Верховный Суд — высший судебный орган по гражданским делам, делам по разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным делам. Осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за деятельностью судов, рассматривая гражданские дела, дела по разрешению экономических споров, уголовные, административные и иные дела, в качестве суда надзорной инстанции, а также в пределах своей компетенции в качестве суда апелляционной и кассационной инстанций.

Шикарный дом с табличкою «Верховный суд».
И приговор, и судьи зачитали слово.
Ах, если б знать они могли, что мне судья один Иисус,
Что Божий суд ещё верховнее земного.

Правильно, надо смотреть на того, кого судишь.

Нормальная Фемида с мечом и повязкой на глазах.

Это кто вам сказал?

В одном из фрагментов орфических гимнов упоминается Фемида «с проницательными глазами» (Античные гимны, 1988, с. 179). Как мы уже знаем из рассматриваемых образов Фемиды, взгляд у нее особый, она видит, как в пространстве, так и во времени. Первая позиция следует из связи Фемиды и Геи-Земли, а вторая – с провиденциализма, способности Фемиды все знать и видеть будущее. В то же время, исторически образ Фемиды имеет ценность, прежде всего, как воплощение идей права и правосудия. Конечно, божество может быть объективным и без всяких повязок, ведь такова его природа. Но здесь мы должны учитывать антропоморфизм древних культов. Итак, богиня может быть беспристрастной без повязки, а правосудие – нет! Правосудие совершается человеческими руками, а Фемида является его прообразом. У богини абсолютное зрение в пространстве и времени, а у человека – нет, ей нужно много других глаз для такой ориентации, причем – правдивых. В социуме глаза Фемиды примеряют на себя именно смертные. Итак, повязка – это переходный мост правосудия из мира идей в мир вещей. Более того, правосудие не должно смотреть на человеческую душу, сердце, эмоции, ведь это может помешать объективности. Финей сделал очень благородный поступок, указав путь аргонавтам, но этот путь был под божественным запретом, его нельзя было указывать при любых обстоятельствах. При вынесении приговора мотивы Финея вообще не учитывались, только поступок. Поэтому он был ослеплен, чтобы больше никогда никому не мог показать ни одной дороги. Таким образом, осуществилось возмездие равным за равное, что и есть справедливость.