Более четверти века отделяют нас от трагических событий осени 1993 года. Но по-прежнему многие обстоятельства того кровавого противостояния не выяснены. В частности замалчивается роль США в разработке и организации механизма провокации и уничтожении защитников Верховного Совета России.

Рано утром 4 октября, ещё до начала штурма здания российского парламента, Павел Юрьевич Бобряшов, находясь на баррикаде, выходившей на Конюшковскую улицу, заметил на крыше здания американского посольства человека. Когда тот человек останавливался, у ног баррикадников чиркала очередная пуля. «Ещё до атаки БТРов, - свидетельствует Анатолий Семёнович Киселёв, - первые отдельные выстрелы раздавались со стороны гостиницы «Мир» и нового здания посольства США. Стреляли снайперы. Появились раненые. При мне одну девушку убило в водовозке. Она сидела в кабине, видимо, отдыхала. Пуля снайпера влетела через стекло со стороны американского посольства» (см. фильм В. Новикова «По долгу совести» - 2014 год). Около 7 часов утра Галина Васильевна Рябухина шла от Дома Советов к метро. Видела БТРы. Потом вернулась к зданию американского посольства; наблюдала, как оттуда по бегущим людям стрелял снайпер. Все, даже не сторонники оппозиции, кричали: «Янки, убирайтесь, не смейте стрелять по нашему народу» (см. аудиоархив Георгия Георгиевича Гусева в Центральном государственном архиве города Москвы).

Бесценны показания бывшего заместителя командующего Воздушно-десантными войсками Виктора Андреевича Сорокина, данные 8 сентября 1998 года во время заседания Специальной комиссии Государственной Думы по оценке соблюдения процедурных правил и фактической обоснованности обвинения, выдвинутого против Президента РФ: «Мы продвигались, - вспоминал Сорокин, - со стороны гостиницы «Мир», мимо здания СЭВ. И где-то около 8 часов подразделения выдвинулись к стенам Белого дома. <...> Во время выдвижения подразделения в полку погибло 5 человек и 18 были ранены. Расстреливали сзади. Я сам лично это наблюдал. Стрельба велась со здания американского посольства, с крыши, с колокольни у гостиницы «Мир». Все погибшие и раненые были расстреляны сзади» (Рогозин Д.О. Враг народа. М., 2012. С. 176-177).

Характерно свидетельство фотокорреспондента Владимира Николаевича Машатина: «Когда в 8 час. 30 мин. утра короткими перебежками от Садового кольца по Большому Девятинскому переулку к зданию парламента двинулся Смоленский ОМОН, Валерий Яков мимоходом предотвратил начало третьей мировой войны! На доступном для бойцов языке Яков потребовал прекратить стрельбу по зданию американского посольства, на крыше которого солдаты увидели людские фигурки и приняли этих охранников дисциплины за снайперов Руцкого. К нашему удивлению, командир стрелявших бойцов извинился, сославшись на полное незнание Москвы, и даже отдал Якову свою каску. По посольству его солдаты больше не стреляли» (Новые известия. 2013. 4 октября).

Командирам попавших под обстрел подразделений десантников и таманцев сотрудники Министерства безопасности и МВД говорили, что огонь ведут свои правительственные снайперы, трассовики бывшей «девятки», и неизвестные снайперы с крыши посольства США и его жилого городка, которые, по словам спецслужбистов, никому «из наших» не подчиняются (Мусин М.М. Месть президента, или Как расстреляли власть народа. М., 2009. С. 291). Вскоре после кровавой развязки Сергей Николаевич Бабурин встретил знакомого фотокорреспондента, который был ранен 4 октября при попытке сфотографировать человека, стрелявшего с территории американского посольства. Снайпер, заметив, что его собираются заснять, выстрелил в фотоаппарат. Объектив был разбит, корреспондент ранен в лицо (см. «Контекст. Спецвыпуск» (телеканал «День TV», 3 октября 2014 года). О снайперах на территории посольства рассказывали и местные жители: «Вижу, - делилась впечатлениями одна из жительниц, - на крыше (такие низенькие дома у них) их снайпер ползёт. Морда во (показывает, что лицо снайпера закрыто), каска, ружьё такое длинное-длинное» (Вольская С.А. 1994. Россия, помни! М., 2013. С. 7).

Евгений Львович Маргулян в 7 часов утра стал очевидцем того, как из окна чердачного помещения двухэтажного здания на территории посольства США двоё в форме российской милиции и в касках стреляли из пулемёта по баррикаде Горбатого моста. Другой защитник парламента уточнил, что пулемёт бил из самого крайнего окна справа (если смотреть на здание с площади) (см. аудиоархив Георгия Георгиевича Гусева). Генерал-майор Юрий Вениаминович Колосков, контр-адмирал Равкат Загидулович Чеботаревский и народный депутат России Иван Арчилович Шашвиашвили были вынуждены лечь на пол, когда увидели, что из маленького окошка «красного» здания американского посольства в сторону Белого дома строчит пулемёт (см. стенограмму заседания Комиссии фракции КПРФ по проверке обстоятельств совершения государственного переворота, повлекшего массовую гибель граждан в сентябре-октябре 1993 года в г. Москве. 20 ноября 2014 года). Художнику Андрею Геннадьевичу Подшивалову местный житель рассказал, что утром 4 октября видел из окна своей квартиры, как один из БТРов, штурмовавших здание парламента, дал очередь туда, откуда стрелял пулемёт.

Российских военнослужащих (нашивки с триколором) в окошках двухэтажного здания посольства заметил и А.Н. Николаев (Восстание в защиту Конституции. Интервью с защитником Верховного Совета А.Н. Николаевым // 1993-2013.Ру [Интернет-ресурс]. 2013. 25 сентября. URL: http://1993-2013.ru/?p=437 - дата обращения: 03.01.2018). Данные факты говорят о совместной российско-американской операции по ликвидации Верховного Совета РФ. Очевидно, что защитники парламента были изначально приговорены к расстрелу. Свидетельствует журналист Андрей Владиславович Семёнов (в 1993 году депутат Гагаринского райсовета г. Москвы): «О 4 октября было известно ещё 21 сентября. Мой коллега по депутатской группе, участвовавший в «Демократической России», об этом знал. Он ещё вечером 21 сентября мне сказал, что 4 октября в Белом Доме будет нечто и туда ни в коем случае не следует ходить. На протяжении двух недель, когда я оклеивал свой муниципальный округ депутатскими обращениями, разъясняющими антиконституционность указа, он постоянно предлагал мне поднять мятеж и захватить помещение муниципальной управы, на что я не повёлся» (Православный форум Апостола Андрея Первозванного (Без Любви всё ничто) [Интернет-ресурс]. 2011. 6 августа. URL: http://www.cirota.ru/forum/view.php?subj=81118&fullview=1&order - дата обращения: 03.01.2018).

В ночь с 27 на 28 сентября Дом Советов организовано покинула охрана Р.И. Хасбулатова. Из сорока с лишним человек остались только двое. Накануне начальник Службы безопасности председателя Верховного Совета Евгений Ситников заявил начальнику охраны А.В. Руцкого Владимиру Тараненко следующее: «Мне передали «оттуда», что скоро всем тут конец настанет. Это точная информация, можешь не сомневаться» (Тараненко В.Н. Урок демократии: [воспоминания]. М., 2008. С. 442).

28 сентября народный депутат России Р.С. Мухамадиев встретился с генеральным прокурором В.Г. Степанковым. Валентин Георгиевич отвел Рината Сафиевича в сторону и сказал: «Если хочешь знать, мы все тут всего лишь пешки. И никто не обратит внимания на то, какой ход пешки делают. Течение событий не сможет изменить даже Ельцин. Он сам показался мне заложником. Значит, и ему так велено, так решено. В здании Верховного Совета прольётся кровь» (Мухамадиев Р.С. Крушение: Хроника бешеных дней. М., 2002. С. 134). Вспоминает Олег Германович Румянцев (в 1990-1993 годах народный депутат России): «Мне врезалась в память встреча с Лобовым, секретарём Совета безопасности, 28-30 сентября, в один из этих дней. Я говорю: "Олег Иванович, скажите, будет политическое решение?" Он берёт блокнот и пишет: "Олег, увы, политического решения не будет"» (см. запись телепрограммы «Суд времени», вышедшей в эфир на Пятом канале 2-3 августа 2010 года).

28-29 сентября Сергей Васильевич Свойкин дежурил на баррикаде Казачьей заставы со стороны парка (на пересечении Дружинниковской улицы и переулка Капранова). Офицер из милицейского оцепления сказал: «3 октября будет провокация, 4-го вас возьмут. У нас приказ на 4-е». Кроме того в дни противостояния Сергею Васильевичу удалось побеседовать со своим братом, военнослужащим ОМСДОНа, который рассказал о том, что у них уже есть приказ 4-го идти в наступление (Бузгалин А.В., Колганов А.И. Кровавый октябрь в Москве. М, 1994. С. 48). Как свидетельствует подполковник Борис Александрович Оришев, за несколько дней до бойни омоновцы говорили защитникам парламента: «Мы вас всех будем резать 4 октября». Вячеслав Александрович Кондрашкин запомнил, что числа 29-30 сентября за оцеплением на Дружинниковской улице появились «краповые береты», которые кричали баррикадникам: «4-го числа мы вас перестреляем, как собак» (См. фильм Студии православных фильмов во имя Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова «Свидетельства офицеров 1-го Московского добровольческого полка особого назначения имени Верховного Совета РСФСР» - 2013 год). 1 октября, в пятницу, советник А.В. Руцкого Евгений Витальевич Гильбо встретился с полковником Генштаба, который сообщил, что на воскресенье назначены провокации. Милицейские заслоны получили указание только провоцировать демонстрантов на беспорядки, а затем отходить. На понедельник был назначен штурм Дома Советов (Площадь Свободной России. М., 1994. С. 49).

Вечером 2 октября руководителей ГУВД Москвы собрали на экстренное совещание. Вспоминает бывший начальник МУРа Юрий Григорьевич Федосеев: «Торжественный в парадной форме Панкратов (в 1992-1995 годах начальник ГУВД г. Москвы) в присутствии внешне беспристрастного руководителя Администрации Президента Филатова и лощёного вице-премьера Сосковца, которые должны были как бы подтвердить высочайшее одобрение всего происходящего, поставил задачу "по обеспечению общественного порядка во время митинга и несанкционированного шествия от Октябрьской площади к Белому дому"» (Федосеев Ю.Г. Записки начальника МУРа. М., 1996. С. 203).

Приведём свидетельство офицера милиции о событиях 3 октября: «Мы стояли в числе других подразделений на Ленинском проспекте, перегораживая подходы к Октябрьской площади. Около двух часов к нам стала приближаться колонна людей. Мы построились в несколько рядов, готовясь отразить попытки прорыва. <...> В надвигавшейся колонне было около тысячи человек. Когда мы сомкнули щиты, неожиданно поступил приказ отходить. <...> Мы позволили соединиться им с толпой у Калужской площади» (Народная защита. 1994. № 1. С. 4).

По словам чешского фоторепортёра Войтеха Лавички, «дзержинцы» рассказывали интересные вещи - что у них отобрали оружие, что они были очень уставшими, потому что несколько дней подряд дежурили. И когда на них двинулась толпа, они получили команду уходить (Площадь Свободной России... С. 99).

Публицист Олег Анатольевич Платонов встречал народное шествие на Смоленской площади, где были сосредоточены значительные силы милиции и ОМОНа, построенные в несколько плотных шеренг. Садовое кольцо перегораживали сомкнутые ряды автобусов и тяжёлых грузовиков. Находясь рядом с оцеплением, Олег Анатольевич слышал, как по милицейской рации неоднократно раздавался приказ: «Снимайте посты, отходите в переулки». Милиция и ОМОН организовано снимали оцепление и уходили (Русский вестник. 2017. № 20. С. 8).

Виктор Михайлович Сурженко шёл в колонне сторонников парламента от Октябрьской площади к Дому Советов. Один из мужичков в телогрейке, рядом с ним, выкладывал из сумки заранее заготовленные камушки, чтобы бросать в оцепление. Были и другие такие «мужички». Позже, когда с балкона здания парламента выступал Руцкой, Виктор Михайлович заметил в толпе группу прилично одетых мужичков, которые дружно начали скандировать «Останкино». Вскоре после этого эпизода сотрудник ядерного центра (г. Кремлёв - ныне Саров) Николай Александрович Сорока услышал от знакомого журналиста CNN Брюса следующее: «Вас сегодня начнут стрелять: сначала в Останкино, там заготовлена западня. Жалко ребят, которые поехали» (Новый город. 2003. 2 октября).

Неизвестные подробности бойни в Останкино сообщил В.М. Сурженко. Когда у телецентра появились БТРы и начали преследовать собравшихся, люди побежали в дубовую рощу, стали прятаться за деревьями. БТРы, дав очереди над головами, опустили стволы и ударили на поражение. Затем приостановили стрельбу и начали объявлять: «Вы находитесь в зоне боевых действий. У нас приказ освободить эту территорию. Даём вам 3 минуты. В противном случае, мы вас будем немножечко стрелять». Последние слова были произнесены как бы с немецким акцентом.

Люди начали выходить. БТРы возобновили огонь на поражение. Прожекторами высвечивали прячущихся за деревьями и расстреливали. Освещали лежащие на земле трупы и стреляли. От убитых летели ошмётки мяса. Виктор Михайлович видел, как БТР снёс хвостовую часть машины скорой помощи. Легковушка, где находились мужчина и женщина, была раздавлена в лепёшку.

Сурженко и ещё около 200 человек прятались за двумя стоящими по диагонали туалетами. Из-за угла того укрытия, которое располагалось ближе к дороге и где прятался Виктор Михайлович, вышел парень и в эмоциональном порыве начал кричать на БТРы. Ударил крупнокалиберный пулемёт, и парень упал. Головы у него не было - разлетелась.

По свидетельству Сурженко, всего к телецентру прибыло 6 БТРов. Три стреляли непосредственно по ним; один ездил вдоль главного корпуса, а также вёл огонь и по ним; ещё два стреляли около техкорпуса.

Оценив обстановку, Виктор Михайлович перебежал к другому строению, которое располагалось приблизительно в 50 метрах от первого. Там он обратился к майору Гусеву, прибывшему на защиту парламента из Петербурга: «Либо нас всех расстреляют из пулемёта, либо поодиночке. Вы действующий военный, принимайте командование». Гусев спросил: «Обратно сможешь добежать?». Сурженко ответил: «Смогу». Майор посоветовал: «Только не по прямой, петляй как заяц!». И ещё сказал: «Строй людей на десятки, и по моей отмашке выпускай. Считай до десяти и выпускай следующую десятку».

Виктор Михайлович перебежал обратно и начал строить укрывшихся на десятки. В каких-то группах оказалось по 11 человек. Некоторые просили: «Можно мы пойдём вместе?». Гусев выпускал людей из-за угла одного строения, Сурженко из-за угла другого. Всего у майора оказалось 12-13 групп, у Виктора Михайловича - 11-12, примерно по 10 человек в каждой. Но спаслись немногие. Десятка распространялась немного вширь и бежала по прямой. БТРы прожекторами высвечивали бегущих людей и расстреливали. Первые десятки все полегли. Тех, кто пытался помочь раненым, тоже расстреляли. Например, убили мужчину, который тащил раненого. Среди погибших - мужчины и женщины.

До относительно безопасного места из последней десятки Сурженко добежали он сам и ещё один человек. БТРы били в спину. Виктор Михайлович видел, как рядом падали люди. Из последней десятки Гусева вышел один Гусев (майор погиб 4 октября во второй половине дня в Белом доме; в официальном списке жертв не значится).

Вспоминает художник Алексей Беляев-Гинтовт: «Нам попался какой-то автобус, в который заскочило несколько человек. Они приняли решение штурмовать линию обороны. Мы пытались выбраться из автобуса. Кто-то кричал: "Впереди танки". Но водитель уже на предельной скорости рванул вперёд. Потом почему-то ударил автобус об дерево и первым выскочил через узкую дверь. За ним повалили остальные. Их то и накрыло двумя пулемётами. Туда же сошлось несколько прожекторов. И на той лужайке, как мне показалось, в живых никого не осталось... Жёлтое такси с шашечками несётся в сторону телецентра. Навстречу выезжает БМД, и вдруг курсовой пулемёт бронемашины открывает кинжальный огонь практически в упор. Они продолжают сближаться. Я вижу, как такси, пропоротое этой очередью, медленно переворачивается через голову. Но пулемёт не унимается, и машина несколько раз кувыркается» (См. «Народное восстание 1993 года. Воспоминания участников: Алексей Беляев-Гинтовт» - телеканал «День TV», октябрь 2012 года).

Местные жители говорили, что одиночные выстрелы у телецентра раздавались до 4 часов утра. Писателю Сергею Александровичу Шаргунову знакомый милиционер рассказывал о том, что в ночь на 4 октября участвовал в вывозе тел погибших от телецентра. Грузовики направляли в Подмосковье на северо-восточную окраину г. Пушкино, где трупы захоранивали на кладбище «Новая Деревня». Кладбище находится в хвойном лесу, не имеет изгороди и точных границ. Площадь кладбища составляет 35 гектар. Штурм Дома Советов утром 4 октября начали БТРы со стороны Краснопресненской набережной и Дружинниковской улицы. Эдуард Петрович Соломкин дежурил на сооружённой в ночь с 3 на 4 октября баррикаде, перекрывавшей улицу Заморёнова в направлении станции метро «Улица 1905 года». К утру на баррикаде оставалось 5-7 человек. Со стороны улицы Красная Пресня на Дружинниковскую улицу въехали 3 БТРа.

Около киноцентра 5-6 вооружённых людей, одетых в камуфляжную форму, попытались остановить бронемашины, но были уничтожены пулемётным огнём. Старшему в той группе (мужчине в возрасте от 40 до 50 лет) перебило ноги. Двое попытались убежать, их срезало очередью. Тела защитников «баррикады» были разбросаны по сторонам вместе с тем, что перегораживало проезжую часть. 2 БТРа поехали дальше по Дружинниковской улице, третий свернул направо и, развалив баррикаду, перекрывавшую улицу Заморёнова (людей на баррикаде уже не было), вернулся на перекрёсток (Забайкальский рабочий. 2003. № 190. С. 13; в личной беседе Э.П. Соломкин внёс несколько уточнений).

Андрей Геннадьевич Подшивалов прилёг отдохнуть в «каморке» под центральной лестницей Белого дома. Вскоре на Краснопресненскую набережную ворвались БТРы и открыли огонь. По словам Андрея Геннадьевича, плотность огня была настолько большой, что чувствовался объём воздуха. Подшивалов побежал в сторону мэрии. Во время движения увидел, что мужчина, находившийся на проезжей части между Калининским (Новоарбатским) мостом и пандусом и державший огромный красный флаг, вдруг начал кружиться вокруг своей оси, как бы заворачиваясь в полотнище, и завалился.

Три БТРа, обогнув по переулку Глубокому здание парламента, вышли к баррикадам, перекрывавшим Рочдельскую улицу. «На левом фланге, где стояли вооружённые казаки, обозначилось какое-то передвижение, - вспоминал Ю.Г. Кацап. - Укрываясь за стенкой, отделявшей скверик от проезжей части дороги, казаки продвигались на сближение с БТРами, раздалось несколько автоматных очередей с их стороны. Одна из машин вышла на позицию в непосредственной близости с баррикадой и резанула пулемётным огнём в сторону казаков, а потом и в нашу сторону. Огонь был пока предупредительным поверх голов. <...> БТР пошёл на таран, поливая пулемётным огнём как казаков, так и наш фланг. Баррикада была разрушена в течение двух-трёх минут. Кого-то у казаков ранили. Под прикрытием стенки они начали отступать к восьмому подъезду. <...> Стрелявший БТР отошёл на исходную позицию, подразвалив остатки баррикады и прекратив пальбу» (Кацап Ю.Г. Демгулаг на Красной Пресне. М., 1993. С. 52-53).

Геннадий Владимирович Бородулин дежурил на баррикаде, которая была сооружена на дальних подступах к Дому Советов, перегораживая Рочдельскую улицу у дома 14, и состояла из опрокинутых поливальных машин. В 6 часов утра 4 октября подполковник, в чьём подчинении были бойцы роты, охранявшие баррикаду, выдал им огнемёт. В 6 час. 30 мин. 5 ополченцев, в том числе и Бородулин, направились к зданию парламента просить оружие и, получив отказ, повернули обратно к своей баррикаде. Вскоре началась стрельба, и они поднялись на крышу дома 11/5. В переулке Глубоком цепочкой выстроились 4 БТРа. Попытка кинуть в бронемашины бутылки с зажигательной смесью закончилась неудачно. После чего баррикадники перешли на крышу дома 4 по улице Николаева, спустились на лифте вниз и вышли из подъезда. На проезжей части заметили труп. Там же, на улице Николаева, недалеко от торца дома 11/5 увидели двоих убитых ополченцев. Одного Геннадий Владимирович узнал - это был парень из их роты. Рядом с убитым лежал огнемёт. Когда Бородулин и его спутники перебегали улицу, по ним от дома 12 по Рочдельской улице открыл огонь БТР. Удалось забежать во двор школы (ул. Николаева 5) и укрыться за входом в бомбоубежище. Вместе с ними там залегли ещё 5 человек. Другой БТР, который остановился напротив Трёхгорной мануфактуры, начал стрелять с противоположной стороны. Каждый из БТРов дал по две длинные очереди через короткие интервалы. БТР, стрелявший от Трёхгорки, бил низко - пули цокали об асфальт. Очереди другого (бронемашина оказалась несколько выше мишени) проходили в основном на уровне первого этажа здания школы. Бились стёкла, осыпалась штукатурка. Лежали минут 5. Появились «пехотинцы», и БТРы прекратили огонь. Небольшими группами пришлось прорываться к Трёхгорной мануфактуре. Массовое убийство людей около Белого дома началось, когда символические баррикады Горбатого моста прорвали БТРы, атаковавшие со стороны мэрии («книжки»). Вначале прошла БМП под номером «023», затем - БТРы под номерами «028» и «013» (см. аудиоархив Георгия Георгиевича Гусева).

Примерно в 6 час. 40 мин. утра В.М. Сурженко, заслышав выстрелы, выскочил из четырнадцатого подъезда и наискосок перебежал к баррикаде Казачьей заставы, где угол стадиона. От восьмого подъезда долетали пули. Недалеко от угла стадиона стояла большая палатка, где находились женщины разного возраста. Одна из них стала звать Сурженко в палатку: «Иди сюда, иди к нам, в палатку. Куда ты? Сейчас там танки пойдут». Одной рукой она хватала его за одежду, другой открывала палатку. Виктор Михайлович свернул на Казачью заставу и пошёл вдоль стены стадиона. По Дружинниковской улице поднимались 2 БТРа, которые не стреляли. Сурженко обогнул стадион. На пересечении Конюшковской и Заморёнова столкнулся с группой людей в чёрных куртках с помповыми ружьями и «калашами», поймав «звериный» взгляд одного из них. Боевики вначале растерялись, потом начали стрелять Виктору Михайловичу вдогонку, но пули попадали в стену стадиона. Выбежав на площадь, к баррикадам Горбатого моста, он побежал в двадцатый подъезд. Заметил БТРы, которые прорвались со стороны мэрии («книжки»): один ездил по площади и стрелял, другой втаптывал в землю ту палатку, мимо которой Сурженко недавно проходил. БТР кружился на палатке: делал круг, увеличивал радиус охвата, снова кружился. Расстрел палатки видел и Станислав Дмитриевич Полунин.

Свидетельствует И.А. Шашвиашвили: «Я видел, когда они ударили из крупнокалиберного пулемёта по палатке. Палатку сняло, как ветром сдуло, и они ударили по людям. Летел пух, наверное, летели какие-то ошмётки, скорее всего, это части тела человеческого» (см. стенограмму заседания Комиссии фракции КПРФ по проверке обстоятельств совершения государственного переворота, повлекшего массовую гибель граждан в сентябре-октябре 1993 года в г. Москве. 20 ноября 2014 года). Подполковник Владимир Викторович Федосеенков наблюдал из окна здания парламента (был в восьмом подъезде на третьем этаже), как на площадь въехали БТРы, с ходу смели (всем своим огнём) палатки и проехали по ним. Один молодой паренёк пытался укрыться за столбом, но его расстреляли прямо в упор уже тогда, когда БТРы остановились. Он упал, и «из-под него одного два ведра крови вытекло». По словам Владимира Викторовича, «после этого расстрела кровь лилась ручейками, она стекала туда, как идёт вниз, к набережной, склон» (см. стенограмму заседания Комиссии фракции КПРФ по проверке обстоятельств совершения государственного переворота, повлекшего массовую гибель граждан в сентябре-октябре 1993 года в г. Москве. 23 января 2014 года). Когда прошли БТРы, Павел Бобряшов увидел у костров и палаток несколько десятков неподвижно лежащих людей.

В самом здании парламента число погибших увеличивалось с каждым часом штурма. Сергей Валентинович Рогожин поднимался до седьмого этажа. На лестницах, в коридорах и кабинетах видел убитых. О нескольких десятках погибших в здании свидетельствует и Андрей Леонидович Кузнецов: на лестничных маршах, на лестничных площадках лежали трупы («тут пять человек, там трое или четверо») (см. стенограмму заседания Комиссии фракции КПРФ по проверке обстоятельств совершения государственного переворота, повлекшего массовую гибель граждан в сентябре-октябре 1993 года в г. Москве. 26 февраля 2015 года). В.М. Сурженко поднимался до четвёртого этажа. В коридорах видел тоже как минимум несколько десятков погибших. Незадолго до выхода из Белого дома (оставался в здании до 16 часов) Виктор Михайлович зашёл в туалет: перешагнул порог, его ботинки погрузились в какую-то жижу, чиркнул спичкой - оказалось, что у входа образовалась большая лужа крови, которая натекла от трупов, сложенных штабелем в 2-3 уровня с трёх сторон у стены.

Владимир Александрович Гришин (в 1993 году депутат Балашихинского горсовета) свидетельствует о том, что в одном из помещений метров шесть в ширину и двадцать в длину весь пол был устлан трупами (см. стенограмму заседания Комиссии фракции КПРФ по проверке обстоятельств совершения государственного переворота, повлекшего массовую гибель граждан в сентябре-октябре 1993 года в г. Москве. 22 мая 2014 года). В разгар штурма Р.С. Мухамадиев услышал от своего коллеги-депутата Ивана Сергеевича Савченко, врача-нейрохирурга, избранного от Мурманской области, следующее: «Уже пять кабинетов забиты мёртвыми. А раненых не счесть. Более ста человек лежат в крови. Но у нас ничего нет. Нет бинтов, нет даже йода...» (Мухамадиев Р.С. Указ. соч. С. 218).

Число погибших значительно увеличил обстрел Дома Советов танковыми снарядами. От непосредственных организаторов и руководителей обстрела можно услышать, что по зданию стреляли безобидными болванками. Например, бывший министр обороны П.С. Грачёв заявил следующее: «Мы выстрелили по Белому дому шестью болванками из одного танка по одному заранее выбранному окну с целью вынудить заговорщиков покинуть здание. Мы знали, что за окном никого не было» (Аргументы и факты. 2004. № 41. Приложение «Москва». С. 22).

Однако свидетельскими показаниями полностью опровергаются подобного рода высказывания. Руководитель коммерческой фирмы Александр Анатольевич Семин, выполняя задание Анатолия Дмитриевича Цыганка, начальника Московского городского штаба народной дружины, 4 октября выехал к Белому дому. «У гостиницы «Украина», - вспоминал Семин, - стояли танки, три или четыре, и в этот момент не стреляли. Я подъехал к одному, постучал по броне - вылезает подполковник. Я говорю: "Капитан I ранга Семин, приехал по поручению мэра". Он отвечает: "Начальник штаба Кантемировской дивизии". Я продолжаю: "Народ вот обижается, что вы не стреляете, холостыми хлопаете". А он: "Да они что там?! Мы по окнам стреляем. Я вот весь боекомплект уже расстрелял. Жду, чтобы новые привезли". Я вернулся в штаб народной дружины и так и доложил - всё нормально, стреляют» (Цыганок А.Д. Военные под Российским флагом: русский взгляд. 1991-1993. М., 2012. С. 364).

«Как танкист говорю, что стрельба велась штатными танковыми снарядами - кумулятивными и осколочно-фугасными, - оценивал ситуацию Владислав Алексеевич Ачалов (исполняющим обязанности президента А.В. Руцким назначен министром обороны). - От кумулятивных снарядов начались пожары, так как кумулятивная струя огромной температуры пробивает не только броню, но и бетонную стену значительной толщины» (Ачалов В.А. Я скажу вам правду. Кн. 2. Мера воздействия - расстрел. М., 2010. С. 224-225). Андрей Фёдорович Дунаев (исполняющим обязанности президента А.В. Руцким назначен министром внутренних дел) шёл по коридору 5 этажа, когда раздался очередной взрыв. После чего на стене Дунаев увидел отпечаток человека (вероятно, от прямого попадания кумулятивного снаряда) (Экспресс-газета. 2008. № 40. С. 8; информация подтверждена А.Ф. Дунаевым и в личной беседе с автором этих строк). Выжженные силуэты людей на стене в коридоре 5 этажа заметил и Станислав Дмитриевич Полунин.

В.А. Гришин во время штурма поднялся на четырнадцатый этаж. Там он увидел обгоревшие трупы мужчин и женщин в гражданской одежде (см. стенограмму заседания Комиссии фракции КПРФ по проверке обстоятельств совершения государственного переворота, повлекшего массовую гибель граждан в сентябре-октябре 1993 года в г. Москве. 22 мая 2014 года). «Там были реки крови, кишки на стенах, оторванные головы (я всё это видел)», - рассказывал в одном из интервью бывший вице-президент РФ А.В. Руцкой (93-й год // Агентство федеральных расследований [Интернет-ресурс]. URL: https://old.flb.ru/info/21531.html - дата обращения: 03.01.2018). Председатель Верховного Совета Республики Хакасия В.Н. Штыгашев приводит слова, произнесённые бывшим президентом Республики Ингушетия Р.С. Аушевым после выхода из Белого дома: «Валяется мясо, кишки, детские ножки в сандаликах... Никогда не прощу!» (Щербаков А. Тени «Чёрного октября» // Российский писатель [Интернет-ресурс]. 2016. 3 октября. URL: http://www.rospisatel.ru/sherbakov-dnevnik42.htm - дата обращения: 03.01.2018).

Ворвавшиеся в здание парламента штурмовики расстреливали безоружных людей, в том числе и корреспондентов. Во время штурма в холле четырнадцатого подъезда находились иностранные журналисты: снимали происходящее на камеру, установленную на полу. Их было четверо. Когда обстановка стала накаляться, В.М. Сурженко и его спутники предложили журналистам покинуть вестибюль. Говорили им: «Идём, идём». Но те отказывались, отвечали: «No, press, press!». Показывали бейджики. Виктор Михайлович и его товарищи начали подниматься на второй этаж. Слышали, как в холл ворвались каратели и открыли огонь. Приблизительно через 30-40 минут Сурженко вновь оказался в том же холле. На полу лежали расстрелянные журналисты. Валялась разбитая камера. В официальном списке погибших те журналисты не значатся.

Расстрелы продолжились во дворах и подъездах жилых домов и на стадионе «Асмарал» («Красная Пресня»). Сергей Манукович Золотарьян и трое его невольных попутчиков в ночь с 4 на 5 октября скрывались от карателей в подъезде жилого дома. Примерно до 12 часов ночи с улицы доносились автоматные очереди, потом были слышны одиночные выстрелы: последний был ровно в 3 часа ночи. Когда в девятом часу утра выходили из подъезда встретили двух местных жительниц, которые рассказали, что люди, спасавшиеся от стрельбы, забежали на хоккейную площадку напротив дома и, добежав до противоположной стены площадки, уткнулись в высокую сетку. И тут их заблокировали омоновцы, открыв огонь на поражение. Собрали трупов 60.

В июле 1994 года к Сергею Васильевичу Свойкину (в дни противостояния состоял в казачьей сотне В.И. Морозова) на Дружинниковской улице подошёл мужчина, житель дома по переулку Глубокому, и рассказал, что около 7 часов утра 5 октября 1993 года он посмотрел в окно и увидел трупы, разбросанные по двору. Причём все убитые были раздеты. Вскоре подъехали люди, покидали трупы, как «баранов», в грузовики и уехали.

Подполковник, который в 1993 году служил в группе «Альфа», говорил И.А. Шашвиашвили, что после штурма Белого дома видел, как подъехала спецмашина, откуда омоновцы вывели группу задержанных, среди которых были женщины, завели на стадион и расстреляли.

Несколько суток из Дома Советов вывозили тела погибших. Бывший военнослужащий 27 отдельной мотострелковой бригады признал, что на военных грузовиках из Белого дома вывозили трупы и что он находился за рулём одного из тех грузовиков. На вопрос: «Сколько вынесли тел погибших и куда их вывезли?», - бывший военнослужащий не смог ответить. Только сказал: «Нам не разрешали смотреть, сколько загружают трупов». Как уверял невольный шофёр, в перерыве между рейсами он зашёл в кабинет на цокольном этаже. Кабинет до уровня подоконника был завален изъятыми документами (паспорта, удостоверения).

Зять Георгия Георгиевича Гусева в то время работал водителем автобазы. По его словам, грузовики-фургоны их автобазы, которые обычно использовались для перевозки продуктов, после расстрела парламента были задействованы в вывозе трупов из Белого дома. Сам он сделал один ночной рейс и доставил трупы в морг.

Бойцы софринской бригады, дежурившие после окончания штурма в здании парламента, рассказывали журналисту Владиславу Шурыгину, что ночью была подогнана баржа, куда стали загружать трупы. Сколько туда загрузили, они не знают (см. «Народное восстание 1993 года. Воспоминания участников: Владислав Шурыгин» - телеканал «День TV», октябрь 2012 года).

Как сообщил корреспонденту «Новой ежедневной газеты» источник, пожелавший остаться неизвестным, список погибших в трагических событиях, чьи тела содержались в Лианозовском трупохранилище, на начало марта 1994 года занимал две страницы машинописного текста (Новая ежедневная газета. 1994. № 43. С. 1). По свидетельству Е.Л. Маргуляна, когда 4 марта 1994 года из Лианозовского трупохранилища увозили хоронить Сергея Новокаса, туда привезли большие деревянные ящики, в каждый из которых стали укладывать по четыре трупа в полиэтиленовых мешках. На вопрос Евгения Львовича: «Куда их?», - рабочий ответил, что поскольку прошёл срок хранения, кремировать.

В 1998-99 гг. в Южном Бутове шло большое строительство. В одном из котлованов рабочие обнаружили контейнер с человеческими останками. Изымать находку приехала группа спецслужбистов. Один из рабочих пришёл в редакцию газеты «Завтра» и рассказал о случившемся (см. «Народное восстание 1993 года. Воспоминания участников: Владислав Шурыгин» - телеканал «День TV», октябрь 2012 года).

Официально в кровавых событиях октября 1993 года пропавших без вести не было. Однако многие так и не дождались своих родных и близких. 4 октября 1993 года в расстрелянном Доме Советов командир 4-го мотострелкового батальона Добровольческого полка Михаил Иванович Чучалин договорился с командирами рот встречаться раз в месяц в определённый день у баррикады батальона. Всего состоялось три или четыре встречи. Михаилу Ивановичу передавали там записки, полученные от родственников людей, которых не смогли найти после трагической развязки. Записки были следующего содержания: «Не можем найти. Понятно, что погиб. Помогите!»; Помогите, пропал единственный кормилец!»; «Коля пойдёт в школу, нет зимней обуви».

Обратилось за помощью три или четыре семьи, в частности из Тульской области и г. Ейска Краснодарского края. Чучалин собирал для них деньги.

По неофициальным данным, во время тех событий пропали без вести 5 жителей Щёлковского района Московской области (Тимаков Ю.А., Гаршин А.Ф. Они стояли у истоков подлинно народных органов власти и строили советское государство. Щёлково, 2017. С. 109).

Вот что рассказал журналист Владислав Шурыгин: «Белый дом защищал один из моих знакомых, он учился в Академии. Если не ошибаюсь, он тогда был подполковником. И его отец, полковник, приехал из Минска. Вечером 3 числа сын ушёл на дежурство, потому что он ничего не мог сделать, он обязан был идти. А отец остался защищать Белый дом. И с тех пор он пропал бесследно. То есть он вообще исчез» (см. фильм В. Новиковой «1993-й: год кровавого перелома» - 2013 год). Среди пропавших без вести оказалось немало жителей Москвы. В середине 1990-х гг. Андрей Геннадьевич Подшивалов, один из организаторов «Вахты памяти» и автор мемориального комплекса на Дружинниковской улице, разговорился с молодым человеком 16-17 лет, москвичом. Юноша рассказал, что его отец, который работал в АНПК «МиГ», в 1993 году ушёл на защиту парламента и пропал без вести. В официальном списке погибших отец не значится.

По материалам сайта ruskline.ru