Один в поле воин или солдатская смекалка
41-й год. Осень. Смоленская область.

Наш танк КВ-1 после боя заглох на нейтральной полосе. Обездвиженный танк заметили немцы и решили забрать себе такой замечательный трофей. Немцы осторожно подошли к машине, потом долго стучали по броне, предлагая экипажу сдаться, но наши танкисты упорно отказывались.

Тогда немцы зацепили КВ двумя своими лёгкими танками, взревели моторы, и наш КВ-1 медленно потащился вслед за немецкими танками в расположение немецкой части. Но расчёт немцев оказался не совсем верным: через некоторое время взревел ещё один двигатель! Это наш танк резко завёлся от буксировки! Через мгновение Русский водитель спохватился, переключил скорость, и картина изменилась на противоположную: теперь уже наш танк тащил немецкие в нашу строну! Единственное, что смогли сделать перепуганные немцы, это в панике выпрыгнуть из своих танков. Через час КВ приволок «улов» к нашим позициям.


Пушки... времён Русско-турецкой войны
Казалось бы, в той грандиозной битве, что шла на подступах к столице зимой 1941, исследована каждая деталь и всё давно известно, однако...

Но мало кто знает, что на одном из участков фронта решающую роль сыграли Русские пушки, изготовленные на Императорском орудийном заводе в Перми ещё в 1877 году.

А случилось это в районе Солнечногорска и Красной Поляны, где сражалась обескровленная долгими боями 16-я армия под командованием Константина Рокоссовского.

Рокоссовский обратился к Жукову с просьбой о срочной помощи противотанковой артиллерией. Однако её у командующего фронтом в резерве уже не было. Запрос дошёл до Верховного Главнокомандующего. Реакция Сталина была незамедлительной: «У меня тоже нет резервов противотанковой артиллерии. Но в Москве есть Военная Артиллерийская академия имени Ф.Э.Дзержинского. Там много опытных артиллеристов. Пусть они подумают и в течение суток доложат о возможном решении проблемы».

Действительно, ещё в 1938 году из Ленинграда в Москву была переведена Артиллерийская академия, основанная в 1820 году. Но в октябре 1941 года она в основном была эвакуирована в Самарканд. В Москве осталось около сотни офицеров и служащих. Учебная артиллерия также была вывезена в Самарканд. Но приказ требовалось выполнить.

Помог счастливый случай. В академии работал пожилой человек, который хорошо знал местоположения артиллерийских арсеналов в Москве и в ближайшем Подмосковье, где, в частности, были законсервированы изношенные и очень старые артиллерийские системы, снаряды и снаряжение к ним. Можно только сожалеть, что время не сохранило имя этого человека и имена всех других сотрудников академии, которые в течение суток выполнили приказ и сформировали несколько огневых батарей противотанковой обороны большой мощности.

Для борьбы с германскими средними танками подобрали ... старые осадные орудия калибра 6 дюймов, которые использовались ещё при освобождении Болгарии от турецкого ига, а позже в Русско-японской войне 1904 - 1905 годов. После её окончания по причине сильной изношенности стволов орудия эти доставили на Мытищинский арсенал, где они хранились в законсервированном виде. Стрельба из них была небезопасна, но 5-7 выстрелов они ещё могли выдержать.

Что касается снарядов, то на Сокольническом артиллерийском складе имелись в большом количестве трофейные английские осколочно-фугасные снаряды фирмы «Виккерс» калибра 6 дюймов и массой 100 футов, то есть чуть более 40 килограммов. Там же были капсюли и пороховые заряды, отбитые в гражданскую войну у американцев. Всё это имущество хранилось с 1919 года настолько аккуратно, что вполне могло использоваться по прямому назначению.

Вскоре сформировали несколько огневых батарей тяжёлой противотанковой артиллерии. Командирами стали слушатели академии и офицеры, присланные из военкоматов, а прислугой красноармейцы и ученики 8-10-х классов московских специальных артиллерийских школ. Орудия не имели прицелов, поэтому было решено стрелять только прямой наводкой, наводя их на цель через ствол. Для удобства стрельбы орудия врыли в землю по ступицы деревянных колёс.

...Германские танки появились внезапно. Первые выстрелы орудийные расчёты сделали с дистанции 500-600 метров. Германские танкисты вначале приняли разрывы снарядов за действие противотанковых мин. Судя по всему, «мины» обладали очень большой силой. В случае разрыва 40-килограммового снаряда вблизи танка последний переворачивался набок или становился «на попа».

Но вскоре немцам стало ясно, что в упор, прямой наводкой, бьют из пушек. Попадание снаряда в башню срывало её и отбрасывало на десятки метров в сторону. А если 6-дюймовый снаряд осадной пушки попадал в лоб корпуса, то он проходил танк насквозь, круша всё на своём пути.

Немецкие танкисты пришли в ужас - подобного они не ожидали. Потеряв роту, танковый батальон отступил.

Однако германское командование посчитало происшествие случайностью и направило другой батальон иным путём, где он также напоролся на противотанковую засаду. Немцы решили, что Русские применяют какое-то новое противотанковое оружие невиданной ранее мощи. Наступление противника было приостановлено для уточнения обстановки.

В итоге армия Рокоссовского выиграла на этом участке фронта несколько суток, в течение которых прибыло пополнение, и фронт стабилизировался.

А 5 декабря 1941 года наши войска перешли в контрнаступление и погнали немцев на Запад.

Получается, что Победа 45-го года хоть в малой степени, но ковалась Русскими оружейных дел мастерами еще в XIX веке...


Отдохнули...
После снятия блокады фронт остановился на Псковской земле, и наступило длительное затишье. Два дня назад нас после месячного пребывания в окопах передовой линии отвели на отдых. Мы радовались, передавая в темноте свои позиции незнакомым солдатам. До омерзения надоели неглубокие глинистые окопы, по колено наполненные водой и жидкой грязью, где нельзя выпрямиться во весь рост - тут же схлопочешь пулю от немецкого снайпера. Мы представляли, как распрямимся во весь рост, отогреемся и просохнем под лучами майского солнышка, отмоемся от въевшейся грязи и наконец-то нормально поедим, а не только ночью, потому что днём на передовую пищу доставлять нельзя.

Наши мечты вмиг рассеялись, когда нам приказали остановиться в негустом кустарнике и располагаться здесь на отдых. До передовой было всего километра полтора. Пули сюда не залетали, но зато по несколько раз в день противник открывал огонь из орудий и миномётов.

... Как только стемнело, нас повели в обратном направлении. В полной тишине миновали мы нашу передовую, и вышли на нейтральную полосу. При каждой вспышке осветительных ракет приходилось распластываться на земле, чтобы не обнаружить себя. Каждому из нас отмерили по десять метров - такой длины окоп нам надо было выкопать и замаскировать за одну ночь. И это малой сапёрной лопаткой! Эх, псковская землица! Стоит копнуть землю на штык, как начинается твёрдая красная глина, которую приходится выламывать малыми кусочками! А из глины немедленно начинает сочиться вода, которая и в жару была очень холодна.

... Обессиленные, мы гуськом тянулись в своё расположение. Уже рассвело, когда мы вернулись обратно. До завтрака надо было почистить оружие, которое от росы и сырости моментально покрывалось ржавчиной. В окоп лезть не хотелось. Всё вокруг было мокро, и я наломал изрядную кучу веток, на которой и расположился. Разобрал автомат, протёр все части и начал сборку. И вдруг соединительная ось, эдакий стальной цилиндрик, без которого автомат распадается на две части, выскользнула у меня из пальцев. Почти в тот же момент ударили немецкие пушки, снаряды засвистели над нашими головами и разорвались с небольшим перелётом! Солдат как ветром сдуло в окопы! Как всегда, орудия загрохотали залпами. Я лихорадочно копался в ветвях и всё не находил злополучную ось.

Вдруг краем глаза я увидел рядом с собой красную вспышку и вздыбившуюся чёрную землю! Не успел ничего сообразить, только враз почувствовал, что у меня нет тела, а в глазах всё завертелось кувырком! Я тут же плюхнулся лицом вниз, а по спину больно застучали комья падающей земли...

Ещё не соображая, что произошло, я подскочил и кинулся к своим веткам: ведь там осталось оружие! К счастью, всё было на месте. Над головой продолжали выть снаряды, а я снова стал разбрасывать ветки. И - нашёл запропастившуюся ось!

Артналёт прекратился так же внезапно, как и начался. Я вылез из окопа - буквально в двух шагах от того места, где я чистил автомат, зияла глубокая, в мой рост, воронка от снаряда дальнобойного орудия!.. И только тут пришёл страх, пронзивший всё тело: как это я остался цел и невредим, ведь даже взрыва не услыхал?! Взрывной волной меня отбросило метров на десять, во время полёта моё тело потеряло чувство тяжести. Это ощущение я хорошо помню до сих пор...

Ну, а мы после того дня каждую ночь продолжали рыть окопы на нейтральной полосе всё ближе и ближе к немецким траншеям. Так продолжалось до самого начала нашего наступления...

Таким вот он был, отдых на фронте.

К.П. Рязанов