Это понятно. Рекомендую Вам картину Копейкина "Мать - это святое".

Тридевятое царство, тридевятое государство любило себя Родиной-матерью величать. И по щучьему велению, по чьему-то хотению приснился всему государству сон, что действительно оно теперь матушка. Не хорошая матушка, а именно что нормальная. И стал у нее главный народ первенцем, а остальные - вторыми, третьими и другими последышами. А еще приемыши были - эти всегда любили говорить первенцу:"Эй, брат!".
Ну так первенец, Иван. вроде как главным наследником был. Только почему-то что-то перепадет из его удела брату Равилю, сестре Цырме и другим братьям-сестрам. Ну да Равиль и Цырма тоже часто старшего выручали. А вот пятеро приемышей - Аслан Магомедович, Магомед Асланович, Аслан Асланович, Магомед Магомедович и еще один Магомед Магомедович(фантазия у их настоящих родителей парила, как горный орел) за Ивана не вписывались. Более того, задирали, угрожали, обворовывали его, а иногда и родных его.
Пошел Иван к маме. А мама не была хорошей - она была нормальной. У них в государстве так повелось - слово "нормальный" использовалось в значении "хороший". Почему и расплодилась посредственность, как ротан в заброшенном торфяном карьере. И как нормальная мама, первенца она не жаловала. То стравит с трооюродным братом Фрицем(после чего они с переломами десять лет отлеживались), то канал пошлет копать из Оби в Амударью, в общем, грузила по полной. Хвалила раз в три года, ругала три раза в час.
Равиль и Цырма, а также другие родные, от мамы получали чуть больше пайков и чуть меньше ремня, но тоже не припеваючи жили. Зато Аслан Магомедович, Магомед Асланович, Аслан Асланович, Аслан Магомедович, Магомед Магомедович и еще один Магомед Магомедович, а также их невесть откуда взявшаяся сестра Джаляб Кутакбаевна(привезли из далекого Ишаксиктымстана) не бедствовали. То на новой повозке, сделанной Фрицем, проедут, то "Иван-дурак" напишут на голове Ивана, в общем, радовались жизни. А мама радовалась за них: говорит, Аслан Магомедович - нормальный мужик. Порядок наводит! Не то, что Иван - пьяница.
Иван действительно выпивал. От того, что мама его постоянно третировала, надо Богу свечку поставить было, что колоться не стал. А еще Магомед Асланович стал ему в водку всякое зелье подмешивать.
Мама плакала, конечно, а все же злорадствовала. Равиль, вон, подержанную карету купил. У Цырмы стадо овец было. Правда, Джаляб Кутакбаевна все просила Равиля на карете покататься, хотя невеста его Алсу терпеть эту замечательную во всех отношениях барышню с запахом насвая и аккуратными усиками, чуть меньше, чем у вождя народов, не могла. А у Цырмы Магомед Магомедович иногда баранов воровал. А Иван все пьет. Тогда как к Аслану Магомедовичу в гости сам Диего Армандыч приехал! В футбик погоняли!
Еще у мамы двое друзей было. Мойша и Джон. Мойша ходил каждый день, кроме субботы, а Джон - по субботам, ну иногда Мойшу подменял, нередко вместе приходили. Ну они понятно, что с ней делали, а также брали фамильные драгоценности и дарили конфеты с красивыми фантиками и курей пузатых.
Нет, ничего ценного мама не брала - она ж не проститутка, у нас в стране не продаются! Это вон за океаном, у Джона на родине - партнерские отношения, брачные контракты, ювенальная юстиция, а у нас - любовь!
Но решил как-то Иван - пить не буду, буду гири тяжелые тягать. Подошел он к маме и говорит: "Мам. Сейчас тебе плохо(а она действительно прихворнула). Давай я буду работать, закрою свою дверь на замок, а ты с Мойшей и Джоном непотребства не совершай, а если продаешь что, то вон, курей наших продавай им, их же куры безвкусные, как осока. Я тебе разумно плачу деньги, ты наводишь порядок в чулане и сенях, а свою комнату я сам убирать буду".
Мама как завопит, аж температура разом спала: "Ты что!!!! Самый умный???!!! Деловой такой нашелся!!!"(у них в царстве еще два оскорбления были – «самый умный» и «деловой»). "Сам жри своих курей!!!! И я у тебя буду наводить порядок всегда!!! Вместе с Асланом Магомедовичем!!!!!".
Решил Иван, пошел к Фрицу. А у него как раз Пугачева из приемника пела песню "Жил-был художник один...". Фриц сделал потише "Грюндиг" и дал Ване пару советов. Но это в их доме было пригодно, а не у Вани. Тогда подарил Фриц ему "Штурмгевер Stg 44" и пошел Ваня домой. Ну что, решил Иван. Это лучше.
И тут увидел он такую сцену. Аслан Асланович пристает нагло к сестрице двоюродной его Оксане. А Магомед Магомедович, который второй, с Цырминой овцой делает такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Ну да он со времен потасовки с Фрицем, которую он все-таки по весне выиграл, с оружием научился обращаться, да и на "Калашникова" родного Mp 44 похож шибко. Дал очередь по ногам, а Аслану Аслановичу, чтоб Оксану не задеть, одиночным колено перестрелил. Не доползли братья до схрона, оставленного родственником по линии второго осла в ауле справа - Шамилем Салмановичем.
Сильно кричали приемные братья. Особенно Аслан Магомедович. "Брат, пащади нас! Тихо-мирно будем жить, нэ трогать".
"Так, бараны. Ползите на моих глазах к Чурбан-горе и возьмите с собой овцу, которую Магомед Магомедович того, и Джаляб Кутакбаевну заодно. Там горные бараны есть, вот там плодитесь и размножайтесь.
А мама себе двух приживалок взяла. Маленькие такие, шустрые. Вова Анатольевич и Дима Владимирович звали. Так они сказали маме, что «это-де фашизм, за что Иван с Фрицем воевал?»
Иван с Фрицем сами, кстати, уже не помнили, за что они друг друга мутузили - родные ж люди. Им, правда, Мойша что-то про "лохокост" пытался втереть. Ну да его лесом слали, правда, Фриц ему что-то давал за это. Чувствовал свою вину - за то, что однажды Мойшин близкий родственник – племянник тещи Ривы мойшиного брата Арона - Сруль, который у него работал на огороде, в субботу не хотел к врачу ехать и умер. "Надо было его, гада, заставить", думал Фриц.
Мама рванула автомат из рук Ивана. «Не смей моих кровинок трогать», говорит. "ЭТИ ТЕБЕ КРОВИНКИ????" - спросил Иван. "Да", в слезах сказала мать. "Каждый из них мне дорог, как десять Равилей, двацать Цырм и пятьсот таких русских свиней, как ты".
Ударил маму прикладом Иван – упала замертво. Но тут поднялись на руках грозные братья.
«Щто, ти на мать руку поднял? Мать – это святое да!»
Но следующая короткая очередь заставила их успокоиться.
«Так, уроды, мухой к Чурбан-горе, не е.ет, что ноги прострелены. И возьмите Джаляб и овцу, только, глядите, не перепутайте».
Они послушно поползли.
«Равиль, Цырма, быстро, тащите маму в кладовку. «Заприте ее и найдите Вову Анатолича и Диму Владимировича, пусть к себе на болото ползут, а лучше сортиры лет десять строят. Кто-то из них, говорят, в сортирах шарит».


От удара в голову тридевятое царство медленно проснулось - видит, вокруг Иваны в основном, есть Равили да Цырмы изредка попадаются. В телеэкранах – Вова Анатольевич с Димой Владимировичем, Асланы и Магомеды на Гелендвагенах катаются, а Джалябы у Иванов и Оксан работу отбирают.
Тащат у Иванов деньги и телефоны, и Оксан в свои колесницы.
А уж приземляется в Жеребетьево иль Гомопедово ероплан с Мойшей да Джоном. У Джона-то давно все в порядке. У него родина-партнер своим гражданам, а у Мойши в порядке вещей «приемных братьев» отстреливать.
Сон окончательно спал – и видит царство, никакой родины-матери-то и нет. Есть только чуть менее 88% Иванов, и чуть менее 14% Равилей и Цырм. Получается, это не прикладом двинул Иван, а мозг у Ивана заработал на полную.
Тут и сказке конец, а кто слушал - молодец

2. Объясните для чего ещё нужно изымать детей из НОРМАЛЬНЫХ семей. Где нет ни пьянство, ни мордобоя, средний достаток... Почему не изымают из семей неблагополучных, где детям не место?

Вообще-то, если ребёнок в машине не в специальном кресле, то в случае серъёзной аварии шансов выжить у него ничтожно мало.

По вере Вашей да будет Вам! В общественном транспорте ездят дети - и ничего, не помирают от отсутствия этих мажорных кресел с заоблачной ценой

Я как-то никогда не видел рейсового автобуса, передвигающегося по шоссе со скоростью 100-120 км/ч.
Если уж ты везёшь ребёнка на своей машине, то будь добр раскошелится и на специальное кресло.
Это - нормально.
Ибо в случае удара взрослого спасут ремни безопасности, ребёнка - нет.