Иеромонах Роман (Матюшин)

"Хохлам"

О, Львiвщина! Кому бы пузыриться!
Дались тебе вельможные мечты!
Но, раз уж засвербело опаниться,
Сначала залатала бы порты.

Средь вожаков - не отыскать кацапа,
Зато жидiв, як другий Тель-Авив.
Мозгов нэ трэба - ползать перед папой,
И виноватить бедных москалiв.

Оно, конечно, редкое коварство!
Их шкоды знает не одна земля:
Когда Архангел не допустит в Царство -
Шукай неподалеку москаля!

А и допустит - торопиться неча.
Быть может лучше в Тартаре колеть:
Шагнешь в блаженство - вiн тобi навстречу!
Який там рай - москаль на москале!

Назвала площадь именем чечена.
А як же Гытлер? Это ты зазря!
Адольф був, кажуть, парубком отменным -
Всiх москалiв спровадил в лагеря.

С наукой расправляешься, як с салом.
Поведал пан ученый о былом,
И ты, на зависть миру доказала -
Шо був Адам найпервейшим хохлом!

Пророчествовать о тебе не стану.
Ты покоришь планету, но пока
За морем чернобровые Оксаны
У шляха покаряют блудника.

Но, коль по нраву подражать ослице -
Иакай дальше, потешай чужих.
Гордыней уподобилась деннице.
Но нет дешевле дочерей твоих.

Иеромонах Роман (Матюшин)
"Зарубежникам посвящается..."


О чем шумим за морем океаном,
Волнуя наши грустные края,
Мари и Жан - Марии и Ивану
Шлют гордо обвинения своя,
И их отцы - о, правдолюбцы в рясах,
Наверно ж, от духовности большой
Трубят во все концы российским массам
Что дескать, все у нас не хорошо:
И духовенство наше мол, с изъяном,
И даже в церкви благодать не та,
И лишь у них, за морем океаном...
Да смолкнут нечестивые уста!
Кому, кому, не вам бы в нас копаться
И очернять надгробия могил,
Где были вы, заочные страдальцы,
Когда безумец смертью нас поил?
Чем вы гордитесь? Тем что не продались?
Пустая гордость, кто вас покупал?
Вы как-то враз за морем оказались
Оставив позади кровавый вал.
Он не догнал, кyда ему угнаться,
Спешили вы без паствы, на легке,
Чтоб сразу в адамантах оказаться
И окормлять живущих в далеке.
Отцы, отцы, забывшие о званьи,
Не вам, не вам, Россиюшку корить
Не шибко ль торопились к нестяжанью,
Бросая Русь, пасомых, алтари?
Я не виню бежавших с поля боя,
Не всем дано за правду умереть,
Но что б в кустах, довольствуясь собою,
Указывать оставшимся - не сметь!
Архиереи наши под сомненьем?
О, обличитель! Помолись о них.
И я порой, увы, не в восхищеньи,
Но церковь наша знает и иных.
Что ж о горах не по вершинам судим,
Знать житие влияет на аршин.
Сидящий в яме, яму видит всюду,
Какое там сияние вершин?
Почто забыта истина простая:
Вещающая сеятелю жать.
Есть личное паденье и восстанье,
А церковь-мать не может согрешать...

К. Душенову

Вы были при Печальнике десницей,
Но не о том непоэтичный стих.
Вас - со двора. До ваших ли амбиций:
Пришёл другой, привёл с собой других.
О жажда мести! Хоть пиши листовки.
Жаль, площадь для пальбы невелика!
Но от листовок - никакого толка,
Тут нужно было бить наверняка.
Не можем ни молиться, ни трудиться.
Давай тогда газетку издадим,
Где, невзирая на чины и лица,
Чины и лица громко обхамим.
Народ - простец, готов пойти войною
На тех, кто Веру не туда ведут.
Так скроем самолюбие больное
Под маской обличителей иуд!
А если с нами что-нибудь случится, -
Пусть только сверху скажут нам не в тон!
Мы на себя и на свои страницы
Напялим исповедничий хитон.
И будем мы любезны тем народу,
(Хоть это после Пушкина старо)
Что никому не говорим в угоду,
Своей угоде посвятив перо.
Довольно слов. Кто ставил вас отвесом?
За что хотите муку принимать?
Коль ненависть и желчь всегда от бесов,
Ужель за бесов жаждете страдать?
Что ваша правда до испепеленья?
Причем тут богословские слова?
Ведь мученики, шедшие к сожженью,
Жалели тех, кто им волок дрова.
И стоя высоко на эшафоте
Благодарили за благую часть.
... За правдолюбцев, может, и сойдёте,
Но в мученики с желчью не попасть.
Вы говорите - всё с благословенья?
Оно бы так. Но есть один провал:
Ушедший не питался раздраженьем,
И немощи собратий покрывал.
И не сводил к колодезным разборкам,
На всех пущая молнии и гром.
Был мирен духом, вглядываясь зорко,
И не радел о имени своём...
Что до меня - особо хвастать нечем.
Но как бы не был ямбом увлечён -
В экуменизме вроде не замечен,
И в гибкости спины не уличён.
И может статься, не совсем прилично
Трубить о сокровенном наперёд:
Я стану с Патриархом каноничным,
Чтоб положить за Истину живот.


Иеромонах Роман (Матюшин)
1998 г.

"Антисемит?"

В ответ на происки Сиона
Ломаю копья вдохновленно.

Антисемит? Одну минутку,
Ярлык заране отстранив,
Поразгладим, какую шутку
Шуткует с нами Тель-Авив.

Подвержен адовой идее,
Вселенной властвовать кипит.
(Не все евреи - иудеи,
Так пусть хоть ненависть сплотит).

И потому сроднил понятья,
Еврей и жид, мол, все равно.
Благословенье и проклятье
Вложил в вместилище одно.

Пример? Их множество, извольте.
Отгоним телявивский дым.
Наш Иисус - еврей по плоти.
Его отвергшие - жиды.

Жиды - враги Христа и Церкви,
Клеветники Руси Святой,
Исподтишка стремятся к цели
С масонской падшею звездой.

Так кто же ты, еврей по плоти?
(Одна душа, и ты - один)
Иль православный, друг Господень,
Или служитель сатанин?

Понять меня не так уж сложно.
Скажу, чтоб воду не цедить:
"-Антисемитом быть не можно,
Антижидом нельзя не быть!"

И чтобы под нависшей тучей
Никто безвинно не был бит,
В язык прекрасный и могучий
Я возвращаю слово жид.

Нет, я не кличу к мордобою
(И от застолий - отворот!)
Пусть каждый станет сам собою,
Не подставляя свой народ.

Пред миром я давно в опале,
Помои, брызги, крым и рым,
Но, чтобы чуждые распяли,
Сначала - предавать своим.

А ты, читатель, постарайся
Узреть грозящего судом
(В лапсердаке, сутане, рясе,
Но жид останется жидом).

А повторенье подтвердит:
Я - антижид!

14.02.1994, скит Ветрово.