Первая часть звучала скверно. Джон Лорд сник до отчаяния, а Тони Эдвардc сидел в зале тихо, схватившись за голову руками. Постепенно в рядах почтенных симфонистов назревал мятеж. Однажды во время репетиции одна дама, игравшая на скрипке, вскочила с места и заявила во всеуслышание: "Я не для того пришла работать в Лондонский филармонический оркестр, чтобы играть с какими-то второразрядными "Битлз"".. При этом она покосилась на Пейса и, забрав свою скрипку, покинула репетицию, не спросив даже разрешения у дирижера.

Но все же конфликт был постепенно преодолен, и первая часть постепенно была отшлифована, получив новое звучание. Когда же был устроен первый небольшой показательный концерт перед собравшимися специалистами и публика аплодировала с одобрением музыкантам и дирижеру, то все уже было позади - и сомнения, и личная неприязнь.

"Когда мы закончили играть первую часть, - вспоминает Лорд, - ко мне подошла та самая леди, что покинула зал во время репетиции, протянула руку и, улыбнувшись, принесла извинения". Полный концерт в Альберт-холле вызвал благожелательные отклики на самых разных уровнях. Журналисты, работники телевидения и радио поняли, что перед ними не просто "музыкальные ребята", а серьезные люди.