В спецхране точно не отсутствуют.

Чудо Божие тем и отличается от просто происшествия маловероятного (и потому удивительного) события, что оно обладает ясным и понятным духовным смыслом. И в истории с Зоей, этот смысл просто очевиден. А массовое обращение людей в городе к вере, после этого события, делает ясным и цель.

По ссылке, которую я привёл выше, как раз и есть показания живого свидетеля тех событий.

Это Владимир Сергеевич Чегуров

который тогда стал не просто очевидцем «дикого случая», а активным участником этого инцидента, поскольку в то время он жил в доме № 84 на улице Чкаловской, по соседству с уже упоминавшейся Клавдией Болонкиной. Его рассказ о тех событиях автор записал в 2001 году.

- В то время я работал старшим оператором на Куйбышевском нефтеперерабатывающем заводе. Затем, через несколько лет, я перешел на советскую работу - был начальником отдела управления общественного питания облисполкома, затем начальником отдела планирования финансов управления государственных резервов. На пенсию ушел в 1996 году.

Об этой истории я молчал целых 45 лет. Почему? Да потому что считал, что мне никто не поверит. Но сейчас я все-таки решил рассказать о ней правду, потому что в печати в последнее время стало циркулировать слишком много сказок и нелепостей об «окаменевшей Зое».

В январе 1956 года я жил в квартире № 7 дома № 84 на улице Чкаловской. Это только так называлась – квартира, а на самом деле это был отдельный домик, стоявший во дворе, на воротах которого был написан адрес: «улица Чкаловская, 84». Мне тогда было 27 лет. А в квартире № 5 (это тоже был отдельно стоящий дом) жила та самая Клавдия Петровна Болонкина. У нее действительно был сын Вадим, карманник, который несколько раз сидел по тюрьмам. Правда, в январе 1956 года он еще не вышел с очередной отсидки, а только еще должен был вскоре освободиться. Но вообще-то Вадим к этой истории не имеет никакого отношения, потому что ни по причине его возвращения из тюрьмы, ни по какому-либо другому поводу Болонкина не устраивала никаких вечеринок. Да она их и вообще никогда не устраивала, потому что у нее в квартире было очень тесно, а жила Болонкина тихо и скромно, хотя и торговала пивом, и потому деньги у нее водились. Впрочем, возможно, что как раз по этой причине она и не хотела лишний раз обращать на себя внимания.

Те памятные события начались 17 января 1956 года, во вторник, а вовсе не 14-го числа, как это сейчас пишут в газетах. Так вот, вечером 17 января я пришел с работы - и увидел у ворот двух соседок. Одна из них была Фоминова Екатерина из квартиры № 3, вторая - Болонкина. Соседки стояли и разговаривали с какими-то двумя старухами. Что это были за старухи, я не знаю - раньше я их никогда не видел. Тут мне Болонкина и говорит: «Вот эти женщины пришли ко мне и хотят посмотреть какую-то каменную девушку, стоящую в зеленом доме. Я им говорю, что у меня ничего и никого нет, а они не верят. Якобы на этот счет на какую-то блаженную Аграфену снизошла Божья благодать».

Тут же выяснилось, что до нас старухи уже ходили в дом № 3 по улице Чкаловской, который был зеленого цвета, и там тоже спрашивали про окаменевшую девку. А жильцы того дома, не будь дураками, им ответили, что чудо произошло вовсе не в доме № 3, а в третьем по счету доме от милиции. А тогда отделение милиции располагалось в доме № 88 на улице Чкаловской, на самом углу с улицей Арцыбушевской. Двухэтажный дом № 84 стоял третьим по счету от этого угла. Снаружи он был коричневый (рис. 21),

поэтому старухи прошли мимо него, и зашли в дом № 82 на Чкаловской, который тогда как раз был покрашен в зеленый цвет. В этом доме жила семья Сенцовых.

Старухи сунулись было к нему с тем же вопросом, но Сенцов их быстро отшил, сказав, что он человек партийный, и потому у него никаких икон дома нет. Тогда старухи стали у него спрашивать, где же произошло чудо с окаменевшей девушкой. А Сенцов был в плохих отношениях с Болонкиной, которая через забор регулярно сливала в его вишневый сад нечистоты, из-за чего соседи постоянно ругались. Поэтому Сенцов, чтобы отвязаться от незваных гостей и одновременно сделать гадость Болонкиной, указал на ее дом и сказал старухам, что чудо произошло именно там.

Дом Болонкиной с улицы не виден. Старухи зашли во двор и убедились, что ее дом в некоторых местах и в самом деле имеет зеленую окраску. Здесь же они и повстречали саму Болонкину, которая, как я уже говорил, в отношении окаменевшей девушки их разочаровала. После нашего разговора старухи еще некоторое время постояли на улице у дома, а потом куда-то исчезли.

Я, наверное, вскоре забыл бы об этом случае, если бы на другой день, 18 января, с самого раннего утра у нашего двора вдруг не стали собираться люди. Сначала они просто стояли снаружи и смотрели, но потом стали заходить и во двор. Они ходили, все осматривали и спрашивали жильцов: «А где же окаменевшая девушка?» Когда об этом стали спрашивать и меня, я им сказал: «Видел в своей жизни немало дураков, но чтобы их сразу столько могло собралось в одном месте, я и подумать не мог».

Однако любопытные все прибывали. К концу того же дня они стали заходить в квартиры не только для того, чтобы найти каменную девку, но еще и что-нибудь у нас незаметно забрать в качестве сувенира - ложку, вилку, чашку, кружку. Некоторых поймали, когда они шмонали по карманам висящей в прихожей одежды. Тогда мы перестали открывать любопытным двери. В результате люди стали лезть в окна, а некоторые из них и вовсе разбили. Тогда мы решили, что любопытных не нужно пускать даже во двор.

А уже на следующий день, 19 января, я утром заглянул в окно - и ахнул. Мамочка родная! Там уже собралось несколько тысяч человек, и все рвались в наш двор. Вы не поверите, но из-за толпы прекратилось трамвайное движение по улице Арцыбушевской, а троллейбусное - по улице Чкаловской. Кстати, начиная с этого дня я в течение недели не мог ходить на работу, потому что днем и ночью оборонял свой дом от толпы любопытных.

Чего же хотели все эти люди? А все того же - увидеть окаменевшую девку. Кстати, лишь в этот день я впервые услышал историю о ней - о том, что якобы в доме Болонкиной была пьянка, а одной девке для танцев не хватило парня, и она стала танцевать с иконой, в результате чего окаменела. Но ведь на самом-то деле ничего такого не было!

Вечером 19 января напор толпы был таким, что упали ворота, закрывающие вход во двор. Тогда мы с Борисом, работником железной дороге, который жил во второй квартире нашего дома, решили полностью закрыть вход во двор. Мы нашли две длинные доски-«шестидесятки», взяли огромные гвозди, подняли сваленные ворота и заколотили их этими толстенными досками крест-накрест, прибив доски к углам домов. А жильцам из-за этого пришлось ходить на улицу через двор дома № 86.

Казалось бы, раз ворота забиты, то во двор уже не войдешь. Как бы ни так! Как только мы поставили ворота на место, люди тут же полезли через них наверх - рвали одежду, но все равно лезли. Из-за этого мне пришлось в течение нескольких дней и ночей дежурить во дворе. Я сталкивал с ворот каждого, кто лез во двор. Человек падал обратно на улицу, но через минуту-другую на воротах появлялся другой, и приходилось сталкивать и его.

Еще меня очень беспокоило то обстоятельство, что ночами люди из этой толпы ходили вокруг дома с факелами, и говорили: «Надо спалить это дьявольское место». Так я всю ночь бегал и смотрел, чтобы нас не подпалили. А уже потом, по весне, в растаявшем снегу вокруг дома я нашел десятки таких затушенных факелов.

В выходные дни через забитые ворота пытались лезть в общей сложности человек пятьдесят, но мы с соседними ребятами от них сумели отбиться. Однако люди все равно периодически прорывались во двор то с одной, то с другой стороны. Помню, в дом к Болонкиной пролез один мужчина средних лет, в военном белом полушубке. Просьба все та же - покажи да покажи окаменевшую девку. Болонкина провела его по дому, и он никакой девки так и не увидел.

А в одной из комнат в ее квартире была забитая дверь, потому что Болонкина прорезала вход в эту комнату в другом месте, и повесила на новый вход занавеску. Тогда этот человек, подойдя к забитой двери, стал говорить: «Ага! Так вот за ней ты и прячешь окаменевшую девку». Болонкина ему сказала: «Да ты посмотри - вот ты видишь фанерную стенку с одной стороны, вот с другой. А вот та самая забитая дверь, но с обратной стороны. Где же тут можно спрятать девку?» Но этот человек все равно твердил, что где-то здесь потайная комната. Мне в конце концов надоел этот бред, что человек даже своим собственным глазам не верит, и я вывел мужика в сени, а потом выгнал на улицу.

Был еще один мужик, который прорвался домой к одному из соседей. А у того у двери на стене висела одежда на вешалке, прикрытая марлей от пыли. Так он в нее стал тыкать пальцем и кричать: «Вот здесь, под этой марлей, и прячется каменная девка!» Я ему говорю: «Какая девка? Здесь же висит только одежда - и больше ничего». И тут я смотрю, что этот мужик уже снимает свое драное пальто, а на себя надевает взятое с вешалки - новое, хорошее. Я ему так вломил - он со своим драным пальто юзом летел, наверное, метров десять от нашего дома.

После этих случаев Болонкина стала требовать от всех любопытных по 10 рублей с человека за осмотр квартиры. Можно ли ее за это осуждать? Смотрите сами: у этого дома собралась такая огромная толпа, что дом шатался, а внутри его трескались стены, и сыпалась штукатурка! Потому-то Болонкина и говорила: «Я соберу с них денег хотя бы на ремонт».

Кстати, желающих посмотреть ее квартиру за деньги было немного, потому что все хотели сделать это бесплатно. А 10 рублей тогда были хорошими деньгами. Пообедать, например, можно было за 1-2 рубля. Пиво же тогда стоило 28 копеек за одну кружку.

Доходило до того, что на заводах и в других организациях собирали целые комиссии, в которые входили и члены партии, и профсоюзные деятели, и передовики производства, порой до 20 человек. Все они тоже приходили к нашему дому и лезли через ворота, и при этом говорили, что они официальная делегация. Я видел, что это люди вроде бы приличные, и говорил им: «Ну, проходите».

Мне предъявляли документы, что мы, мол, делегация от такого-то завода. Если среди них были люди партийные, я их спрашивал: «Ты в Бога веруешь?» Они отвечали: «Нет». Тогда я им говорил: «Раз так, то идите обратно на свой завод и всем расскажите, что тут нет никакой каменной девки». А они после этого мне все равно говорили: «Нет, ты сначала покажи свою квартиру!». А я в ответ: «Ты же сказал, что в Бога не веришь! Зачем же я тебе тогда что-то показывать буду!» И никого не пускал. Так что эти делегации и уходили ни с чем.

А вот из милиции к нам приходили редко - если уж кто-то очень сильно хулиганил. Но вот чтобы они приходили и осматривали помещения в поисках окаменевшей девушки - такого не было. И что касается слухов о том, что в оцеплении якобы были милиционеры с поседевшими головами - такого тоже не было. Впрочем, не было у нашего дома и самого оцепления, и даже хотя бы милицейского поста. Кстати, к нам в те дни ни разу не приезжали ни врачи «скорой помощи», ни тем более священники.

А что же было? В самом начале событий милиция попыталась хотя бы освободить от толпы проезжую часть улиц. Но когда пешие милиционеры попробовали навести порядок, у них ничего не получилось. Тогда вызвали конную милицию. Вы бы посмотрели, что с нею творила толпа! Обезумевшие люди хватали лошадей за хвосты и валили на землю, а милиционеров стаскивали с лошадей. Все же с помощью конной милиции удалось убрать толпу с проезжей части улицы Арцыбушевской и восстановить движение трамваев. А вот по Чкаловской троллейбусы не ходили несколько дней.

Но вообще-то власти в это дело почти не вмешивались, особенно после того, как здесь поработала конная милиция. В результате народ сразу стал говорить: «Ага, раз милиция вмешалась, значит, что-то здесь и вправду есть». Поэтому вскоре милицейскому начальству поступило указание - не вмешиваться.

Правда, на второй или на третий день событий меня пригласили в кабинет начальника милиции. Когда я зашел, там, кроме начальника, сидели еще двое в штатском – видимо, кагэбэшники. Они все меня и начали спрашивать: «Что будем делать?» Я им говорю: «Почему вы меня-то спрашиваете? Ведь вы же власть, а не я». Тогда начальник милиции достал свой пистолет, протянул его мне и сказал: «Стреляй! Сейчас ты находишься в критической ситуации - ведь на тебя нападает целая толпа. В этом случае ты можешь убить кого угодно - и тебе за это ничего не будет. Ты же ведь иначе не можешь защищаться». Я ему ответил: «Не надо пистолета. У меня есть свое ружье, я отобьюсь». И вправду отбился.

Столпотворение около нашего дома закончилось как-то само собой. Через неделю, или самое большее - через десять дней толпа исчезла. Восстановилось и движение транспорта по улицам Чкаловской и Арцыбушевской. А вокруг дома № 84 остались только гладко утоптанный снег, побитые стекла, сломанные ворота да ободранные стены. Еще у многих жильцов украли разные вещи, в основном мелкие, но у кого-то пропали и предметы одежды и обуви - шапки, варежки, ботинки и даже пальто. Но даже после этого в течение многих лет подряд любой, кто бы ни шел по улице Чкаловской, все равно останавливался и заглядывал во двор. В этом доме я жил до 1966 года, а потому мы переехали на другую квартиру.

Самым удивительным в этой истории можно считать то обстоятельство, что никто из жильцов нашего дома так и смог узнать, откуда же все-таки взялся этот слух об окаменевшей девушке. Лично я считаю, что он был организован по заказу церковников. Кстати, и имя «Зоя» по отношению к этой легендарной «живой статуе» в разгар событий 1956 года и сразу после них никем и никогда не упоминалось - даже теми, кто в религиозном экстазе лез в наши дома. Это имя появилось гораздо позже, и оно, скорее всего, тоже является чьей-то выдумкой.

Никому из жильцов нашего дома не была известна и фамилия Карнаухова. Правда, в первой квартире дома № 84 жила Мария Даниловна Карпушкина, у которой была дочка, но ту девушку звали Тамара, а никак не Зоя. Так что возникновение ее имени для меня по-прежнему является загадочной стороной этой истории.

…К сожалению, в 2006 году Владимир Сергеевич скончался, оставив после себя только приведенную выше запись беседы (данный текст с подписью В.С. Чегурова у автора имеется). Его бывший дом (квартира № 7 дома № 84 по улице Чкаловской) был снесен в 60-х годах, после того, как семья Чегуровых переехала на другую квартиру.

А самым удивительным в этой истории следует считать то обстоятельство, что, по официальным данным, в январе 1956 года девушка с именем Зоя ни в доме № 84 на улице Чкаловской, ни в соседних домах не проживала. И даже само это имя по отношению к легендарной «живой статуе» в те дни никем и никогда не упоминалось - даже теми, кто в религиозном экстазе лез через ворота и в окна «страшного» дома. Имя Зоя в рассказах и народных легендах появилось гораздо позже – только в перестроечное время, и оно, скорее всего, тоже является чьей-то выдумкой.

Отсутствие критического мышления + стадный инстинкт сделали своё дело.

Справедливости ради стоит отметить что место таки не было пустым, в то время коммунисты активно проводили антирелигиозную пропаганду, за открытое исповедание веры высмеивали на партсобраниях, могли уволить с работы и даже посадить, вот такая обстановки и создала среди людей, вынужденных скрывать свою религиозность, благодатную почву для ожидания чуда, которое оказалось бы в пику антирелигиозной пропаганде.

Да, в то время было ещё сложнее. Но пусть хотя бы сейчас попробует.

А всё же насколько была миролюбивой советская власть к обычному человеку в те годы! Сейчас бы подогнали ОМОН, полицию, оцепили бы дом, народ разогнали, кого-то арестовали бы за сопротивление работникам полиции.

Миролюбивой, лол. Это в те годы случились события в Новочеркасске вообще-то.

Какой же вы дерзкий, товарищ Небертъ. Или просто опять выпивши?

И что же такого произошло в Новочеркасске ?