http://rusplatforma.org/publikacii/node351/Статья Дмитрия Саввина.
Революция – это только начало.
Наблюдая – где-то издалека, а где-то и с близкого расстояния – за происходящими в нашей многострадальной стране событиями, невозможно не вспомнить горбачевские слова: «процесс пошел».
Революционный процесс действительно пошел. Более того, можно сказать, что революция уже совершилась. Нет, я отнюдь не являюсь ярым оптимистом (да простят меня за это некоторые коллеги), и не склонен думать, что в ближайшие дни Путин вместе с Медведевым улетят на голубом вертолете в Великобританию, а у нас начнется всамделишная «демократия». Какое-то время (хотя, конечно, и недолгое) коноводы нынешнего режима еще побарахтаются. Но важно не это.
Самое главное – сознание людей после 5 декабря изменилось. Оно уже другое, и фарш тут не прокрутишь назад. Такие изменения видны сразу, и их ни с чем нельзя перепутать. Помню, как вечером 11 декабря минувшего 2010 г. мы с друзьями обсуждали то, что имело место днем. Было это в одном питерском кафе, куда мы, «мирные наблюдатели» случившихся «безпорядков», пришли посмотреть новости о происходящем в Москве. Один из нас тогда сказал:
- Завтра Россия уже будет другой. Какой именно – еще непонятно, но уже другой.
Спорить, разумеется, с этим никто не мог, да и не хотел. Ибо это было всем совершенно очевидно.
И, действительно, на следующий день мы оказались уже в несколько иной стране. Весь последующий политический год, вплоть до выборов, прошел в тени «Манежки», которая настолько же пугала одних, насколько воодушевляла других.
Протестные акции 11 декабря 2010 г. вернули людям надежду. Каждый русский человек вдруг осознал: мы, все вместе, можем заставить власть слушать нас. Мы можем не униженно просить у Кремля, но требовать – и добиваться выполнения своих требований.
То, что началось на улицах Москвы 5 декабря и продолжается и сейчас, также очень существенно изменило сознание людей. Мы все вышли на новый уровень: если после Манежки стало ясно, что мы можем на что-то влиять, то теперь народ понял: он может смести эту власть. Сам. И установить новую – ту, которую посчитает нужной. И осознание этих реалий есть по обе стороны баррикад. Потому-то и летают вертолеты до фээсбэшной крыши на Лубянке, и едут в Москву колонны бронетехники, а рядовые омоновцы, несмотря на все это, предпочитают уже прятать лица под масками. Власть фактически признала свою слабость и продемонстрировала свой страх – а русские люди почувствовали свою силу.