Если взглянуть на фашизм не как на политическое, а как на психологическое явление, то несложно понять, что он есть реакция народа на резкое "полевение" общества и государства. Фашистские режимы в Европе возникли не в результате заговоров злых диктаторов, жаждавших власти и тоталитарного порядка, а в результате "социального заказа" на них, как закономерный исторический поворот вправо при сильном левом крене государственного судна. Сама история выравнивала курс движения общества через политическую волю народа: большинство немцев, испанцев и итальянцев поддержали режимы Гитлера, Франко и Муссолини. Левые идеологи учат, что фашизм в массах просыпается как некая темная иррациональная стихия, как слепой инстинкт злобы, мести и ненависти к чужакам и отличающимся от общей массы людей индивидам, которые предстают в образе гонимых толпой мучеников, страдающих за свои убеждения и свободомыслие. Единственным лекарством против фашизма служит просвещение, ибо причинами этой "болезни" они считают невежество и предрассудки. Без некоторой доли истины такое определение не получило бы популярность в научных кругах, поэтому для развенчания оного следует прежде всего понять в чем они правы. Правота их заключается в том, что в фашизме есть свои фанатики и просто недалекие люди. Но разве история коммунистического движения дает нам мало примеров фанатиков, безумцев и дураков? Разве не был фанатизмом объявленный государственной политикой "Красный террор"? Разве не были фанатиками палач Дыбенко и Лацис? А не был ли безумцем сам вождь пролетариата, когда ввел военный коммунизм, послуживший причиной небывалого голода? Не были дураками те партийцы, кто уничтожил в России систему высшего исторического образования? А 37-39 гг. не были разгулом невиданного доселе фанатизма и мракобесия со стороны государства официального атеизма? Но, быть может, это касается лишь коммунистов, а либералы - самая передовая и прогрессивная часть общества, которая имеет право заявить, что уж ее-то совесть не запятнана пред историей? И снова обратимся к примерам. Когда в революционной Франции вспыхнул Вандейский мятеж, либеральный Конвент велел утопить его в крови, и адские колонны генерала Тюрро истребляли целые деревни вместе с жителями. Республиканская Испания стала на путь крайнего антиклерикализма, что привело к сожжению церквей и массовым убийствам священников. Либеральные США не стеснялись применять атомные бомбы против Японии, уничтожив целых два города, а англичане разбомбили без всякой необходимости Дрезден, погубив не менее 25 000 жителей. Полно и примеров либеральной глупости - Временное правительство 1917 г. и либеральная политика 90-х в России показали, что и среди либералов множество откровенных дураков (впрочем, там хватало и подлецов). Так что фашисты вполне могут объявить массы, поддерживающие коммунистов и либералов, темными и невежественными. Итак, фашизм - не слепой инстинкт, противящийся прогрессу, но осознанное стремление защитить здоровые принципы существования нации и государства, фашизм есть - движение оборонительное, а не наступательное, ибо он защищает традиционные ценности, веками выработанные естественным общественным развитием, от попыток левых сил искусственно прервать это развитие и насадить свой, новый порядок и свои, искусственные ценности. И если уж фашизм можно назвать инстинктом, то это инстинкт здоровый, наподобие материнского, который охраняет национальные святыни от вражеских посягательств. Просвещение, о котором говорят левые, представляет из себя урезанный кусок общественных наук, приспособленный под нужды их левацкой идеологии, поэтому такое просвещение можно смело называть полупросвещением, а тех, кто его пропагандирует - полупросвещенцами. В советское время полупросвещение "подгоняло" факты под догмы марксизма, чтобы воспитать нужного большевикам человека, мыслящего не самостоятельно, а известными схемами, заложенными в его голову в школе, ВУЗе, через СМИ и речи партийцев. Это было не образование, а программирование, человек со схематическим мышлением был роботом, не способным зачастую не только к творческому, интуитивному мышлению - верху разумной способности - но и к элементарному критическому мышлению, воспринимая на веру всякую информацию извне. Ничего не изменилось и в наши дни: то же полупросвещение, с теми же схемами (поменялись лишь элементы и их порядок), с теми же роботами на выходе процесса. В этом смысле фашизм как психологическое явление стремится к метафизике, мистике, познанию сути вещей, идеализму, что ведет ум к познанию той высокой и благородной культуры, пропитанной идеализмом и метафизикой, которые и способны рождать великие идеи и двигать вперед фундаментальную науку, что отрицается и замалчивается левыми идеологами. Фашизм возрождает интерес к книгам Августина, Иоанна Златоуста, Петрарки, Тассо, Шатобриана, де Местра, Шеллинга, Кьеркегора, Достоевского, Сергия Булгакова, Павла Флоренского. Фашизм есть тоска по Высшей Истине, что в русском народе зовется Правдой, которую надо искать, найти и всем сердцем хранить, источник же этой Высшей правды в Боге, сама мысль о котором у леваков может вызвать ироническую усмешку. Но они не понимают своим ограниченным умом, что Аристотель и Платон пришли к самым гениальным своим идеям через идею Бога, через философию, завязанную на Божественном как истоке всякого блага и всякой истины. На наших глазах рушится мир традиционных ценностей, массы через систему полупросвещения все больше становятся послушным орудием в руках левых сил, наступает действительное царство мракобесия и невежества, времена, когда самостоятельное мышление было обычным явлением в образованных кругах, уходят в прошлое, уступая эпохе всеобщего схематизма мысли, и поэтому только возрождение фашизма, не столько как политического явления, сколько как чувства, как здоровой реакции на крен "влево" может спасти мир от полной деградации, хаоса, вымирания и полного регресса в области ума, морали, политики и национальной самобытности. И судя по последним событиям в Европе и России, надежда на это возрождение вполне оправданна.
|