В советско-российской историографии существует целый набор штампов, которые воспринимаются как аксиома, не требующая доказательств. Особенно много штампов в оценке деятельности русских царей и императоров. Например, Петр I - это исключительно положительная личность, Анна Иоанновна - отрицательная, Екатерина II - положительная и т.д.

При этом черной краской обязательно закрашивается царствование императора Павла I. Все описания периода его царствования (1796-1801) сводятся к двум основным тезисам: "Самодур, негодяй, психопат" и "Хорошо, что русские патриоты его убили". Однако, стоит приглядеться к реалиям его правления. Кем был этот человек, который хотел вызвать Наполеона на дуэль, отнять у англичан Индию и отменить крепостное право? За что немецкий нацист Фридрих Гасселбахер прозвал его "первым нацистом"?

Во-первых, Павел вступил на престол в возрасте сорока двух лет, достаточно пожившим, зрелым и знающим человеком. Во-вторых, его воспитание и образование делали его практически идеальным человеком для царствования. Бесконечные политические интриги и дворцовые недоперевороты оставили Павла лишенным любви и внимания близких ему людей. Безусловно, это отразилось на его характере - он мало кому доверял. Не смотря на эмоциональную бедность, будущего Императора окружили лучшими учителями России.

Первый его частный учитель, дипломат Бехтеев, был ярым милитаристом. Он вбил в голову молодого принца военные уставы, армейскую дисциплину, марши, бои, атаки, вечную тягу к войне - как и положено правителю военно-аристократической империи. Даже алфавит, с которым юный Павел учился читать, был отлит из свинца в виде маленьких солдатиков. Цесаревич мало играл со своими сверстниками, видел учителей чаще семьи, и в целом получил лучшее образование, какое можно было получить в то время. Но Павел читал не только научные книги; его захватывали с раннего детства истории о рыцарях. Душа Павла пропиталась рыцарскими идеалами и романтическими представлениями о войне; к блестящему образованию добавились в высшей степени аристократические нравственные ориентиры.

Крепкая вера Императора в честь и справедливость стала мотивацией для его "Манифеста о трёхдневной барщине". Данный документ был первым указом в истории Российской Империи, напрямую ограничивающим использование крепостных крестьян. Барщина сокращалось до трех дней в неделю; по воскресным дням и праздникам она запрещалась вовсе. Но особое внимание стоит уделить военным реформам Павла, которые стали фундаментом русской военной политики ХIХ века. Павел начал бороться с разложением армии и поднял её до уровня прусской армии; возможно и выше. Павлом была введена реальная уголовная ответственность офицеров за жизни и здоровье своих солдат; советский мясник Жуков при Павле первым делом попал бы под военный суд. Если сравнить военные реформы Павла с реформами Джугашвили, можно обнаружить ещё один интересный факт: армейские "чистки" Павла обошлись без расстрелов и подняли профессиональный уровень до самого высокого в Европе.

Именно при Павле были уволены дворяне, числившиеся при полках, но находящиеся в длительных отпусках, и большое количество генералов и офицеров, которые не сумели ответить на элементарные вопросы по военному делу (сам Павел военное дело знал отлично). А в качестве новых офицеров брали только выпускников военно-учебных заведений или опытных унтер-офицеров из дворян, сдавших экзамены на грамотность и знание устава. Павел ввел 28 дней отпуска в год для нижних чинов, а также первым в Европе(!) учредил награду для простых солдат, знаменитую Анненскую медаль, которая и была единственным знаком отличия для рядовых до введения Георгиевского Креста. Также были приняты меры, которые мы сегодня назвали бы "антикоррупционными": за воровство солдатских денег можно было попасть на каторгу, а за невыдачу жалования и на тот свет.

Судьба простого солдата заметно улучшилась при Павле. Телесные наказания отныне допускались только в крайних случаях, ибо они "служат для исправления нерадивых солдат, а отнюдь не для их калечения". Павел и не брезговал заниматься мелочами: он дал личные распоряжения, чтобы зимний мундир был введен как предмет формы, шубы находились в каждом караульном помещении и всегда было столько валенок, чтобы каждая новая смена караула смогла надеть свежие. Все эти правила действуют и по сей день. Павел защитил солдат не только от побоев и мороза. Личным указом он запретил использовать солдат в качестве рабочей силы в офицерских и генеральских имениях. Эти законы не остались пустым звуком. Наибольшая неприятность для некоторых слоев дворянства заключалась в том, что все эти указы и законы подлежали неукоснительному исполнению, что обеспечивалось угрозой ареста, ссылки, отставки и в отдельных случаях - смертной казни. И все это действительно исполнялось. Подобный ригоризм Императора (сегодня мы называем такое "правовым государством") обусловил почти повсеместную к нему антипатию и существенно облегчил его свержение и убийство.

Реформы российского абсолютизма в лице Павла превзошли даже европейское "просвещение", что объясняется романтично-рыцарским складом ума Императора. Ещё штрихи к портрету - после капитуляции Мальты перед французскими войсками, рыцари Мальтийского ордена обратились за помощью к Павлу (это к тому, что Россия "всегда была азиатской периферией", ага). Так Император Российский стал магистром одного из старейших рыцарских орденов, и рыцари прибыли в Россию. Однако, не стоит думать, что все это плоды рыцарских фантазий Павла - планировалась русская военно-морская база на Мальте. Естественно, Государь, при всем своем романтизме, и не думал терять из глаз русскую гранд-стратегию. Все, что он делал, имело ясную (не для всех) цель. Действовал он дерзко, красиво, разумно. По-русски.

Внешняя политика Павла вообще отличалась макиавеллианской гибкостью, которую ошибочно принимали за непоследовательность. Постепенно Павел готовил захват Россией места мирового гегемона. После того, как англичане отбили Мальту у французов, Павел I спешно начал создавать... антианглийскую коалицию. Вместе со своим бывшим врагом Наполеоном он разработал безумно-гениальный план похода на Индию, чтобы отнять у Англии центр богатства и имперской власти. Параллельно с этим он отправил Войско Донское, более двадцати тысяч человек, в Среднюю Азию с целью захвата Хивы и Бухары (которые стали российской территорией лишь 75 лет спустя). Союз двух военных гениев должен быль положить конец Британской Империи и разделить мир между Россией и Францией, донские казаки спешили в Азию, покорять туземцев, Павел уже видел перед собой русскую Индию и большую часть Азии под колониальным протекторатом. Уникальная за всю историю военная операция титанических масштабов должна была передать Русскому Атланту корону мира сего...

Смерть Павла сорвала великие планы великого Императора. Я не буду описывать условия его убийства и лишь процитирую классика, Петра Николаевича Краснова: "Крепко сидело в простом русском народе убеждение, что в решительные минуты успехов русских всегда «англичанка гадит»."

При Павле были введены шинели для содат и офицеров,причем Император лично утверждал их образцы.До этого в армии носили плащи.

Брейвик - жидомасон. А что - член масонской ложи и сторонник Израиля.

А по сути есть что сказать? А то я ж не просто так писал.

Что я могу сказать? Про таких государей поляки говорили "хлопский круль", что есть высшая похвала для правителя. Аристократов сажал, ссылал и лишал званий, народ вытягивал из тьмы векового рабства. В Европе шороху навел, правда вот немецкую муштру ввел, но зато как красив печатный шаг!

Не муштру, а немного порядку в армии. Из унтеров выгнали всех неграмотных и еще много чего.

Но Суворов критиковал. У нас и русские есть порядки.

И тем не менее Павловская военная реформа продолжалась и после Павла, и после Суворова. И именно эта армия наваляла Наполеону, а не Суворов со своими "чудо-богатырями".

Суворовская тоже наваливала не хило. И именно его идеи русскую армию прославили.

Не соглашусь. Во-первых, не лично корсиканцу, а французским генералам, и все время находясь на грани катастрофы. А идеи впрямь прославили: своих не щадить, чтобы турки боялись.

Как я любил в дни юности моей
Собора мрачного державную громаду
И на гробнице царственной Твоей
неугасимую народную лампаду.

В священном трепете я думами витал
Под сводами, окутанными мглою,
И прошлый век прилежно воскрешал
С его причудами и прелестью былою.

И снился мне Твой образ дорогой,
Бесстрашный рыцарь с волей непреклонной,
Украшенный мальтийскою звездой,
Увенчанный российскою короной.

Как был велик Ты в терниях венца,
В лучах немеркнущих святого ореола,
Убитый Сын убитого Отца,
Защитник родины и царского престола.

Любил Ты истину, порядок и закон
И чтил душою честного солдата
Седую славу дедовских знамен,
Прошедшую с Востока до Заката.

Ты первый осудил с престола Своего
Оковы горькие позорящего рабства
И смело положил пределы для него
Без громких слов и хитрого лукавства.

Злосчастный узник Гатчинских палат,
Задавленный гордынею Царицы,
Ты рано испытал с Ней горе и разлад,
Кляня правление вдовы-цареубийцы.

Честолюбивая безнравственная Мать,
Воспетая презренными рабами,
Бразды державные стремилась задержать
Своими властными и цепкими руками.

Законный Царь, Ты был вдали от дел,
Всегда один от самой колыбели,
Печален был Твой царственный удел,
Тернистый путь и призрачные цели.

Ты рос в тюрьме под гнетом мрачных дум,
Глотая слезы горьких оскорблений,
Волнуя мыслями воспламенённый ум,
Отравленный жестокостью сомнений.

Тяжёлый крест дала Тебе судьба,
Наследнику крутой Императрицы,
Тебя унизившей до жалкого раба,
Идущего у царской колесницы.

В своем изгнании не раз Ты испытал
Ее любовников преступное засилье
И, унижаемый, беспомощно страдал,
Снося без жалоб грубое насилье.

Затворник юный пышного дворца,
Ты был далёк от радостей столицы,
Встречая с ласкою спокойного лица
Досужих сплетников тупые небылицы.

Но час пришёл – Царица умерла
Средь болтунов льстецов и интриганов,
Окончив дни разнузданного зла,
Цареубийств и сказочных романов.

И Ты вступил на заповедный трон
С душой отзывчивой, прямой и благородной,
Престолу даровав незыблемый Закон,
Скрепленный узами твердыни первородной.

Трудился Ты во имя общих благ,
Свершая мудрые спасительные сдвиги,
А вкруг Тебя ковал измену враг,
Плетя в тиши коварные интриги.

Ты ж был один, как прежде, как всегда,
Не находя сочувствие у света,
Зажав в кулак строптивые года
Железной волей витязя-аскета.

Как умилялись честные сердца,
Когда, возмездием священным окрыленный,
В гробу короновал Ты мертвого Отца
Похищенной убийцами короной…

Да, был воистину Ты Рыцарем-Царем,
Храня в душе величье Самодержца,
И, как Помазанник, Ты правил алтарем,
Отдав ему Свою святыню сердца.

Воздвигнув пастырей из закоснелой тьмы,
Приведшей их к нужде и умаленью,
Ты просвещал наукой их умы,
Готовя их к высокому служенью.

Ты обеспечивал спокойный сельский труд,
Давал правителей, годами умудренных,
Установил нелицемерный суд
И защищал всемерно угнетенных.

Твоей души не подкупала лесть,
Придворным прихвостням жилось с Тобой не сладко,
Ценил Ты в людях правду, долг и честь,
Являясь символом закона и порядка.

И в дни безумия заморских бунтарей
Вождю любимому Ты отдал повеленье,
Сказав ему: иди, спасай царей!” ‑
И он пошел и подавил волненье.

Дивился мир на русские полки,
Любуясь мощностью стихийной их лавины,
И Альпы встретили победные штыки,
Склонив покорно снежные вершины.

Гремела слава сказочных орлов,
Царил над ними гений их – Суворов,
А там, на Ладоге, у Невских берегов,
Сплетались нити тонких заговоров.

Поход на Индию блистательных дружин
Был для Тебя смертельным приговором,
И умер Ты, державный паладин,
С отвагой рыцарской и царственным укором.

Злодейка Англия – гремучая змея –
Тебя ужалила неумолимым жалом,
Чтоб отстранить опасность лезвия,
Грозившего британским феодалам.

Рабы сановные, сомкнувшись в тесный круг
В глухую ночь во славу Альбиона,
Забыв присягу бескорыстных слуг,
Убили стража Веры и Закона.

Убили рыцаря Господнего Креста,
И, посрамив правдивые скрижали,
Историков продажные уста
Перед потомками Тебя оклеветали…

Но день придёт, и в прежней чистоте
Для назидания грядущих поколений
Воспрянет истина в священной наготе,
Освобожденная от долгих заблуждений.

Рожденные столетней клеветой,
Рассеются все призраки обмана,
И встанет в славе Праведник Святой
Из гроба мрачного “безумного тирана”…

Сергей БЕХТЕЕВ

При Рымнике 200 русских погибло против убитых 20000 турок. Только гениальному полководцу такое по зубам. Суворовская школа лучшая в мире.

Это так Павел Фридриха Великого почитал.В муштре он видел дисциплину и порядок,которых чуждалась русская армия."Прусский шаг"от муштры был перенят как торжественный в РККА - СА, и до сей поры им топают.

При штурме Измаила аналогично - свои потери 2 тысячи человек, потери турков - 26 тысяч.
Выше Суворова не было полководцев.