|
На счёт того, кто и кого гнал на убой.
История третья. Кто сделал нас врагами?
Рота разведки капитана Штильмарка заняла укреплённые позиции, имев на вооружении пулемёты, миномёты, автоматы и множество гранат.
Немцы начали наступление. Шли они почему-то напрямик, попадали прямо под наши пули, снова шли и снова попадали под пули, и так продолжалось довольно долго. Обычно немцы действовали хитро, но тут почему-то решили "в лоб" взять наши укрепления и наступали абсолютно безрассудно и не имели никаких шансов победить или даже потревожить нашу роту. немцев было убито столько, что капитан просто ужаснулся, когда после боя пошёл в их бывшее расположение.
"Было их, верно, поболее сотни, рассказывал он, - И все - будто от одной матери! Высокие, белокурые, чистые, холёные, ещё свеже-розовые лица: породистые головы, сухие мускулистые, тренированные тела. Во что превратится человечество, коли вот эдакая германская элита вместе с элитой славянской перемелится жерновами войны, и радостно выпрут на сцену из африканских, азиатских, американских джунглей новые наследники осиротевшей планеты?"
Я шёл среди лежащих красивых молодых людей. Я шёл и думал, что эти молодые люди могли бы сейчас работать, любить, учиться… Я шёл и думал, что у всех у них есть мамы и папы, что где-то плачет их Ханна или Элен, и впервые за ужасные годы немецкой оккупации я пожалел своих врагов - этих несчастных, взятых в армию молоденьких ребятишек… И жалость к ним соединилась с ещё большей ненавистью к тем, кто послал этих ребят убивать и быть убитыми!
Я понимал, что эти молодые люди могли убить меня, могли убить моих солдат, которых я любил как родных, и когда шёл бой, то я с жестокостью стрелял из пулемёта… А вот когда увидел их распростёртыми на снегу, на нашем Русском снегу, ненависть к ним пропала и пришло ясное понимание: мир станет неузнаваем после того. как немцы и русские поубивают друг друга…
После этого я никогда такой жалости не испытывал: сердце черствело, когда я видел деяния наших врагов: разваленные дома, плачущих ребятишек, рыдающих матерей, солдат, истекающих на моих глазах кровью от страшных ранений… Я помню ужасный предсмертный крик нашей молоденькой медсестры Оленьки, в которую мы все были влюблены… Она несла на себе раненого, но наступила ногой на мину… Всё это стёрло мои тогдашние переживания, превратив войну в один сплошной конвейер смерти, походов, привалов, боёв, взятых в плен «языков»… И всё же… Сейчас почему-то с болью вспоминаю именно этот удачный для нас бой, который принёс мне тогда столько душевных мук, ясное понимание того, что лучшие народы истребляли друг друга, а я являюсь невольным участником этой бойни».
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
