Кому мешает правовая грамотность


Держать и не пущать
Странно, но написать о массовой правовой безграмотности на основе судейской практики оказалось не так просто. Пресс-секретарь Омского областного суда отказала мне во встрече с его председателем Владимиром Ярковым, между прочим – ещё и руководителем регионального отделения Ассоциации юристов России, довольно резко:
– Нелепая тема. Кто придумал?
– Дмитрий Медведев, – бодро отрапортовала я. – Ныне председатель правительства, а в недавнем прошлом президент России. Будучи президентом, он предложил реформировать систему юридической помощи – расширить права граждан в сфере получения бесплатных юридических консультаций от государственных и негосударственных организаций. Этим, кстати говоря, должна заниматься та самая Ассоциация юристов России, руководителем отделения которой является Владимир Ярков.
– Не знаю об этом. Никто – ни Ярков, ни наши рядовые судьи – говорить об этом не будут... Это обидит граждан, обвинённых в правовой безграмотности... И вообще – зачем тогда мы, правоохранители, нужны, если все станут юридически грамотными?
...Когда-то с этим пресс-секретарём я работала в одной острой омской газете, и тогда она нисколько не боялась обидеть граждан – за дело, конечно. Но если даже глава правительства непрестанно говорит о необходимости изживать правовую безграмотность населения, то почему работница суда, обязанная помогать этому процессу и крепить контакты с прессой, поступает прямо наоборот?.. Я попыталась было объяснить бывшей коллеге: когда человек знает, на что он имеет право, что обязан делать и за что будет наказан, жить в современном динамичном мире ему значительно легче.
Пресс-секретарь не поверила:
– Не знаю, не знаю. Не уверена. И не собираюсь рисковать своим местом.
Удивительное у неё оказалось представление о функциональности «своего места». Неужели начальство очертило её обязанности словами – «держать и не пущать»?!. Хотя с другой стороны – мало ли, какие у них, пресс-секретарей, понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо, могут же и они заблуждаться...
И я отступилась от этой твердыни нашего омского правосудия. И обратилась к профессору, доктору юридических наук, заведующему кафедрой государственного и муниципального права университета, практикующему адвокату с вопросом, как нужно поднимать правовую грамотность живущих в глубинке россиян. Александр Николаевич сгоряча назначил мне встречу, но подумал и на следующий день перезвонил со словами: «Не хочу обижать свой народ». Отказался! Потом ещё трое солидных адвокатов дружно, хотя и в разное время, отказались общаться со мной, мотивировав тем же – любовью к народу.
Сговорились, что ли? Хотя, конечно, скажешь, а оно, население, осерчает и впредь к адвокату не пойдёт. Да и незнаек любить проще, они повышают твою самооценку. И – манипулировать ими легче.
Но мировых судей для беседы я всё же нашла. Две молодые женщины, истово относящиеся к своему делу, согласились поделиться своими соображениями с журналистом, видимо, не охваченные ещё негласной инструкцией – «Никаких ни с кем бесед!» На вопросы отвечали честно и весело. Скандал грянул, когда я отправила им готовый текст на визу. Они показали интервью своему начальству, а то начальство – своему. По ступенькам! И вдруг выяснилось, что судьи вообще не имели права гласно размышлять о правовой непросвещённости.
Почему? Я же не выпытывала у них подробности ещё не законченных дел! Не интересовалась закулисной жизнью суда! Хотела лишь узнать, с какими проблемами приходит к ним народ. Оказалось – нельзя! Такая вот у судейского сообщества особенность... Дамы-судьи, неосторожно давшие мне интервью, плакали в трубку, умоляя не публиковать их речи, (кстати, зафиксированные диктофоном), не называть имён, а их начальница, когда я ей позвонила, спросила меня строго:
– Вы что, на иск нарываетесь?
– Какой иск? – не поняла я. – Я же ничего не нарушаю. А гласность судопроизводства, кажется, ещё никто не отменял.
– Хоть какой-нибудь иск да организуем! – пригрозила начальница.

Н Яковлева.Омск

Я дилетант в юриспруденции и не пытаюсь анализировать: справедливо или ошибочно осуждены те, кто просит о помиловании. Меня удивляет, пугает и возмущает разница в сроках наказаний, вынесенных разными судами за похожие преступления. Именно похожие, потому что двух одинаковых не бывает, везде есть свои обстоятельства – смягчающие, отягчающие, объясняющие, дополняющие. Это аксиома. Но почему, например, за такое страшное преступление, как умышленное, подчёркиваю, умышленное убийство, в разных регионах страны дают где 4, где 7, а где и 13 лет?
Вот они передо мной, краткие выписки из многих дел. Срез преступлений и наказаний, совершённых во многих городах и весях теми, кто содержится сегодня в астраханских колониях. Чем руководствуются судьи при вынесении приговоров? Существует вполне официальная формула: «внутренними убеждениями судьи». Я прекрасно понимаю, что ломлюсь сейчас в открытые ворота, или, точнее говоря, в ту область, где в спорах сломано множество копий и судеб. Да, я дилетант, но представляю множество таких же дилетантов, готовых задать те же недоумённые вопросы. Почему общество должно доверять этим внутренним убеждениям судей? А если их попросту нет? А если они таковы, что лучше было бы, если á их не было вовсе? А если они меняются ежеминутно?
С высоких трибун и в кино то и дело звучит чеканная формула: «Закон строг, но справедлив!» Но разве это справедливо, если, повторюсь, за доказанные умышленные убийства в Краснодарском крае, Карелии и Брянске назначают разные (очень разные!) сроки наказания? А они должны быть одинаковыми, без вариантов. Как и за другие тяжкие умышленные преступления.
Вот, к примеру, подал прошение о помиловании негодяй, который хладнокровно и обдуманно плеснул в лицо женщине серной кислотой, обезобразив до неузнаваемости и почти лишив её зрения. Получил он два (!) года и уже через восемь месяцев «отсидки» просит о помиловании.
Другой случай. Отец, полковник в отставке, его дочь и зять организовали фирму, которая занималась в том числе и ремонтом домов. Ремонт был сделан в срок и качественно, деньги от заказчика получены сполна. Но поскольку фирма ухитрилась достать строительные материалы втрое дешевле, чем предусматривалось, то более пяти миллионов рублей осталось в пользу ушлых подрядчиков. Мошенничество? Конечно. Но, положа руку на сердце, скажите: не по таким ли схемам работает сегодня множество фирм и организаций? Кстати, плодами своей предприимчивости «злодеи» воспользоваться не успели – конкуренты «настучали» вовремя. За эту аферу глава фирмы получил шесть лет, его зять – пять с половиной, дочь – на год меньше.
Так вот, с точки зрения рядового обывателя (а ведь именно во благо обывателям, составляющим общество, и вершится правосудие в стране), злодей с серной кислотой в руках заслужил гораздо более жёсткоå наказаниå, а несчастные «фирмачи» – гораздо более лёгкоå, вплоть до условного! Так, как я, думают очень многие. Да что там – подавляющее большинство! Которое, кстати говоря, чуть ли не каждый день слышит о чиновниках высокого ранга, ворующих государственные деньги миллиардами и отделывающихся лёгким испугом и комфортным домашним арестом.
По «Русской правде» князя Ярослава Мудрого за каждый род преступлений полагалось абсолютно точное наказание – без всяких там щадящих «вилок» и «внутренних убеждений судьи». Вот и в нашем Уголовном кодексе за умышленные убийства, изнасилования, грабежи, преступления против детей и прочие тяжкие преступления против личности вместо лукавых «от» и «до» должны появиться суровые неизменные цифры!
Кстати, по той же «Русской правде» оскорбить публично боярыню всем известным аналогом слова «распутница» стоило преступнику втрое дороже, чем убийство смерда. Оставим количество выплачиваемых по суду гривен на совести киевского князя и его присных. Несомненно одно: даже почти тысячу лет назад защита чести и достоинства подданных для государства былà делом очень важным. А что сегодня?
Вот выиграл я, к примеру, недавно дело против одной вредной графоманской газеты. Иск о защите чести и достоинства удовлетворён полностью, а в качестве моральной компенсации с двух учредителей газеты, один из которых по совместительству и её редактор, и автора оскорбительного опуса велено взыскать солидарно аж 15 тысяч рублей! Разве это деньги для продажного издания, специализирующегося на заказном обливании грязью! Вот и куражится газета печатно над решением суда и подсчитывает, сколько истец мог бы купить на эту ничтожную сумму унитазов, вантузов, туалетной бумаги. За этот бред газета оштрафована решением мирового судьи, но всё равно не унимается. А виной тому – мизерная сумма моральной компенсации! А ну как была бы она в десять и более раз солиднее?
Знающие люди говорят, что мне ещё повезло – обычно хулители отделываются дежурной «пятишницей». А почему, собственно говоря? Почему честь и достоинство граждан нашей страны опять-таки отданы на откуп «внутренним убеждениям судьи»? Я без всяких колебаний и сомнений вписал бы в УК РФ, что за доказанные факты публичного унижения чести и достоинства полагается моральная компенсация в миллион рублей! Таково моё стойкое внутреннее убеждение.
А ваше?

Юрий ЩЕРБАКОВ,

Фото.НКВД расстрел неугодных власти людей...

Не будет судов и прокуратуры - будет просто ,"Тройка",
в лучшем случае ЧК - Чрезвычайная Комиссия,где
и следствие и суд в одной инстанции и при минимальном кол-ве людей,не отличающихся профессионализмом а идейно "правильных"(с)


Документы "Тройки"
Соловецкие расстрелы -
http://www.solovki.ca/camp_20/rasstrel300.php

По поводу деятельности нижегородской губернской Чрезвычайной комиссии (в частности, по поводу расстрела епископа Лаврентия и остальных убиенных) в том же, 1918-м, году был обнародован официальный документ, поразительный по своему ерническому и самоуверенному тону, не терпящему ничьих возражений, — в ответ на запрос Святейшего Патриарха Совету Народных Комиссаров.

http://www.pecherskiy.nne.ru/text/ascetics/lavrentiy/#

Исследовательский центр портала Работа@mail.ru провёл опрос и выяснил: больше половины опрошенных недовольны работой судей; 20% отказались бы быть судьёй из-за того, что, по их мнению, это «грязная» работа, а 17% лично сталкивались с несправедливыми судебными решениями...» Владимир Владимирович, ваш опыт работы адвокатом подтверждает или опровергает приведённые результаты опроса?

– Полагаю, что это очень щадящая судебную власть статистика. В Концепции федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2013–2020 годы» указывается: только 27% граждан России доверяют органам правосудия. Как практикующий 40 лет юрист, могу сказать, что примерно по 50% рассмотренных в судах дел подсудимые осуждаются за деяния, которых они не совершали. Пора уже с обывательского «несправедливое решение» переходить на законодательное понимание неправосудного судебного решения. А таковым признаётся решение, которое незаконно, необоснованно и, если касается приговора, – несправедливо. Именно по этим критериям проводят проверку судебных решений все вышестоящие судебные инстанции. Именно это позволяет чётко определить, подчинялся ли судья требованиям Конституции РФ и порядку судопроизводства или вершил произвол, за который он может быть досрочно лишён статуса судьи.

– А как реагирует на эти факты Высшая квалификационная коллегия?

– Данные Высшей квалификационной коллегии судей свидетельствуют о том, что ежегодно по фактам неисполнения судьями требований Конституции РФ и иных законов к ним обращаются более 30 тысяч человек.