, пинают меня ногами, а какой-то мальчишка, молоденький, - расстегнулся и давай мне на голову мочиться. А голова у меня – видишь, полуплешивая, седая… Ну вот ты скажи, - как я после этого жить могу ?»Из воспоминаний Добровольского, комиссара 7-й армии, командовать которой сразу после своего освобождения осенью 1941 г. был назначен Мерецков.
|
|