Общество праведников - только в раю, но там не будет потребностей.

Вы считаете, что если человек ушел в монастырь, то он уже и праведен ?
А Вы знакомы с реальными проблемами реальных монастырей, особенно женских ? Они стремятся к праведности, но при этом - масса искушений. Игуменам и игуменьям приходится прибегать к мирским методам типа "разделяй и властвуй", а также "кнута и пряника".
Но есть здесь и еще нечто, я уже много раз на это указывал, но собеседники не понимают. У монахов не только обет нестяжания, но еще и безбрачия. Монах ограничивает себя, но не свою семью, потому что у него ее нет. Для семейного не стяжать, значит обрекать свою семью на бедность, а между тем, он обязан о ней заботиться.

Искушения преследуют каждого, но на подвиг самоотречения способен не каждый, и не каждому дается в своей жизни достичь совершенства в духовной брани. Поэтому я и назвал сей лозунг неосуществимым идеалом. А насчет потребностей в раю я утверждать не берусь.

Цензура. А.Р.Откуда следует, что ап.Павел призывал своих учеников строить свои общинные взаимоотношения на принципах рабовладения?
Апостол говорит о взаимоотношениях в условиях языческого мира, основа которого была рабовладельческой, но, это вовсе не означает, что он ее приветствовал.
В Церкви Христовой ни под каким видом не может быть никакого рабовладения и эксплуатации человека человеком. Это просто исключено.
"Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места, как будто вы одни поселены на земле" (Ис.V,8).

Интересно, в каком месте своего сочинения преп.Иосиф Волоцкий указывает на стяжательство как на нормальное явление и на капитализацию взаимоотношений между христианами?

Ну, а какой же еще хозяйственный уклад может быть приемлем в православной общине? Только общинный со всеми вытекающими отсюда последствиями…
И что Вы имеете против большевиков и коллективизации?
Большевики это государственники, в отличие от «народников», анархистов и других социалистов-коммунистов.
Благодаря государственной политике большевиков Россия не развалилась на множество удельных княжеств-республик и мы должны благодарить Бога за то, что Он послал России большевиков, а не кадетов или эсеров.
Продразверстка, коллективизация все это делалось в интересах государства. Если бы не решительные действия большевиков в этом направлении, то, что произошло с Ленинградом во время блокады, произошло бы еще раньше, вот только Ленинградом дело не ограничилось, а охватило бы все крупные города России.

Расшатывает основы христианского мира не большевистская коллективизация, а поклонение золотому тельцу к чему Вы тут всех и призываете.

Если большевики провозглашали подобные лозунги, значит объявляли бой бездельникам и дармоедам…Не понимаю Ваших претензий…

«Произошла острая национализация Советской России и возвращение ко многим традициям русского прошлого... Коммунизм есть русское явление, несмотря на марксистскую идеологию... В высшую стадию, которая наступит после коммунизма, должна войти и правда коммунизма, но освобожденная ото лжи. Русская революция пробудила и расковала огромные силы русского народа. В этом ее главный смысл. Советская конституция 1936 г. создала самое лучшее в мире законодательство о собственности. Личная собственность признается, но в форме, не допускающей эксплуатации» (Н.А.Бердяев).

«Воинствующий духоборческий материализм коммунизма есть явление духа, а не материи, есть ложная направленность духа. Коммунистическая экономика сама по себе может быть нейтральна. Это коммунистическая религия, а не экономика, враждебна христианству, духу, свободе. Правда и ложь так перемешаны в коммунизме именно потому, что коммунизм есть не только социальный феномен, но и феномен духовный» (Н.А.Бердяев).

«Произошло удивительное превращение. Марксизм, столь не русского происхождения и не русского характера, приобретает русский стиль, стиль восточный, почти приближающийся к славянофильству... И русский коммунизм вновь провозглашает старую идею славянофилов и Достоевского. Из Москвы, из Кремля исходит свет, который должен просветить буржуазную тьму Запада» (Н.А.Бердяев).

«Как это не парадоксально звучит, но большевизм есть третье явление русской великодержавности, русского империализма, - первым явлением было московское царство, вторым явлением петровская империя. Большевизм - за сильное, централизованное государство. Произошло соединение воли к социальной правде с волей к государственному могуществу, и вторая воля оказалась сильнее. Большевизм вошел в русскую жизнь, как в высшей степени милитаризованная сила. Но старое русское государство всегда было милитаризованным... Они создали полицейское государство, по способам управления очень похожее на старое русское государство... В Московском царстве и в империи народ держался единством религиозных верований. Новая единая вера для народных масс должна быть выражена в элементарных символах. По-русски трансформированный марксизм оказался для этого вполне пригодным» (Н.А.Бердяев).

«Большевизм оказался в России наименее утопическим и наиболее реалистическим, наиболее соответствующим всей ситуации, как она сложилась в России в 1917 году, и наиболее верным некоторым исконным русским традициям, и русским исканиям универсальной социальной правды, понятой максималистически» (Н.А.Бердяев).

Из книги Л.А.Тихомирова: "Религиозно-Философские Основы Истории".
Атеистическое воплощение религиозного идеала.

Любая революция, и особенно социалистическая, относится к христианству крайне враждебно и не раз уже обрушивалась на него для истребления, и потому нет сомнения, что в идее революции и атеизма проявилось обратное воплощение христианского религиозного идеала. До XVIII века человечество, если не считать христианских же сектантских движений, совсем не знало идеи революции, внезапного переворота социального строя. Конечно, история наполнена множеством восстаний и переворотов, более или менее внезапных, но это были, так сказать, военные столкновения враждующих партий, где восставшие захватывали для себя место низвергнутых, без дальнейшего превращения революции в систему реформы.

Идея революции, быстрого изменения всего мира, имела место лишь в христианском учении о конце мира. В земном отношении она проявлялась иногда у крайних сектантов, и особенно в анабаптизме XVI века. Впрочем, анабаптизм, хотя и предполагал произвести переворот здесь, на земле, не сходил с религиозной точки зрения, и смотрел на себя, как на осуществление христианской веры, в своем перевороте видя своего рода пришествие Христа и конец мира, в хилиастическом смысле.

Анабаптизм явился как следствие лютеровской реформы и проявился особенно ярко в городе Цвиккау. Анабаптисты проповедовали упразднение земных властей и Церкви как исказительницы христианства, требовали неограниченной свободы человека, полного равенства, уничтожения частной собственности. Наиболее решительная часть их требовала насильственного ниспровержения существующего строя и кровавой революции, истребляющей мечом и огнем “нечестивых” с тем, чтобы на таким образом расчищенном месте основать церковь святых. Крестьяне, затронутые этим движением, избивали дворян и разрушали их замки. Фома Мюнцер в 1524 году основал в захваченном городе Мюльгаузене центр “царства святых,” выбрал новый магистрат “из бедняков и крестьян” и ввел общность имуществ. Сектанты не могли организовать своего производства и жили очень привольно, пока можно было грабить богатых “грешников,” но с истощением этого ресурса впали в самое тяжкое положение. Насколько хватало сил для экспедиций, сектанты Мюльгаузена обирали в округе города монастыри, замки, земли, производя грабеж и кровавое истребление всех “врагов Христа.” Проповедуя “царство святых” на земле, Мюнцер возвещал, что “Израиль должен истребить жителей Ханаана.” При этом церкви разрушались, иконы истреблялись. В конце концов рыцари разбили войска крестьян и Фомы Мюнцера в 1525 году, но движение разгорелось вновь, и героем его стал известный Иоанн Лейденский в Мюнстере. В 1533 году здесь снова восстановилось “царство Христа” и “Новый Сион,” сам Иоанн Лейденский принял титул царя Нового Израиля, собственноручно рубя головы “грешников.” В 1536 году движение было снова разгромлено и сам Иоанн — казнен. После того сломленные анабаптисты умиротворились и постепенно перешли в мирные общины “меннонитов,” уже не помышляя о перевороте всего мира.

Это движение интересно в том отношении, что оно было первым проявлением революционной идеи, которую выводило именно из христианского верования. И если анабаптисты, как революционная сила, были выведены из строя, то процесс порождения революционной идеи из христианства продолжался, но уже начал совершаться с устранением религиозного мировоззрения при сохранении христианской психологии.

продолжение:

Христианство — не в школьном учении, а в Священном Писании, в практике духовной жизни, во всем смысле своем, который по своему соответствию с природой человека глубоко отпечатлевается в душах, — укореняет в человеке стремление к абсолютному. Мир земной, область относительного, область по существу эволюционная — это нечто низшее в сравнении с нашим духом и обречено на уничтожение, на коренное преобразование в тот момент, когда свыше раздастся голос: “Се, творю все новое.” В этот момент произойдет полный переворот, в своем роде “революция,” которая все сделает преображенным, одухотворенным. Лучшие мечты христианского сердца связаны с этим переворотом и той жизнью, где уже не будет никто ни алкать, ни жаждать, не будет ни болезни, ни печали, ни воздыхания. И это совершится не эволюционным актом, а действительно переворотом, новым созданием. С таким представлением свыкается мысль христианина, как с лучшим, наивысшим, идеальным представлением, и только такая новая жизнь гармонирует с высоким достоинством, которое христианство дает человеку. Свобода человека по природе не ограничена. Все люди по высшему содержанию своего духа равны между собою. Все они — братья, дети одного Отца Небесного, существа одной и той же природы. Нет совершенства, недоступного человеку.

Что касается условий здешней, земной жизни и всех ее законов, то, оставаясь в подчинении им, христианин нимало не преклоняется перед ними. Они прейдут, он — останется. Он вынужден здесь жить в мире относительной справедливости, относительной правды, но не может же он их уважать более, чем справедливость и правду абсолютную, носимую им в душе? Он подчиняется законам государства, законам социальным, но что делать, если они приходят в противоречие с высшим законом Божественной правды? Что должно, например, уважать больше: право собственности или обязанность накормить голодного? Вообще, признавая собственность, христианин не может не понимать, что все принадлежит только Богу, а люди — простые распорядители имущества, попавшего в их руки. Идеал жизни указывает человеку некоторое презрение к собственности, каковой даже лучше не иметь совсем. Богатому очень трудно попасть в Царство небесное, и конечно, это показывает, что богатому трудно быть хорошим человеком. “Не бедных ли мира избрал Бог быть богатыми верою и наследниками Царствия?.. Не богатые ли притесняют вас?” — писал апостол Иаков родоначальникам христиан (Иак. 2:5-6).

Лучший образец совместной жизни христиан дала первая община верующих, у которых ничего не было своего, но все было общее. В ней не было поставлено общественное производство, тем более что первые христиане жили обыкновенно мелким ремеслом. Но трудовая жизнь вменялась в обязанность. “Кто не работает — пусть тот и не ест,” — писал апостол Павел. Что касается нетрудоспособных — им хорошо помогали, и это было обязанностью сначала диаконов, а впоследствии, как видно из Иустина Мученика, все верующие делали пожертвования епископу, который и должен был заботиться о пропитании неимущих. По христианскому учению, всякий обязан помогать ближнему, но грех даже требовать назад данное. Тем более воспрещался всякий процент. Это воспрещение давать деньги в рост, долго поддерживаемое Римскою церковью, в Средние века даже очень способствовало еврейской эксплуатации, так как евреи, внутри своего общества связанные таким же воспрещением, имели право давать деньги в рост иноплеменникам.

Все эти идеи христианства, вытекавшие из учения веры, мало-помалу проникали в психологию людей, давая им верное понятие о должном, благородном, о чести, воспитывая в них идеализм, их требование к жизни даже в тех случаях, когда они не думали о вере. Когда же наступило время подрыва и утраты веры, психология человека не могла сразу измениться и долго оставалась тою же самою. Она еще и до сих пор не оторвалась от того, что было взращено христианством. Но в общественно-политическом отношении утрата веры с сохранением религиозной христианской психологии могла создать только отчаянного революционера и социалиста. Все желания перенеслись в эту, земную жизнь. С утратой веры в Бога и в неземную жизнь, оставалась только жизнь на земле, помышления о благе принимали земные формы, и стремление к счастью для себя и для других неизбежно перенеслось к доступности благ земных. А отношение к способам осуществления этого земного блаженства оставалось такое, какое было заложено христианской психологией в отношении к благам небесным. Появилось, таким образом, стремление уместить в земных условиях то, что по существу своему вместимо только в мире внеземном, в мире совсем иных законов. Но привычная вера в могущество идеала не допускала и мысли об огромной разнице между землей и небом, о том, что возможное для неба — невозможно для земли. Об этом могли думать и помнить лишь христиане, сохранявшие веру. Но те, кто покинул Бога, не могли уже представить, что в их душах может жить в данном случае нечто небесное, ибо они уже не признавали ничего небесного. Они отнеслись к устроению земного строя с такими рвением, какое жило в душах их, вполне убежденные, что это стремление, созданное лишь чисто земными условиями и, следовательно, вполне вместимо в земные условия.

Так появились революция и социализм. Нет ничего более противного законам земной природы, как революция, ибо в земной природе существует только эволюция. Но идея, внушенная ожиданием нового неба и новой земли, ощущение всемогущих сил духа своего, ощущение его высоты над земными условиями — все это не допускало и мысли о невозможности революции. Они нашли для себе идеал, а разве существует какая-либо сила, способная помешать осуществлению идеала? Революция бросилась на осуществление идеала с такой же нерассуждающей верой, с которой магометанин говорит: “Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет Его пророк.” Уже в первую революцию появилась также идея социализма, которая потом стала все более развиваться. В первой фазе социализма, так называемом “утопическом,” всюду сквозит вера христианская, только без Бога и без Царствия Небесного. В те времена даже и говорили охотно о том, что христианство — социалистично, и такой горячий социалист, как Ламенне15, был священником и горячо верующим. Нужен был бы особый и очень обширный этюд для того, чтобы показать как отражались христианские воззрения в первых стадиях социализма, и этому мы в данном случае не можем уделить нужного внимания. Достаточно лишь указать, что весь утопический социализм держится на убеждении в том, что социалистическое общество можно и должно воздвигать на психологии людей. Нужно было испытать множество бесплодных попыток устройства социалистических общин для того, чтобы исчезла эта уверенность, прямо противоречащая всему, что мы знаем о природе людей. И, однако, эта вера и до сих пор не исчезла, хотя существует теперь приемущественно в идее анархического социализма.

продолжение:

Главное русло социализма пошло иным путем. В истории бывает нередко так, что движение, созданное на теоретически ошибочных основах, но уже окрепшее и утвердившееся, со временем ищет для себя других мотивировок. В отношении социализма такой поворот мотивов произвел Карл Маркс, перевернувший вверх дном всю теорию социализма, так как он вместо построения социализма на природных свойствах людей выдвинул обратную идею о подчинении людей внешним материальным условиям. (Первым социалистом, учившим о том, что люди и их нравственные качества зависят от влияния внешних условий, был Роберт Оуэн6. Но его учение имело то внутреннее противоречие, что он рассчитывал на устроение новых условий такими людьми, которые созданы старыми условиями. Вполне очевидно, что новые условия требовали каких-то других созидающих сил. Р. Оуэну это противоречие не бросалось в глаза лишь из-за остатков в нем христианской психологии, которая рождала в нем уверенность, что найдутся в достаточном числе благодетели высоконравственные, которые создадут для остальной массы новые условия жизни).

Они-то, по Марксу, в нашу эпоху выдвигают социализм как необходимое последствие нынешней формы продукции. С появлением К. Маркса и его теории экономического материализма социализм уже пошел своим путем, выйдя из всякой связи с христианством. Он впервые стал учением чисто атеистическим и материалистическим, без всякой примеси христианских отголосков. Но в исходном пункте идеи революции и социализма были порождены именно психологией христианской, как применением ее к строю земному и атеистическому.
http://www.kadet.ru/library/public/Tihom/mysticism_tihomirov.htm

Я говорю, ссылаясь на апостола Павла, что он не призывал рабов свергать господ, а наодорот слушаться, как не призывал и господ сделать все общим. Он врет, будто бы я утверждаю что он приветствует рабовладельческий строй.
Не понимает он и того, что стяжание и стяжательство вещи разные.
На все уже было отвечено. Но здесь, я уж не знаю что, или болезнь такая, или провокация.
Дальше же, вообще глаза дыбом встают и волосы на лоб лезут.

Черносотенцы молчат, ну так я приведу их труды.

http://www.sotnia.ru/ch_sotnia/t2001/t9312.htm
Большевики и Русская Православная Церковь


«Членам Политбюро. Строго секретно» от 19 марта 1922 г.: «...изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше» (Архивы Кремля. В 2-х кн. Кн.1. Политбюро и Церковь. 1922-1925 гг. - М. - Новосибирск, «Сибирский хронограф», 1997 г., стр.143).

К 1939 году по всей стране оставалось незакрытыми менее 100 храмов из 60000 действующих в 1917 году. На свободе пребывали только 4 правящих архиерея, причем и на них в НКВД были сфабрикованы «показания» для ареста, который мог произойти в любое время.

Счет пострадавшим шел на сотни тысяч: по разным оценкам, их было от 500.000 до миллиона Православных людей, за Христа пострадавших. Более чем 300 архиереев подверглись репрессиям. Из них свыше 250 архипастырей были казнены или скончались в заключении.


Первая волна репрессий (1918-1919):

20.01.18 - Декрет Советской власти об отделении Церкви от государства - изъяты все капиталы, земли, здания (включая и храмы).
07.02.18 - расстрел священномученика Владимира, митрополита Киевского.
16.07.18 - расстрел императора Николая Второго и Царской Семьи.
14.02.19 - Постановление наркомата юстиции о вскрытии мощей (что вызвало массовые глумления над святыми останками в 1919 году и в последующие годы).
Первая волна гонений: расстреляно более 16000 священников только в 1918 году.


Вторая волна репрессий (1918-1919):

23.02.22 - декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей.
19.03.22 - секретное письмо Ленина («Чем большее число духовенства мы расстреляем, тем лучше», и указание Троцкому тайно возглавить гонение).
09.05.22 - арест Патриарха Тихона.
Июнь 1922 года - «суд» над священномучеником Вениамином, митрополитом Петроградским, и расстрел его 13.08.22.
Вторая волна репрессий: около 10000 арестованных, расстреляно около 2000 человек. Расстрелян каждый пятый из оставшихся в живых, в отличие от 1918 года, когда были расстреляны восемь из девяти.
10.12.25 -арест священномученика Петра, Патриаршего Местоблюстителя.


Третья волна гонений (1929-1931):

Начало 1929 года - письмо Кагановича: «Церковь единственная легальная контрреволюционная сила».
08.03.29 - Декрет Советской власти об отделении Церкви от государства - изъяты все капиталы, земли, здания (включая и храмы).
05.12.31 - расстрел священномученика Владимира, митрополита Киевского.
Третья волна гонений в 5 раз сильнее 1922 года (около 50000 арестов и 5000 казней в 1930 и 1931 годах).


Четвертая волна репрессий (1932-1936):

«Безбожная пятилетка», названная так по поставленной цели: уничтожение всех храмов и верующих.
Несмотря на гонения, сравнимые по силе с 1922 годом, провал «Безбожной пятилетки» - в переписи населения 1937 года православным верующими назвали себя 1/3 городского населения и 2/3 сельского, то есть более половины населения СССР.


Пятая волна репрессий (1937-1938):

05.03.37 - завершение работы Пленума ЦК ВКП(б), санкционировавшего массовый террор.
10.10.37 - расстрел после восьмилетнего пребывания в одиночной камере патриаршего Местоблюстителя священномученика Петра.
В 1937 году председатель Союза воинствующих безбожников Емельян Ярославский (Губельман) заявил, что «в стране с монастырями покончено» (Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М., 1991, с.299).
Четвертая и пятая волны гонений в 20 раз превышают гонения 1922 года (в 5 раз больше 1930 года) Расстрелян каждый второй (200000 репрессий и 100000 казней в 1937 году).
К 1939 году закрыты все (их было в 1917 году более 1000) монастыри и более 60000 храмов - служба совершалась только в 100 храмах.
1939-1940 годы - 1100 казней в год.
1941-1942 годы - 2800 казней.
1943-1946 годы - число репрессий резко сокращается.
1947, 1949-1950 годы - по докладу Абакумова «с 1.01.47 по 01.06.48 арестовано за активную подрывную деятельность 679 Православных священников».


Литература:

1. За Христа пострадавшие. Гонения на Русскую Православную Церковь, 1917-1956: Биографический справочник. Кн.1. А-К. М., Изд-во Православного Свято-Тихоновского института. 1997. 704 стр.

2. Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти, 1917-1943 годы. Сост. М.Е.Губонин. М., Изд-во Православного Свято-Тихоновского института. 1994. 1064 стр.

3. База данных по новомученикам и исповедникам Русской Православной Цервки 20 века (http://www.pstbi.ccas.ru).

4. Архивы Кремля. В 2-х кн./ Кн.1. Политбюро и Церковь. 1922-1925 годы. М., Новосибирск. «Сибирский хронограф». 1997 г. 600 стр.

5. Протоиерей В.Цыпин. История Русской Церкви, 1917-1997. История Русской Церкви. Книга девятая. М., 1997, 832 стр.

Бердяев еретик? Впервые слышу такое.

http://www.frrb.org/rouz03.htm

Иеромонах Серафим (Роуз)
Православие и религия будущего

Николай Бердяев (1874-1949) ни в какое нормальное время не считался бы православным христианином. Его можно было бы охарактеризовать как гностика-гуманиста, философа, черпавшего свое вдохновение скорее от западных сектантов и "мистиков", чем из православных источников. То, что его до сих пор называют в некоторых православных кругах "православным философом" и даже "богословом" - всего лишь печальное следствие религиозного невежества нашего времени.

А что, всего этого не было (традиционно) ?

О том, что было в докняжеские времена, можно только фантазировать. Та община, которую застала писанная история, неразрывно связана именно с помещичьим землевладением, а затем и монастырским.

Было бы интересно узнать Ваши представления о крестьянской общине. Где Вы там нашли коммунизм ?

В контексте Ваших заялений так и сквозит идея того, что раз апостол не призывает к свержению рабовладельческого строя, значит он его вполне устраивает и рабовладение приемлемо для христиан общества.

У ап.Павла есть послание к Филимону, тому самому рабовладельцу, о которых Вы тут вещаете. Так вот, в этом послании, обращенном Филимону говорится следующее:
"Благодарю Бога моего, всегда вспоминая о тебе в молитвах моих, слыша о твоей любви и вере, которую имеешь ко Господу Иисусу и ко всем святым...Ибо мы имеем великую радость и утешение в любви твоей, потому что тобою, брат, успокоены сердца святых" (Фил. I; 4,7 ).
Апостол указывает, почему он называет веру Филимона "общей с его верою": апостолу, страдавшему в узах, доставили утешение известия о заботливости, какую проявил Филимон в отношении к других христианам, находящихся в тяжелых обстоятельствах.
То, что делал Филимон по отношению к другим христианам называется - "служить своим имением", что, естественно, продразумевает ту самую общность владений...

И на счет отношения господ-христиан к рабам-христианам: "Прошу тебя о сыне моем Онисиме, которого родил я в узах моих. Он был некогда негоден для тебя, а теперь годен и мне и тебе; я возвращаю его. Ты же приими его как мое сердце... ибо может быть он для того на время отлучился, чтобы тебе принять его навсегда, не как уже раба, но выше раба, брата возлюбленного, особенно мне, а тем больше тебе, и по плоти и в Господе. Итак, если ты имеешь общение со мной, приими его как меня" (Флм. I; 10, 11, 15).
Ну, и где здесь ведется речь о рабстве?

Ага, начните еще, уважаемый, молоть бред о том, что существует некое "благочестивое" стяжание богатства...
Как не старайтесь, не получится у вас подогнать Св.Писание под себя и оправдать капитализацию христианского общества....


Цензура. А.Р. Предупреждение за оскорбление собеседника. Просьба указать на бердяевскую ересь в приведенных мною текстах.
Бердяев, как современник революционных событий в России, просто констатирует факт, и его мнение на этот счет гораздо ценнее, чем мнения всех современных забугорных политологов вместе взятых.