Грозная поступь свежих полков
Еще, конечно, страшная проблема для Православия – это подъем язычества и родноверия всех видов, от травоядного славянского фолка до агрессивных наци-паневропейских вариантов. Причем все они подчеркивают чуждость христианства для Руси, ставя РПЦ с его “русский-значит-православный” в крайне неудобное положение. Ну ладно, атеистов можно обругать “гнилыми западными либералами-космополитами, забывшими свои корни” или даже вовсе “духовными потомками коммунистов”, но кем и как ругать родноверов? Причем если православие – это такой бесконечный фестиваль “бабушки-старушки”, то язычество – религия молодых и сильных, стариков там почти нет. Более того, значительная часть язычников является ультранационалистами, склонными к практическому действию, от терактов против ФСБ и мигрантов до поджогов церквей. Это очень забавный момент – если дурашливую выходку “Пусси” православные все обсасывают, обсасывают, да никак не насосутся, то реальные нападения на церкви (не когда “панк-молебен”, а когда “вооруженная террор-группа закидала храм бутылками с зажигательной смесью”) православные пытаются как можно скорее забыть.
Их можно понять. Страшно. На все гигантское православие один Никола Королев, да Никита Тихонов, а вот ультраправых террористов из язычников можно до вечера перечислять. Таких обижать боязно, чай, не феминистки имени Гельмана, и без всяких обид церкви жгут. А если с обидами?
Сам я к язычеству отношусь неоднозначно. С одной стороны, это очень примитивная религиозная система. Русская религиозная мысль в принципе была всегда слаба и ничтожна, но в язычестве она доходит до потешности и грубости американского комикса. С другой стороны, язычество агрессивно и практично, это система для людей простых, грубых и склонных к действию, система для воинов – что подтверждается большим количеством языческих террористов. Еще интереснее постоянная апелляция язычников к общим славянским корням, находящая отклик в том числе и в националистически настроенной украинской и белорусской молодежи, органически не переваривающей православие.
По сути, язычество очерчивает контуры нового панславянского проекта, новой объединительной доктрины, приходящей на смену устаревшему православию и еще больше устаревшему советскому сантименту. Даже радикальные львовские ультранацисты способны найти общий язык с русскими язычниками, общую тему, общую симпатию – и в этом смысле потенциал язычества, потенциал нео-панславянской идеи может оказаться восхитительно огромным. В некотором роде в язычестве можно разглядеть проявление живительной имперской силы нашего великого народа – оставшись и без религиозной объединительной идеи (“Православный Мир”) и без государственной (“СССР, жили дружно”), он на низовом уровне породил из себя примитивную, но действенную доктрину, начавшую вновь скреплять невидимыми скрепами распадающееся Русское Пространство. “Врешь, не уйдешь!”.
Афиша недавно прошедшего панславянского турнира ярковыраженной языческой тематики. Видно обращение как к общим славянским языческим корням, так и к символике и тематике агрессивного национализма, на открытии один из организаторов произнес прочувствованную речь про “людичей” и “родичей”, задав турниру контур как объединительному панславянскому мероприятию. Прекрасный пример объединительной панславянской инициативы снизу, не от властей, но от жаждущего единства общества.
Несомненно, что молодое поколение украинцев и белоруссов не хочет ни в СССР, ни в Российскую Империю, равно как не хочет вступать в Российскую Федерацию на правах еще одного субъекта, отказавшись от своих национальных идентичностей. Но также несомненно, что это поколение чутко реагирует на языческие, всеславянские символы, на концепт славянского единства и славянского братства, отсылающего к ранним эпохам русской, дохристианской истории, и не несущего в себе негативных коннотаций имперского или советского периода. Именно концепт языческого, славянского братства может стать тем новым контуром, что объединит наши народы и земли, привнеся объединительные настроения даже в ряды радикальных украинских и белорусских сепаратистов.
Советская эпоха уходит. Советское православие уходит. Безумная Российская Федерация движется к своему неизбежному концу. Наступает новый день, из-за горизонта уже появляются первые лучи солнца настоящих славянских национальных государств. Весьма вероятно, что солнце это будет в виде коловрата. В любом случае, все большее число русской молодежи воспринимает православие как чуждую, привнесенную религию, религию начальников и бабушек, решительно отвергая формулу “русский, значит православный”. РПЦ же истошно борется с либерализмом-космополитизмом, страшась повернуться лицом к настоящему вызову не с травоядного либерального, но с агрессивного национального фланга.
Очевидно, что в среднесрочной перспективе популяция православных будет сокращаться за счет естественной убыли бабушек (примерно такая же коллизия идет с электоратом КПРФ, новые, постсоветские пенсионеры коммунистов уже презирают), а популяция язычников – расти и шириться. Православие могло бы заполнить страшный вакуум на месте национальной идеологии и национальной идеи, но с треском проиграло свой шанс (вы правда думаете, что паренькам с рабочих окраин есть дело до золоченых толстяков и тетушек в платочках? Вот серьезно?), и потому его место будет замещать грубое, необтесанное, выструганное на коленке язычество – однако живое, искренное и зовущее к действию. Думаю, что если православные стратеги не сменят курс в ближайшее время (лайк “Уход в жесткую оппозицию власти, активация модели Церкви-Мученицы”), то в среднесрочной перспективе РПЦ из большого цирка станет цирком совсем маленьким и совсем маргинальным.
http://svyatorus.com/obschestvo/1143-gr ... olkov.html