Обрушившийся на читателей поток печатной продукции о вождях Третьего рейха часто (может, иной раз и невольно) в погоне за сенсационностью, в демонстрации мнимой объективности приводит к идеализации антигероев ХХ века. В частности, говорится о том, что Гитлер и его приспешники оставались в лоне христианской традиции. Историк Владимир РОДИОНОВ, автор книги «Расовые мифы нацизма» (М.: Яуза, 2010), с фактами в руках доказывает: Гитлер-христианин – фигура мифическая. Имеющий глаза да увидит О том, что нацизм враждебен христианству, прямо заявил в своём Пасхальном послании 1942 года митрополит Московский Сергий (Страгородский):
«…Праздник Пасхи празднуем мы, а небо над нами всё ещё покрыто тучами, страна наша всё ещё терпит лютое нашествие фашистов. Но тьма не победит света, хотя бы на время и заслоняла его. Тем более не победить фашистам, возымевшим дерзость вместо креста Христова признать своим знаменем языческую свастику. Не забудем слов – «Сим победиши». Не свастика, а крест призван возглавить христианскую нашу культуру, наше «христианское жительство».
В фашистской Германии утверждают, что христианство не удалось и для будущего мирового прогресса не годится. Значит, Германия, предназначенная владеть миром будущего, должна забыть Христа и идти своим, новым путём.
За эти безумные слова да поразит праведный Судия и Гитлера и всех соумышленников его и да откроет глаза тем, кто всё ещё не хочет видеть в Гитлере врага Христова.
Лобзая Христа в святые дни Его спасительных Страстей, мы не можем в душе отдавать этого лобзания врагам Христовым.
Что-нибудь одно – или свободное и мирное существование народов с их верой в Христа, с их стремлениями к истине, ко всему светлому, что есть в этом мире, или Гитлер с его фашизмом, мраком, насилием над всем лучшим, существующим в человечестве...»1
О нацистской Германии у нас писали много, однако реальная религиозная политика нацизма в этих книгах осталась практически не освещена, что давало повод и место для спекуляций. На этот раз уже о «христианских корнях Третьего рейха». В этом преуспел более всего Дмитрий Жуков – автор с явными симпатиями к Третьему рейху, ранее публиковавшийся в основном на эту тему в праворадикальных изданиях. Жуков опубликовал в 2006 году в издательстве «Яуза» книгу «Оккультизм в Третьем рейхе», в 2009 году она переиздана под названием «Оккультный рейх: Главный миф ХХ века». Он приводит почерпнутые из исторической литературы данные о политике рейха по отношению к христианству. Это и публичные речи Гитлера 1930-х годов, и данные о большом количестве христиан среди эсэсовцев, и то, что верхушка нацистов, включая Гитлера с Геббельсом, не выходила из Церкви и продолжала посещать храмы. Добавим к этому многочисленные фотографии, доступные ныне в Интернете, где иерархи Церкви запечатлены рядом с нацистскими лидерами – и вывод о «христианском рейхе» вроде бы очевиден. Однако огромное количество документально подтверждённых фактов говорит об обратном. С опорой на первоисточники и самые современные исторические исследования я с самой детальной степенью приближения хотел бы выписать взаимоотношения нацизма и христианства в Германии 1930-х и 1940-х годов и усилия в области «нацистского богостроительства».
«Из тактических соображений» Начнём с того, что отказ от «расово чуждого» христианства был прямым следствием нацистской расовой теории. Вот какие объяснения даны, например, в учебных материалах для сотрудников RSHA (Reichssicherheitshauptamt, Главного управления имперской безопасности) от 28 марта 1943 года:
«Христианское мировоззрение проистекает из переднеазиатской расовой души, а не исходит из естественных ценностей народа. Также в отличие от национал-социализма оно не знает рас» и признаёт равенство людей вне их национальности, поэтому его вполне официально признавали прямо враждебной нацизму идеологией2. Христианство осуждалось нацистами и как «религия слабых»3. Логически это ставило вопрос о возвращении нации к «своей» по крови и расе, к «истинно-арийской» религии, а по существу, о создании нацистской религии, которое некоторые историки удачно назвали
«богостроительством Третьего рейха»4. Но если расовая теория была открыто заявлена, оформлена на уровне законодательных актов и проводилась в жизнь ещё до войны (а в годы войны с особой жестокостью), то всё, что относилось к новой религии, накануне и в годы войны находилось ещё на стадии закрытых подготовительных планов, осуществить которые Гитлер планировал уже после победы в войне. Планы эти, естественно, так и остались на бумаге, сохранились они не все, свидетельств о них немного и восстановить их можно лишь по разрозненным обрывкам.
Но во всяком случае, у исследователей нацистской религии есть её секретные проекты, свидетельства о них, имеются данные и о гонениях на христианство («расчищавших место» для новой, «арийской» религии).
Надо сказать, что антихристианский, языческий настрой нацистской идеологии был очевиден и для современников, в том числе тех, кто придерживался откровенно правых взглядов.
Так, в 1934 году об этом прямо заявил в одной из своих речей итальянский дуче Бенито Муссолини, сказавший, что германский нацизм направлен «против всего мира и против всех: вчера против христианской цивилизации, сегодня против латинской цивилизации, завтра, если удастся, против всего мира»5. В середине 1930-х годов итальянский фашизм и немецкий нацизм ещё соперничали между собой за влияние и отличались в точке зрения на расовую политику и политику в отношении христианства, так что свидетельство дуче достаточно интересно и вполне авторитетно…
Служивший все годы нацистского режима в Берлине
православный священник (в юрисдикции эмигрантского митрополита Евлогия) архимандрит Иоанн (Шаховской), аристократ, убеждённый антикоммунист, в годы Гражданской войны воевавший в Добровольческой армии у Деникина, говорит: «В храмах Германии мы молились за эту страну и её народ – но без поминания «вождя народа германского» (тем более не именовали его ни «боголюбивым», ни «христолюбивым»)». «Библейская и святоотеческая вера наша исключала для нас возможность благословения каких-либо языческих движений, пытавшихся лишь использовать Церковь для своей цели. Мы указывали на нехристианский характер их идеологии… Тысячи людей, живших тогда в Берлине, ныне рассеявшихся по всему миру, были свидетелями и участниками этой борьбы, начавшейся в тридцатые годы в Германии. Это была борьба за сущность Христовой веры»6. «На второй год нацизма в Германии я дал на него пастырский ответ своей пастве, в 1934 году, опубликовав в Берлине брошюру «Иудейство и Церковь», где сказал о несовместимости националистической религии и расизма с христианской верой»7.
Популярный среди верующих (и такой же яростный антикоммунист, как Шаховской)
католический епископ Мюнстера граф Клеменс фон Гален в своём Пастырском послании от 18 февраля 1937 года прямо заявил: «Дело Гитлера – дело дьявола, а он сам – его слуга, его орудие… У нацистов Бог на устах, а чёрт в сердцах»8.
Примечательно, что епископ фон Гален открыто выступил против расовой и религиозной теории нацистов сразу же после их прихода к власти – уже в своём Пастырском послании к пастве на Великий пост в январе 1934 года. Ещё до этого, в своих Рождественских проповедях 3, 10, 17 и 24 декабря 1933 года против нацистской идеологии выступил один из крупнейших деятелей немецкой Католической Церкви – мюнхенский кардинал Михаэль фон Фаульхабер. «Фаульхабер неоднократно высказывался против расовой теории, против новой трактовки германской истории и её возвеличивания, против основанной на расовых идеях национал-социалистической этики»9. Он публично обличал «фарисейство, которое в собственном народе находит только свет, а в других расах ничего, кроме тени»10.
Эти слова пастырей, современников и свидетелей событий, следовало бы помнить всем изучающим религиозную составляющую нацизма исключительно по публичным, я бы даже сказал – показным заявлениям верхушки нацистов.
Так, упомянутый выше Дмитрий Жуков приводит в своей книге свидетельства, что в первое время после прихода Гитлера к власти (с 30 января 1933 года) нацисты неоднократно публично выражали симпатии к христианству. В это время они активно готовились к мартовским выборам в рейхстаг, на которых, после запрета Коммунистической партии, они надеялись получить большинство голосов.
«1 февраля в своём радиообращении к избирателям фюрер обещал содействовать распространению христианства «как основы нашей национальной морали» и обратился к Богу за благословением деятельности его правительства. Во многих городах, которые Гитлер посещал в ходе избирательной кампании, его встречали с колокольным звоном, а свои страстные речи рейхсканцлер оканчивал набожным «Аминь!». В последнем накануне выборов обращении (4 марта в Кёнигсберге) Гитлер заявил: «Поднимите голову! Благодаря Господу вы снова свободны!» – после чего под звон церковных колоколов собравшиеся запели «Оду к радости».
Когда необходимые голоса были получены, Геббельс организовал пышную церемонию официального открытия новой сессии рейхстага. Она проходила в Потсдамском соборе в присутствии духовенства и президента Гинденбурга.
23 марта Гитлер, назвав христианские Церкви «важным элементом сохранения души немецкого народа» и пообещав уважать их права, заявил: «Мы надеемся укрепить дружеские отношения со Святейшим престолом»11.
Несколько месяцев спустя, 20 июля 1933 года был заключён конкордат с Ватиканом.
Но в данном случае речь не идёт о христианском характере нацистского режима. Историк Константин Шварцкопф даёт этому простое объяснение:
«В период, когда процесс утверждения диктатуры ещё находился в своей начальной стадии, нацисты ретушировали наиболее неприглядные черты своей идеологии (антихристианство, расизм, теорию завоевания «жизненного пространства»), предпочитая апеллировать к традиционным буржуазным ценностям. Это позволяло привлечь на свою сторону не только средний класс, но и крупную буржуазию, профессиональное чиновничество и рейхсвер. А.Гитлер <…> объявил христианство «базисом общественной морали»12.
Да и сам Жуков признаёт причины этих заявлений: «Чтобы полностью развязать себе руки, нацистская партия вооружилась идеей победить на выборах и получить в рейхстаге необходимое большинство. Для этого Гитлеру была необходима поддержка клерикальных кругов, в частности, Партии католического центра»13.
А отношения между этой партией, которая начиная с 1870 года представляла в рейхстаге немецких католиков, и NSDAP (Natioalsozialistische Deutsche Arbeitepartei, Национал-социалистской рабочей партией Германии) были откровенно враждебными. Не кто иной, как председатель фракции Центра в рейхстаге Брюнинг, занимая в 1930–1932 годах пост рейхканцлера, 13 апреля 1932 года запретил нацистские штурмовые отряды (СА). В те же годы «католические иерархи время от времени запрещали верующим вступать в NSDAP: в 1930 году председатель Фульдской конференции епископов кардинал Бертрам впервые объявил одновременную принадлежность к партии и Церкви несовместимой, а последний раз подобный запрет католических иерархов был обнародован 17 августа 1932 года»14. Более того, «генеральный викарий Майнца грозил вступившим экскоммуникацией: «Как только католик станет членом нацистской партии, он перестанет допускаться к таинству причастия»15. Один из наиболее серьёзных западногерманских исследователей истории Церкви в годы правления нацистов Клаус Шольдер отмечает, что
«перед 1933 годом католицизм представлял собой закрытый фронт против Гитлера»16.
Так что представленные выше декларации свидетельствуют вовсе не о христианском характере нацизма – наоборот, это попытки сделать его привлекательным для католиков, привлечь их голоса. Демонстрировать подчёркнутую верность христианским идеям приходилось как раз ввиду обвинений в антихристианстве.
Геббельс в тот период отмечал в своём дневнике явную наигранность христианского пафоса в речах фюрера. Описывая его речь 10 февраля 1933 года, он пишет: «В конце он впал в редкий, неправдоподобный ораторский пафос и закончил словом «аминь!..»17.
Есть данные и о более поздней речи Гитлера аналогичного характера: «17 августа 1934 года, выступая в Гамбурге, Гитлер заявил: «Я приложу все свои усилия, чтобы оградить права двух наших крупнейших религий, защитить их от всех нападок и установить гармонию между ними и существующим государством»18. «17 августа 1934 г. в «гамбургской речи» Гитлер подчеркнул значение христианства как фундамента морали и нравственности в Германии»19.
Чем было вызвано это дословное повторение? Вспомним, что это было за время.
Российский историк вермахта Александр Ермаков отметил: «В период укрепления нового политического режима, когда Гитлер был зависим от консервативных партнёров по коалиции и доверия президента Гинденбурга и не располагал неограниченной властью, он стремился сохранить благосклонность армии»20, подчинявшейся не ему, а игравшему роль «эрзац-монарха»21 фельдмаршалу Гинденбургу. Фюрер немецких нацистов был нужен им как «младший партнёр», обеспечивавший массовую поддержку власти «снизу», однако над ним постоянно висела угроза военного переворота. Ликвидировать эту угрозу и подчинить себе армию удалось лишь после смерти Гинденбурга. 1 августа 1934 года, когда президент Германии уже умирал, издаётся закон «О государственном главе германского рейха», по которому должности президента и рейхсканцлера объединялись. Теперь армия должна была присягнуть на верность лично Гитлеру. Подчинение армии и тем самым всей Германии, нацистам прошло не сразу. По некоторым сведениям, протест против новой формулировки выразил главнокомандующий сухопутными войсками Фрич, что задержало принятие соответствующего закона до 20 августа22. Более того, как известно, нацисты 19 августа 1934 года поставили вопрос об объединении должностей президента и канцлера на «всенародное голосование»23.
Недоверие к нацистам сохранялось, поэтому приходилось делать разные заявления для поднятия популярности. «Стремясь поднять «авторитет» Гитлера среди мелкобуржуазных обывателей, фашистская печать за три дня до референдума с большим шумом опубликовала так называемое «завещание Гинденбурга»24 (которое было фальсифицировано – на самом деле престарелый фельдмаршал в письме Гитлеру писал о желании восстановить монархию25). За два дня до столь важного для него всенародного голосования выступает сам Гитлер и заверяет консервативные круги в своей благожелательности к христианству, говорит, что «приложит все усилия, чтобы защитить от всех нападок и установить гармонию»
Но признавал ли сам Гитлер христианство за основу морали? Вот свидетельство одного из самых близких к нему лиц – того же Йозефа Геббельса, запись из его личного дневника от 6 февраля 1937 года: «Фюрер мощно обрушился на Церковь. Он прав! Они испортили нашу мораль и обычаи. Прежде всего обратили смерть в отвратительный ужас. В античности этого не было»1. «Фюрер – один из приверженцев античности. Он ненавидит христианство, искалечившее все знатные слои. Христианство и сифилис, по Шопенгауэру, лишили человечество счастья и свободы. Какое различие между благосклонным и мудрым Зевсом и искажённым страданием ликом распятого Христа» – это запись из того же дневника от 8 апреля 1941 года. После этого очень занятно читать рассказы некоторых авторов о том, что «министр пропаганды Геббельс, будучи католиком, старался противостоять чинимым Борманом притеснениям духовенства и не скрывал от партийных функционеров своей веры (всех своих детей он крестил в церкви)»2 .
Рейхсминистр пропаганды Йозеф Геббельс За много месяцев в своём дневнике Геббельс не упоминает ни одного посещения церкви, хотя регулярное причастие и исповедь у католиков обязательны. Наоборот, посещение церковных служб государственными служащими (в вооружённых силах нацистам не удалось это искоренить) вызывало у него сильное раздражение: «Возглавляемый Редером военно-морской флот лишь отчасти справляется с вверенной ему задачей. Под его руководством [военнослужащие] проводят слишком много времени в церкви, но не на воде» (1 июля 1941 года). Если он и позволил жене крестить детей, то преподавание Закона Божьего в государственных школах вызывало у него приступы ярости:
«Три урока религии и ни одного истории: вот [плоды] созидательной работы Руста. Курам на смех. Гнать прочь нужно этого дилетанта» (речь идёт о рейхсминистре образования. Запись 13 декабря 1940 г.). А вот запись в дневнике после посещения монастыря Санкт-Флориан в Австрии:
«Великолепная постройка в стиле барокко. Мы хотим здесь избавиться от попов и использовать здание для Высшей школы музыки» (13 марта 1941 г.). Да, Геббельс, как и Гитлер, посещал праздничные богослужения и исправно платил церковный налог. Но в тех же дневниках Геббельса есть запись о его разговоре с фюрером (от 29 апреля 1941 г.) в котором всё названо своими именами: «Фюрер ярый противник всего мистического, но он всё же запрещает мне выйти из церковной общины. Из тактических соображений. И за весь этот вздор я выплачиваю уже свыше десятилетия свой церковный налог. Это причиняет мне наибольшее страдание».
Геббельс перестал быть христианином уже в конце 1920-х годов. Вот что он писал в своём дневнике за 1928–1929 годы:
«Церкви отжили»3, вообще «мне думается, что католицизм и протестантизм одинаково ленивы» (записи от 5 июля 1929-го и 16 сентября 1928 г.). «Из тактических соображений». Точно сказано! Действительно, демонстративный выход верхушки нацистской партии из Церкви мог настроить против них немалую часть общества.
Drang nach Kirchen Нацисты делали успокоительные движения «на публику». А в «своём» кругу они уже обдумывали планы борьбы с христианством. Из дневниковых замечаний Геббельса: «Против Церкви. Мы сами станем Церковью» (7 августа 1933 г.). «Прокламация фюрера: враги государства – марксисты, клерикалы и реакция. Беспощадная борьба без компромиссов» (13 сентября 1935 г.). «Большой процесс о безнравственности против католических священников. Все – 175 (статья в уголовном кодексе о гомосексуализме). Фюрер считает это характерным для всей Католической Церкви» (29 мая 1936 г.). С этим согласен и Геббельс: «Католическая Церковь – банда педерастов» (11 октября 1936 г.). «Фюрер считает, что христианство созрело для гибели» (5 января 1937 г.).
В рейхе люди не особенно верили «христианским» официальным заявлениям – они судили по делам. Недаром в проповеди на Пасху 1935 года католический епископ города Трира Франц Борневассер констатировал:
«Мы переживаем сегодня грозные времена – идёт открытая борьба против основных учений христианства. Руки нового язычества безуспешно тянутся к основам христианства, веры, которая дана нам Иисусом Христом»4.
Не доверяли лицемерным заверениям Гитлера по поводу отношения нацистского режима к христианству и в вермахте. Это убедительно показывают следующие примеры из религиозной политики нацистов.
«В декабре 1934 года командующий артиллерией VII военного округа генерал-майор Франц Гальдер докладывал начальнику округа генерал-лейтенанту Вильгельму Адаму о росте напряжённости в отношениях между офицерами и членами гитлеровской партии. Одной из причин этой ситуации, считал Гальдер, является конфликт между обеими христианскими конфессиями и NSDAP»5 (имеются в виду Евангелическая и Католическая Церкви Германии в их отношении с Национал-социалистской рабочей партией. – Прим. ред.).
«Сопротивление притеснениям Церкви выразилось в меморандуме евангелического военного духовенства, подготовленном в ноябре – декабре 1937 года и предназначенном для передачи Гитлеру. Авторы резко высказывались против антирелигиозной пропаганды нацистов: «Партия и государство сегодня борются не только с Церквами. Они борются с христианством... Положение стало совершенно нетерпимым». Этот документ был опубликован за границей и значительно подмочил репутацию гитлеровского режима»6.
А в январе 1937 года в западную прессу просочилось заявление протестантской «Исповеднической Церкви», объединяющей евангелических пасторов, противостоящих нацистскому режиму и не входящих в официальную Имперскую Церковь Третьего рейха: «Борьба против Христа и Его Церкви усилилась и систематически организуется виднейшими лидерами в публичной деятельности»7.
Папа Пий XI 14 марта 1937 года последовала энциклика папы Пия XI «Mit brennender Sorge» («С глубочайшей тревогой»), обращённая к немецким католикам. В ней говорилось о том, что на паству обрушились «ненависть, клевета, решительная враждебность, откровенная или скрытая, питаемая из многих источников и использующая разные орудия против Христа и Его Церкви»8.
«Гестапо, конфисковав все экземпляры энциклики, всё же не могло запретить чтение папского послания с амвона. После этого период относительной терпимости по отношению к Католической Церкви закончился и положение её ухудшилось. Церковные мероприятия, службы, праздники и процессии стали своеобразным протестом Католической Церкви против нацистского режима, против посягательств на конституционную независимость Церкви; они носили подчёркнуто демонстративный характер и собирали десятки тысяч людей. Геббельс ответил католикам тем, что послал специального корреспондента в бельгийский монастырь, где монах на сексуальной почве убил ребёнка – этот репортаж стал поводом для обвинения всех монахов в гомосексуализме, а монастырей – в поощрении содомского греха. В 1937–1938 годах нацистская юстиция устроила несколько процессов против католических священников по обвинению в сексуальных извращениях (обвинения были, по преимуществу, сфабрикованы гестапо). Церковь и её служителей объявили погрязшими в разврате...»9
Священников и верующих сотнями отправляли в тюрьмы и концлагеря (в гестапо был создан специальный отдел по работе с «политическим католицизмом»). В 1938 году в одном лишь концентрационном лагере Дахау под Мюнхеном находилось уже 304 священника, позже, в годы войны, в Дахау было заключено 2720 священников, из них 22 православных10, многие погибли там от голода, побоев или в газовых камерах. А вот – описания издевательств, которым подвергся пастор Зедлахер, арестованный и отправленный в концлагерь «за проведённое им 24 февраля 1937 года в школе занятие по изучению Библии» (!): «Беспомощный узник подвергался осмеянию и глумлению со стороны эсэсовцев за то, что придерживался библейской веры. К тому же ему было сказано, что они скоро излечат его от благочестия. А один из этих эсэсовцев – охранник, получающий свой денежный оклад от государства, имел наглость спросить заключённого: «Не хотите ли через меня передать привет вашему Богу, Иегове? Он должен навестить нас сегодня»11.
Всё это – свидетельства тех гонений, которые Гитлер описал в беседе с Геббельсом (а тот записал в дневник) 12 мая 1937 года: «Мы должны согнуть Церковь и превратить её в нашего слугу. Целибат отменить, экспроприировать церковное имущество. Запретить изучать теологию до 24 лет. Этим мы отнимем у них лучшую смену. Монастыри распустить, воспитание у Церкви изъять. Тогда они будут есть у нас из рук. Но первоочередное – процессы. Они идут по плану и вызывают огромное внимание. Всё, как мы хотели».
Православный архиепископ Брюссельский и Бельгийский Александр (Немоловский). На фото справа Православный архиепископ Брюссельский и Бельгийский Александр (Немоловский) в своей проповеди 31 июля 1938 года так сказал об этих гонениях: «В Германии жестокий варвар Гитлер уничтожает христианскую веру, одновременно насаждая язычество. Мы молим Бога, чтобы Он спас эту страну от этого ужасного человека...»12. Архиепископ не принадлежал к Московской Патриархии, подчиняясь как «евлогианин» Вселенскому Патриарху в Константинополе, и в «коммунистической пропаганде» его не заподозришь. Но в отношении религиозной политики нацистов его слова точно совпадают со словами митрополита Сергия (Страгородского) в годы войны.
Раз уж мы упомянули об отношении Русской Православной Церкви (пусть и зарубежной) к Гитлеру, развенчаем ещё один миф. Уже много лет по праворадикальным изданиям и сайтам кочует упоминание о том, что «христолюбивый фюрер Гитлер»-де пожертвовал большую сумму из своих личных средств (якобы даже из своего гонорара за очередное издание «Mein Kampf») на строительство православного кафедрального собора Воскресения Христова, открытого в Берлине в 1938 году. Как и стоило ожидать, ссылок на источники подобного рода «откровений» никто не приводит. Историк Михаил Шкаровский, долгое время работавший в германских архивах, пишет, что собираемых денег не хватило, и рейхсминистр по делам вероисповеданий Керрль был вынужден 30 мая 1936 года обратиться за выделением минимальной суммы 12000 марок, необходимой для начала строительства собора в Тегеле (район Берлина), к рейхсканцелярии и к Гитлеру лично.
«18 июня [1936 г.] шеф канцелярии ответил, что фюрер отклонил разрешение на помощь в строительстве русской православной церкви». «Таким образом, существующие версии, что Гитлер относился положительно к созданию собора и даже являлся чуть ли не его инициатором, лишены всяких оснований»13. Собор был построен сугубо стараниями рейхсминистра Ганса Керрля. В конце 1930-х наступил некоторый перерыв в натиске на Церковь: «С началом 1 сентября 1939 года Второй мировой войны Гитлер, руководствуясь прагматическими соображениями поддержания в критический период «гражданского мира» в германском обществе, посчитал необходимым временно ослабить давление на Церковь и не поддерживать открыто неоязыческое германское движение за веру. Через несколько дней после нападения на Польшу фюрер заявил, что «всякие акции против Католической и Протестантской Церквей на время войны запрещаются», а в июле 1940 года это указание было повторено ещё раз. 24 июля министр внутренних дел разослал гауляйтерам провинций конфиденциальное сообщение, в котором говорилось: «Господин рейхсминистр и шеф Имперской канцелярии по определённому поводу сообщил мне, что фюрер желал бы избегать всех ... мероприятий, которые могли бы ухудшить отношения государства и партии с Церковью». Но от конечной цели – истребления христианских конфессий – Гитлер не отказался. Ограничения в проведении антицерковных акций государственными органами играли определённую роль лишь до конца «французского похода»14. Новое наступление на Церковь ознаменовалось появлением указа министерства труда от 29 сентября 1940 года о запрете вступления в монастыри.
Необходимость в издании в июле 1940 года повторного (после сентябрьского за 1939 г.) указания Гитлера с требованием «избегать мероприятий, которые могли бы ухудшить отношения государства и партии с Церковью», было продиктовано в том числе, надо полагать, и подготовкой к захвату эсэсовцами монастырей в Германии. «Известен приказ СД всем своим подразделениям и службам полиции от 11 мая 1940 года, в котором говорилось о необходимости изъятия имущества у монастырей и передаче его вермахту и другим ведомствам»15. Эти действия откладывали лишь на время и лишь из тактических соображений (обстановка на фронте была неясна, и провоцировать недовольство среди солдат и людей в тылу, многие из которых были католиками, было несвоевременно).
Гитлер отложил нацистское «богостроительство» и окончательную победу над христианством до триумфального завершения войны на Восточном фронте. Однако человек предполагает, а Бог располагает...
Владимир РОДИОНОВ
http://www.n-i-r.su/modules.php?name=Co ... ge&pid=120http://www.n-i-r.su/modules.php?name=Co ... age&pid=12П. С. Все ссылки на используемые материалы даны в нижеприведенных источниках.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
