В одной из воинских частей, дислоцированных под Новосибирском, вспыхнул «русский бунт», вполне осмысленный, но не менее беспощадный. Солдаты избили нескольких сослуживцев, призванных из Дагестана, остальных «земляков» с Кавказа загнали в казарму и взяли ее в осаду, согласно правилам военного искусства. Офицерам пришлось действовать не приказами, а уговорами и обещаниями «разобраться»; лишь после этого армейский порядок удалось восстановить.



Отцы-командиры прекрасно знали, для кого устав не писан, однако до «взрыва» рассуждали подобно беременной гимназистке: «авось все само собой рассосется». Только майор Николай Левый попытался изменить ситуацию и остановить беспредел, который творили в части «братья по оружию» из солнечного Дагестана. Инициатива, как известно, наказуема: офицера обвинили в издевательстве над подчиненными и отдали под суд. Сейчас ему – для «полного боекомплекта» – собираются «пришить» и «ксенофобию».
Проблема землячества по национальному признаку для Российской армии – такая же головная боль, как и дедовщина. Призывникам из южных республик «западло» мыть полы («не мужское это дело»), беспрекословно выполнять приказы («подчиняться надо только своим») и т. д. Неспособность установить единые правила для всех ведет к тому, что одни получают больше привилегий, чем другие. Воинский коллектив делится на «земляков» и остальное «быдло». А с «быдлом» не церемонятся – заставляют выполнять наиболее грязную работу, потехи ради избивают, обкладывают данью.
Все эти «прелести» часть, где служил Николай Левый, испытала с лихвой. У призывников из других городов России однополчане из Дагестана «конфисковывали» мобильные телефоны и ежемесячно отбирали половину солдатского оклада. Недовольных «воспитывали» руками и ногами, причем для наказания приглашались земляки из соседних подразделений – чтобы при малейшем шухере отвести от себя все подозрения. Как сообщает корреспондент новосибирского сайта «Сибград», бывали случаи, когда русских солдат буквально в полуживом состоянии уносили в госпиталь. Но все заминалось, дабы не выносить сор за ворота части.
И вот в один прекрасный день терпение лопнуло, и «дагестанский режим» оказался свергнут. Тогда «верхнее главнокомандование» со следователями военной прокуратуры обратили внимание на проблему. После долгих бесед с «пострадавшими от произвола» кавказцами был найден истинный виновник конфликта – майор Николай Левый.
«Его обвиняют в том, что он попытался остановить вымогательство денег и ценных вещей у русских солдат со стороны землячества, – пишет «Сибград». – Именно по этой причине четверо дагестанцев написали заявления об избиении их майором. А вот по какой причине военной прокуратурой игнорируется масса других заявлений о «рэкете» в новосибирских частях – большой вопрос, на который еще предстоит ответить».
Кроме того, Николай Левый имел «наглость» спросить у дагестанцев перед строем:

– За кого вы будете воевать? За часть (Россию) или за своих земляков?

– За земляков, – ответили те.


Отечественные «правозащитники» ожидаемым дружным хором возопили о том, что офицер избил четырех военнослужащих-дагестанцев только из-за того, что они пользовались мобильными телефонами и смело отстаивали свое мнение. Обращая внимание на тот факт, что все «пострадавшие» – земляки, защитники «несчастных» заявляют, что майор испытывал к ним неприязненные чувства вследствие их национальности, называют Николая Левого ксенофобом и требуют привлечь его к ответственности не только по статье «Превышение служебных полномочий», но и по пресловутой 282-й статье «за разжигание».
На состоявшемся первом судебном заседании, по свидетельству очевидцев, «потерпевшие» имели довольно «бледный вид». Путались в показаниях, с трудом могли пояснить, откуда у них взялись мобильные телефоны. По версии обвинения, «майор Николай Левый, будучи в нетрезвом состоянии, вызвал в канцелярию рядового Таджутдинова, где ударил в лицо, потом, схватив «за грудки», приложил несколько раз к стене и в довершение всего разбил сотовый телефон, привезенный рядовым из далекого Дагестана. Этим он нанес немалый материальный вред и моральную травму Таджутдинову, разочаровав последнего во всем офицерском корпусе вообще и майоре Левом в частности. После расправы майор Левый вызвал в этот же кабинет рядового Нагоева и совершил над ним аналогичное насилие, также разбив принадлежащий рядовому телефон. В тот же вечер, на построении, пьяный майор ударил рядового Магомедова, а чуть позже, на следующем построении, разогнав первый ряд солдат, избил другого рядового Магомедова, стоявшего во втором ряду, и в довесок пнул его в живот».
Причиной недовольства майора их службой «потерпевшие» назвали свое участие в «разборках с русскими» вне своей части, и то, что они выполняли команды своих земляков намного охотнее, чем своих командиров. Оказалось, требования майора сводились к необходимости соблюдать армейский устав и служить как все – неслыханная дерзость! При этом ни в одних из показаний (ни данных на суде потерпевшими, ни зачитанных на суде прокуратурой) не говорится о том, что майор был пьян.
Также установлено, что зафиксированные телесные повреждения молодые люди получили не от майора Левого, а во время массовой драки, произошедшей на плацу от неопределяемых ими сослуживцев. Кто именно их бил, они вспомнить не могут, но за спиной русских солдат они уверенно предположили грозную тень майора-ксенофоба.
После опроса свидетелей началось нечто невообразимое. Солдаты и младший комсостав один за другим стали отказываться от показаний против майора. Причина называлась одна и та же. По их словам, во время предварительного следствия представитель прокуратуры пообещал «большие проблемы» в случае, если они не дадут «нужные» показания. Офицерам пригрозили «посадкой», а солдат запугивали переводом из свидетелей в разряд обвиняемых.
Прокурор не выдержал. «Вы утверждаете, что материалы дела сфальсифицированы?», – спросил он очередного свидетеля. «Да», – подтвердил тот.
Под конец заседания выяснилось, что телефон, из-за которого Таджутдинов понес «моральные страдания», был не привезен из солнечного Дагестана, а отнят у сослуживца. Обнаружились и документы на «трубку», а бывший владелец прямо в зале заседаний предъявил претензии Таджутдинову…
Пока суд отложен, зато дело продолжается.

http://news.km.ru/pod_novosibirskom_vspyxnul_russk

хотелось бы услышать тут комментарии защитников угнетаемых нацменьшинств Марины Черновой и Жени Карамьяна...

Я давно склоняюсь к мысли, что чурки должны служить отдельно. Пора возрождать дикую дивизию, так банально всем будет лучше. Иначе, увы, подобные случаи неизбежны Ибо сделать что-то с тем, что кавказеры дикие, сплоченные и в среднем физически сильнее Русских, увы, невозможно

Таким образом, сотрудники военной прокуратуры совершили должностное преступление?

И должны быть наказаны?

физически они несильнее просто до армии борьбой занимаються.
а русские бухают.
сплочённость их до поры до времени, потом начинаеться деление по национальностям: особенно среди своих они нелюбят лизгинов, лакцев.
и куда отправить эту дивизию.
а как служили в СССР в 60-70 годы, тогда чурок было больше.
но и русские были крепкие ребята и телом и духом.

А в 60-70 годы в армии нерусские не были такими? Говорят, в первые послевоенные десятилетия были все дружнее, а потом уже это началось. или не так?

какие к черту дивизии?
все сказки про их геройства-бред больного ребенка.
они всю войну по тылам шарились и не слишком смелых из числа солдат других частей пугали.
а в наших реалиях их будут использовать для усмирения несогласных-проще говоря таких как все мы.

Понятное дело. Либерализм и демократия сами себе противоречат. Нехристям жидовским и басурманским можно борзеть как угодно, а русским и Православным людям даже защищаться нельзя. Верх жидо-масонской толерантности.

наоборот, их надо распределять по частям в очень малых дозах. что бы их там было 1-2-3 на часть. тогда никакого землячества на возникнет

в 70е было тоже самое.
в тех частях, где чурок было много, они вели себя так же.
Они всегда склонны унетать остальных.

это для тебя они все свои между собой, как и негров трудно отличить... а они сразу видят кто там свой, а кто лезгин...

Русские трезвеют мало помалу, скоро будет установленна русская православная толерантность.

У отца в те годы (60-е) в части чурка огромным кухонными ножом в сарае пригвоздил к стенке ударом в сердце русского парня, кстати, уже мужа и отца, а потом спокойно вернулся на кухню и продолжил чистку картофеля.

Когда обнаружили его преступление, ни в чём не раскаялся, щерился довольно, что "прирезал русского", гоголем у себя в ауле ходить будет после краткой отсидки, в авторитеты выйдет.

А землячества их враждовали, например армяне с азерами. Отец сопровождал армянских призывников в 60-е, так азеры все окна в поездах повыбивали, что только в вагоны не летело. Ехали с автоматами наготове, чтобы защитить армянских призывников от муслимов-азеров.

Чурок в армии слишком большой процент, чтобы это было возможно. И, раз уж так получается, пусть служат в отдельных частях.

Пусть служат по месту своего жительства.