От целенаправленного уничтожения и на принудительных работах погибло около.....
И всё же в течение всей войны они оставались людьми «третьего сорта». Суть отношения начальства к личному составу рабочих колонн довольно ясно выразил секретарь Новосибирского обкома М.В. Кулагин: «Все эти батальоны собраны с бора да с сосёнки, неблагонадежные люди, чуждые советской власти… Эти люди непригодны для армии, среди этих людей есть и такие, которые в прошлом сделали много плохого для советской власти… Бдительность, товарищи, должна быть проявлена в батальонах… Враг всеми средствами пытается заслать к нам диверсантов, под любым предлогом, с прямой задачей взрывать, вредить, убивать, когда нужно будет и собирание всяких секретных данных и передача разведке. В этих батальонах наиболее благоприятная обстановка для действия врагов».
Политическое недоверие, которое испытывали бойцы рабочих колонн, усугублялось рядом факторов организационно-административного характера. Красноармейцы-строители оказались сидящими между двумя ведомственными стульями. Никто не хотел заниматься вопросами материально-бытового обеспечения. Гражданские руководители строек считали их военными. Руководители военного ведомства своими их не признавали. Размещались бойцы скученно, без соблюдения элементарных гигиенических норм, в бараках, подвалах, клубах, школах и даже в палатках. Обмундирование бойцам рабочих колонн выдавалось так называемой 4-й категории. Многие рабочие колонны вообще не обмундировывались. Зимой и осенью бойцы выходили на работу, завернувшись в одеяла, а вместо обуви использовали так называемые «ЧТЗ» – подобие галош, вырезанных из покрышек. Во многих рабочих колоннах пищу выдавали раз в сутки. Качество продуктов питания было столь отвратительным, что Особый отдел НКВД фиксировал случаи коллективного отказа голодных людей от пищи.
Предоставим слово рядовым бойцам, высказывания которых тщательно собирались осведомителями Особого отдела НКВД, внедрёнными в рабочие колонны. Красноармеец И.Ф. Иванов: «Загнали нас в барак. Обмундирование не дали, валяемся на голых нарах. В бараке темно, находимся 500 человек. Кормят плохо, хлеба не хватает, хожу раздевшись в одной рубахе». Красноармеец Гаук: «Заключённых и то лучше кормят, чем нас». Командир отделения Фоминых: «Нас взяли в армию только мучить, дают кушать столько, чтобы только не умереть с голоду». Красноармеец Усолкин: «Разве мыслимо так кормить, с голода скоро сдохнем, что нас сюда морить что ли собрали». Боец Сергеев: «Наверное, Гитлер своих солдат так не кормит, а ещё хотят, чтобы мы им чего-то построили». Красноармеец Н.Ф. Худяков: «Жизнь наша красноармейская похожа на жизнь осуждённых и отбывающих наказание… работаем помногу, одевают же плохо, обмотки надоели и прочее». Красноармеец Ф.Я. Федоров: «Лучше помереть с пули, чем здесь с голоду помирать».
Бойцы рабочих колонн, доведённые голодом до потери человеческого облика, рылись по помойкам, ели мёрзлую картошку, сгнившие капустные листья и даже нищенствовали. Начальник 5 отделения Особого отдела НКВД СибВО, сержант госбезопасности Козлов в справке «По рабочим колоннам СибВО», направленной 2 января 1942 г. начальнику Особого отдела СибВО, капитану госбезопасности Крысанову, фиксировал: «Бойцы после обеда, придя на работу, следуют к цеховым столовым добывают картофель и устраивают приготовление её – пекут в кострах или же достают капустные листья и употребляют. Бойцы посещают нач. составовские столовые и собирают хлеб, что является дискредитацией Красной Армии… Боец Краус 15.X.41 г. был задержан нач. составовской столовой, который собирал куски хлеба. Краус по национальности немец имеет высшее медицинское образование. В 724, 725 и 752 раб. колоннах бойцы ходят по рабочим общежитиям и собирают хлеб как подаяние».
Грязные, оборванные, завшивленные красноармейцы шныряли по городским рынкам, возле столовых и магазинов и тащили всё, что попадётся под руку. Женщины, стоявшие в длинных очередях за хлебом, пожалуй, наиболее точно определили социальный статус бойцов рабочих колонн: «Вы не красноармейцы, вы похожи на сбежавших из тюрьмы». Бойцы рабочих колонн организовывали банды, грабившие местное население. Массовым явлением стало дезертирство. Справка Особого отдела НКВД содержит следующую информацию: «Всеми… недочётами и безобразиями пользуется а/с (антисоветский – В.И.) элемент, вовлекая в свою вражескую работу неустойчивых бойцов. Так, в 725 раб. колонне вскрыта к-р (контрреволюционная – В.И.) бандитская группировка Терентьева в составе 9 чел., ставившая задачей организацию в тайге банд из дезертиров и уничтожения отдельных коммунистов. В раб. колоннах г. Кемерово вскрыта к-р группировка немцев. В 746 раб. колонне группа бойцов во главе с Бушко организовала побег, но была своевременно ликвидирована нами».
Газетным статьям про «сталинскую заботу» о семьях фронтовиков никто не верил. В жизни люди видели совсем другое. В справке «По обслуживанию семей военнослужащих в ОСМЧ-60 и Энергокомбинате по состоянию на 15 марта 1943 г.», составленной инструктором Кемеровского горкома Шведовым, подробно описаны мытарства семей фронтовиков: «…Семья красноармейца т. Шатохина в январе месяце находилась в исключительно тяжёлом материально-бытовом положении, сама Шатохина и её трое детей совершенно раздетые и абсолютно не имели обуви (для выхода из квартиры пользовались пальто и обувью соседей), так же не было никакой постельной принадлежности… окна в квартире не застеклены, дверь дырявая, печь неисправная, в квартире холодно… Красноармейка Тишкина работает на ГРЭС на колке соли, имеет троих детей: двое из них в больнице, материально крайне нуждается, сама ходила в чужом платье, дома нет ни топчана, ни постельной принадлежности».
Это не отдельный отрицательный пример, но скорее типичный случай, по сути, повсеместное явление, распространённое как в городе, так и в деревне. М.В. Кулагин, секретарь Новосибирского обкома, в марте 1942 г. был вынужден разослать секретарям райкомов и горкомов секретное письмо следующего содержания: «В Обком ВКП(б) и войсковые части поступает большое количество писем и заявлений с жалобами на бездушно-бюрократическое, а порой преступное отношение отдельных руководителей предприятий, учреждений и колхозов к удовлетворению законных требований красноармейских семей об оказании им необходимой помощи». Начальник УНКВД по Алтайскому краю К.С. Волошенко в записке о политических настроениях колхозниц 12 февраля 1942 г. писал: «Жена красноармейца Попова заявила – “Хлеба нисколько не дают, некоторые колхозники сидят без хлеба и голодают”. Жена красноармейца Ландарева сказала – “Хлеба нет. Все сушат картофельные шкурки”. Жена красноармейца Вотникова сказала – “Живем мы сейчас очень плохо, хлеба у нас нет, картошки тоже нет, вообще нет ничего”». Колхозница колхоза «2-я пятилетка» Здвинского района Новосибирской области К.К. Еремина, муж которой находился на фронте, в феврале 1942 г. писала в обком: «Я в течение нескольких дней со всей семьей оставалась совершенно голодная… Дети все плачут – просят есть… Я решила тогда задавить всех детей и сама покончить жизнь самоубийством, но в этот день узнала, что в колхозе пал бык, которого вывезли на свалку. Я вместе с сыном нарубила мяса этого быка и в течение шести дней питались. В январе в течение нескольких дней мы питались жмыхом, который воровали на скотном дворе колхоза». Несмотря на горы исписанной бумаги, ситуация не менялась до конца войны. Руководитель Называевской (Омская область) районной госсанинспекции Михалева в марте 1944 г. сообщала председателю исполкома райсовета: «При проведении подворного обхода в колхозах Называевского района установлено полное отсутствие хлеба. Вместо хлеба колхозники на трудодни получают семена сорняков, главным образом дикой горчицы, лебеды. Их размалывают на жерновах, а из муки темно-серого цвета пекут лепешки черного цвета горького вкуса. Внешний вид детей производит тяжёлое впечатление. Совершенно бледные лица с большими впалыми глазами, атрофичной мускулатурой». Инструктор Военного отдела Новосибирского обкома в справке «О результатах проверки состояния разбора жалоб и писем, а также и обслуживания семей военнослужащих и инвалидов Отечественной войны в Здвинском районе» в конце 1944 г. писал: «Большинство колхозников, семей военнослужащих с декабря и января не имели ни хлеба, ни картофеля, ни овощей. В колхозе “6-й съезд Советов” обследовано 32 семьи, из них с резким истощением и безбелковым отёком 18 семей, продуктов не имеют никаких, употребляют в пищу древесные опилки, мякину, картофельную ботву. В колхозе “Прибережье” обследовано 15 семей военнослужащих, из коих у 5-ти семейств безбелковый отёк, у 8-ми сильное истощение, у двух семейств голодная смерть. Имеется смертность от голода, употребление в пищу мяса павших животных, лисиц, собак».
http://www.golosasibiri.narod.ru/almana ... is_02.htmlВыполнялась вполне конкретная цель по "расширению жизненного пространства": поработить, а лишних уничтожить.