Кондратий Рылеев
ВАДИМ
Над кипящею пучиною
Подпершись сидит Вадим,
И на Новгород с кручиною
Смотрит нем и недвижим.

Гром гремит! Змеёй огнистою
Сумрак молния сечёт,
Волхов пеной серебристою
В брег песчаный с рёвом бьёт.

Вот уж небо в звёзды рядится,
Как в узорчатый венец,
И луна сквозь тучи крадется,
Будто в саване мертвец.

Как утёс средь моря каменный,
Как полночи вечный лёд,
Хладен, крепок витязь пламенный
В грозных битвах за народ.

"До какого нас бесславия
Довели вражды граждан!
Насылает Скандинавия
Властелинов для славян!..

Грозен князь самовластительный!
Но наступит мрак ночной;
И настанет час решительный,
Час для граждан роковой..."

ГРАЖДАНИН
Я ль буду в роковое время
Позорить Гражданина сан,
И подражать тебе, изнеженное племя
Переродившихся Славян?
Нет, не способен я в обьятьях сладострастья,
В постыдной праздности влачить свой век младой,
И изнывать кипящею душой
Под тяжким игом самовластья.
Пусть юноши, своей не разгадав судьбы,
Постигнуть не хотят предназначенье века,
И не готовятся для будущей борьбы
За угнетенную свободу человека.
Пусть с хладною душой бросают хладный взор
На бедствия своей отчизны,
И не читают в них грядущий свой позор
И справедливые потомков укоризны.
Они раскаются, когда народ, восстав,
Застанет их в обьятьях праздной неги
И в бурном мятеже ища свободных прав,
В них не найдет ни Брута, ни Риеги.

ПАРТИЗАНЫ
В лесу дремучем, на поляне
Отряд наездников сидит.
Окрестность вся в седом тумане;
Кругом осенний ветр шумит,
На тусклый месяц набегают
Порой густые облака;
Надулась черная река
И молнии вдали сверкают.

Плащи навешаны шатром,
На пиках, вглубь земли вонзенных;
Биваки в сумраке ночном,
Вокруг костров воспламененных!
Средь них толпами удальцы:
Ахтырцы, буйные Донцы.

Пируют всадники лихие,
Свершив отчаянный набег;
Заботы трудны боевые,
Но весел шумный их ночлег:
Живой беседой сокращают
Они друг другу час ночной;
Дела вождей страны родной
Воспоминаньем оживляют,
И лес угрюмый и густой
Веселым пеньем пробуждают.

Песня партизанская

Вкушает враг беспечный сон;
Но мы не спим, мы надзираем -
И вдруг на стан совсех сторон,
Как снег внезапный, налетаем.

В одно мгновенье враг разбит,
Врасплох застигнут удальцами,
И вслед за ними враг летит
С неутомимыми Донцами.

С зарей бросаем свой ночлег,
С зарей опять с врагами встреча,
На них нечаянный набег
Иль неожиданная сеча.

Так сонмы ратников простых
Досуг беспечный провождали.

ИВАН СУСАНИН
"Куда ты ведешь нас?.. не видно ни зги!"
Сусанину с сердцем вскричали враги:
Мы вязнем и тонем в сугробинах снега;
Нам, знать, не добраться с тобой до ночлега.
Ты сбился, брат, верно, нарочно с пути;
Но тем Михаила тебе не спасти!

Пусть мы заблудились, пусть вьюга бушует:
Но смерти от Ляхов ваш царь не минует!..
Веди ж нас, - так будет тебе за труды;
Иль бойся: не долго у нас до беды!
Заставил всю ночь нас пробиться с мятелью...
Но что там чернеет в долине за елью?" -

- "Деревня! - Сарматам в ответ мужичок:
Вот гумна, заборы, а вот и мосток.
За мною! в ворота! - избушечка эта
Во всякое время для гостя нагрета.
Войдите, - не бойтесь!" - "Ну, то-то, Москаль!..
Какая же, братцы, чертовская даль!

Такой я проклятой не видывал ночи,
Слепились от снегу соколии очи...
Жупан мой - хоть выжми - нет нитки сухой!"
Вошед, проворчал так Сармат молодой.
"Вина нам, хозяин! мы смокли, иззябли!
Скорей!.. не заставь нас приняться за сабли!"

Вот скатерть простая на стол постлана;
Поставлено пиво и кружка вина,
И Русская каша и щи пред гостями,
И хлеб перед каждым большими ломтями.
В окончины ветер, бушуя, стучит;
Уныло и с треском лучина горит.

Давно уж за полночь!.. Сном крепким объяты,
Лежат беззаботно по лавкам Сарматы.
Все в дымной избушке вкушают покой;
Один, на стороже, Сусанин седой
Вполголоса молит в углу у иконы
Царю молодому святой обороны!..

Вдруг кто-то к воротам подъехал верхом.
Сусанин поднялся и в двери тайком...
"Ты ль это, родимый?.. А я за тобою!
Куда ты уходишь ненастной порою?
За полночь... а ветер еще не затих;
Наводишь тоску лишь на сердце родных!"

- "Приводит сам бог тебя к этому дому,
Мой сын, поспешай же к царю молодому;
Скажи Михаилу, чтоб скрылся скорей;
Что гордые Ляхи, по злобе своей,
Его потаенно убить замышляют,
И новой бедою Москве угрожают!

Скажи, что Сусанин спасает царя,
Любовью к отчизне и вере горя.
Скажи, что спасенье в одном лишь побеге
И что уж убийцы со мной на ночлеге". -
"Но что ты задумал? подумай родной!
Убьют тебя ляхи... Что будет со мной?

И с юной сестрой и матерью хилой?"
- "Творец защитит вас святой своей силой.
Не даст он погибнуть, родимые, вам :
Покров и помощник он всем сиротам.
Прощай же, о сын мой, нам дорого время;
И помни : я гибну за Русское племя !" -

Рыдая, на лошадь Сусанин младой
Вскочил и помчался свистящей стрелой.
Луна, между тем, совершила полкруга;
Свист ветра умолкнул, утихнула вьюга.
На небе восточном зарделась заря:
Проснулись Сарматы - злодеи царя.

"Сусанин!" вскричали, " что молишься богу?
Теперь уж не время - пора нам в дорогу!" -
Оставив деревню шумящей толпой,
В лес темный вступают окольной тропой.
Сусанин ведет их... Вот утро настало,
И солнце сквозь ветви в лесу засияло:

То скроется быстро, то ярко блеснет,
То тускло засветит, то вновь пропадет.
Стоят не шелохнясь и дуб, и береза;
Лишь снег под ногами скрипит от мороза,
Лишь временно ворон, вспорхнув, прошумит,
И дятел дуплистую иву долбит.

Друг за другом идут в молчанье Сарматы;
Все дале и дале седой их вожатый.
Уж солнце высоко сияет с небес:
Все глуше и диче становится лес !
И вдруг пропадает тропинка пред ними;
И сосны и ели ветвями густыми

Склонившись угрюмо до самой земли,
Дебристую стену из сучьев сплели.
Вотще настороже тревожное ухо:
Все в том захолустье и мертво и глухо...
"Куда ты завел нас?" - Лях старый вскричал.
- "Туда, куда нужно!" - Сусанин сказал.

- "Убейте! замучьте! - моя здесь могила!
Но знайте, и рвитесь: - я спас Михаила!
Предателя, мнили, во мне вы нашли:
Их нет и не будет на Русской земли!
В ней каждый отчизну с младенчества любит,
И душу изменой свою не погубит". -

"Злодей !" закричали враги закипев:
"Умрешь под мечами !" - "Не страшен ваш гнев!
Кто русский по сердцу, то бодро и смело
И радостно гибнет за правое дело!
Ни казни, ни смерти и я не боюсь:
Не дрогнув, умру за царя и за Русь!" -
"Умри же!" Сарматы Герою вскричали -
И сабли над старцем, свистя, засверкали!
"Погибни, предатель! Конец твой настал!" -
И твердый Сусанин весь в язвах упал!
Снег чистый чистейшая кровь обагрила :
Она для России спасла Михаила!

Курбский
На камне мшистом в час ночной,
Из милой родины изгнанник,
Сидел князь Курбский, вождь младой,
В литве враждебной грустный странник,
Позор и слава Русских стран,
В совете мудрый, страшный в брани,
Надежда скорбных Россиян,
Гроза Ливонцев, бич Казани...

Сидел - и в перекатах гром
На небе мрачном раздавался,
И темный лес, шумя, кругом
От блеска молний освещался.
"Далеко от страны родной,
Далеко от подруги милой",
Сказал он, покачав главой -
"Я должен век вести унылой."

"Уж боле пылких я дружин
Не поведу к кровавой брани,
И враг не побежит с равнин
От покорителя Казани.
До дряхлой старости влача
Унылу жизнь в тиши бесславной,
Не обнажу за Руг мяча,
Гоним судьбою своенравной."

"За то, что изнемог от ран,
Что в битвах край родной прославил,
Меня неистовый тиран
Бежать отечества заставил:
Покинуть сына и жену,
Покинуть все, что мне священно,
И в чуждую уйти страну
С душою, грустью отягченной."

"В Литве я ныне стал вождем;
Но, ах! ни почести велики
Не веселят в краю чужом,
Ни ласки чуждого владыки.
Я все стенаю и грущу,
И на пирах сижу угрюмый,
Чего-то для души ищу,
И часто погружаюсь в думы..."

"И в хижине и во дворце
Меня глас внутренний тревожит,
И мрачность на моем лице
Веселость шумных пиреств множит...
Увы! всего меня лишил
Тиран отечества драгова.
Сколь жалок рок кому судил
Искать в стране чужой покрова."

Стихи о Русском Сале.

Время настало поговорить про Сало.
Сало еще ни кому не помешало.
Сало - не просто четыре жирных буквы.
Сало заменит все на свете продукты.
Салом увлекались не слабые лица.
Сталин ел Сало, Сало трескал Солженицын.
Будущее России за свиноводством!
Сало даст нам мировое господство!
Люди, не верьте все различным агитаторам,
Они хотят нас накормить салоимитатором!
Кричат истошно: - "Остановитесь!
У свиней целлюлит, а вы его едите"
Говорят, с холестерином не все в порядке!
Ты глянь сначала на свои недостатки!
Мысли о Сале сносят мою башню
Приснился мне накануне сон страшный:
Террорист-злодей, находясь под кайфом
Накормил всех свиней каким-то гербалайфом!
И жизнь на земле в один миг пропала!
Туши свет! Мира нет!
В мире нет сала!!!
Проснулся в поту,
Побежал к холодильнику
Открываю... у-у-у!!!.
На месте, родимое!
И для окончания Сала воспевания
Почтим все Сало минутой жевания!

На площади Манежная,
Не пряча мокрых глаз,
Столица ждёт мятежника,
Как лучшего из нас.
Воротит от ораторов,
Колотит от вождей,
Вассалов и диктаторов,
Хазарий, Иудей.
От мавзолейной мумии –
Средневековый шок.
Мечетей хитроумие.
Ухмылка синагог.
А купола покорные
Свои кресты несут.
А мётлы чёрных дворников
Под корень Русь метут.
Набег мигрантской вольницы.
Кавказский легион.
Всё клонится и клонится
Московский Вавилон.
Под страшной перегрузкою
Дворцы его хрустят.
И все хотят быть русскими,
А русских не хотят.
И уповая вежливо
На «Господи, спаси!»
Столица ждёт мятежного
Спасителя Руси.

Леонид Корнилов

На юг, на запад, на восток
Свой северный покажем норов.
«Мы – русские! Какой восторг!» –
Кричит из прошлого Суворов.
Над Куликовым меч поет.
Над Бородинским ядра свищут.
Мы – русские! Какой полет!
Нас понапрасну пули ищут.
Из клочьев тельников, рубах
Пусть мир сошьет себе обнову.
Мы – русские! Какой размах!
Литая крепь меча и слова.
Солдатских кухонь пьедестал.
Навары заводских столовок.
Мы – русские! Сибирь… Урал…
И далее без остановок.
Мы на подножках у эпох
Под грохот революций висли.
Мы – русские! И видит Бог,
Что мы, как он, без задней мысли.
И нам без вести не пропасть,
В плечах могильный холм нам узкий,
Но и у нас смогли украсть
Одно столетье в слове «русский».
И сбита времени эмаль
С зубов, что губы закусили.
И все-таки какая даль
В славянском имени Россия.

Леонид Корнилов

Сергей Бехтеев.
"Я твердо верю".
Я твердо верю - день настанет,
Пройдет пора кровавых смут,
И перед нами в вечность канет
Слепой и дикий самосуд.

Я твердо верю - близко время,
Когда обманутый народ
Стряхнет мучительное бремя
Всех преступлений и невзгод.

Я твердо верю - Русь Святая,
Как феникс, встанет из огня,
И вновь воскреснет жизнь былая
В лучах блистательного дня.

Новый Футог, 1922 г.

Сергей Бехтеев.
"Утро России".
Довольно насмешек, довольно обид,
Предательской лжи и обмана!
Проснись, всенародный запятнанный стыд!
Пусть Божия правда опять озарит
Потемки земного тумана!

Крамольная сила, рассейся, уйди!
Смирись, окаянное племя!
Надежда проснулась в усталой груди,
И очи мои лицезрят впереди
Грядущее, светлое время

Безумство уляжется, горе пройдет,
Рассеются скорби и муки,
И, вновь возрожденный, счастливый народ,
Увидев желанного Солнца восход,
Протянет к Нему свои руки

И вновь над Россией заблещет заря,
И снова народ богомольный,
Любовью священной к Отчизне горя,
Падет на колени при въезде Царя
Под радостный звон колокольный

Тогда, о, тогда мне не жаль умереть;
Жила бы лишь правда в народе;
На песни мои вам оков не одеть"
Я буду и мертвый восторженно петь
О Боге, Царе и свободе!..

г Кисловодск, 1918 г

Стихотворение "Утро России" было впервые
напечатано в №3 газеты "Царь-Колокол" от 15
сентября 1920 г. в г. Севастополе.

Сергей Бехтеев.
"Моя вера".
Не должен, не может
Народ мой великий
Бесовское рабство влачить,
Он все одолеет, он все превозможет,
Сумеет себя воскресить.
Он встанет из праха,
Воскреснет из тленья,
С очищенной скорбью душой,
Познавший обиды и ужас паденья
В пучине крамолы людской.
Ведомый ко благу Господней десницей,
Сквозь дебри житейских невзгод,
Он встанет как Лазарь,
Из смрадной гробницы,
И к Божьим стопам припадет.

1931 г.