|
Давайте вернемся к Казачьему Спасу
У яицких казаков он назывался "Казачья Наука". Как правило, передавалась от деда - внуку. По моим сведениям, Казачий Спас - это особое мировоззрение на природу и окружающий мир. В некоторых правилах из этой науки проступали древние ведические верования. К примеру, моего знакомого Юру, спасовец обучал в кисловодском парке. Они шли по тропинке и тут, наставник, попросил принести ему палку, придавленную упавшим деревом (обломок его же ветви). Юра рад стараться, кинулся исполнять волю учителя, обломил палку и принес... на что спасовец посетовал: "Ты нарушил все законы Спаса... Ты должен был представить и увидеть, сколько лет росло это дерево и ветвь, сколько солнечной энергии оно получало, сколько раз набухали почки и лопались, рвались силой молодые побеги, опять теряли листья... зима, мороз... снова повторение цикла, опять солнечные свет... Ты должен был, мгновенно прожить жизнь дерева от побега до его смерти… Ты должен был попросить разрешения у дерева, у солнца, у ветра, у ручья - взять эту палку, тогда бы ты принес мне меч! И с этим мечом можно было противостоять - стальному мечу. Но... ты проявил а г р е с с и ю, а это несовместимо со Спасом и... принес мне трухлявую палку".
Основные принципы Спаса описаны в романе "Княжий остров".
" Во время Отечественной войны один из главных героев романа Егор Быков донской казак, разведчик - обучает курсантов разведшколы древнему искусству казачьего рукопашного боя Казачьему Спасу. Мы публикуем фрагмент романа, чтобы вы сами смогли убедиться, какая сила может проявиться в человеке, если он стремится к великой цели - защитить и возродить свою Родину.
Закончив разминку, Егор перешел к главному: - То, что я сейчас вам покажу, зовется Казачьим Спасом... Никаким восточным приемам он недоступен 8 своем совершенстве и по своим качествам боя. Не всем дастся он, нужна особая психология и полное владение своим сознанием... Я поработаю потом со всеми вами и отберу только тех, кто имеет природные задатки к этому виду борьбы, возможно, что и никто не подойдет, ибо даже в казачестве среди ребятишек отбирались стариками единицы, способные овладеть древней наукой. Призвание Казачьего Спаса - возмездие врагу... прошу не путать с греховной местью. Корнями борьба уходит на тысячи лет назад, и все эти века она совершенствовалась и достигала такой силы, что вряд ли разумный человек поверит, на что она способна. Она уже за пределами обычного понимания...
Еще в двенадцатом веке до рождения Христа, под именем джанийцев и Черкасов, от устья Кубани, Дона, Днепра и Днестра казаки ходили на тридцати больших кораблях в помощь осажденной Трое... С этих достопамятных времен, хорошо вооруженные, отчаянные и умелые в бою, казаки многие века держали в страхе персов и мидян, греков и турок... Крепью казачества были так называемые “характерники”, особая тайная казачья каста, владеющая Казачьим Спасом, удивительной наукой боя, а символом его был - воз -Большая Медведица и неприятие “взвиршности”, то есть никаких посредников, никакой земной власти над собой в момент схватки кроме Бога. Именно к Нему характерник возлетал духом и мыслию во время мгновенной медитации - ману, шепча молитву тайную - Стос...
В этом возвышенном состоянии для него ускорялось само время, а для врага замедлялось, он мог уйти от любых ударов и сам нанести недругу смертельное возмездие. В рубке со множеством противников характерник мог так “зачаровать” врагов, что они его теряли из виду и в бешенстве истребляли друг друга. А вихрь ударов его шашки настоль стремителен и силен, что пораженный казался несколько мгновений целым, а потом начинал распадаться на части. При виде такого остальных охватывал мистический ужас, и они мгновенно “обабливались”, теряли силу.
Спас - бескрайняя степь и бездонный колодец духа! Характерник управлял пространством и временем, владел секретами гипноза, чтения мыслей, заговоров, заклинаний, обережных молитв, он мог “раствориться” в траве среди чистого поля, стать невидимым в кроне дерева, слиться с конем, неделями ни есть, ни пить; он чувствует свою пулю: холодеет затылок, и казак уклоняется от нее, видя ее полет.
В бою владеющие приемами держались пятерками вместе, что увеличивало многократно результат их умения. Каждый свято отвечал за определенного друга, тот за следующего, и все закольцовывалось в пятерке единой заботой и охранением, единой силой и единым духом, становилось единым стремительным телом, и... страшен был его полет! Главный закон в пятерке - не бояться за себя; они прорубались легко сквозь любую лаву или колонну врага, разворачивали коней и прорубали опять коридор, как в лесу просеку... Не бойся за себя, а сохрани жизнь другу, поручив свою жизнь заботе товарища. Если будешь думать о себе и бояться только за себя - погибнешь и погубишь остальных, а это непрощенный грех. Нет уз святее товарищества! Это и есть древний русский закон дружины - “За други своя”! А теперь я практически покажу вам, что это такое...
Егор взял со скамьи припасенную финку, закатил на левом рукаве полотняную рубаху выше локтя и вдруг полоснул острой финкой по коже меж локтем и запястьем. Хлынула кровь на заранее постеленную клеенку. Он взмахнул над раной еще раз ножом, - и кровь унялась. Третий раз взмахнул - и вытер платком с руки кровь, обходя сидящих и показывая руку... На ней горел свежий розовый шрам, рана затянулась. Лебедев даже потрогал пальцами порезанное место и удивленно покачал головой. Он видел Быкова в бою и перестал дивиться его умению, но этот “фокус” его потряс... Тем временем Егор зарядил свой “ТТ” и подал его Солнышкину, отошел к противоположной стене зала, обитой матрацами.
- Стреляй в меня!
- Да будет тебе дурить, - недовольно усмехнулся здоровяк - я на таком расстоянии из пистолета монету сшибаю. Не буду!
- Стреляй! - приказал Лебедев и внимательно уставился на Егора, следя за его движениями. Он заметил оцепенение Быкова, что-то происходило незримое с его слегка покачивающимся телом, и вот он опять произнес:
- Стреляй, только не в голову... Солнышкин выцелил правое плечо и мягко надавил спуск. Егор тем-мгновением расслабился, мысленно прочел молитву Стос и почуял взлет тела и духа. Он смотрел на Солныш-кина спокойно и видел на своем месте деда Буяна, заставившего его впервые выстрелить в себя из карабина. Егор постигал испуг и смятение Солнышки-на в этот миг, ибо прошел подобное в детстве... но каков был восторг, когда, обучившись у деда, сам смело стал под ружейный ствол Буяна и увидел свинцового шмеля, летящего в него... и властию своею возликовал над слепой пулей, уходя от нее и провожая взглядом ее...
Наконец Солнышкин решился, и Быков видел, как медленно палец давит спуск, как томно срабатывает сорвавшаяся пружина и ползет боек, ударяет о капсюль, тихо возгорается порох и натуженно выпихивает пулю... Она летит, еле вращаясь, и за время ее полета можно сто раз уклониться... Егор видит ее уже совсем близко, видит медленно встающую Ирину с ужасом в глазах, вот пуля на расстоянии вытянутой руки, он легонько шатнулся влево, слыша, как пуля мышью шуршит, разгрызая ткань и вату матраца и с долгим стуком колет кирпич...
Лебедев видел почти незаметное движение тела Быкова во время самого выстрела, оно качнулось маятником, пропуская пулю мимо... Грохот выстрела, щелчок пули о кирпич и вскрик Ирины слились для всех воедино, но Быков стоял так же невозмутимо, на его рубахе крови и следов поражения не было. Он негромко попросил опять:
- Стреляй в грудь, серией, три раза...
Прогрохотали выстрелы, и Егор невредимый шагнул от стены, в матраце за его спиной кучно открылись четыре отверстия с рваными клочьями ваты. Солнышкин недоуменно посмотрел на пистолет, на Егора и пробубнил:
- Колдовство-о-о!
- Нет! - отозвался Быков, - это Казачий Спас, и он от Бога, а не колдунов потеха... А чтобы окончательно убедить вас в силе этих приемов, я покажу высший предел характерника. Он быстро прикрепил иглами на матраце чистый лист бумаги и сделал два шага к Солнышкину:
- Стреляй в центр листа мимо меня.
Он стоял левым боком к нему, закрыв глаза и шепча особую молитву деда Буяна, слыша нарастающий вой выстрела и резко повернув голову влево, увидел летящую пулю... Стремительно кинул на нее ладонь правой руки, сжал кулак и, чтобы остановить страшную энергию ее, сопровождал полет рукою, тормозя его и все мощнее стискивая железо кулака... Она потянула руку за собой и сдалась... грея ее изнутри...
Щелчка пуля никто не услышал и никто ничего не заметил, настоль молниеносны были движения Быкова. Он резко выдохнул воздух и раскрыл кулак. Все вскочили в диком недоумении и крике, завороженно глядя на пулю в его руке и на девственный лист бумаги...
- Я могу принять пулю и грудью и делал это, но остается большой синяк, а мне надо вас тренировать.,, Я научу вас особой, маскировке, неведомым для врага приемам скоротечных огневых схлесток, один из них Перекат, мы недавно проверили на немцах и не имели потерь... Научу лечить себя и убивать врага голыми руками, научу всему, что можете воспринять. Но перед каждым занятием вы должны посвящать себя особой казачьей молитве, чтобы постигнуть через нее пространство и время и выпросить у самого Господа силы себе на защиту Родины и возмездие врагам... Если Он услышит вас, и вы будете достойны Его милости, тогда вы станете неуязвимы для мирского оружия, а тело ваше будет двигаться быстрее мысли, а может быть и света... Спас карает врага и лечит друга. Сейчас я покажу его добрую сторону... Спас милосердный... Илья Иванович, иди на ковер!
- Зачем?
- Иди-иди... а теперь разденься до пояса.
- Только не стреляйте в меня, - усмехнулся Окаемов, стаскивая через голову рубаху.
- Смотрите внимательно, - показал Быков на спину Ильи, поворачивая его, - вот входное отверстие от пули и она сидит спереди под нижним ребром.
- Лет десять сидит, - утвердительно кивнул Окаемов.
- Я же вам говорил, что нужна операция.
- Говорить-то говорил, да времени нет лежать в больнице.
- Поставьте руки на пояс и не шевелитесь, потерпите, - сильные пальцы рук Егора бегали у него по ребрам, и Окаемов дергался от щекотки, теплые мурашки обливали его открытое тело, и оно покачивалось в легком сне. Вдруг Быков оттянул кожу, резко даванул пальцами белый узелок, и он лопнул, как чирей. Струйка черной крови истекла из отверстия, Егор зашептал молитву, сильно сжав края ранки и сам покачиваясь... И как фокусник громко проговорил; - Все! Одевайся... Вот, возьми на память.
Илья Иванович с недоумением смотрел на мокрую темную пулю у себя на ладони, кожа на боку слегка саднила, но кровь не текла. А Егор проговорил:
- Потом заклеишь, но и так ничего не будет...
Из книги Юрия Сергеева “Княжий остров”
Запорожцы говорили, например, что между ними всегда были так называемые “характерники”, которых ни огонь, ни вода, ни сабля, ни обыкновенная пуля, кроме серебряной, не брали. Такие “характерники” могли отпирать без ключей замки, плавать на лодках по полу, как по морским волнам, перебираться через реки на суконных войлоках или рогожевых циновках, брать в голые руки каленые ядра, видеть за несколько верст вокруг себя посредством особых “верцадел”, жить на дне рек, влазить и вылазить из туго завязанных и даже зашитых мешков, “перекидаться” в котов, превращать людей в кусты, всадников в птиц, влазить в обыкновенное ведро и плыть в нем под водою сотни, тысячи верст. “Много говорили запорожцы и о силе своих богатырей. Богатыри у них были такие, каким равных нигде не было. Они толстейшие желзные полосы, что снопы в поле, вокруг шеи ляхов скручивали; они страшно тугие луку, над которыми в Польше несколько человек напрасно силились, играючи натягивали. У них в Сичи между другими багатырями жил Васюринский козарлюга; то был такой силач, что когда он причащался, то 4 человека поддерживали священника, чтобы он не упал от одного духа богатыря, потому что он только дохнет, и от того дыхания человек с ног упадет. А когда разоряли Сичь, так там был такой силач, который одним дыханием мог бы убить человека. Как подошел он к причастию, не затаив дыхание, то священник едва с причастием не упал навзничь. “Кто ты таков, старче?”—“Что ж, батюшка, я такой-то”. “Изыди же из сего града, а то узнают о тебе, то погибнешь”.
Война для козака была столь же необходима, как птице крылья, как рыбе вода. Без войны козак — не козак, без войны лыцарь не лыцарь. Козак не столько не боялся, а любил войну. Он заботился не только о том, чтобы спасти себе жизнь, сколько о том, чтобы умереть в бою, как умирают истые рыцари на войне. т. е. чтоб о нем сказали: “Умiв шарпати, умшiв i вмерти, не скиглячи”. “От казали, неначе воно боляче, як шкуру з живого чоловiка здирають, а воно мов комашня кусае”... "
Из трехтомника "История запорожских козаков"
Д.И. Яворницкого
Думаю, что эта точка зрения немного приукрашена, как и должно быть в художественных произведениях.
Давайте, наконец, немного познакомимся со «Спасом».
Во-первых, «Спас» действительно существует. Человек, владеющий принципами «Спаса», - это хороший воин, муж, отец, врач, учитель, строитель и т.д.
Это - образ Жизни.
Это - обретение собственного Я.
Но мы, все-таки, посмотрим на эту дисциплину с точки зрения боевого искусства. Да, действительно, «Спас» является высоко эффективной боевой системой. Не спортивной. Не потешной (бесконтактной). А именно боевой, применяемой только в боевых условиях, где нужно быстро, без затрат собственных физических усилий вывести из строя противника (то есть уничтожить (убить)). Не продержаться три минуты на ринге или на татами, не послать противника в нокдаун или нокаут, а именно у н и ч т о ж и т ь. С этой точки зрения единоборство приобретает специфическое направление (прикладное), другими словами – на масленицу навыками «Спаса» не пользовались.
Во главе угла стоит Ч е л о в е к. Изучение анатомии, биомеханики, рефлексологии. Пусть не обижаются на меня восточники, где зачастую изучаются поведение зверей, пресмыкающихся, насекомых и т.п.
Я привожу своим ученикам на протяжении многих лет один и тот же пример, по моему, расставляющий все точки над «и» - телемастер должен знать из чего состоит телевизор и чем его ремонтировать, так и в рукопашном бою, человек, то есть мастер, имеет дело (нестандартную ситуацию), как правило, с человеком, следовательно, должен знать сильные и слабые стороны человеческого организма и уметь воздействовать на него различными техниками, учитывая законы природы, воздействие окружающей среды и особенности собственного организма.
Что касается особенностей организма человека, то мы знаем, что все люди не похожи друг на друга - у одного развиты больше руки, у другого ноги и т.д., а если взять боевую обстановку – это могут быть ранения, которые просто выведут из строя какую-либо из конечностей. И даже находясь, в казалось бы, безвыходной ситуации, «характерник» должен вести бой и более того, уметь побеждать.
Наверное, потому «Спас» и не может быть массовым. Эта дисциплина требует только и н д и в и д у а л ь н о г о подхода к обучению.
Обучаемый должен сделать свой собственный, зачастую не простой, выбор – стоит ли ему становиться на этот путь, путь «характерника», потому что, вступив на этот путь, возврата не будет. И это не запугивание – это реальность.
Реальность, которая захватывает дух.
Например, на определенном этапе обучения меняются учителя. Второй учитель (он остается на всю жизнь) приходит из параллельного мира. Скажу больше, что ученик сам должен уметь ходить ко второму учителю. Желание остаться со вторым учителем («характерники» называют его Отцом) настолько велико, мир, где он живет, настолько прекрасен, что без помощи реального тренера оторваться от реальности легко.
Попробуйте себе представить дубовый или кедровый лес, где толщина дерева достигает размеров футбольного поля, где цветы размером 5 х 5 метров, при этом запахи и цвета поражают воображение. Все величие этих мест, даже самых мужественных и искушенных воинов заставляет плакать, как детей.
Умение путешествовать, как в свое прошлое, так и в будущее, умение перемещаться на местности по определенным коридорам, подчиняя себе время, работая с несколькими вооруженными противниками с завязанными глазами и многое, многое другое, казалось бы, не реальным, находит подтверждение в реальных тренировках. Это не сказка.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Так пойдет?