Угу, Елена:
Собор постановил предать казни главных еретиков через сожжение. Жгли в специально построенных деревянных срубах, вероятно не желая демонстрировать собравшимся ужасы предсмертной агонии. В Москве казнены были брат Фёдора Курицына Иван Волк Курицын, Иван Максимов, Дмитрий Пустосёлов. Некраса Рукавова по урезанию языка отослали в Новгород, где его сожгли вместе с юрьевским архимандритом Касьяном, братом Иваном Самочёрным и другими. Остальных разослали по монастырям.

Ну какая разница то, как казнить преступников. Так или эдак, а надо было казнить.
Но википедия, как известно, не дюже достоверный источник.

А это не только в Вики. Даже в самых достоверных источниках - так.
И не про разницу я говорю сейчас - а только про факт.
А он был.

Мягок был святой, ох мягок.
Ну что поделаешь, я грешный не чета ему.
Легко скоты жидовствующие отделались.

Ну вообще-то массовое количество лиц, всячески ненавидящих, и оскорбляющих веру, появилось ещё в начале XIX века, никак не во временна Александра II. Даже Пушкин, под влиянием своего окружения и моды, увлекался этой гадостью, калякав "Гаврилиаду", но в зрелом возрасте решительно с ней порвал, и сам твёрдо говорил о своём христианстве.

Кроме того, как их могло государство полностью устранить, и в чём тут прямая вина царя? Ведь невозможно по приказу в обязательном порядке заставить всех поголовно быть православными, заставить всех про себя в мыслях и в душе уважать веру, невозможно всем запретить быть атеюгами, атеюги будут притворяться. А прямые открытые богохульства при Александре были запрещены, пропаганда православия велась, по-всякому и многими лицами, во всех слоях, и те же защитники православия, славянофилы, давали грамотный отпор придуркам-атеюгам.

Есть аргументированные сведения, что Пушкин не писал гаврилиады, а это была подстроенная масонская месть, за то, что Пушкин порвал с масонством.
И Дантес - тоже масонская месть.
Читаем здесь.
http://www.wco.ru/biblio/books/pushkin1/Main.htm

Даже и если и писал (что, судя по этим явлением, ну очень возможно и скорее всего, выдумка) - не то что Пушкин, святые некоторые были в начале жизни гонителями и хулителями веры. В зрелости Пушкин чёрным по белому называл себя христианином, написание сей дури осудил, чёрным по белому говорил о своём огромном уважении к христианской вере, и это главное.

А если не писал, то совсем отлично.

Взаимоисключающие понятия.

Но всё ж попробуем представить сиё абсурдное явление в реальности.
Вот был Сталин официально большевиком и коммунистом, за критику комуняцкой идеологии нещадно казнил и в ГУЛаги ссылал. Но вместе с этим порешил кучу коммунистов, из политических целей, чтоб его власти не мешали.
То есть "православный Сталин" - это будет такой чел, который порешит тысячи православных, просто чтоб под ногами не мешались?

И не освободит крестьян от помещиков, а загонит в колхозы?...

Ну и зачем моё одобрение Максиму удалили? Что там такого было?

Российская империя прекратила существовать через 36 лет после смерти Александра II, причём во время войны.

СССР распался через 38 лет после смерти Сталина, причём без войны развалился в короткое время.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский о "худшем", по мнению Робертыча, царе:

"Возлюбленные братия и сестры! Не стало у нас доброго, державного Пастыря всей России, Государя-императора Александра Николаевича. Злодеи, крамольники, исчадия ада, предтечи антихриста лишили нас нашего солнца светлого: и вот вся Россия покрылась мраком скорби и печали. Вся Россия плачет, молится и плачет. Молились и плакали и мы с вами. Но, братия и сестры, всему должна быть своя мера, мера должна быть и нашей скорби, хотя потеря наша и всей России так велика и чувствительна, несчастие так поразительно, злодейство столь нагло, что и хотел бы, да не можешь оставить сетования и скорби, воздыханий и слез. Как – думаешь – могло случиться среди белого дня такое страшное убийство – Царя столь доброго, могущественного, славного своими делами и любовью к России и народу! Отчего, о Боже, – мы говорили в себе, – и на сей раз Ты не избавил его, как избавлял уже многократно, дабы и на сей раз вся Россия воспела Тебе благодарственный и хвалебный гимн! Зачем Ты допустил торжествовать врагам Царя и России, поднявшим ныне свою бровь? Зачем попустил Ты этим злым коршунам напасть на нашего незлобивого голубя и растерзать его так страшно? Но прости, о Боже, Боже наш, что мы дерзаем, таким образом, как бы состязаться с Тобою и требовать как бы отчета в премудрых, благостных и неиспытанных судьбах Твоих. Подавляющая сердца наши скорбь побуждает так вопить и вопрошать.

Чем же можем мы утешиться с вами в невыразимой скорби нашей по убиенном возлюбленном Царе и Отце нашем? – Утешимся, во-первых, тем, что покойный Государь в смерти своей сделался подражателем Самого Господа нашего Иисуса Христа; ибо как Господь положил жизнь Свою за нас, быв предан Иудою и убит руками беззаконников, пригвожденный ко кресту, так и Царь наш, преданный и убитый от своих же подданных, положил жизнь свою за нас, за величайшие благодеяния его, оказанные нам в мудрое его царствование, – за любовь к нам и самые искренние и широкие желания добра и благоденствия всем нам и самим врагам и злодеям его. Он истинно, как пастырь добрый, полагал и положил всю жизнь свою за овец своих, между коими были и козлища смердящие, – и в самый день и час насильственного убиения от убийц он хотел спасти от смерти отрока, сделавшегося злополучною жертвою покушения на его царскую Особу. Если бы он, следуя отеческому движению сердца, не вышел из своей кареты, чтобы принять участие в положении раненого отрока, и поехал вперед, – то, может быть, и не сделался бы жертвою смерти, а враги были бы пойманы.

Впрочем, видно, пришел час его; ибо державные земли находятся под особым Промыслом Божиим, и сердце царево в руце Божией (Пр. 21, 1), по Писанию. Да будет воля Господня!

Во-вторых, умерим скорбь нашу тем размышлением, что Господь прекратил столь дорогие для нас дни его не в цвете лет, не в зрелом возрасте, но на склоне к западу дней его, когда он уже стал ощущать некоторые недуги приближающейся старости, – а ведь надобно же непременно умереть всем нам; – пресек дни его после четверти века его благодетельного царствования. В-третьих, утешимся тем, что Господь благоволил призвать его к Себе в светлом и прекрасном венце Мученика – более блистательном, чем венец его царский, – и в нетленной багрянице Страстотерпца, несравненно более драгой и прекрасной, чем его царская багряница, – в багрянице, обагренной его собственною кровию, смешанною с животворящею кровию Господа, причастия которой он сподобился пред смертию своею; утешимся – добавлю – тем, что Господь призвал его в Свое нетленное, непоколебимое во веки бесконечное Царство Свое, где нет врагов, завистников и злодеев и где царствует вовеки любовь святейшая, правда и мир и радость в Духе Святом (Рим. 14, 17). В-четвертых, утешимся тем, что он оставил нам после себя мудрого, доброго и испытанного в горниле житейского опыта наследника в летах зрелого мужества, который обещал уже державным словом своим – идти по следам своего родителя – Царя-мученика, и в котором мы можем созерцать образ почившего. В-пятых, утешимся тем, что всеблагий, всевидящий, бодрый, премудрый и всемогущий Промысл не попустит впредь на нас подобного несчастия, ибо Он не по- пускает искушения сверх сил, но при искушениях оставляет избыток, чтобы мы могли перенести (1 Кор. 10, 13).

Но при христианском утешении в нечаянной и ужасной смерти Государя не забудем, что таковая кончина его – для нас всех есть громовой, обличительный голос – Отца Небесного, свидетельствующий о том, что – по нашим нравам – мы стали недостойны такого Государя, и потому Господь взял его от нас к Себе, да почиет от трудов своих и избежит новых ков злобы, и что если с зеленеющим деревом так поступлено, то что будет с сухими деревами (Лк. 23, 31), т.е. с нами грешными, не приносящими плодов покаяния? – Мы должны исправиться, если желаем, чтобы Цари наши долго и благополучно царствовали. У иудеев в одно время, именно пред пленом вавилонским, был весьма благочестивый царь Иосия, явивший пламенную ревность к истинной вере и истребивший идолопоклонство в Иудейской земле. Но иудеи в это время были крайне развращены и потому лишены были благочестивого царя, убитого в сражении 39 лет от рождения. – Осмотримся хорошенько, что у нас нехорошо, неугодно и противно Богу. О, много, много в нас недоброго, неугодного для Бога! Вот, например, теперь пост, а между тем многие и забыли, что ныне пост. Общественные увеселения или театры были и в пост, и всякие другие грешные, нечистые удовольствия для многострастной плоти, более и более разжигающие ее страсти тоже были и в пост, есть и ныне – разумею известные дома, – и многих, многих людей не допускают нимало позаботиться о спасении души, тогда как посты именно для того и установлены. И что же, в са- мом деле, неужели это так всегда и будет? Да разве не дорого для Бога спасение душ человеческих? Разве Он не купил их ценою пречистой Своей крови?

Разве Он опять отдаст их во власть дьявола? Впрочем, люди сами отдаются во власть сатаны чрез грехи и нераскаянность, и если погибнут, то сами виноваты будут в своей погибели, ибо погубили готовое спасение. – И вот для страшно развившейся язвы греха на нас попускаются страшные удары, разящие небесные громы: то неурожай, и оттого крайняя дороговизна жизненных потребностей, то повальные болезни, то наводнения и бури, то пожары истребительные, и в довершение ко всему прочему вот и еще нам удар! Теперь все очнулись, пробудились, встрепенулись! Все плачут; все восклицают: ах, какое злодейство! Какое варварство, ехидство! Но это ли только нужно от нас? Нужно нравственное очищение, всенародное глубокое покаяние, перемена нравов языческих на христианские. Омоемся слезами покаяния, очистимся, примиримся с Богом, и Он примирится с нами и, как мякину, развеет и уничтожит всех врагов Царя и народа. Се не воздремлет, ниже уснет храняй Израиля (Пс. 120, 4)! Попечемся друг о друге – богатые о бедных; сильные и знатные о незнатных и простых и немощных; будем утирать слезы у вдов и сирот, стонущих в своей безысходной бедности и нередко проклинающих участь свою, доходящих до отчаяния, а ведь их не- мало, и их вопли доходят до Бога. Бросим роскошь, которая есть враг и бич милосердия и к которой мы так охотно привыкаем. Поделимся охотно с неимущими, нуждающимися в куске хлеба, в одежде, в пристанище. Простите мне, что я часто напоминаю вам об этом: мой долг – будить во всех чувство милосердия, ибо только милостивые помилованы будут (Мф. 5, 7). Мы все во Христе члены друг другу, а в теле если страдает один член, с ним страдают все (1 Кор. 12, 26). Покойный Государь заботился о всех нас, как добрый пастырь всей Русской земли, и за нас положил жизнь свою. Мы попечемся друг о друге; никто не сторонись от милосердия, если хочешь быть Христовым и по праву называться христианином, – а если будешь немилостив, то и сам не получишь милости от Бога. Какою мерою мерите, такою, сказано, возмерится вам (Лк. 6, 38). Аминь."