  Саммит «Россия – Африка»: удался ли шантаж коллективного Запада? Размышления по итогам встреч в Санкт-Петербурге на высшем уровне (часть 1)
26-29 июля стали, без сомнения, беспрецедентными для российско-африканских отношений. Несмотря на существенные проблемы, связанные с западным шантажом Африки не приезжать в Россию, Санкт-Петербургский саммит 2023 года оказался более значимым даже по сравнению с внешне более благополучным сочинским 2019 года…
Начнем с шантажа, который очевидным образом оказал негативное воздействие на второй саммит. Прежде всего, рассмотрим вопрос о представительстве стран Африки на саммите. Самая краткая статистика выглядит явно не в нашу пользу: если на саммит в Сочи приехало 43 главы государства или правительства, то на Санкт-Петербургский – только 21 (16 президентов и пять премьер-министров). Казалось бы: неудача. Однако более детальный разбор «прилётов» даёт основания для более нюансного понимания произошедшего.
Во-первых, выделение уровня глав государств отдельно от уровня глав правительств не всегда отражает суть явления. Так, например, для Эфиопии высшим уровнем представительства является именно глава правительства, а не глава государства. В Санкт-Петербург прибыла делегация во главе с премьер-министром, являющимся высшим руководителем страны.
В другом случае прибытие премьера вместо президента – также не показатель снижения уровня отношений. Так, делегация Алжира, действительно, прибыла во главе с главой правительства, а не главой государства. Однако все прекрасно помнят, что президент Алжира только что был с отдельным визитом в России и более того – выступил совместно с Президентом РФ на Экономическом форуме. То же касается и Замбии, представленной на саммите вице-президентом: глава государства также несколько недель назад приезжал в Россию и встречался с В.В. Путиным. Включение в статистику понижения статуса представительства следует оценивать отдельно.
Кроме того, вряд ли однозначно как понижение статуса делегации следует рассматривать делегации, возглавляемые вице-президентами (например, Нигерия, Намибия, Экваториальная Гвинея, Южный Судан). И, наконец, явно нельзя записывать в понижение статуса представительства ряд стран, в которых идёт вооруженный конфликт. Так, совершенно очевидно, что Республика Судан никак не могла прислать ни главу государства, ни главу правительства в связи с боями, происходящими в столице страны. (Кстати, прямо во время саммита из столицы Судана Хартума было эвакуировано российское посольство, которое будет теперь находиться в Порт-Судане.)
Однако было бы неверным считать, что Западу не удалось подорвать участие ряда государств Африки в Санкт-Петербургском саммите. Удалось, но не в тех масштабах, каких это описывают западные СМИ. Во-первых, не приехали представители пяти стран. Однако и на Сочинский саммит не приехало также пять. Причём трое из них – те же самые Ботсвана, Лесото, Сан-Томе и Принсипи. Из новых «отказников» - Кения и Либерия. А вот от вообще неприехавших в Сочи двух государств – Гвинеи-Биссау и Камеруна, в Санкт-Петербурге эти страны были представлены, причём на уровне президентов.
Во-вторых, понижение статуса до явно незначительного, касается лишь четырёх стран. К ним относятся Гана (министр безопасности), Малави (министр сельского хозяйства), Джибути (министр энергетики) и Кот-д’Ивуара (посол в Германии). Остальное понижение тоже существенное, но все-таки на уровне министров иностранных дел (Того, Габон, Чад и др.)
В-третьих, стоит обратить внимание на разницу между понижением статуса делегаций теми же самыми правительствами, которые были в соответствующих странах Африки в 2019 году и новыми правительствами. С этой точки зрения – большинство понизивших уровень представительства – это иные правительства (Нигерия, Кения, Гвинея). В то же время в ряде случаев такое решение принято теми же правительствами (Экваториальная Гвинея, Мавритания, Мадагаскар).
В-четвёртых, оценка понижения статуса делегаций следует с учетом общей политики соответствующих государств. Так, статус делегации из откровенно прозападных стран вряд ли имеет принципиальное значение. В этом контексте неожиданным является решение стран, имеющих весьма дружественные отношения с Россией, прежде всего Анголы (президент которой, кстати, в советские времена закончил Военно-политическую академию им. Ленина)…
Наконец, в-пятых, ряд государств повысил статус своего представительства по сравнению с Сочи-2019. Это сделали Эритрея и Бурунди.
Среди основных тезисов в политической сфере стоит особо выделить следующие:
1. Определение цели сотрудничества между Россией и африканскими государствами: формирование более справедливого, сбалансированного и устойчивого многополярного мироустройства;
2. Координация действий России и стран Африки в ООН, прежде всего в Совете Безопасности ООН. Основной вопрос такой координации: санкции в отношении африканских государств;
3. Совместное противодействие использованию противоправных односторонних инструментов и методов, включая применение принудительных мер в обход Совета Безопасности ООН и их экстерриториальное применение, а также навязыванию подходов, наносящих ущерб, прежде всего тем, кто наиболее уязвим, и подрывающих международную продовольственную и энергетическую безопасность;
4. Совместные действия по завершению процесса деколонизации Африки (в том числе по компенсации нанесенного африканским государствам в результате колониальной политики экономического и гуманитарного ущерба);
5. Совместное противодействие проявлениям неоколониальной политики, имеющей целью подрыв суверенитета государств, лишение их свободы принятия самостоятельных решений, а также разграбление природных богатств.
Во-вторых, был принят План действий на 2023-2026 годы.
В-третьих, были проведены встречи на уровне интеграционных объединений, а таковых присутствовало семь (Африканский союз, Новое партнёрство в интересах развития Африки, Восточноафриканское сообщество, Союз арабского Магриба, Общий рынок Восточной и Южной Африки, Межправительственная организация по развитию, Экономическое сообщество государств Центральной Африки, Экономическое сообщество западноафриканских стран). Кроме того, было принято и руководство Африканского экспортно-импортного банка, который обеспечивает финансирование крупнейших проектов в рамках Зоны свободной торговли в Африке. И, наконец, в-четвёртых, приняты совместные декларации по трём вопросам: предотвращении гонки вооружений в космосе; сотрудничестве в области обеспечения международной информационной безопасности и об укреплении сотрудничества в сфере борьбы с терроризмом.
Особенностью саммита «Россия-Африка» стали отдельные двусторонние встречи. Ничего подобного на саммитах «там, на Западе», африканские лидеры не видели.
https://www.fondsk.ru/news/2023/07/30/sammit-rossiya-afrika-udalsya-li-shantazh-kollektivnogo-zapada.html?ysclid=lkqjkg3q7a420117204
Наш комментарий: скорее всего, африканские лидеры с удовольствием погостили в России и, вероятно, сказали много чего лестного нашему руководству. Разумеется, подготовить такое международное мероприятие весьма непросто, и тут заслуга российского МИДа несомненна. Так сказать, наш ответ "коллективному Западу", которого на самом деле не существует. Но а дальше-то что? Слов сказано много, но как воплотить их в жизнь с пользой для нашей страны? Взять хотя бы деколонизацию стран Африки. Их колонизация, точнее описаваемое понятием "неоколониализм", зиждется на неравном обмене товарами, когда из Африки поступает сырьё по невысоким ценам, обратно идёт готовый товар по ценам куда выше. Но ведь в таком почти положении находится и наша страна. Так что же мы можем предложить африканцам, кроме зерна и небольшого ассортимента промышленной продукции? Неужели у кого-то есть иллюзия, что такой обмен между нами воспрепятсвует продаже сырья в западные страны, например? А вот что действительно потребно было бы России, так это политическая поддержка в ООН и вне неё. Например, признание Крыма, Запорожья, Херсона российскими, осуждения режима Зеленского. Но скорее всего на такие условия нам рассчитывать не приходится никак.
test: test
|
