Возвышение рода Романовых произошло после женитьбы в 1547 году царя Ивана IV Грозного на Анастасии Романовне Захарьиной-Юрьевой. Брат последней, Никита Романович Романов, считается родоначальником династии. Представители рода приходились ближайшими родственниками царю Федору Ивановичу (сыну царицы Анастасии) и заняли видное положение при дворе. После смерти бездетного царя Федора (1598 г.), последнего представителя династии Рюриковичей на московском престоле, Романовы оказались среди наиболее вероятных претендентов на трон. С приходом к власти Бориса Годунова они подверглись опале и были сосланы (в 1600 - 1601 г.), в том числе и двоюродный брат царя Федора Ивановича Федор Никитич (будущий патриарх Филарет).

Зачем Борису Годунову устраивать гонения на какого-то худородного боярина…

Что значит - поддерживали?..
Когда уже русские города один за другим начали признавать Тушинского вора, Филарет удерживал Ростов в повиновении Шуйскому. Вор приказал, во что бы то ни стало, достать Филарета и привезти в свой стан. 11 октября 1608 года переяславцы с московскими людьми, присланными Сапегою из-под Троицы, напали врасплох на Ростов. Филарет облачился в архиерейские одежды и стал в церкви с народом. Когда переяславцы ворвались в церковь, Филарет стал уговаривать их не отступать от законной присяги. Но переяславцы не послушались, сорвали с него святительские одежды, надели на него сермягу, покрыли ему голову татарской шапкой и повезли в Тушино, в насмешку посадивши с ним на воз какую-то женщину. Тушинский вор принял его с почетом и нарек патриархом. "Филарет, - говорит Аврамий Палицын, - был разумен, не склонялся ни направо, ни налево". Он отправлял богослужение, поминал Тушинского вора Димитрием. Тем не менее, однако, патриарх Гермоген, строгий к изменникам, в своих воззваниях к народу отзывался о Филарете, что он не своею волею, а по нужде находится в Тушине, что за это патриарх не порицает его, а молит за него Бога. Когда тушинский стан начал разлагаться, Филарет вместе с Михаилом Салтыковым, сыном его Иваном и князем Рубцом-Масальским, князьями Юрием Хворостининым, Федором Мещерским, дьяком Грамотиным отправился к Сигизмунду бить челом о даровании русской земле в цари Владислава. Мы не знаем, где находился Филарет после уничтожения тушинского лагеря до низложения Шуйского. Но после этого события он был в Москве, и бояре, по благословению Гермогена, назначили его во главе посольства вместе с боярином князем Василием Васильевичем Голицыным и окольничим князем Данилом Мезецким. Здесь-то Филарету предстояло выдержать трудный подвиг.

Сначала поляки приняли русское посольство очень любезно, но потом стали требовать, чтобы послы от себя приказали смольнянам сдать город Смоленск королю. Споры об этом были продолжительны, Филарет с товарищами доказывал, что это противно заключенному уже договору с Жолкевским, а более всего напирал на то, что посольство не имеет права поступать так без совета с патриархом и со всею русскою землею. Никакие принуждения и угрозы поляков не заставили посольство исполнить волю короля: Филарет более всего утверждал своих товарищей быть стойкими. Поляки хитро предлагали дозволить пустить хотя небольшое количество своих воинов в Смоленск. "Если мы, - говорил Филарет своим товарищам, - пустим хотя одного королевского человека в Смоленск, то нам Смоленска не видать более. Пусть лучше король возьмет Смоленск силою против договора и крестного целования, а мы слабостью своею не отдадим Смоленска". Поляки перестали совещаться с послами и в глазах их делали приступы к Смоленску. В феврале 1611 года паны, получив от бояр грамоту, в которой послам приказывалось сдать Смоленск и присягать на имя короля вместе с сыном, показали ее послам. "Эта грамота написана без патриаршего согласия, - сказал Филарет, - хотя бы мне смерть принять, я без патриаршей грамоты о крестном целовании на королевское имя никакими мерами ничего не буду делать". Паны стали им грозить, что их отправят в Вильну, и опять прекратили совещание с послами.

Когда поляки, стоя под Смоленском, узнали, что русская земля ополчается под знаменем Ляпунова, они вообразили себе, что все это делается с ведома послов, и 26 марта канцлер Лев Сапега сказал им: "Мы знаем ваши коварства, неприличные званию послов. Вы нарушили народное право, пренебрегли указом московских бояр, от которых посланы, поджигали народ к неповиновению и мятежу, возбуждали ненависть к королю, отклоняли Шеина от сдачи Смоленска, обнадеживая его помощью от Ляпунова. Вы отправитесь в Польшу 1. Их посадили под стражу. После того, когда зашла речь о сожжении Москвы, их призвали снова и объявили о том, что сталось со столицею, Филарет сказал: "Мы сами не знаем, что мы такое и что нам теперь делать. Нас отправила вся русская земля и, во-первых, патриарх. Теперь патриарх, наш начальный человек, под стражею, а Московского государства люди пришли под Москву и бьются с королевскими людьми. Одно средство - отойдите от Смоленска и утвердите договор, с которым мы приехали; тогда мы напишем подмосковному войску, чтобы оно разошлось".

Их опять оставили под стражею. Между тем случилось такое событие: Иван Никитич Салтыков, ревностный угодник Сигизмунда и испытавший за то строгие упреки от Филарета, получивши от Сигизмунда поручение не допускать к соединению с Ляпуновым ополчение, составившееся в Дорогобуже, раскаялся в своей измене, объявил себя явно сторонником восстания и написал смольнянам увещание не сдаваться. Это еще более озлобило поляков. 12 апреля Лев Сапега призвал Филарета и угрожающим тоном потребовал от него, чтобы он немедленно написал от себя московскому войску об отступлении от столицы, а к Шеину в Смоленск о сдаче города.

Филарет отвечал: "Я все согласен перетерпеть, а этого не сделаю, пока не утвердите всего, что вам подано в договоре". "Ну так вы завтра поедете в Польшу", - сказал Сапега. На другой день, 13 апреля, послов отправили водою в Польшу, все их имущество ограбили, а слуг перебили. Послов сопровождали польские жолнеры с заряженными ружьями, как военнопленных. Когда они плыли мимо имения Жолкевского, коронный гетман, внутренне уважавший их за твердость, послал спросить их о здоровье.

С этих пор надолго прекратилась свободная деятельность Филарета. Его взял к себе в дом Лев Сапега. По избрании Михаила земский собор хотел обойти поляков и, умолчавши об избрании нового царя, в марте 1613 года предлагал размен пленных, надеясь освободить царского родителя. Но это не удалось. По восшествии на престол Михаила, отправлен был послом в Варшаву Желябужский и повез Филарету грамоту от сына.

"Вы не хорошо сделали, - сказал Филарет Желябужскому, - меня послали от всего государства послом просить Владислава, а сына моего государем выбрали. Могли бы выбрать и другого, кроме моего сына. За это вы передо мною неправы, что сделали так без моего ведома". Посол сказал ему:

"Царственное дело ничем не останавливается, хотя бы и ты был у нас, - так и тебе нельзя было бы переменить этого

В 1610 году был подписан всего лишь «Договор» с Сигизмундом и то - со множеством оговорок и ограничений…

Вот именно, что не имели права и они это прекрасно знали, и отступать от заведенных на Руси традиций не собирались… еще в Тушинском лагере на «Ответ» Сигизмунда была составлена отписка:
«Только того вскоре нам, духовного и свецкого стану людем, которые здесь в таборех, без совету его милости пана гетмана и всего рыцерства посполитого и без совету Московъского господарства, и из городов всего освешченъного собору, и бояр, и думных, и всяких розных станов людей — постановити и утвердити немочно!»
Другими словами, все важные решения о занятии Московского Престола отсылались к Всероссийскому Земскому Собору…
В 1610 году был составлен предварительный «Договор», оговаривались условия и т.д.
Не исключалась, что если будут выполнены все условия «Договора» Владислав мог бы занять Царский Престол…
Сначала договоренность, а уж потом - призвание, а не наоборот…

Другими словами, Российское государство по проекту договора должно было приобрести в лице Владислава иноземного (шведско-польского) государя-марионетку, не имеющего права менять «старины», которому дозволялось привезти с собою немногих «польских и литовских панов» в качестве обслуги, которые не могли захватить «на Москве и по городам воеводств, и староств, и иных урядов» (п. 13).


Молодцы, что одумались и вместо Сигизмунда решили призвать Владислава…
На тот момент Владислав был компромиссным вариантом и его кандидатура была наилучшей в сравнении с Лжедимитрием, Шуйским и Сигизмундом…


Как мы можем критиковать, если не знаем что там в реальности происходило…

А он сам-то каким был? По Сеньке и шапка, по жеребцу и кнут, по Годунову и Романов.



Уважаемый Василий Тёркин. Я даже рассматривать это всё не буду. Я же привёл ссылку, откуда это всё взято. Пожалуйста, теперь, все ваши возражения - автору информации.



А мы "критикуем" совсем не это. А, как раз, наоборот, то, что теперь нам преподносится, как истина не подлежащая критике.

А как Вы определяете степень истинности?

Вопрос некорректный.

Давайте не будем заниматься выискиванием цитат, а общаться как честные друг перед другом люди. Вы сами можете перечитать свои сообщения, как Вы называете Русских государей. Я даже ни про Ленина, ни про Наполеона так не выражаюсь.


Ну как это Лжедмитрий 2-й ничего не значил. Едва не взял Москву.
А про "ворёнка" Вы себе противоречите. Конечно, сам он был слишком мал. Следовательно, Заруцкий и его казаки были слишком незначительной силой. И объясните разницу между воровскими казаками и "тушинцами".
И Патриарх Филарет всё-таки был Патриархом без кавычек. Наверняка, он был поблагочестивее нас с Вами.

Ну, это ваш взгляд. Я, конечно, негативно отношусь к династии Романовых вообще, но высказывался только в адрес Михаила и более в ничей.
А модератором быть конечно хорошо. И администратором тоже.



Вот именно что "не взял". Только на Тушино его и хватило.



Решительно не понимаю, в чём вы увидели противоречие. Я же про это и пишу. И что "ворёнок" сам по себе ничего не значил, и что за Заруцким шло не так много людей.



"Тушинцами" я называю т.н. "тушинских бояр" - тех кто группировался вокруг "Тшинского вора". А "воровские казаки" это не мой термин. впервые он встречается в грамоте воеводы Бельского. В 1599 воевода Б. Я. Бельский был направлен на Северский Донец строить крепость Царёв-Борисов. Ему вменялось в обязанность созвать всех вольных атаманов и казаков с Северского Донца, Оскола и др. донецких рек и объявить, что царь Борис Годунов пожаловал их теми реками и речками, «велел отдать им, донецким и оскольским атаманом и казаком безданно и безоброшно», чтобы они «жили по своим юртам и угодьями всякими владели, а государю бы служили ». До того вольные казаки владели землёй без чьей бы то ни было санкции. Теперь положение изменилось. Бельскому поручалось провести перепись в казачьих станицах, чтобы зафиксировать, «в которых местех на Донце и на Осколе юрты и кто в котором юрте атаман, и с которого юрту атаманы и казаки какими угодьи владеют». Это «пожалование» земли было связано лишь с одним условием: казаки должны были нести государеву службу, заключавшуюся в том, чтобы следить за передвижениями в Поле татар и противодействовать «воровским» казакам. В «великое разорение» 70-х гг. XVI в. множество холопов, крестьян и посадских людей бежали от голода, поборов и воинских повинностей на Дон и пополняли население казачьих станиц. Их там принимали, но искать источники пропитания они должны были сами. Поскольку речные промыслы не могли их прокормить, а пашня в станицах отсутствовала, вновь прибывшие стали собираться в ватажки и заниматься разбоем. С усилением прилива нового, свежего элемента все более резко вырисовывались два типа казаков – домовитых, старых насельников Дона, успевших обзавестись своим хозяйством и потому представлявших опору порядка, и голутвенных (голытьбы), прибывавших на Дон с верховьев позднее, когда условия для расселения были уже менее благоприятными. Из голытьбы вербовались так называемые воровские казаки, – беспокойный элемент, разбивавший караваны на Волге и легко примыкавший ко всяким восстаниям в поисках богатства и удачи. Так, в смутное время они приставали ко всем самозванцам, а позднее поддерживали Стеньку Разина. Впрочем при удачном направлении этих сил и они оказывались полезными; так, напр., воровские казаки покорили Ивану Грозному Сибирское царство. Прежде всего они нападали на татарские кочевья, предпринимали морские набеги на побережья Крыма и Турции, грабили торговые караваны. Иногда «воровские» казаки захватывали царских гонцов и посланников. В 1584 турецкий султан во время приёма русского посла опротестовал действия казаков: «Да казаки ваши Кишкин с товарищи живут под нашим городом Азовом, и по азовским урочищам людей наших теснят, и многие убытки чинят, и их грабят и побивают». Москва несколько раз пыталась подчинить Дон своей власти, но из этого ничего не получилось. В 1593 царь Фёдор Иванович даже прислал казакам грозную грамоту: «Вам от нас быти в опале и к Москве вам к нам никому не бывать; и пошлем на низ Доном к Роздором большую рать, и поставить велим город на Раздоре и вас сгоним з Дону». В действительности русское правительство не помышляло об осуществлении своих угроз. Содержание казаков обходилось казне значительно дешевле, нежели содержание отрядов стрельцов для охраны границ. Пр-во не проявляло тревоги по поводу разбойных нападений казаков на кочевья татарских князей. «Воровские » казаки могли рассчитывать на то, что новыми службами царю они всегда смогут «покрыть» свои старые вины и заслужить прощение.



Фёдор Романов? И на каком же Поместном Соборе его избрали Патриархом?

А в чём проблема, заведте себе форум, там и будьте.



Ну извините, сейчас на метро в Тушино проехать можно, т.е. это теперь Москва. Пройти почти от границ до самой столицы дело не слабое. Крымскому хану такое не удавалось. И Карлу 12-му. Даже немцы в 1941 едва могли так близко к столице подойти.


А в том, что будто казаки диктовали свою волю всему Земскому Собору, но при этом не могли поставить своего ставленника, когда ситуация была куда благоприятней. Заруцкий некоторое время был единственным военачальником под Москвой, когда 1-ое ополчение проиграло битву за столицу, а его руководитель Прокопий Ляпунов был убит казаками.


Но ведь основной боевой силой самозванцев были не бояре, а мелкое южнорусское дворянство и казаки, которые и считались "воровскими", так как понятие "вор" тогда означало мятежник.


Это уж мы с Вами вторгаемся в чисто церковную область, ведь Церковь признаёт его Патриархом.

романов и стал казацким ставленником. Все казаки были награждены, жалована была земля и отпущены на Дон. С глаз долой, о чем в принципе казаки и мечтали.
Ставить же в качестве царя просто атамана...сие кажеться бред..и то что после этого надо было воевать с тем же вторым ополчением и т.д. Все таки психами самоубивцами они не были!

Только казацким... а может быть, кто то еще поддерживал его кандидатуру?
И еще, все ли казаки выступали за Романова?

Корректный вопрос. Если в вашем понимании были "воровские казаки", которые вернули Русскому государству Царя и веков 5 стабильности и процветания России, ее могущество, расширили границы и верно служили в Русской Армии.

А кто тогда по вашему "не воровские казаки"?

И еще. В то время Смуты для вас есть "воровские русские" и "не воровские". Например, бояре для вас "воровские"?

Но поцарствовал же Гришка Отрепьев некоторое время, значит, в принципе было возможно было такое. Другое дело, что в стране уже появилась такая сила, как земское ополчение. Ну а казаки имели большие заслуги перед Россией, наградить их было справедливым поступком.

Вы еще забыли "трехаршинный отступ" - минимальное расстояние, допустимое до приближения к Царскому пристолу. 15 лет донские казаки состояли в личной охране Романова. Каждый, кто переступал черту лишался головы.

Правильный ответ - АНАРХИСТЫ, но в связи с его отсутствием голосовал за разбойников

Анархисты? Это всеравно, что сказать, что евреи все родились сразу коммунистами.

Дмитрий Валентинович, причем здесь евреи-коммунисты? Если я вас правильно понял, то да, взгляды человека появляются не с рождения. Но дети казаков приникались духом анархии, как и их отцы.