Немецкий унтер-офицер ведёт крымских татар, скорее всего, из отряда полиции «самообороны» (под юрисдикцией вермахта)Крымские татары
Нападая на СССР, немецкое руководство рассматривало советские народы только в качестве неполноценных рабов и, естественно, реально не собиралось давать даже часть власти советским коллаборационистам. Но по мере роста сопротивления советских народов, немцы постепенно делали различные временные «поблажки», дабы не потерпеть поражение в войне. После разгромной зимы 1941-1942 гг.
немецкое руководство решило сделать ставку на ряд нерусских народов, противопоставляя их русским, стравливая их и пытаясь создать нечто подобное гражданской (межнациональной) войны.На территории оккупированного многонационального Крыма немецкое руководство решило опереться на крымских татар настроенных антибольшевистски и исторически антирусски. Крымские татары при стремительном приближении фронта стали дезертировать массовым порядком из Красной Армии и партизанских отрядов, выражать антирусские настроения. Татары стремились выслужиться перед оккупантами, показать свою лояльность, поскорее занять денежные места в новом оккупированном Крыме. Самыми бесправными на полуострове стали русские (49,6 % от населения Крыма), а хозяевами крымские татары (19,8 %). Последним отдавались лучшие дома, колхозные участки и инвентарь, для них были открыты спецмагазины, налаживалась религиозная жизнь, было разрешено некоторое самоуправление. Постоянно подчёркивалось, что они «избранные». [3] Правда, после войны Крым должен был быть полностью германизирован (фюрер об этом провозгласил уже 16 июля 1941 года) [3], вот об этом татар не известили. Пока Крым оставался в качестве близкого тылового района действующей армии, а после зоной боевых действий, немцам временно нужен был порядок на данной территории и опора на часть местного населения.
Крымские татары с лёгкостью шли на контакт с немцами, и уже в октябре-ноябре 1941 года немцы сформировали первые отряды коллаборационистов из крымских татар. И это были не только татары - «хиви» из военнопленных в действующей армии, коих насчитывалось 9 тыс. человек. Это были т.н. полицейские отряды «самообороны» («Selbst-Schutz» под юрисдикцией военной администрации) для охраны деревень от партизан, проведения немецкой политики и поддержания порядка на местах. Такие отряды насчитывали 50 - 170 бойцов, вооружались трофейным советским стрелковым оружием и миномётами и руководились немецкими офицерами. Личный состав был из татар-дезертиров из Красной Армии и из крестьян. О том, что татары пользовались особым расположением, говорит то, что 1/3 полицейских «самообороны» носила немецкую военную форму (правда, без знаков различия) и даже каски. [2] В тоже время белорусские полицейские части «самообороны» (статус славян был самым низким) ходили во рванье - гражданской разномастной одежде или советской форме, прошедшей лагеря. [8] Характерно, что набором в эти батальоны занималась айзатцгруппа «Д», т.е. подразделение задачей которого являлось истребление евреев, коммунистов и «нелояльных». За лето-осень 1941 года сама айзатцгруппа «Д» на Украине и в Крыму уничтожила около 40 тыс. человек. [2]
Позднее, когда полиция была передана под юрисдикцию гражданской администрации, частично на базе отрядов «самообороны» была создана «вспомогательная полиция порядка» («Schuma»). Кроме обычных сельских и городских отрядов полицейских, к октябрю 1942 года было создано 8 батальонов «Schuma» («Schutzmannschaft-Bataillone», «Батальоны вспомогательной полиции порядка») численность каждого из них варьировалась от 258 до 679 человек под командованием аборигена, за которым присматривали 9 немцев. Батальоны вооружены были сильнее, но и задачи у них были посерьёзнее - операции против партизан, уничтожение деревень, охрана концлагерей. [2] Интересные были у этих полицейских знаки различия - на форме вермахта или полиции чёрные погоны со свастикой, на головном уборе свастика в венке и, наконец, на левом рукаве кителя - свастика в венке с девизом: «Верный - Храбрый - Послушный». [3] Контингент полицейских батальонов - «хиви» из немецкой армии, гражданские добровольцы и немного военнопленных. [3]
Крымский татары приняли деятельное участие в антисоветской борьбе. По немецким данным в германских вооруженных силах и полиции прошло службу от 15 до 20 тысяч крымских татар, что составляет около 6-9 % от общего количества крымских татар (за 1939 год). В тоже время в РККА на 1941 год было лишь 10 тыс. татар, многие из которых дезертировали и позднее служили немцам. Также около 1,2 тыс. крымских татар были «красными» партизанами и подпольщиками (177 дезертировали из партизанских отрядов). [2]
Рвение татар служить новым хозяевам отметил сам фюрер: 24 мая 1942 г. в рейхстаге он в своей речи заявил, «что в частях германской армии, наряду с литовскими, латышскими, эстонскими и украинскими легионами, принимают участие в борьбе с большевиками, также татарские вспомогательные войска... Крымские татары всегда отличались своей военной доблестью и готовностью сражаться. Однако, при большевистском господстве им нельзя было проявить этих качеств…
Вполне понятно, что они плечом к плечу стоят с солдатами германской армии в борьбе против большевизма». [2] Действительно, татары из полицейских батальонов «Schuma» неплохо справлялись с карательными акциями против славян или греков, которые к тому времени составляли подавляющее большинство крымских партизан. Мужчины, во время карательных акций, расстреливались, дома грабились и сжигались, а женщины и дети отправлялись в лагеря или выселялись. [3] Есть сведения, что деревни Саблы, Лаки и Чаир были сожжены за помощь партизанам вместе с населением именно татарскими карателями...
Кстати, рвение татар служить немцам было экономически выгодно - всем татарам, вступившим в армию в качестве «хиви» или в полицию отдавалось по 2 га земли в собственность. При этом отдавались лучшие куски земли, даже за счёт тех крестьян, которые не успели вступить в эти формирования. Кроме земли, были мелкие приятные услуги - бесплатное питание в спецстоловых для семей, ежемесячные или единовременные пособия и др. [3]
Надо сказать, что в татарских полицейских подразделениях велась активная национальная антирусская пропаганда.
Крымские татары-пособники немцев не просто воевали и служили немцам - они, почему-то были особенно жестоки к своим противникам. Возможно, плохое отношение к врагу у большинства татар и чрезвычайная жестокость отдельных татар можно объяснить стремлением выслужиться перед немцами, подражать им, а может некоторые действительно восприняли уничтожение пленных и мирных жителей как борьбу татарского народа за «незалежность». Воспоминания выживших пленных оставили множественные факты таких зверств.
Например, 2 июля 1942 года в ходе боёв за Севастополь советский катер получил пробоины и был вынужден пристать к берегу возле Алушты. Солдаты и моряки с катера в ходе боя с крымско-татарскими коллаборационистами (скорее всего, это была татарская «самооборона») были пленены. Пленных начали расстреливать, и только подоспевшие итальянские моряки спасли пленных. [3]
Некий В. Мищенко был пленён в ходе боёв за Севастополь, и летом 1942 года прошёл в колонне пленных до лагеря военнопленных «Картофельный городок», который располагался в пределах Симферополя. Он выжил, и по его словам, из трёх тысяч человек в этой колонне до лагеря дошла только половина. Остальные были расстреляны по пути конвоем, состоящим из немцев и их пособников - татар. [3]
Пленный краснофлотец-радист, Н. А. Янченко, из учебного отряда Черноморского флота рассказывал:
«4 июля попал в плен… По дороге нас конвоировали предатели из татар. Они били дубинками медперсонал. После тюрьмы в Севастополе нас конвоировали через Бельбекскую долину, которая была заминирована. Там очень много погибло наших красноармейцев и краснофлотцев. В Бахчисарайском лагере набили нас, яблоку негде упасть. Через три дня погнали в Симферополь. Сопровождали нас не только немцы, но и предатели из крымских татар. Видел один раз, как татарин отрубил голову краснофлотцу». [30]
Лейтенант И. П. Михайлик, командир истребительного батальона из 20-й авиабазы ВВС ЧФ вспоминал:
«…нам объявили, что раненым, которые могут идти, разрешается идти в общей колонне, но если кто отстанет, то будет расстрелян. Так оно и было на всём пути до Бальбека… На Бальбеке немец-переводчик объявил, чтобы комиссары и политруки вышли в указанное место. Затем вызвали командиров. А в это время предатели из крымских татар ходили между пленными и выискивали названных людей. Если кого находили, то сразу уводили и ещё человек 15-20, рядом лежавших». [30]
Опьянённые властью пронемецки настроенные руководители Бахчисарайского и Алуштинского мусульманских комитетов (создание таких органов - очередная немецкая поблажка) в порядке личной инициативы предложили немцам попросту уничтожить всех русских в Крыму (напомню, что до войны русских было ½ от всех жителей Крыма). Такие этнические чистки были проведены в двух деревнях Бахчисарайского района силами татарской «самообороны». Однако немцы не поддержали инициативу - война ещё не окончилась, да и русских было слишком много. [3]
Как только Красная Армия начала гнать фашистов обратно, немцы были выгнаны с Кавказа, был блокирован Крым, начался обратный процесс - разложение подразделений крымских татар «добровольцев», дезертирство или даже их переход в партизанские отряды. Эти люди спасали свои шкуры, желали выслужиться и замолить прошлые грехи до прихода Красной Армии. Татарские крестьяне стали поддерживать партизан... [3] К тому времени немцы показали своё истинное лицо - нужда заставила развернуть оккупационную политику и репрессии в полной мере и против татар... [5]
Наиболее значимым был переход части полицейских-татар (в источнике [3] говорится об около 60 полицейских) 152-го батальона «Schuma» под командованием некого майора Раимова осенью 1942 года. Сам Раимов отчаянно желал получить прощение - было чего бояться, много за ним было грешков. Дело в том, что этот житель крымской деревни Коуш один из первых согласился возглавлять отряд «самообороны» ещё в ноябре 1941 года. Добросовестной учёбой в Германии [3] и службой в полиции он дослужился до должности командира 152-го батальона «Schuma» и получил чин майора, а потом ещё и два Железных Креста. Раимов был отправлен в Москву и казнён, а его люди остались в партизанах. [3]
Осиротевший 152-й полицейский батальон с января 1943 года охранял концлагерь, находящийся на территории совхоза «Красный», где за 2,5 года оккупации было уничтожено 8 тыс. жителей Крыма. Бывший старший лейтенант Красной Армии В. Файнер вспоминал: «Издевательства над военнопленными… не имели предела. Добровольцы-татары вынуждали (какого-нибудь военнопленного) показывать на себя, что они евреи, затем… выдавали несчастного, за что получали 100 марок». Заключённые лагеря также пополнялись в ходе карательных акций, которые проделывал те же татары из 152-й батальона. [2]
Особенно сильный приток татар в партизанские отряды начался осенью 1943 года. К декабрю их пришло в партизаны 406 человек, из которых 219 служили до этого в полиции или батальонах «Schuma». На 15 января 1944 года насчитывалось уже 598 партизан-татар - это около 1/6 части всех крымских партизан. Под влиянием пропаганды партизан среди татарского населения и в «добровольческих» частях, во многих батальонах осенью-зимой 1943 года были созданы просоветские подпольные организации. [3] Всё же надо сказать, что даже раскаявшиеся татары не спешили перебежать к партизанам, от которых ждали жестокой расправы.
Доносчики сообщали своим хозяевам о разложении татарских «добровольческих» подразделений и готовившихся переходах к партизанам. Начались репрессии - например, командир 154-го батальона «Schuma» А. Керимов был арестован немцами «как неблагонадежный», в 147-м батальоне 76 человек были арестованы и расстреляны «как просоветский элемент», но уже в январе 1944 года начальник штаба этого батальона Кемалов готовил его к переходу на сторону Красной Армии, [2] который частично удался. [3] В результате 1/3 батальонов «Schuma» оказались ненадежными и были разоружены самими немцами, а их личный состав помещен подыхать в концлагеря. 28 февраля 1944 года командующий войсками вермахта в Крыму писал Розенбергу: «Последнее время татары оказались крайне ненадёжными...».
Самые же отпетые коллаборационисты-татары запятнавшие руки в крови или же просто желавшие бороться за своих новых немецких друзей, продолжили борьбу в Татарской горно-егерской бригаде войск СС № 1 (Waffen-Gebirgsjager-Brigade der SS (tatarische № 1)) и других формированиях. [3]
Из-за своего отношения к советской власти крымские татары были выселены из Крыма. Характерно, что крымские славяне восприняли сей факт с пониманием и одобрением. [3] В Интернете можно найти много историй, как солдаты фронтовики - крымские татары, имеющие много советских наград, оказались репрессированными вместе со всеми. Такова была расплата для одних за предательство других.
http://kuzhist.narod.ru/Predateli/KrimT ... arich.htmlВ одном из первых приказов Манштейна после вступления частей его армии в Крым говорилось: «Всем задействованным войскам против партизан еще раз довести до каждого, что в этом деле важна помощь гражданского населения,
особенно татар и мусульман, ненавидящих русских… Для этого необходимо не допускать каких-либо неоправданных действий против мирного населения. Особенно требуется корректное обращение по отношению к женщине. Необходимо постоянно уважать семейные традиции татар и мусульман и их религию. Также требую неукоснительного уважения к личному имуществу, сохранности скота, продовольственных запасов сель¬ских жителей»
http://a-pesni.org/ww2/oficial/krym/a-partizkrym.htm
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
