«Нас сделали бомжами»: пострадавшие в затопленном Орске сутками стоят в очередях, выбивая мизерные компенсации
«Приходится унижаться за 20 тысяч»
В Орске внимание журналистов приковано к затопленным районам. Беседы с коллегами мы ведем примерно такие.
- Сегодня на КамАЗе катался туда.
- Я со студентами на весельной лодке плавала, они деда по заявке доставали. Парни - новички в этом деле, чуть не перевернулись.
- А я ребятами из «ДОСААФа» договорился, у них крепкое судно…
Тем временем, про людей на суше, которые лишились жилья, все забыли. Ну сидят они в ПВР, бьются за 20 тысяч в МФЦ и что? Картинку красивую не снимешь.
И я решила отправится в народ.
Как живут пострадавшие в Орске – в репортаже «МК».
В Орске функционируют несколько МФЦ. Два сейчас вне зоны доступа – к ним только вплавь. Действующий остался один, куда направляют всех пострадавших от наводнения.
Люди часами томятся в очереди, чтобы оформить заявления на выплаты. Бьются за жалкие по сравнению с потерями 20 тысяч рублей, которые положены для поддержки штанов на первое время. Пытаются получить 100 тысяч при условии, если докажут, что дом находился в зоне подтопления. Казалось бы, не ахти какие суммы по мнению некоторых, но для пострадавших каждая копейка на счету.
Я подъехала к МФЦ в полдень. Хвост очереди заканчивался на улице. Внутрь не пробиться.
— Дом — не мой, но имущество моё. Я там жил с хозяином, трое детей у меня. Мне положены хотя бы 20 тысяч? Разъясните кто-нибудь, — кричал на крыльце МФЦ уроженец Средней Азии.
— Я стою в очереди 505-я, талон мне дали, но боюсь, до закрытия не успею, — жаловалась пострадавшая.
— Я в 9 утра пришла, у меня талон номер 182…
Рядом туда-сюда ходит женщина в резиновых сапогах: «У меня машина под водой. Внук на вахту уехал. Муж посинел от холода, целыми днями в воде. Вчера он упал, телефон утонул. Я в бомжатской куртке с чужого плеча, напялила мужские ботинки на пару размеров больше, других не нашлось. Что такое 20 тысяч? Мы за эту неделю больше денег потратили на газовые баллоны, продукты»…
«Карты уплыли вместе с телефоном»
Протискиваюсь внутрь. В помещении духота.
— Почему люди не подают заявки на "Госуслугах", так же удобнее? — спрашиваю у сотрудника МФЦ.
— Вы видели этих людей? Они до сих пор кнопочными телефонами пользуются, — кидает в ответ сотрудница. – Бабушки-дедушки не регистрировались на "Госуслугах", у многих нет банковских карт, наличными расплачиваются, по старинке. Многие даже паспорта забыли в затопленных домах.
— Моей маме пенсию носит почтальон, ей так удобнее, — подтверждает кто-то из присутствующих.
Около стойки сотрудница МФЦ спрашивает посетителя: «Где собственник жилья?». Ответ: «Он на крыше сидит».
В МФЦ я увидела всю трагедию русского народа. Собравшиеся говорили про неподъемные кредиты, ипотеку, жаловались на низкие зарплаты и черствых чиновников. Не жизнь, а хождение по мукам.
Орчане не стесняются кричать о проблемах. От камер не прячутся. Они хотят быть услышанными.
— Мои старики лишились дома, пользоваться банковской картой они не умеют. Каждый месяц я приезжала и снимала им наличные, — разговорилась женщина лет 45. — После потопа они боялись признаться, что их карты уплыли вместе с телефоном. Я за голову схватилась, когда узнала. Выплаты ведь производят до 4 мая. Отпросилась с работы, поехала в банк, через пять дней только сделают новые карты.
С ноги на ногу переминается пенсионерка: «Неужели нельзя пожилым по паспорту выдавать деньги. Видно ведь, кто прописан в зоне подтопления».
Из здания выходят старики в домашней одежде. Женщина поддерживает под руку мужа. Следом старик на костылях. За ним парень без ноги.
— Вот посмотрите на них. В тапочках, в халатах, ну какие им «Госуслуги»? – вздыхает девушка. – Я сама жду, когда вода уйдет, хочу к дому пройти, посмотреть, что от него осталось. Нам сказали: в доме ничего не трогать, пока специалисты не произведут оценку ущерба. Я независимых экспертов приглашу, хотя и придется заплатить. Не доверяю властям.
Другая орчанка делится проблемами: «Отец сильно сдал после потопа, надо его в больницу положить. Мама ещё держится. Они два месяца назад купили технику на 140 тысяч. Долго откладывали с пенсии. Взяли холодильник, морозильную камеру, отопительный конвектор, микроволновку и стиральную машину, которую даже не успели подключить».
На крыльцо выходит дама, представляется волонтером, протягивает листовки: «Мы помогает с кредитными каникулами. Может, кому ипотека нужна или арендовать комнаты подешевле? Наши риэлторы договорятся».
Люди берут визитки. Кто-то тихонько возмущается: «Нашли время для кредитов и ипотек?».
— Я живу в аварийном доме 1949 года. Капремонт нам обещали сделать в 2032 году. Вряд ли он доживет столько лет после потопа, рухнет. Что делать? – обращается к волонтёру женщина.
Волонтер говорит что-то про «гражданскую ответственность администрации Орска», мол, дом наверняка был застрахован государством, предлагает зайти на сайт страховой группы: «Они скидывают памятку, какие документы нужны. Вы будете владеть информацией. Или звонили на горячую линию и заявите о страховом случае».
«Как у вас все просто», — сплюнул от досады мужчина.
— Меня с работы не отпускают, чтобы заняться проблемами. Что делать, ума не приложу, — повисает в воздухе вопрос еще от одного посетителя.
— Можете позвонить на горячую линию трудовой инспекции, — предлагает все тот же волонтер, которая говорила про страховую компанию.
— На горячей линии отвечают: все вопросы решать с работодателем. Я на заводе работаю, мне навстречу не пойдут.
Волонтер пожимает плечами: «Ничем помочь не могу».
«Вернемся в сарай, если стены останутся»
Пожилая женщина в платке облокотилась на перила. Рядом с ней дочь и внучка.
— У нашей семьи два частных дома затопило, — рассказывает дочка. – Муж, два брата и сноха сидят на крышах. Туалет там оборудовали, заборчик сделали. Ходят в ведро, потом его выплескивают на улицу. Недавно им удалось помыться… С продуктами все хорошо. Запасы заранее сделали, когда в новостях сказали, что грядет наводнение. Но такого масштаба никто не ожидал. Твердили, что дамба под контролем. На самом деле, в затопленных районах полно народу на крышах поселились, караулят добро. Напишите, как там дома обворовывали, а потом поджигали, чтобы замести следы. По слухам, три-четыре дома сгорели.
— Вроде сейчас те районы патрулирует полиция.
— Наши близкие полицию ни разу не видели. Мародеры ездят на моторной лодке по 3-4 человека. Объезжают территорию, присматриваются к домам. Потом один остается на шухере, трое лезут в дом. А теперь ещё и дома поплыли. Вроде очевидцы видели 4 плавающих дома и одну баню. Кстати, вы не знаете, что с нашим мэром? Он совсем притих. К чему мы придем? Посмотрите на нас, с чем мы остались. Целыми днями бегаю, добываю гуманитарку. Маму вот приодели.
Мама замечает: «Платье мне нашли, я в нем, как из дурдома».
— Она мне говорит: куда мне такое длинное платье с моими белыми панталонами. Я отвечаю: мама, ты не на базаре, проснись, — продолжает женщина. — На самом деле мы только пару дней, как шутим. Первые два дня паниковали, рыдали, из угла в угол бегали. Потом взяли себя в руки. Ладно мы, молодые, справимся, в посмотрите, сколько здесь стариков, инвалидов. Даже если выплатят им эти копейки, что они с ними будут делать? Селить их некуда, новостроек нет. Пенсионеры вернутся в лучшем случае в сарай, если стены останутся.
Из МФЦ спускается женщина: «Без вариантов, сегодня не пройдем, я на очереди 300-я. Так унижаться за 20 тысяч приходится. Бомжей из нас сделали, могли бы хоть сейчас по-человечески с нами обойтись».
Тем временем прошла информация, что в Орске в ближайшие дни откроют еще один МФЦ в центре города.
«Еще и Слуцкий этот…»
Дальше я направилась в школу № 8, где расположен пункт временного проживания для пострадавших от наводнения.
По дороге наслушалась еще историй. Кажется, сегодня весь Орск говорит только об одном.
Из продуктового магазина вышла семья – молодая и пожилая женщины с ребенком. В руках – сумки с водой, йогуртом, печеньем, хлебом. «Сейчас снова в МФЦ, потом в школу. Вроде на пару дней закупились».
В пиццерии две мамы с детьми обсуждают наболевшее: «Кто наших детей будет занимать? Надо их отвести в администрацию, пусть они их развлекают. А то говорят нам: езжайте в другой город. А кому мы там нужны?».
Разговор на автобусной остановке:
— Не подскажете, как теперь добраться до 6 микрорайона (затопленный)?
— Вроде маршрутку пустили.
— Да она ужасно ходит. А мне туда надо.
На калитке школы висит бумажка: «Вода закончилась». Двери и окна учебного заведения увешаны таким же табличками.
https://www.mk.ru/social/2024/04/11/nas ... p244973059
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
