А вот отрывки из ответа одного из Професоров Московской духовной академии на первое обращение владыки Диомида.
Вот я и обращаю внимание на первое обвинение епископа Диомида. Он пишет, что в нашей Церкви «постоянно набирает силу еретическое учение экуменизма». Но, простите владыка, обоснуйте свое утверждение. Из чего оно следует?
Сравним хотя бы сегодняшние публикации «Журнала Московской Патриархии» и публикации 70-х годов эпохи митрополита Никодима (Ротова), посмотрим, с какой интонацией говорили тогда об отношениях Православной и Католической Церквей, и с какой писали о них в официальных изданиях в 90-е годы или говорят о них сейчас...
Далее хотелось бы напомнить, что в 1994 году Архиерейский собор отклонил унию с монофизитами, тем самым перечеркнув самое перспективное направление экуменических переговоров 70-80-х годов.
В 2000 году Архиерейским собором был принят документ «Об основных принципах отношения Православия к инославию», который не вызвал несогласия даже у Русской Зарубежной Церкви.
На религиозных саммитах 2006 года в Астане и Москве богословские вопросы вообще не обсуждались и речь шла лишь об осуждении религиозно мотивированного терроризма...
Экуменический диалог происходит только внутри христианского мира, и целью этого диалога является, согласно нашим соборным документам, объединение на основании полного принятия всецелого православного святоотеческого Предания. «Признавая необходимость восстановления нарушенного христианского единства, Православная Церковь утверждает, что подлинное единство возможно лишь в лоне Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Все иные "модели" единства представляются неприемлемыми» - говорится в решении Собора 2000 года. В вопросах веры не может быть компромиссов, и это общее убеждение не только «зилотов», но и всего священноначалия нашей Церкви...
Владыка Диомид полагает, что нельзя приветствовать еретиков, и в этом случае он использует довольно убедительную ссылку на послание апостола Иоанна. Однако здесь я должен обратить внимание на два важных обстоятельства.
Первое - слово «еретик», как оно употреблялось в апостольскую эпоху и чуть позже, не всегда корректно переносить в современность. Еретики апостольской поры - это гностики, люди, с которыми у христиан не может быть ничего общего. Фактически это язычники, которые крадут у христиан самое святое, что у них есть, - евангельскую весть. Они использовали христианские термины, чтобы проповедовать антибиблейские учения, и поэтому апостол Иоанн Богослов даже убежал из бани, когда узнал, что там моется еретик-гностик.
Второе - с той поры прошло много веков. Гностики остались теми же - это нынешние рериховцы, теософы и т.д.. А вот что касается христианских общин, отколовшихся за это время от православия, то здесь я бы напомнил слова митрополита Антония Сурожского, который говорил, что чем позже та или иная ересь откалывается от Церкви, тем больше православия она в себе уносит. Поэтому здесь вполне возможны иные отношения, и в истории Церкви они были. Например, на протяжении всего 19 века наша Церковь вела диалог о воссоединении с англиканами. Напомню, что инициатором этого диалога был Хомяков, к нему весьма внимательно относился святитель Филарет (Дроздов). В феврале 1896 г. в России побывал лорд-епископ Англиканской Церкви Викельсон, который несколько дней гостил в Петербурге. Он пожелал встретиться с о.Иоанном Кронштадтским. И на этой встрече отец Иоанн облобызал крест, который украшал грудь англиканского епископа.
Очевидно, приветствовали друг друга и европейские Государи, которые состояли в близких родственных связях и нередко встречались. Я, к примеру, уверен, что перед совместной трапезой они не молчали, а вместе читали «Отче наш». И в канун Рождества Государи Европы приветствовали друг друга, хотя и принадлежали к разным конфессиям. Есть, в конце концов, воспоминания о путешествии цесаревича Николая Александровича вокруг Евразии, когда он, будучи на Дальнем Востоке, вполне спокойно посещал там даже нехристианские храмы, не говоря о протестантских.
|