Жизнь в России - штука небезопасная. Согласно данным Министерства внутренних дел (http://www. mvd.ru/stats/10000033/ 10000147/), в 2007 году в России зарегистрировано 3 580 000 преступлений, из них более 960 000 тяжких. Убийств и покушений на убийство совершено 22,23 тысячи, случаев умышленного причинения тяжкого вреда здоровью 47,35 тысяч, разбоев 45,32 тысячи, грабежей 295,07 тысяч. Ещё 1,57 миллионов краж, 11,54 тысячи вымогательств, 20,36 тысяч случаев хулиганства.

В 2006 году Россия заняла третье место в мире после Колумбии и ЮАР по количеству убийств на 100 тысяч населения и вошла в первую тройку по количеству грабежей (выступление ведущего криминолога Петербурга Якова Гилинского на Международном Балтийском криминологическом семинаре в июне 2006 года).

Только за шесть месяцев 2007 года в России пропало без вести 85,3 тысячи человек, найдено при этом всего 35,2 тысячи (Интернет-издание «Газета» - http://www.gzt.ru/society /2007/09/30/220222. html). Разве у нас идёт война, чтобы народ пропадал такими темпами? Также в 2007 году на 9,1% возросло количество преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков - до 231,22 тысяч.

Так что нашим органам правопорядка есть куда расти. При этом есть сорт людей, которые хотели бы направить работу милиции по весьма специфическому пути - борьбе с таинственным монстром экстремизма и ксенофобии. Как вы догадались, речь идёт о защитниках прав всевозможных меньшинств. Долгие годы эта публика засоряет мозги согражданам, пытаясь навязать образ врага, перевернув реальность с ног на голову. «Экстремисты наступают, о ужас!» Даже понятие специальное изобрели - «преступления на почве ненависти», как будто существуют преступления на почве любви, - ну разве что когда Отелло задушил Дездемону, да и то скорее это дикая ревность, чем любовь. Например, по мнению Александра Брода, директора некого «Московского бюро по правам человека» в России действует аж 70 тысяч скинхедов (вот, интересно, он сам их считал, или кто ему подсказал такую цифру). Доказательства? А зачем, ведь чем массивнее будет ложь, тем больше вероятность, что в неё поверят. Что нам грабители и насильники, если существуют люди, посмевшие говорить об интересах Русского человека!

Только разухабистым борцам с фашизмом не мешало бы взглянуть на статистику за 2007 год, приводимую МВД: за целый год зарегистрировано … 356 преступлений экстремистской направленности. По всей стране. Это 0,01% от общего числа преступлений! В 62,4 меньше, чем убийств, в 133 раз меньше, чем случаев причинения тяжких телесных повреждений, в 127,3 раз меньше, чем разбоев. В эти 356 эпизодов входит и размещение в Интернете текстов, которые пришлись не по вкусу местному начальству - широко известно дело блоггера Саввы Терентьева из Сыктывкара, чей комментарий на счёт работников милиции был признан экстремистским. Иными словами, на общем фоне российской преступности так называемый экстремизм нельзя даже рассматривать всерьёз. Тем более на фоне антиэкстремистской истерики старательно замалчиваются данные статистики МВД, из которых следует, что в 2007 году иностранцами и лицами без гражданства на территории России совершено 50,14 тысяч преступлений, в том числе гражданами стран СНГ - 45,35 тысяч, в то время как против иностранцев и лиц без гражданства совершено всего 15,99 тысяч преступлений, т.е. почти в 3 раза меньше! Надо быть законченным правозащитником, чтобы считать, будто уроженцы солнечного юга не совершают преступлений на почве национальной неприязни, а любое проявление Русского самосознания есть проявление фашизма - именно такую ублюдочную трактовку упорно предлагают общество под маркой толерантности.

Только странное дело: то ли власть считает убийство и бесследное исчезновение десятков тысяч россиян незначительной проблемой, то ли экстремизмоборцы так засидели умы правительственным чиновникам, но на высшем уровне наблюдаются удивительные метаморфозы. Согласно указу президента Д.А. Медведева № 1316 «О некоторых вопросах Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 6 сентября 2008 года на базе подразделений по борьбе с организованной преступностью создаётся подразделение по борьбе с экстремизмом, а борьба с организованной преступностью возлагается на подразделения уголовного розыска. Начальником новоиспечённого департамента стал генерал-лейтенант Юрий Коков, бывший первый заместитель начальника департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом МВД. То есть тот, кто раньше занимался наёмными убийцами и ворами в законе, будет вместо бандитских притонов и криминальных разборок отслеживать патриотические организации. Может, в нашей стране покончено с организованной преступностью, а криминальные авторитеты ушли в прошлое? Но вот мнение заместителя начальника расформированного ныне департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом МВД генерал-майора Александра Елина (http://www.mvd.ru/content/100113/4571): «В 2007 году в России насчитывалось около 450 организованных преступных формирований с общей численностью до 12 тысяч человек. На конец 2005 года только в Подмосковье насчитывалось 47 этнических организованных преступных групп (сообщение начальника отдела УБОП ГУВД Московской области полковника милиции Владимира Герасимова) - азербайджанские, армянские, чеченские, дагестанские, грузинские». Выходит, что число якобы экстремистских преступлений за год во всей стране меньше, чем просто количество известных правоохранительным органам преступных группировок! Чем же тогда будет заниматься целый департамент да ещё во главе с генералом? На «выручку», очевидно, придёт закон по борьбе с экстремизмом.

Здесь не лишним будет привести выдержки из закона «О противодействии экстремистской деятельности» - что же у нас подразумевается под пресловутой экстремистской деятельностью. Итак, экстремизмом согласно данному закону является:
- насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;
- подрыв безопасности Российской Федерации;
- захват или присвоение властных полномочий;
- создание незаконных вооружённых формирований;
- осуществление террористической деятельности либо публичное оправдание терроризма;
- возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию;
- унижение национального достоинства;
- осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по мотивам ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы;
- пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности;
- воспрепятствование законной деятельности органов государственной власти, избирательных комиссий, а также законной деятельности должностных лиц указанных органов, комиссий, соединенное с насилием или угрозой его применения;
- публичную клевету в отношении лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, при исполнении им своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением, соединенную с обвинением указанного лица в совершении деяний, указанных в настоящей статье, при условии, что факт клеветы установлен в судебном порядке;
- применение насилия в отношении представителя государственной власти либо на угрозу применения насилия в отношении представителя государственной власти или его близких в связи с исполнением им своих должностных обязанностей;
- посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность;
- нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда здоровью и имуществу граждан в связи с их убеждениями, расовой или национальной принадлежностью, вероисповеданием, социальной принадлежностью или социальным происхождением;
- создание и (или) распространение печатных, аудио-, аудиовизуальных и иных материалов (произведений), предназначенных для публичного использования и содержащих хотя бы один из признаков, предусмотренных настоящей статьей;
- пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения;
- публичные призывы к осуществлению указанной деятельности, а также публичные призывы и выступления, побуждающие к осуществлению указанной деятельности, обосновывающие либо оправдывающие совершение деяний, указанных в настоящей статье;
- финансирование указанной деятельности либо иное содействие в планировании, организации, подготовке и совершении указанных действий, в том числе путем предоставления для осуществления указанной деятельности финансовых средств, недвижимости, учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной, факсимильной и иных видов связи, информационных услуг, иных материально-технических средств.

Могучий, всеобъемлющий список. Чего тут только нет, на любой случай жизни. Например, банальную драку с представителем южной народности могут квалифицировать как хулиганские действия по мотивам национальной ненависти. Критика в адрес крупного чиновника может рассматриваться как публичная клевета в отношении государственного мужа - опять же экстремизм. Если вы протестуете против точечной застройки или против бесстыдных дельцов, вздувающих цены на продукты и лекарства, то можете оказаться поджигателем социальной розни. И самый большой шедевр - «иное содействие в планировании, организации» и т.п. указанных (т.е. экстремистских) действий - вот уж где открываются широчайшие возможности по занесению любой живой души в списки экстремистов.

В общем, налицо снижение активности в борьбе с уголовщиной и перенос акцента на борьбу с оппозиционно мыслящими (точнее, просто мыслящими) гражданами. А что тут удивительного? Вспомните одурманенные революционные толпы в 1917 году, вопившие «долой Самодержавие!" Разнузданный дух анархии быстро закончился - сами знаете чем. Теперь вспомните аналогичные толпы в 1991 году, ведомые теми же самыми кукловодами. Кстати, во времена сталинских репрессий уголовные преступники именовались «социально близкими». Аналогия явно просматривается.