В конце 60-х годов XVI века была организована антирусская коалиция из Турции, Крымского ханства, Польско-Литовского государства и Швеции. Россия должна была быть атакована с запада, юга и востока. Первый приказ турецкого султана о подготовке похо­да на Астрахань Девлет Гирей получил в сентябре 1563 года. Русский посол в Крыму Афанасий Нагой имел все интересующие Россию сведения от своей сети конфидентов на Крымском полуострове и в Север­ном Причерноморье. Один из командиров янычар при крымском хане Девлет Гирее постоянно информиро­вал Нагого о планах султана. Посол писал Ивану Грозному: "А большая государь Турскому досада на тебя то: которые бусурманы ис тюрмен и ис Крым - Шевкалов и из иных государств пойдут на Астрахань к Бахмееву гробу, и твои де государевы воеводы в Ас­трахани их не пропущают. То де Турскому на тебя государя и большая досада. А на Переволоке велел салтан город поставити, а другой город велел поставити противу Переволоки на Волге. И меж тут дву городов велел Переволоку копати и воду пропустити, чтоб как мочно тем местом наряд вести. А пришед к Астрахани и там бы третий город поставити и Астрахань в салтанове воле учинити."

Русский историк И.И. Смирнов в "Очерках по­литической истории русского государства 30-50-х го­дов XVI века", вышедших в Москве в 1958 году, писал:

"Присоединение к Русскому государству Казани и Астрахани прежде всего было чрезвычайно болез­ненно воспринято в Турции, и не только потому, что население этих ханств было мусульманским.

Держать Русское государство в окружении сво­их вассалов представлялось крайне заманчивым для султанской Турции в период ее наивысшего военного расцвета в XVI веке. Вот почему султан и решил пу­тем вооруженной силы вытеснить русских с устья Волги. Таким путем он мог нанести удар сразу двум государствам: России и Ирану. Ведь в планы султана входило не только завоевание Поволжья, но и изоля­ция Ирана от России путем окружения империи Сефе-видов со стороны Северного Кавказа и Астрахани. С военной точки зрения Астрахань, как место удара, была выбрана совершенно правильно.

Напрасно некоторые историки упрекают турец­кое командование в том, что оно якобы не учло при­родных условий, - степных пространств и оторван­ность этого фронта от центральных районов Турции. Примеры из военной истории Турции говорят о том, что турецкая армия того времени умела с успехом во­евать в подобных условиях. В период 1565-1568 годов турецкие^войска после упорной борьбы оккупировали далекий Йемен. В 1575 году турки положили не мень­ше трудов на борьбу с Тунисом и Марокко, которые окончательно перешли под протекторат Османской империи. Наконец, войны с Ираном в 1554-1559 и 1587- 1590 годов, когда турецкие войска доходили до Тавриза и до Каспийского моря, по трудности ни в чем не уступают астраханской экспедиции.

Некоторые указывают на то, что турецкое ко­мандование не заготовило достаточного количества провианта, в результате чего войска под стенами Ас­трахани испытывали голод. Но ведь турецкое коман­дование никогда не проявляло особенной заботы о своих солдатах и их довольствии, всецело полагаясь на инициативу мелких начальников и самих солдат. Что же касается боеприпасов, то они в достаточном коли­честве были сосредоточены в Азове. Лучше всего о их наличии свидетельствует взрыв пороховых складов и пожар Азова во время астраханской войны. Быть может, турецкое командование само приказало взор­вать запасы боеприпасов, опасаясь захвата русскими Азова, или же для того, чтобы исключить возможность вторичного похода на Астрахань. Но это уже особый вопрос. Для организации и тщательной подго­товки этой войны турецкое командование сделало го­раздо больше, чем от него можно было ожидать. К войне готовились несколько лет и заранее свозили в Азов не только снаряжение и людей, но и продоволь­ствие. Русский гоенц Новосильцов в своем донесении от 1570 года из Азова сообщает об отправке в Кафу после турецкого поражения нескольких кораблей, груженных мукой, привезенной сюда для турецких войск, о складе лопат, топоров и мотыг, оставшихся после похода и т.д.

Турецкий историк Печеви утверждает, что деф-тердар черкес Касым-бей был назначен губернатором Кафы для того, чтобы подготовить астраханский по­ход. И лишь после того, как он донес, что хотя это де­ло и трудное, но при божьей помощи исполнимое, по­ход был назначен.

Таким образом, с организационной стороны не было никаких особенных промахов, которые могли бы послужить причиной неудачи этой войны.

Вряд ли можно предполагать, что турецкое ко­мандование наделало в этой войне больше ошибок, чем в предыдущих и последующих войнах. В составе довольно многочисленной по тем временам турецко-крымской армии была отборная турецкая кавалерия спагов, было несколько тысяч лучшей не только в Турции, но и в Европе, хорошо вооруженной пехоты -янычар, наконец, была очень подвижная крымская конница, которая только по вооружению значительно уступала туркам. В качестве оружия крымский рядо­вой воин даже не всегда имел лук со стрелами. Чаще, всего он был вооружен лошадиной костью, которую носил, как шашку, на левом боку.

Вопреки обычному своему военному правилу использовать в широких размерах артиллерию, турки на этот раз очутились под Астраханью с небольшим количеством полевых пушек. Это объясняется тем, что тяжелая осадная артиллерия, шедшая Доном, не смогла быть переправлена на Волгу, а о сооружении канала турецкое командование не могло даже меч­тать, хотя бы по недостатку времени.

Вряд ли астраханский гарнизон был лучше воо­ружен и имел многочисленную артиллерию. Вообще следует признать, что соотношение сил в этой войне было в пользу турок.

И все же они потерпели поражение, вынуждены были отступить, нарушив приказ султана о зимовке под Астраханью."

В апреле 1568 года русский посол в Крымском ханстве Афанасий Нагой - незаурядный дипломат, имевший серьезную разведывательный сеть на полу­острове, сообщил в Москву, что 3 апреля крымский хан получил султанскую грамоту, присланную с Мег-мет-чаушем, с приказанием хану и царевичам идти в поход на Астрахань. Вместе с крымским ханом в по­ход должен был идти кафинский паша Касым с яныча­рами и артиллерией. Астраханским ханом был назна­чен Крым Гирей. Турция прекратила войну с Поль­шей, Германией и Ираном. Большой совет - диван -Крымского ханства отложил поход. Девлет Гирей на­писал султану, что вторжение неподготовлено и запо­здало - нет запасов, а турки не перенесут морозов. На­чалась подготовка к завоеванию Астраханского хан­ства. 10 июля русские послы Нагой и Писемский под усиленной охраной были переведену в Мангупскую крепость - "для бережения великого". 20 июля 1568 года в Кафу пришли из Стамбула три корабля во гла­ве с Касымом, доставившие турецких судовых масте­ров, которые должны были готовить морские суда для астраханского похода, саперов, а также 50 пушек и порох. В августе на совместном турецко-татарском совете был разработан план вторжения в Астрахань. Осаду города, доносил А. Нагой, должны были вести турки паши Касыма под охраной татар: "а татарове де не городоемцы и города ставить не умеют. Я (Девлет Гирей - авт.) сижу на коне и тебя берегу. А придут на тебя люди и яз с ними бьюсь и тебя обороняю". Дев-лет Гирей не хотел участвовать в походе, боясь усиле­ния турецкого влияния в Северном Причерноморье, и после совещания отправил в Москву посла Икинчея предупредить Ивана Грозного о готовящемся вторже­нии весной 1569 года. Одновременно хан потребовал назначить астраханским ханом касимовского цареви­ча - и тогда похода не будет. 21 октября к Афанасию Нагому прибыл татарский князь Сулешев, сообщив ему, что крымский хан идет на Астрахань только по приказу султана, он не хочет, чтобы турецкие войска проходя по крымско-татарским землям, разоряли их. Девлет Гирей также боялся, что во время его отсутст­вия султан назначит нового хана. Однако в русских ар­хивах также сохранились свидетельства русского по­сла Новосильцева, в конце 1569 года побывавшего в Стамбуле, в которых он сообщал, что именно крым­ский хан настраивал турецкого султана осуществить астраханский поход.

Российское правительство, подробно осведом­ленное о готовящемся походе, предложило Турции че­рез крымского хана мирные переговоры. Иван Гроз­ный писал в грамоте к Девлет Гирею: "Салтану следо­вало рать зачинати, коли б от нас ему какая недружба дошла. Салтану турецкому пригоже с нами обосла-тись и на нас проведати, какая ему недружба от нас дошла. И коли еалтанов у нас посланник будет и мы с ним о всем переговорим. И те речи все ведоме будут за что промежи нами нынеча недружба чинитца. И мы толпы поговоря с салтаном с турецким и с тобою бра­том нашим в дружбе будем, как будеи пригоже." Од­новременно с этим, для предупреждения выступления Больших ногаев на стороне турок весной 1568 года к ним был послан посол Семен Мальцов. К естествено-му союзнику Ирану в мае 1569 года был отправлено посольство с предложением союза против Турции. В Иран послали 300 орудий, 4 тысячи ружей и 500 стрельцов для обучения персов "огненному бою". В ожидании нападения на Астрахань были отложены походы в Литву и Лифляндию. Астраханская крепость укреплялась, увеличился ее гарнизон. На Волге в рай­оне Нижнего Новгорода сосредотачивались русские войска под началом двоюродного брата царя Влади­мира Андреевича, П. Морозова, П. Серебряного и 3. Сабурова.

В марте 1569 года в Кафу начали приходить ту­рецкие корабли с янычарами. Начало вторжения бы­ло назначено на 26 апреля. Однако начало похода бы­ло отложено - турецкий султан изменил план войны, который теперь предусматривал одновременное дву­стороннее наступление на Россию - через Азов на Ас­трахань и юго-восточные земли, и через Польшу - на западные российские территории. К польскому коро­лю Сигизмунду был отправлен турецкий посол Ибра­гим Страта с просьбой султана пропустить через по­льские земли турецкие войска для нападения на Рос­сию. Сигизмунд отказал, и султан приказал своим войскам из Кафы и Азова идти на Астрахань. 31 мая 1569 года турки двинулись из Кафы на 220 судах и 400 телегах. Часть янычар во главе с Касымом, пошли су­хопутным путем. В разгаре была Ливонская война. В это же время в войну с Россией вступила Швеция и Речь Посполитая, объединившиеся в одно государство Польша и Литва. С большим трудом от войны с Рос­сией удалось удержать Данию, организовав в Ливонии зависимое от Москвы королевство во главе с братом датского короля Магнусом. Турецкий султан, уверен­ный в победе своего пятнадцатитысячного янычар­ского корпуса над русскими войсками, разрешил сво­им воинам, участвующим в походе, брать деньги в долг за счет продажи пленных, которых намеревались на­брать в Астрахани. Война 1569 года была первым во­енным столкновением русских и турецких войск. Главной задачей турецко-татарского похода 1569 го­да было выкопать канал на Переволоке, соединив во­ды Волги и Дона, по которому в Волгу вошел бы ту­рецкий флот, с помощью которого турки и татары смогли бы захватить Астрахань и низовья Волги, организовав плацдарм для дальнейшего завоевания Рос­сии.

Турецко-татарское войско двинулось от Азова по берегу Дона. Рекой везли артиллерию, боеприпасы и продовольствие. Русский посол Семен Мальцов, за­хваченный турками и проведший с ними весь Астра­ханский поход, писал: А шли Доном турки с великим страхом, живот свой отчаяли. И где, государь, были мели и они пушки на берег возили, да суды волочили. И которые были на каторгах янычары христиане гре­ки и волошане и они тайные дела мне сказывали. А тому дивились, что государских людей на Дону и каза­ков не было. Только б деи такими тесными реками турки ходили по фряской и по можарской земле, и они б всех побили. Хотя б деи было казаков две тысячи и они б нас руками поймали, такие на Дону крепости. А казаки ваши Дон покинули. Такое им богатство где еще видети? Только бы на наши каторги на Дону ка­заки пришли, а у нас у христьян у многих мысль - хо­тим ко государю вашему." У переволоки Дона (в рай­оне современного Волго- Донского канала) турки, со­единившись в конце июля с 50-титысячным войском Девлет Гирея, в течение двух недель строили волоки и колеса для перевозки судов в Волгу, однако перевести корабли в Волгу так и не удалось - "пытались копать и каторги волочити, но сил не было копать", а колеса постоянно ломались. Источники говорят о нападении на турок и татар на Переволоке отряда князя Сереб­ряного, сильно потрепавшего янычар. Среди них воз­никли волнения и 5000 султанских воинов во главе с Капудан-пашой по Дону вернулись в Азов, забрав с собой все тяжелые вещи, "наряд", запасы и казну. Ис­точники свидетельствуют, что при отступлении за ту­рецким отрядом гнались донские казаки в маленьких лодках, вмещающих по 10 десять человек, которые несколько раз вступали в бой с арьергардом турок.

2 сентября основная часть турецко-татарского войска пошла к Астрахани - без осадной артиллерии и припасов. Крымский хан не хотел усиления турецкого присутствия на исконных татарских землях и к Астра­хани янычары и татары долго двигались по безводным степям и пришли совершенно измученными в середи­не сентября, без припасов. В пути погибло более 10000 турок.

Посол Ватикана в России, иезуит Антонио Пос-севино в своем сочинении "Московия", изданном в Вильне в 1586 году, писал, что крымские татары "бы­ли недовольны тем, что турки, как они полагали, гото­вят им более тяжкое ярмо. Поэтому, предложив себя в проводники турецкому войску, они повели его окружной дорогой по бесконечным лесам и местам, лишенным продовольствия, так что оно почти все по­гибло от голода и трудностей пути".

На месте старой Астрахани турками был по­строен военный городок. Турецкие инженеры попы­тались сделать подкоп под стены крепости для заклад­ки пороха, но не смогли этого сделать из-за близкого залегания грунтовых вод. С Другой стороне к Астра­хани по суше и Волге на стругах и ладьях подошло мо­сковское войско воеводы князя Петра Серебряного. Поддержанные артиллерийским огнем со стен Астра­хани, русские войска, основательно потрепав против­ника, прошли в крепость.

Командующий турецкой армией Касым-паша принял решение зимовать под Астраханью. Девлет Гирей должен был зимовать в Крыму. Однако, про­стояв 10 дней у Астрахани, янычары не захотели ни сражаться, ни зимовать - "Нам зимовать немочно, мы помрем с голоду! Государь наш всякой запас нам дал на три года, а ты нам из Азова велел взять на 40 дней корму! А Астраханским людям нас прокормити не­мочно, то ты ведаешь!"

Сохранилось свидетельство агентов английской "Московской компании" - "общества купцов-предпри­нимателей", имевшего по хартии 1555 года, подписан­ной королевой Великобритании Марией, исключи­тельное право торговли с Россией - Томаса Бэнистера и Джефри Дэкета, отправившихся в 1568 году из Англии в Персию через территорию России: "В Астра­хань они приехали 20 августа. В городе Астрахани их путешествие несколько задержалось; они пробыли там 6 недель вследствие того, что к Астрахани, по внушении великого Турка, подступило большое войско, состоявшее из 70000 турок и татар, в надежде захватить город внезапным нападением, или взять его продолжительной осадой. Однако, в конце концов, с приближением зимы, а также вследствие известий, что русский царь снаряжает большую экспедицию для защиты Астрахани, они должны были снять осаду и уйти ни с чем.

Астрахань - самая отдаленная крепость, кото­рую русский царь завоевал в сторону Каспийского моря; он старается, чтобы она была очень сильной, и ежегодно посылает туда людей, припасы и лес для по­стройки и замка. Здесь производится некоторая тор­говля нужными населению товарами. Главнейшие то­вары, привозимые суда русскими, - сырые кожи, сы­рые овечьи шкуры, деревянная посуда, уздечки, седла, ножи и другая мелочь, а также хлеб, свинина и другие съестные припасы. Татары привозят сюда разные со­рта товаров из хлопчатой бумаги и шелковые мате­рии; приезжающие из Персии, а именно из Шемахи, привозят сюда шелковые нитки, которые более всего употребляются в России, материи, различные сорта пестрых шелков для поясов, кольчуги, луки, мечи, и т.п. вещи, а в иные годы привозят хлеб и грецкие оре­хи."

26 сентября турецкая армия отправилась домой, уничтожив свой военный городок и пригороды Астра­хани, В 60-ти километрах от Астрахани, на Белом озе­ре, к войску прибыл чауш турецкого султана Ахмет-паша с приказом о зимовке у Астрахани. Турки не подчинились приказу султана и через месяц по кабар­динской дороге вернулись в Азов, потеряв часть войска, умершего с голоду по дороге домой. В Азове, в котором 30 сентября произошел сильнейший взрыв порохового погреба, от которого город был полно­стью разрушен, турок никто не ждал. Афанасий На­гой доносил в Москву: "у города рухнули стены и на­ряд и запасы и суда сгорели. И, говорят, что зажгли город русские люди."

"Если бы против нас русские выступили, то ни одному назад не возвратиться, все пропали бы" - пос­ле этого похода янычары стали называть султана Се­лима II "несчастливым."

В русских архивах сохранились документы о Ас­траханской войне 1569 года - донесения за 1570 год из Азова, Кафы и Константинополя от гонца Новосиль-цова, донесения от русского посла в Крыму Афанасия Нагого, "Список Семеновых речей Мальцева, каков дал в Крыму Офонасью Нагово с товарищи лета 7078 (1570 год), ноября в 21 день", "Книга о приходе турец­кого и татарского воинства под Астрахань."

Гонец Иван Новосильцов, выехавший из Моск­вы 24 января 1570 года и имевший задание "в Азове у людей турецких и крымских проведать о том, куда ту­рецкие войска пошли от Астрахани, остались ли они в Азове или нет и много ли их там было, сколько было пушек и сколько людей погибло при осаде?", первое донесение из Азова в Москву отправил в начале мар­та.

К приходу Новосильцева остатки турецких войск из Азова через Кафу были отправлены в Стам­бул. Город спешно уереплялся, ждали прихода русских войск. Азов был переведен на военное положение. Количество турецко-татарских войск, участвующих в походе на Астрахань, составляло, по донесению, 80000 человек. В живых же после Астраханской экс­педиции осталось не более 25000 турок, большая часть которых утонула во время шторма при перевоз­ке в Стамбул, в который вернулось около тысячи че­ловек. Крымские войска, привычные к подобным по­ходам, потерь практически не понесли.



Русский историк И.И. Смирнов писал:

"За поражение под Астраханью Селим II прика­зал отравить крымского хана и турецкого командую­щего Касым-бея, но благодаря ходатайству сестры султана и, самое главное, благодаря золоту, им уда­лось отвести от себя удар. Мальцов прямо говорит, что Касым занял у заведующего кафинской таможней для отправки в столицу 100 тысяч золотых.

С потерей Астрахани турки примирились не сра­зу.

Возвращающийся в 1571 году из своей поездки в Константинополь Иван Новосильцов слышал в Азове о якобы имевшем место сговоре между крымским ха­ном и ногайскими мурзами по поводу нового похода на Астрахань зимою, по льду. Астрахань - это самая дальная точка в Восточной Европе, где были турецкие войска. Астраханский поход показал всю несостоя­тельность турецкой завоевательной политики на устье Волги. Московское государство имело доста­точно сил, чтобы ответить ударом на удар даже в та­ком отдаленном углу, каким являлась Астрахань.

Интересно отметить, что весть об астраханской неудаче турок очень скоро дошла до Западной Евро­пы. Уже Новосильцов, прибывший в Константино­поль в 1570 году, сообщал в Москву: "Да про астра­ханский поход во фрянские города весть пришла, что Астрахани не взяли, и людем учинился великий изрон. И фрянки деи о том возрадовались и меж себя учали говорить: государь деи Московский великой, и кому деи против его стояти! А от неверных его бог оборо­няет."

Война 1569 года с Турцией никак не входила в планы Ивана IV. В это время он целиком был погло­щен своими западными делами, в частности ливон­ским вопросом. После первой же удачи в Астрахани Иван IV решил прекратить эту войну. Вот почему ни о каком преследовании турок и нападении на Азов и, тем более, на Кафу русские в то время не мечтали. Наоборот, еще в 1569 году Россия явно искала случая примириться с Турцией, спешила напомнить ей об из­вечной дружбе, которая не должна нарушаться из-за далеких и чуждых Турции Казани и Астрахани.

Водворение московских людей в Астрахани ту­рецкое правительство рассматривало как непосредст­венную угрозу всем своим планам продвижения на восток с целью захвата устья Волги и изоляции Ира­на.

Крупная неудача под Астраханью показала тур­кам, что открыто бороться за устье Волги они не мо­гут и не имеют для этого ни достаточного количества сил, ни возможностей.

Астраханский поход султан объяснял тем, что Астрахань искони его, султанская, была и имеет одну с ним веру, но, как видно, теперь "бог твоему величе­ству (Ивану IV - авт.) Астрахань поручил."

Поход завершился неудачей по многим причи­нам, главными из которых были естественные труд­ности, отдаленность от баз снабжения и скрытое со­противление туркам, оказываемое крымским ханом Девлет Гиреем, опасавшимся их усиления. "А турские деи люди меж собой говорили: однолично деи москов­ские люди пришед, Азов и Кафу возьмут" - доносил Новосильцов.

Г.Д. Бурдей в книге "Русско-турецкая война 1569 года", вышедшей в Саратове в 1962 году, писал:

"Первая русско-турецкая война закончилась провалом захватнических планов турецкой империи и полным поражением турецко-крымской армии. Рас­чет Турции и Крыма использовать затруднения Рус­ского государства был сорван. Несмотря на крайне тяжелую обстановку и сосредоточение значительных турецко-крымских сил против Астрахани, Русское го­сударство нашло достаточно сил для разгрома турок и татар даже в таком отдаленном пункте. Астрахань и устье Волги остались русскими.

В турецкой историографии истинные причины провала турецко-крымского похода замалчиваются, скрываются, вместо них выдвигаются ссылки на неблагоприятные природные условия и оппозицию крымского хана. Отношение хана к плану султана нам уже известно и понятно и оно должно приниматься во внимание. Неудачи похода, обозначившиеся с самого его начала и нараставшие в связи с русским сопроти­влением, вызвали резкое недовольство турецкого войска и усиливали разложение грабительской армии. Есть известие о том, что одной из причин поражения турок была коррупция, разъедавшая государственный аппарат и армию турецкого военно-феодального го­сударства. Венецианский байл в Константинополе Марк Антонио Барбаро писал, что коррупция прино­сит Турции большой вред, об этом говорит, напрмер, опыт Астраханской и Кипрской войн, в которых про­изошло много беспорядков, вследствие существовав­шей между пашами розни, и было вскрыто много зло­употреблений. Так, известно, что Пиале-паша был ли­шен адмиральского звания, хотя вскоре и был восста­новлен. Неудачу похода нельзя объяснить только тру­дностями его организации и обострением противоре­чий между турецкими и крымскими феодалами.

Турки и татары потерпели поражение, а Русское централизованное государство одержало победу пре­жде всего в результате успешных активных действий русских войск и казаков, высоких боевых качеств рус­ской армии, заранее разработанного и осуществлен­ного комплекса дипломатических и военных меропри­ятий, включавшего знание планов врага, укрепление обороны юго-восточных окраин, усиление позиций в Поволжье, главным образом в Астрахани. Обычно первым крупным проявлением начавшегося упадка Османской империи считается разгром турецкого флота в битве при Лепанто в 1571 году. В определен­ной мере об этом свидетельствует и поражение Тур­ции в войне против России в 1569 году.

За русско-турецкой войной с огромным внима­нием следил политический мир Европы и Азии. Как видно из источников, о войне и ее результатах знали в Польско-Литовском государстве, Кавказе, в итальянских государствах, во Франции, Англии, Иране, Свя­щенной Римской империи, Сербии, Дании, не говоря уже о тех, кто в той или иной степени принимал уча­стие в войне или имел к ней отношение (Ногайская орда, Молдавия, Валахия)."

С идеей турецкого расширения на север было временно покончено.


Источник: А.Р. Андреев. Неизвестное Бородино. Молодинская битва 1572 года
Глава 4. Накануне. Русско-турецкая война 1569 года. Нашествие Девлет Гирея 1571 года.

http://www.hrono.ru/libris/lib_a/andeev08ar.html