Вот уже много лет я все собираюсь написать большую статью под условным названием "Сравнительные жизнеописания" и рассказать в ней о столь близких судьбах еврейского и армянского народов. Пока собирался, узнал про другие народы с похожими судьбами. Узнал, например, что в Индонезии "в наибольшей степени лишены чувства меры" китайцы, там их тоже за это очень не любят. За то же самое не любят персов в Индии и т.д. и т.п. "Малые народы" всегда и везде были нелюбимы "большими народами", на территории которых сии малые поселялись. Зачем ходить далеко? Русские, в одночасье ставшие в "ближнем зарубежье" из большого народа малым, испытывают сегодня на себе все "прелести" этого статуса.
В Западной Сибири, куда меня в начале 90-х забросила судьба, столкнулся я со стойкой нелюбовью к... грузинам. В Москве я привык к положению привилегированного нацмена, только и слышал, какая Грузия прекрасная страна, какие сами грузины прекрасные люди и вообще "ах-ах, высокий класс!". А тут их (т.е. нас) иначе как "черножопиками" не называли и своей неприязни не скрывали.
Вначале такое отношение к грузинам меня, чего скрывать, и огорчало, и возмущало, пока не понял, в чем дело. А дело заключалось в том, что мои земляки монопольно торговали по всей Западной Сибири вином в розлив, цитрусовыми и цветами. Никогда не забуду, как 8 марта 1992 года в Омске в 20-градусный мороз сухумские мегрелы продавали на центральной площади мимозы. Мужики средних лет стояли у мешков с цветами и представляли, честно признаюсь, весьма непрезентабельное зрелище: легко одетые, они, стараясь согреться, пританцовывали, поверх фуражек типа "аэродром" намотали кто кашне, кто женские шали, все, естественно, усатые, и у всех на усах висели примершие сопли - ну прямо как будто сошли с карикатуры Кукрыниксов "Разгром немцев под Сталинградом". Торговля шла бойко, в Омске, как и в других сибирских городах, достать в это время года не то что мимозу - вообще какой-нибудь цветочек было невозможно. Но надо было видеть, как брезгливо, не торгуясь, покупали омичи кто веточку, кто две, но не более, потому что цены действительно "кусались".
Запомнилась мне еще одна "картинка с выставки": в Новосибирске, где я постоянно жил, однажды наблюдал на рынке, как немолодая уже женщина долго стояла перед продавцом мандаринов, потом все-таки решилась и купила две штучки, наверное, внукам. Но как она смотрела на зазывно улыбающегося продавца! Даже мне стало не по себе. Для нее этот грузин был олицетворением вселенского спекулянства, хотя рядом свои же сибиряки продавали мясо по четыре, по пять, а бывало и по шесть рублей, тогда как государственная цена его составляла тогда всего два двадцать. Но за те четыре года, что я проработал в Западной Сибири, мне ни разу не пришлось увидеть в открытой продаже мяса, как, впрочем, и мандаринов, и фруктов, и сухого вина.
И тем не менее: то, что свой сибиряк драл шкуру (хотя на самом деле совершал благо, иначе мясо вообще бы исчезло из домашнего меню), воспринималось как недостаток госторговли, тогда как "черножопики" вызывали глухую злобу, ибо они были чужаками. Чужаки - и этим все сказано...
|