Как я уже ранее указывал, Византия наследовала всё из языческого Рима, включая искусство. Что же касается славян, то у наших предках, местами поклонения была природа (священные рощи, источники, камни, горы и т.д.) где собственно и происходили моления, а соревноваться с природой в красоте просто бессмысленно, ибо никакая искусвенная вещь не сможет превзойти живую природу. Именно поэтому нет никакого смысла в украшательстве. А вот строения из дерева и искусная резьба встречается в украшении домов , детинцев и т.д. Однако западные славяне имели и храмы и красивые изображения Богов. Ал-Масуди, «Промывальни золота и рудники самоцветов», сер. Х в.: «Русы имеют в своей земле серебряные копи, вроде тех, что находятся в горах Панджхир в Хорасане В славянских краях были здания, почитаемые ими. Между другими было у них одно здание на горе, о которой писали философы, что она одна из высоких гор в мире. Об этом здании существует рассказ о качестве его постройки, о расположении разнородных его камней и различных их цветах, об отверстиях, сделанных в верхней его части, о том, что построено в этих отверстиях для наблюдения над восходом солнца, о положенных туда драгоценных камнях и знаках, отмеченных в нем, которые указывают на будущие события и предостерегают от происшествий пред их осуществлением, о раздающихся в верхней его части звуках и о том, что постигает их при слушании этих звуков. Другое здание было построено одним из их царей на черной горе; его окружают чудесные воды, разноцветные и разновкусные, известные своей пользой. В нем они имели большого идола в образе человека, представленного в виде старика с палкою в руке, которою он двигает кости мертвецов из могил. Под правой его ногой находятся изображения разнородных муравьев, а под левой – изображения пречерных воронов черных крыльев и других, также [изображения] странных Хабашцев и Занджцев. Еще другое здание имели они на горе, окруженное морским рукавом; оно было построено из красного коралла и зеленого смарагда. В его средине находится большой купол, под которым находится идол, коего члены сделаны из драгоценных камней четырех родов: зеленого хризолита, красного яхонта, желтого сердолика и белого хрусталя; голова же его из червонного золота. Напротив его находится другой идол в образе девицы, которая приносит ему жертвы и ладан. Это здание приписывают какому-то мудрецу, бывшему у них в древнее время; в предыдущих книгах наших мы уже привели рассказ о нем, о его делах в славянских землях, о колдовстве, хитрости и механизмах его, которыми он пленил их сердца...........................»
Титмар Мерзебургский.
Кн. VI, гл. 23. Есть в области редарей некий город под названием Редегост], треугольной формы, с тремя воротами. Его со всех сторон окружает большой лес, для местных жителей неприкосновенный и почитаемый. Двое ворот города открыты для всех входящих; третьи, самые малые и обращенные на восток, ведут к морю, лежащему неподалеку и ужасающему на вид. В городе нет ничего, кроме святилища, искусно построенного из дерева... Внутри него стоят рукотворные божества, устрашающе наряженные в шлемы и кольчуги, и на каждом вырезано его имя. Главный из них зовется Сварожич, все язычники почитают его и поклоняются ему больше, чем всем другим. Также и знамен их нельзя никоим образом выносить оттуда, иначе как в случае военной надобности— тогда это делают пашне воины... Кн. VI, гл. 25. Сколько областей в той стране, столько там имеется и храмов и столько отдельных изображений демонов почитают неверные. Наибольшее влияние среди них имеет вышеупомянутый город...
Саксон Грамматик. История Дании (XII в.) XIV (1136 г.). [Руяне, побежденные датским королем Эриком], обязавшись перейти в христианскую веру, но сохранив статую, которую почитали, подчинились датчанам. Было ведь изваяние в городе [Арконе], особенно почитаемое горожанами и чествуемое щедрыми даяниями соседей, но отмеченное ложным именем святого Вита. Сохранив его, горожане не отвергли вполне старую веру. (1168 г.) Посреди города была площадь, на которой стоял храм из дерева, изящнейшей работы, не только за великолепие культа, но также за божественность находившегося в нем изваяния почитаемый. Внешняя стена здания выделялась аккуратной резьбой, грубой и неотделанной, включавшей формы разных вещей. В ней имелся единственный вход. Сам же храм заключал в себе два ограждения, из которых внешнее, соединенное со стенами, было покрыто красной кровлей; внутреннее же, опиравшееся на четыре колонны, вместо стен имело завесы и ничем не было связано с внешним, кроме редкого переплета балок. В здании огромное изваяние, во всем подобное человеческому телу, но величиной превосходившее, удивляло четырьмя головами и столькими же шеями, из которых две видны были со стороны груди, две - со спины. И спереди, и сзади одна голова вправо, другая влево смотрела. Косматые бороды, подстриженные волосы показывали, что искусство художника подражало обычаю руян в уходе за головой. В правой руке [бог] держал рог, изготовленный из разного рода металлов, который жрец этого святилища обычно каждый год наполнял вином, чтобы предсказать по уровню жидкости урожай будущего года. Левая рука наподобие лука упиралась в бок. Рубаха ниспадала до голеней, которые, из разного рода дерева сделанные, так скрыто в коленях соединялись, что место скрепления нельзя было заметить иначе как при тщательном рассмотрении. Ноги касались земли, а их основы скрывались в грунте. Невдалеке были видны узда и седло бога и многие знаки его божественности. Из них вызывал удивление заметной величины меч, ножны и рукоять которого, помимо превосходного резного декора, украшали серебряные детали. Торжественный его культ отправлялся так. Ежегодно после сбора урожая смешанная толпа со всего острова перед храмом бога, принеся в жертву скот, справляла торжественный пир, именовавшийся священным. Его жрец, вопреки отеческому обычаю отличавшийся длинной бородой и волосами, накануне дня, когда надлежало священнодействовать, малое святилище [12] - куда только ему можно было входить - обычно с помощью метлы тщательно убирал, следя, чтобы в помещении не было человеческого дыхания. Всякий раз, когда требовалось вдохнуть или выдохнуть, он отправлялся к выходу, дабы присутствие бога не осквернялось дыханием смертного
|